Радужная Ассоциация

Радужная Ассоциация
Активисты «Радужной ассоциации», Российской ЛГБТ-сети и «Quarteera» на прайде в Берлине в 2012 году.
Тип	ЛГБТ-организация
Год основания	2009 год, 8 сентября
Расположение	Москва, Россия
Ключевые фигуры	Председатель: Андрей Оболенский
Веб-сайт	[radarus.org/ .org]

«Радужная Ассоциация» — московская правозащитная общественная организация, занимающаяся вопросами защиты прав и социальной адаптации сексуальных и гендерных меньшинств. Основана 8 сентября 2009 года, а с 2013 года входит в Международную ассоциацию лесбиянок и геев.

С 10 сентября 2011 года организацию возглавляет Андрей Оболенский. На 2011 год организация не была зарегистрирована и являлась объединением волонтёров, занимающихся организацией и проведением просветительских и развлекательных мероприятий, связанных с ЛГБТ. «Радужная Ассоциация» принимает активное участие в общегражданских акциях и является основным организатором Недели против гомофобии и соорганизатором Маршей равенства в Москве.

Цели и задачи

Цели организации

В официальном блоге «Радужной Ассоциации» в «Живом Журнале» заявлены две основные цели организации:

• содействие социальному, культурному, творческому развитию и реализации сообщества ЛГБТ;
• противостояние дискриминации, полное освобождение ЛГБТ от любых форм принижения, достижение равных прав во всех сферах общественной жизни.

Задачи организации

Достижению данных целей способствуют следующие задачи:

• поддержка различных инициатив ЛГБТ, направленных на социальную, творческую, культурную и духовную реализацию личности,
• продвижение положительного имиджа ЛГБТ в обществе,
• реагирование на проявления гомофобии и трансфобии, дискриминации ЛГБТ в обществе,
• правозащита и адвокация интересов ЛГБТ,
• просветительская и информационная деятельность для борьбы с предрассудками и стереотипами, продвижение знаний о сексуальности человека,
• организация и участие в публичных мероприятиях в соответствии с целями, задачами и принципами,
• работа по преодолению предрассудков в отношении ЛГБТ в общественных организациях, продвижение защиты прав.

Деятельность организации

2009 год

8 сентября 2009 года прошло учредительное собрание, на котором было принято решение о создании инициативной группы ЛГБТ, позже названой «Радужная Ассоциация».

21-22 ноября «Радужная Ассоциации» совместно с «Nuntiare et Recreare» в проведении Международного Форума ЛГБТ-христиан в Москве «Принимая силу».

2010 год

5-11 апреля «Радужная ассоциация» в Москве провела комплекс информационно-просветительских мероприятий «Неделя против гомофобии» (семинары, дискуссии и кинопоказы)

2-3 июля активисты «Радужной ассоциации» участвовали в международной конференции, прошедшей в Москве «Hate Crime в России», организованной берлинской организацией ReachOut, занимающейся консультированием жертв неонацистски мотивированного, расистского и антисемитского насилия, при содействии Фонда «Память, ответственность и будущее» и Фонда Генриха Бёлля.

Также проводились встречи ЛГБТ христиан «Свет Мира», клуб ЛГБТ-родителей (для тех ЛГБТ, которые планируют и уже имеет детей), поэтические и творческие вечера, семинары, лекции и дискуссии по ВИЧ-профилактике, правам человека.

2011 год

«Радужная Ассоциация» являлась одним из основных координаторов Недели против гомофобии в Москве, прошедшей с 27 марта по 3 апреля. Акцию поддержало Молодёжное Яблоко.

22 мая и 1 октября прошли Марши равенства, одним из организаторов которых была «Радужная Ассоциация».

10 декабря состоялся круглый стол «ЛГБТ-активизм и политические организации».

24 декабря прошёл общегражданский митинг, на котором колонна ЛГБТ и феминисток собрала около 40 человек.

Также была создана группа поддержки для ЛГБТ. Проводились поэтические и творческие вечера, семинары, лекции и дискуссии по ВИЧ-профилактике, правам человека.

2012 год

15 февраля в Берлине прошла демонстрация против принятия закона против пропаганды гомосексуализма в Санкт-Петербурге. Одним из организаторов являлась «Радужная Ассоциация».

