Разбудите Мухина!

Поделись знанием:
Перейти к: навигация, поиск
Разбудите Мухина!
Жанр

Комедия

Режиссёр

Яков Сегель

Автор
сценария

Яков Сегель
Анатолий Гребнёв

В главных
ролях

Сергей Шакуров
Лилиана Алёшникова

Оператор

Инна Зарафьян
Владимир Сапожников

Композитор

Микаэл Таривердиев

Кинокомпания

Киностудия им. М. Горького

Длительность

80 мин.

Страна

СССР СССР

Год

1967

IMDb

ID 0175106

К:Фильмы 1967 года

«Разбудите Мухина!» — художественный комедийный фильм режиссёра Якова Сегеля.





Сюжет

Во время лекций по литературе студент-вечерник Саша Мухин, машинист метро, спит и представляет себя пришедшим к Пушкину накануне его дуэли с Дантесом.

Потом, в приблизительном соответствии с предметом лекций, он то вмешивается в события восстания Спартака, то присутствует на отречении Галилея, то встречается с человеком из будущего.

Все эпизоды переполнены насмешкой над различными штампами и стереотипами. Так, арена римского цирка и происходящее на ней по большей части копирует современные футбольные матчи. «Ну что вы, мы давно не сжигаем. — А Галилей? — Что Галилей? С ним всё в порядке, он умер своей смертью…» — этот диалог напоминал советской интеллигенции о судьбе поэта и писателя Бориса Пастернака. Когда главного героя в XVII веке ссылают на необитаемый остров, ему объясняют, что «солнце, воздух и вода» — верные средства от его греховных устремлений.

В то же время в повествовании фильма чётко прослеживаются светлые идеи и энтузиазм того периода «оттепели» 1960-х годов — попытка молодого поколения перекроить всемирную историю под реалии социалистического мировоззрения и показать превосходство советского строя. Хотя сам герой Шакурова нерешителен и боязлив перед встречей с родственниками своей девушки.

Во всех «исторических» эпизодах Мухин, по его собственным словам, не может не вмешиваться в события, что неоднократно приводит его к гибели и пробуждению в конце очередной лекции.

Все встреченные в «прошлом» дамы на лицо и именем схожи с его женой, а по мере знакомства их поведение и речь становится всё более и более «современными».

В финале, встретившись со своей подругой в метро, он видит на едущем навстречу эскалаторе те же самые лица, которые ему встречались в снах о прошлом. А ведёт поезд человек с внешностью Спартака.

Критика

Впоследствии фильм критиковался («разбудили Мухина, усыпили зрителя»); одна из рецензий называлась «Не надо». В итоге картина получила «четвёртую прокатную категорию» (5—10 копий с оригинала), что было равнозначно «положить фильм на полку». Из-за малого тиража прокат фильм ограниченно прошёл по периферийным кинотеатрам, почти не транслировался по телевидению.

В ролях

В эпизодах

Съёмочная группа

  • Сценарий: Анатолий Гребнёв, Яков Сегель.
  • Режиссёр: Яков Сегель.
  • Композитор: Микаэл Таривердиев.
  • Звукооператор: Дмитрий Флянгольц.
  • Операторы: Инна Сарафьян, Владимир Сапожников.
  • Комбинированные съёмки: А. Крылов, С. Черкасов.
  • Художники: Э. Горбачёва, Л. Кузнецова, Б. Кузовкин.
  • Художник-постановщик: Ной Сендеров.
  • Редактор: Н. Торчинская.
  • Монтажёры: Л. Жучкова, Л. Родионова.
  • Постановка танцев: В. Захаров.
  • Директор картины: Г. Купершмидт.
  • Государственный симфонический оркестр кинематографии, дирижёр — М. Нерсесян.

Места съёмок

Съёмки фильма проходили в московском метро и в Крыму, под посёлком Планерское, в районе Тихой бухты.

Технические данные

  • Чёрно-белый, звуковой, широкоэкранный, продолжительность — 80 минут.

  Кино   СССР

Напишите отзыв о статье "Разбудите Мухина!"

Отрывок, характеризующий Разбудите Мухина!

– К барыне пожалуйте, – басом сказал лакей, загораживая дорогу от двери.
– К какой барыне? Да ты кто? – запыхавшимся шопотом спрашивал Анатоль.
– Пожалуйте, приказано привесть.
– Курагин! назад, – кричал Долохов. – Измена! Назад!
Долохов у калитки, у которой он остановился, боролся с дворником, пытавшимся запереть за вошедшим Анатолем калитку. Долохов последним усилием оттолкнул дворника и схватив за руку выбежавшего Анатоля, выдернул его за калитку и побежал с ним назад к тройке.


