Разновидности волнистых попугайчиков

Все находящиеся в неволе волнистые попугайчики делятся на две основные серии цвета, а именно, на белой основе (например, синие, серые и белые волнистые попугайчики) и (или) жёлтой основе (например, зелёные, жёлтые, серо-зелёные волнистые попугайчики). В настоящее время насчитывается по крайней мере 32 первичных мутаций у попугайчиков, влекущих за собой сотни возможных вторичных мутаций (стабильные комбинированные первичные мутации) и цветовое разнообразие (неустойчивые комбинированные мутации).

История появления цветовых вариаций

К:Википедия:Статьи без источников (тип: не указан)

Природная окраска волнистых попугайчиков — травянисто-зелёная. Первой мутационной окраской стала жёлтая. Она была выведена в 1872 году в Бельгии. Там же через пять лет появился голубой волнистый попугайчик. Вскоре от скрещивания зелёных и голубых особей начали получать попугайчиков тёмно-зелёного и тёмно-голубого цветов. В 1910 году на выставке в Лондоне появились синие волнистые попугайчики. В 1915 году во Франции были выведены тёмно-зелёные птицы. Там же через два года впервые были выведены попугайчики с голубым оттенком, а в 1919 году в городе Тулуза на предприятиях по разведению волнистых попугайчиков были получены птицы оливково-зелёного цвета. В дальнейшем во Франции были выведены серо-синие виды. В 1916 году были получены белые волнистые попугайчики. В 1927 году в Австрии впервые появились голубые серокрылые попугайчики. В 1930 году одновременно в США (штат Калифорния), Дании и Германии были выведены попугайчики со светлым волнистым рисунком. В том же году в Дании были впервые получены птицы с пёстрым оперением. Немецкие любители Фишер и Бем в 1932 году вывели альбиносов. В то же время английские любители Портер и Кодекот получили волнистых попугайчиков с опалиновым рисунком, а австралиец Терилл сумел получить потомство от птицы этой окраски. В 1935 году одновременно в Англии, Австралии, Дании и Финляндии появились фиолетовые волнистые попугайчики. В том же году австралийские орнитологи вывели попугайчиков серо-зелёного окраса. В 1939 году в Канаде были получены первые хохлатые попугайчики. В 1943 году одновременно в Англии и Австралии были выведены серые волнистые попугайчики. В 1948 году в Бельгии, Дании и Голландии появились белые и жёлтые птицы с тёмными глазами. В 1972 году в Австралии была выведена мутация, названная «спенгл» (от англ. spangle — «блестящий, украшенный блёстками»). А в 1974 году были получены первые рябые попугайчики. В 1978 году любитель из Техаса (США) Паулик вывел первых кольчатых (с полосой вокруг шеи) волнистых попугайчиков. В 1984 году в Германии появились сэддлбеки (от англ. saddlebacks — «спина под седлом»). Помимо мутаций существуют также многочисленные модификации рисунка волнистых попугайчиков, например разносторонне окрашенные птицы, у которых одна половина тела окрашена в зелёный цвет, а другая в голубой. Модификация, в отличие от мутаций, не передаётся по наследству.

Факторы, от которых зависит окраска оперения волнистых попугаев

• Тёмный фактор
• Серый фактор
• Фиолетовый фактор
• Осветляющий фактор

Светло-зелёные

Светло-зелёный окрас волнистых попугайчиков (или по-другому просто «зелёный») — это природный, классический окрас. У диких попугайчиков именно такой окрас, отсутствие тёмного фактора даёт особенный, насыщенный, ярко-зелёный цвет. Базовый окрас оперения живота, груди и нижней части спины — светло-зелёный, глянцевый. Маска ярко-жёлтая, на шее — чёрные горловые знаки, причём внешние горловые знаки частично прикрыты фиолетовыми пятнами щёк. На голове, шее, спине и крыльях — волнистый рисунок. Хвостовые перья тёмно-синие, маховые — чёрные или тёмно-зелёные.