«Радужная Ассоциация» являлась основным организатором Недели против гомофобии в Москве, прошедшей 2-9 апреля

18 мая «Радужная Ассоциация» выступила организатором «Радужного флешмоба» в Москве в честь празднования Международного дня борьбы с гомофобией и трансофобией. Во флешмобе приняли участие около 80 человек.

2 июня активисты «Радужной Ассоциации» приняли участие в «Марше горячих сердец», который многие СМИ назвали первым легальным гей-парадом в России.

В начале августа в социальной сети ВКонтакте случился скандал, причиной которого стал совет оператора технической поддержки социальной сети сменить пол пользователю, который поинтересовался возможностью указать в качестве партнёра другого мужчину. «Радужная ассоциация» выступила с осуждением подобных действий и добилась возможности указывать в качестве партнёра человека своего пола.

11 октября в День комин-аута на вечеринку, организованную «Радужной Ассоциацией», было совершено нападение неустановленных лиц, вооружённых пистолетами и газовыми балончиками. После этого события «Радужная Ассоциация» и «Марш равенства» приняли программу из пяти пунктов, в число которых входят курсы по безопасности и самообороны для ЛГБТ-граждан.

2013 год

С 30 марта по 6 апреля в Москве прошла организованная Радужной Ассоциацией Неделя против гомофобии и трансфобии. Заявленные на 7 апреля мероприятия отменены.

19 мая активисты Радужной Ассоциации провели у представительства Волгоградской области в Москве одиночные пикеты в память об убитом на почве гомофобии Владиславе Торновом.

25 мая 2013 года многие из активистов Радужной Ассоциации были задержаны во время митинга в гайд-парке недалеко от входа в Парк Горького. Акция поначалу была согласована мэрией, однако потом согласование отозвано, а 24 мая было объявлено, что гайд-парк закрыт на ремонт до 1 июля.