Марья Дмитриевна, застав заплаканную Соню в коридоре, заставила ее во всем признаться. Перехватив записку Наташи и прочтя ее, Марья Дмитриевна с запиской в руке взошла к Наташе.
– Мерзавка, бесстыдница, – сказала она ей. – Слышать ничего не хочу! – Оттолкнув удивленными, но сухими глазами глядящую на нее Наташу, она заперла ее на ключ и приказав дворнику пропустить в ворота тех людей, которые придут нынче вечером, но не выпускать их, а лакею приказав привести этих людей к себе, села в гостиной, ожидая похитителей.
Когда Гаврило пришел доложить Марье Дмитриевне, что приходившие люди убежали, она нахмурившись встала и заложив назад руки, долго ходила по комнатам, обдумывая то, что ей делать. В 12 часу ночи она, ощупав ключ в кармане, пошла к комнате Наташи. Соня, рыдая, сидела в коридоре.
– Марья Дмитриевна, пустите меня к ней ради Бога! – сказала она. Марья Дмитриевна, не отвечая ей, отперла дверь и вошла. «Гадко, скверно… В моем доме… Мерзавка, девчонка… Только отца жалко!» думала Марья Дмитриевна, стараясь утолить свой гнев. «Как ни трудно, уж велю всем молчать и скрою от графа». Марья Дмитриевна решительными шагами вошла в комнату. Наташа лежала на диване, закрыв голову руками, и не шевелилась. Она лежала в том самом положении, в котором оставила ее Марья Дмитриевна.
– Хороша, очень хороша! – сказала Марья Дмитриевна. – В моем доме любовникам свидания назначать! Притворяться то нечего. Ты слушай, когда я с тобой говорю. – Марья Дмитриевна тронула ее за руку. – Ты слушай, когда я говорю. Ты себя осрамила, как девка самая последняя. Я бы с тобой то сделала, да мне отца твоего жалко. Я скрою. – Наташа не переменила положения, но только всё тело ее стало вскидываться от беззвучных, судорожных рыданий, которые душили ее. Марья Дмитриевна оглянулась на Соню и присела на диване подле Наташи.
– Счастье его, что он от меня ушел; да я найду его, – сказала она своим грубым голосом; – слышишь ты что ли, что я говорю? – Она поддела своей большой рукой под лицо Наташи и повернула ее к себе. И Марья Дмитриевна, и Соня удивились, увидав лицо Наташи. Глаза ее были блестящи и сухи, губы поджаты, щеки опустились.
– Оставь… те… что мне… я… умру… – проговорила она, злым усилием вырвалась от Марьи Дмитриевны и легла в свое прежнее положение.
– Наталья!… – сказала Марья Дмитриевна. – Я тебе добра желаю. Ты лежи, ну лежи так, я тебя не трону, и слушай… Я не стану говорить, как ты виновата. Ты сама знаешь. Ну да теперь отец твой завтра приедет, что я скажу ему? А?
Опять тело Наташи заколебалось от рыданий.
– Ну узнает он, ну брат твой, жених!
– У меня нет жениха, я отказала, – прокричала Наташа.
– Всё равно, – продолжала Марья Дмитриевна. – Ну они узнают, что ж они так оставят? Ведь он, отец твой, я его знаю, ведь он, если его на дуэль вызовет, хорошо это будет? А?
– Ах, оставьте меня, зачем вы всему помешали! Зачем? зачем? кто вас просил? – кричала Наташа, приподнявшись на диване и злобно глядя на Марью Дмитриевну.
– Да чего ж ты хотела? – вскрикнула опять горячась Марья Дмитриевна, – что ж тебя запирали что ль? Ну кто ж ему мешал в дом ездить? Зачем же тебя, как цыганку какую, увозить?… Ну увез бы он тебя, что ж ты думаешь, его бы не нашли? Твой отец, или брат, или жених. А он мерзавец, негодяй, вот что!
– Он лучше всех вас, – вскрикнула Наташа, приподнимаясь. – Если бы вы не мешали… Ах, Боже мой, что это, что это! Соня, за что? Уйдите!… – И она зарыдала с таким отчаянием, с каким оплакивают люди только такое горе, которого они чувствуют сами себя причиной. Марья Дмитриевна начала было опять говорить; но Наташа закричала: – Уйдите, уйдите, вы все меня ненавидите, презираете. – И опять бросилась на диван.
Марья Дмитриевна продолжала еще несколько времени усовещивать Наташу и внушать ей, что всё это надо скрыть от графа, что никто не узнает ничего, ежели только Наташа возьмет на себя всё забыть и не показывать ни перед кем вида, что что нибудь случилось. Наташа не отвечала. Она и не рыдала больше, но с ней сделались озноб и дрожь. Марья Дмитриевна подложила ей подушку, накрыла ее двумя одеялами и сама принесла ей липового цвета, но Наташа не откликнулась ей. – Ну пускай спит, – сказала Марья Дмитриевна, уходя из комнаты, думая, что она спит. Но Наташа не спала и остановившимися раскрытыми глазами из бледного лица прямо смотрела перед собою. Всю эту ночь Наташа не спала, и не плакала, и не говорила с Соней, несколько раз встававшей и подходившей к ней.
На другой день к завтраку, как и обещал граф Илья Андреич, он приехал из Подмосковной. Он был очень весел: дело с покупщиком ладилось и ничто уже не задерживало его теперь в Москве и в разлуке с графиней, по которой он соскучился. Марья Дмитриевна встретила его и объявила ему, что Наташа сделалась очень нездорова вчера, что посылали за доктором, но что теперь ей лучше. Наташа в это утро не выходила из своей комнаты. С поджатыми растрескавшимися губами, сухими остановившимися глазами, она сидела у окна и беспокойно вглядывалась в проезжающих по улице и торопливо оглядывалась на входивших в комнату. Она очевидно ждала известий об нем, ждала, что он сам приедет или напишет ей.