Тёмно-зелёные

Были выведены в 1915 году во Франции. Один тёмный фактор (основанный на жёлтом) у зелёного волнистика образует тёмно-зелёную разновидность. Основной окрас оперения груди, живота и нижней части спинки тёмно-зелный. На шее чёрные горловые знаки частично перекрывающиеся фиолетовыми пятнами щёк. «Маска» ярко-жёлтого цвета. На голове, шее, спине и крыльях присутствует волнистый рисунок. Маховые перья у попугайчиков тёмно-зелёного или чёрного цвета, хвостовые перья тёмно-синие, но более светлые, чем у светло-зелёных птиц. Окрас тёмно-зелёных волнистых попугайчиков выглядит особенно ярким и нарядным.

Оливково-зелёные

Были выведены в 1919 году, во Франции от тёмно-зелёных особей. Два тёмных фактора (основанного на жёлтом) волнистика образуют оливковую разновидность. Основной окрас оперения груди, брюшка и нижней части спины оливково-зелёный. «Маска» ярко жёлтая, украшенная на шее чёрными горловыми знаками. Крайние из них перекрываются фиолетовыми пятнами щёк. На голове, шее, щеках, спине и крыльях — резко отделённый от жёлтой основы чёрный волнистый рисунок. Маховые перья чёрные с зеленоватым отливом, хвостовые перья тёмно-синие, намного темнее, чем у тёмно-зелёного попугайчика. Как только был выведен оливково-зелёный окрас, эти птицы сразу же завоевали симпатии многих любителей комнатных птиц.

Тёмный фактор — полу-доминантный. Нормальный — рецессивный.

2 тёмных фактора

Голубые

Попугайчик такого окраса появился в 1878 году в Бельгии. Впервые такая особь была выращена в 1910 году во Франции. Цвет груди, живота и нижней части спины — ярко-голубой. Маска белая, горловые пятна чёрные, частично прикрыты фиолетовыми пятнами щёк. Волнистый рисунок чёрный, расположен на голове, шее, крыльях и спине, чётко отделён от белой основы. Хвостовые перья тёмно-синие, с бирюзовым отливом, маховые — чёрные или голубые.

Синие (кобальтовые)

Такой цвет даёт один тёмный фактор. Основной цвет оперения груди, брюшка, нижней части спины, а также длинных хвостовых перьев тёмно-синий. «Маска» чисто-белая, украшенная в нижней части чёрными горловыми знаками. Крайние знаки частично перекрываются на щеках фиолетовыми пятнами. На голове, щеках, спине и крыльях на белом фоне резко выделяется чёрный волнистый рисунок. Маховые перья чёрные или голубые.

Туловище по всей длине имеет синий окрас. Маска на голове ярко-белого цвета. На шее имеется 6 чёрных равномерно расположенных пятен. Два крайних пятна немного скрыты фиолетовыми каплевидными пятнами.

На белом фоне имеется чёрный рисунок в виде волн.

Центральные рулевые перья тёмно-синего цвета.

К окрасам этого ряда относится серокрылый окрас. Основной цвет оперения попугайчиков этого окраса голубой или серый, маска — белая, симметрично расположенные горловые пятна — серые, щеки — серые или светло-фиолетовые. На крыльях имеется пепельно-серый волнистый рисунок.

1 тёмный фактор

Розовато-лиловые

(1920 год) Два тёмных фактора дают глубокий синевато-серый цвет (больше серый, чем голубой); эта разновидность называется «розовато-лиловые» В пределах каждого уровня тёмного фактора есть градация различной степени затемнённости.

2 тёмных фактора.

Серо-зелёные

Серо-зелёные волнистые попугайчики были выведены в 1935 году на территории Австралии. Грудь, живот и нижняя часть спины окрашены в бледный серо-зелёный (горчичный) цвет. Маска ярко-жёлтая, горловые знаки чёрные и немного прикрыты серыми пятнами щёк. Волнистый рисунок на голове, шее, щеках, спине и крыльях чёрный, резко отделён от жёлтой основы. Хвостовые перья чёрные, маховые — чёрные или зелёные. Серо-зелёные волнистые попугайчики могут быть с одним или двумя факторами или вообще не иметь их. Серый фактор может поддерживаться и однофакторно, и двуфакторно.