Отрывок, характеризующий Радужная Ассоциация

Несколько мгновений после того, как затихли перекаты выстрелов по каменному Кремлю, странный звук послышался над головами французов. Огромная стая галок поднялась над стенами и, каркая и шумя тысячами крыл, закружилась в воздухе. Вместе с этим звуком раздался человеческий одинокий крик в воротах, и из за дыма появилась фигура человека без шапки, в кафтане. Держа ружье, он целился во французов. Feu! – повторил артиллерийский офицер, и в одно и то же время раздались один ружейный и два орудийных выстрела. Дым опять закрыл ворота.
За щитами больше ничего не шевелилось, и пехотные французские солдаты с офицерами пошли к воротам. В воротах лежало три раненых и четыре убитых человека. Два человека в кафтанах убегали низом, вдоль стен, к Знаменке.
– Enlevez moi ca, [Уберите это,] – сказал офицер, указывая на бревна и трупы; и французы, добив раненых, перебросили трупы вниз за ограду. Кто были эти люди, никто не знал. «Enlevez moi ca», – сказано только про них, и их выбросили и прибрали потом, чтобы они не воняли. Один Тьер посвятил их памяти несколько красноречивых строк: «Ces miserables avaient envahi la citadelle sacree, s'etaient empares des fusils de l'arsenal, et tiraient (ces miserables) sur les Francais. On en sabra quelques'uns et on purgea le Kremlin de leur presence. [Эти несчастные наполнили священную крепость, овладели ружьями арсенала и стреляли во французов. Некоторых из них порубили саблями, и очистили Кремль от их присутствия.]
Мюрату было доложено, что путь расчищен. Французы вошли в ворота и стали размещаться лагерем на Сенатской площади. Солдаты выкидывали стулья из окон сената на площадь и раскладывали огни.
Другие отряды проходили через Кремль и размещались по Маросейке, Лубянке, Покровке. Третьи размещались по Вздвиженке, Знаменке, Никольской, Тверской. Везде, не находя хозяев, французы размещались не как в городе на квартирах, а как в лагере, который расположен в городе.
Хотя и оборванные, голодные, измученные и уменьшенные до 1/3 части своей прежней численности, французские солдаты вступили в Москву еще в стройном порядке. Это было измученное, истощенное, но еще боевое и грозное войско. Но это было войско только до той минуты, пока солдаты этого войска не разошлись по квартирам. Как только люди полков стали расходиться по пустым и богатым домам, так навсегда уничтожалось войско и образовались не жители и не солдаты, а что то среднее, называемое мародерами. Когда, через пять недель, те же самые люди вышли из Москвы, они уже не составляли более войска. Это была толпа мародеров, из которых каждый вез или нес с собой кучу вещей, которые ему казались ценны и нужны. Цель каждого из этих людей при выходе из Москвы не состояла, как прежде, в том, чтобы завоевать, а только в том, чтобы удержать приобретенное. Подобно той обезьяне, которая, запустив руку в узкое горло кувшина и захватив горсть орехов, не разжимает кулака, чтобы не потерять схваченного, и этим губит себя, французы, при выходе из Москвы, очевидно, должны были погибнуть вследствие того, что они тащили с собой награбленное, но бросить это награбленное им было так же невозможно, как невозможно обезьяне разжать горсть с орехами. Через десять минут после вступления каждого французского полка в какой нибудь квартал Москвы, не оставалось ни одного солдата и офицера. В окнах домов видны были люди в шинелях и штиблетах, смеясь прохаживающиеся по комнатам; в погребах, в подвалах такие же люди хозяйничали с провизией; на дворах такие же люди отпирали или отбивали ворота сараев и конюшен; в кухнях раскладывали огни, с засученными руками пекли, месили и варили, пугали, смешили и ласкали женщин и детей. И этих людей везде, и по лавкам и по домам, было много; но войска уже не было.
В тот же день приказ за приказом отдавались французскими начальниками о том, чтобы запретить войскам расходиться по городу, строго запретить насилия жителей и мародерство, о том, чтобы нынче же вечером сделать общую перекличку; но, несмотря ни на какие меры. люди, прежде составлявшие войско, расплывались по богатому, обильному удобствами и запасами, пустому городу. Как голодное стадо идет в куче по голому полю, но тотчас же неудержимо разбредается, как только нападает на богатые пастбища, так же неудержимо разбредалось и войско по богатому городу.
Жителей в Москве не было, и солдаты, как вода в песок, всачивались в нее и неудержимой звездой расплывались во все стороны от Кремля, в который они вошли прежде всего. Солдаты кавалеристы, входя в оставленный со всем добром купеческий дом и находя стойла не только для своих лошадей, но и лишние, все таки шли рядом занимать другой дом, который им казался лучше. Многие занимали несколько домов, надписывая мелом, кем он занят, и спорили и даже дрались с другими командами. Не успев поместиться еще, солдаты бежали на улицу осматривать город и, по слуху о том, что все брошено, стремились туда, где можно было забрать даром ценные вещи. Начальники ходили останавливать солдат и сами вовлекались невольно в те же действия. В Каретном ряду оставались лавки с экипажами, и генералы толпились там, выбирая себе коляски и кареты. Остававшиеся жители приглашали к себе начальников, надеясь тем обеспечиться от грабежа. Богатств было пропасть, и конца им не видно было; везде, кругом того места, которое заняли французы, были еще неизведанные, незанятые места, в которых, как казалось французам, было еще больше богатств. И Москва все дальше и дальше всасывала их в себя. Точно, как вследствие того, что нальется вода на сухую землю, исчезает вода и сухая земля; точно так же вследствие того, что голодное войско вошло в обильный, пустой город, уничтожилось войско, и уничтожился обильный город; и сделалась грязь, сделались пожары и мародерство.

Французы приписывали пожар Москвы au patriotisme feroce de Rastopchine [дикому патриотизму Растопчина]; русские – изуверству французов. В сущности же, причин пожара Москвы в том смысле, чтобы отнести пожар этот на ответственность одного или несколько лиц, таких причин не было и не могло быть. Москва сгорела вследствие того, что она была поставлена в такие условия, при которых всякий деревянный город должен сгореть, независимо от того, имеются ли или не имеются в городе сто тридцать плохих пожарных труб. Москва должна была сгореть вследствие того, что из нее выехали жители, и так же неизбежно, как должна загореться куча стружек, на которую в продолжение нескольких дней будут сыпаться искры огня. Деревянный город, в котором при жителях владельцах домов и при полиции бывают летом почти каждый день пожары, не может не сгореть, когда в нем нет жителей, а живут войска, курящие трубки, раскладывающие костры на Сенатской площади из сенатских стульев и варящие себе есть два раза в день. Стоит в мирное время войскам расположиться на квартирах по деревням в известной местности, и количество пожаров в этой местности тотчас увеличивается. В какой же степени должна увеличиться вероятность пожаров в пустом деревянном городе, в котором расположится чужое войско? Le patriotisme feroce de Rastopchine и изуверство французов тут ни в чем не виноваты. Москва загорелась от трубок, от кухонь, от костров, от неряшливости неприятельских солдат, жителей – не хозяев домов. Ежели и были поджоги (что весьма сомнительно, потому что поджигать никому не было никакой причины, а, во всяком случае, хлопотливо и опасно), то поджоги нельзя принять за причину, так как без поджогов было бы то же самое.
Как ни лестно было французам обвинять зверство Растопчина и русским обвинять злодея Бонапарта или потом влагать героический факел в руки своего народа, нельзя не видеть, что такой непосредственной причины пожара не могло быть, потому что Москва должна была сгореть, как должна сгореть каждая деревня, фабрика, всякий дом, из которого выйдут хозяева и в который пустят хозяйничать и варить себе кашу чужих людей. Москва сожжена жителями, это правда; но не теми жителями, которые оставались в ней, а теми, которые выехали из нее. Москва, занятая неприятелем, не осталась цела, как Берлин, Вена и другие города, только вследствие того, что жители ее не подносили хлеба соли и ключей французам, а выехали из нее.


Расходившееся звездой по Москве всачивание французов в день 2 го сентября достигло квартала, в котором жил теперь Пьер, только к вечеру.
Пьер находился после двух последних, уединенно и необычайно проведенных дней в состоянии, близком к сумасшествию. Всем существом его овладела одна неотвязная мысль. Он сам не знал, как и когда, но мысль эта овладела им теперь так, что он ничего не помнил из прошедшего, ничего не понимал из настоящего; и все, что он видел и слышал, происходило перед ним как во сне.
Пьер ушел из своего дома только для того, чтобы избавиться от сложной путаницы требований жизни, охватившей его, и которую он, в тогдашнем состоянии, но в силах был распутать. Он поехал на квартиру Иосифа Алексеевича под предлогом разбора книг и бумаг покойного только потому, что он искал успокоения от жизненной тревоги, – а с воспоминанием об Иосифе Алексеевиче связывался в его душе мир вечных, спокойных и торжественных мыслей, совершенно противоположных тревожной путанице, в которую он чувствовал себя втягиваемым. Он искал тихого убежища и действительно нашел его в кабинете Иосифа Алексеевича. Когда он, в мертвой тишине кабинета, сел, облокотившись на руки, над запыленным письменным столом покойника, в его воображении спокойно и значительно, одно за другим, стали представляться воспоминания последних дней, в особенности Бородинского сражения и того неопределимого для него ощущения своей ничтожности и лживости в сравнении с правдой, простотой и силой того разряда людей, которые отпечатались у него в душе под названием они. Когда Герасим разбудил его от его задумчивости, Пьеру пришла мысль о том, что он примет участие в предполагаемой – как он знал – народной защите Москвы. И с этой целью он тотчас же попросил Герасима достать ему кафтан и пистолет и объявил ему свое намерение, скрывая свое имя, остаться в доме Иосифа Алексеевича. Потом, в продолжение первого уединенно и праздно проведенного дня (Пьер несколько раз пытался и не мог остановить своего внимания на масонских рукописях), ему несколько раз смутно представлялось и прежде приходившая мысль о кабалистическом значении своего имени в связи с именем Бонапарта; но мысль эта о том, что ему, l'Russe Besuhof, предназначено положить предел власти зверя, приходила ему еще только как одно из мечтаний, которые беспричинно и бесследно пробегают в воображении.
Когда, купив кафтан (с целью только участвовать в народной защите Москвы), Пьер встретил Ростовых и Наташа сказала ему: «Вы остаетесь? Ах, как это хорошо!» – в голове его мелькнула мысль, что действительно хорошо бы было, даже ежели бы и взяли Москву, ему остаться в ней и исполнить то, что ему предопределено.
На другой день он, с одною мыслию не жалеть себя и не отставать ни в чем от них, ходил с народом за Трехгорную заставу. Но когда он вернулся домой, убедившись, что Москву защищать не будут, он вдруг почувствовал, что то, что ему прежде представлялось только возможностью, теперь сделалось необходимостью и неизбежностью. Он должен был, скрывая свое имя, остаться в Москве, встретить Наполеона и убить его с тем, чтобы или погибнуть, или прекратить несчастье всей Европы, происходившее, по мнению Пьера, от одного Наполеона.