Серые

Эта форма волнистых попугайчиков была практически одновременно получена австралийскими и английскими орнитологами в 1943 году. Этих попугайчиков отличает серый окрас оперения груди, живота и нижней части спины. Маска ярко-белая, горловые знаки чёрные и частично прикрыты пятнышками щёк, совпадающими по цвету с базовым цветом тела. Волнистый рисунок на крыльях, шее и спине чёрного цвета и контрастирует с белой основой. Длинные хвостовые перья чёрные, маховые — чёрные или серые. Аналогично с серо-зелёными попугайчиками, среди серых могут встречаться особи с одним или двумя факторами, а также совсем без них. Серый цвет поддерживается одним или двумя факторами.

Серо-синие

(1924 год, Франция) У волнистых попугайчиков этого окраса серо-синие (с переходом к розовому или фиолетовому оттенку) нижняя часть спины, живот, грудь, белая маска, чёрные горловые знаки, на щеках фиолетовые пятна, хвостовые перья тёмно-синие.

Чёрный волнистый рисунок находится на спине, крыльях, шее, голове и щеках.

Фиолетовые

(1928 год, Германия)У волнистого попугайчика этого окраса фиолетовый цвет присутствует на нижней части спины, животе, груди, щеках, симметрично расположенные горловые пятна — чёрные, маховые перья также чёрные, с синеватым отливом, хвостовые — сине-зелёные, маска — белая.

Чёрный волнистый рисунок находится на крыльях, спине, голове и щеках

Желтолицые европейские с нормальным рисунком

(упоминаются в 1880 году; есть 2 мутации)

Желтолицые австралийские нормальные

Имеют окрас как у светло зелёного волнистого попугайчика, только вместо зелёного оперения у них — жёлтое.

Осветлённые попугайчики

1. Нормальные жёлтые

(1872 год, Бельгия)

1. Нормальные белые

1917 год

1. Опалины жёлтые
2. Опалины белые
3. Белые желтолицые опалины
4. Серокрылые зелёного ряда

1927 год, Австрия

1. Серокрылые голубого ряда
2. Серокрылые и желтолицые серокрылые опалины

Иносы

1. Лютиносы

(упоминаются в 1880 году)

Оперение ярко-жёлтое. Скуловые пятна перламутровые. Глаза красные. Маховые и средние рулевые перья имеют светлую окраску. Восковица самцов розовая или фиолетовая, у самок коричневая. Лапки имеют ярко-алый цвет.

2. Альбиносы

В 1932 году в Германии одновременно у двух любителей, Фишера и Бема, были выведены первые альбиносы.

Оперение чисто белое. Глаза красные. Восковица взрослых самцов имеет розовую, самок — коричневую окраску. Лапки окрашены в ярко-алый цвет.

• Melopsittacus undulatus - albino and lutino 2.jpg

  Альбинос и лютинос

3. Птицы со светлыми крыльями, зелёный ряд

(1930 год, Австралия, Сидней)

Основной окрас оперения на спине, животе и груди у этих попугайчиков зелёный, при этом спина, крылья и шея ярко-жёлтые, волнистый рисунок полностью отсутствует.

Маска жёлтого цвета, горловые знаки обычно светло-серые, но их может и не быть, щеки фиолетового цвета.

4. Птицы со светлыми крыльями, голубой ряд

Импортированы в 1933 году из Австралии в Англию.

Основной окрас оперения на спине, животе и груди у этих попугайчиков голубой, при этом спина, крылья и шея белые, а волнистый рисунок полностью отсутствует.

Маска белого цвета, симметрично расположенные горловые знаки обычно светло-серые, но их может и не быть, щеки фиолетового цвета.

5. Опалин со светлыми крыльями

(1960 год, Германия)

6. Австралийские светлокрылые

(Германия)

Коричные

1. Коричные светло-зелёные

(1931 год, Англия)

1. Коричные голубые
2. Коричные серо-зелёные
3. Коричные серые
4. Коричные тёмно-зелёные
5. Коричные тёмно-синие
6. Коричные желтолицые
7. Коричные опалины
8. Коричный опалин светло-зелёный
9. Коричный опалин голубой
10. Коричный опалин серо-зелёный
11. Коричный опалин серый
12. Коричный опалин серо-зелёный
13. Коричный опалин тёмно-синий
14. Желтолицый коричный опалин

Опалины

1. Опалин светло-зелёный
2. Опалин голубой
3. Опалин серо-зелёный
4. Опалин серый
5. Опалин тёмно-зелёный
6. Опалин тёмно-синий
7. Опалин фиолетовый
8. Желтолицый опалин
9. Лейсвинг жёлтый
10. Лейсвинг белый
11. Лейсвинг опалин жёлтый
12. Лейсвинг опалин белый

Рецессивные пёстрые попугайчики: Рецесивные пёстрые птицы встречаются как в зелёном, так и в синем ряду волнистых попугайчиков. Основная окраска оперения на 50 % жёлтая или белая и на 50 % — основного цвета. В зависимости от принадлежности к зелёному или синему ряду «маска» у попугайчиков жёлтая или белая, украшенная симметричными круглыми пятнышками, количество которых может быть от 1 до 6. Пара внешних горловых знаков частично закрыта пятнами щёк, которые бывают фиолетовыми, серебристыми или смешанного цвета. Волнистый рисунок жёлтого или белого цвета, на теле и крыльях распределён неравномерно. Глаза у попугайчика тёмные, без радужного кольца. Восковица у самца розовая, у самки — блёклая. Лапки окрашены в красно-бурый цвет.

1. Рецессивный пёстрый светло-зелёный попугайчик: Основная окраска оперения такая же, как у светло-зелёных птиц нормальной окраски. «Маска» ярко-жёлтая, украшенная на шее чёрными горловыми знаками (у птиц коричневого ряда и коричневых опалиновых горловые знаки коричневого цвета). Крайние горловые знаки перекрываются пятнами щёк, которые бывают фиолетового или серебристо-белого цвета. Маховые и хвостовые перья у птиц жёлтые. Зелёный и жёлтый цвета оперения распределены неравномерно. В нижней части туловища и надхвостье преобладает зелёный цвет, а в верхней части тела, на спине и крыльях жёлтый. Волнитсый рисунок отсутствует.
2. Рецессивный пёстрый голубой: Основная окраска оперения такая же, как у голубых опалиновых попугайчиков. «Маска» белая, иногда украшенная на шее чёрными горловыми знаками (у птиц коричневого ряда и коричневых опалиновых горловые знаки коричневого цвета). Крайние горловые знаки перекрываются пятнами щёк, которые бывают фиолетового или серебристо-белого цвета. Маховые и хвостовые перья белого цвета. Голубой и белый цвета оперения распределены неравномерно. В нижней части туловища и надхвостье преобладает голубой цвет, а в верхней части тела, на спине и крыльях — белый. Волнистый рисунок отсутствует, иногда имеются отдельные тёмные пятна на голове, шее, спине и крыльях.
3. Рецессивный пёстрый серо-зелёный: Окраска оперения попугайчика серо-зелёная на нижней части туловища и надхвостье, на остальных частях тела — жёлтая. «Маска» у рецессивного пёстрого серо-зелёного попугайчика ярко-жёлтая, украшенная на шее чёрными горловыми знаками (у птиц коричневого ряда и коричневых опалиновых горловые знаки коричневые). Внешние горловые знаки частично перекрыты серыми или белыми пятнами щёк. Маховые и хвостовые перья жёлтые.
4. Рецессивный пёстрый серый: Основная окраска оперения попугайчика такая же, как у серых и серых опалиновых птиц. Серый цвет преобладает в нижней части тела и надхвостье. Остальные части тела белые. Рецессивный пёстрый серый попугайчик имеет ярко-белую «маску», которая может быть украшена на шее чёрными горловыми знаками (у птиц коричневого ряда и коричневых опалиновых горловые знаки коричневые), частично перекрывающимися серыми или белыми пятнами щёк. Длинные хвостовые и маховые перья у попугайчиков белые.
5. Рецессивный пёстрый тёмно-зелёный попугайчик: Основная окраска оперения нижней части туловища и надхвостья тёмно-зелёная, верхняя часть тела, спина и крылья — жёлтые. Цвета чётко разграничены. «Маска» ярко-жёлтого цвета может быть украшена на шее чёрными горловыми знаками (у птиц коричневого ряда и коричневых опалиновых горловые знаки коричневые), которые частично закрываются фиолетовыми или белыми пятнами щёк. Маховые и хвостовые перья у птиц жёлтые. Волнистого рисунка нет. Иногда на голове, шее, верхней части груди и крыльях имеются отдельные тёмные пятна.
6. Рецессивный пёстрый тёмно-синий: Основная окраска оперения нижней части туловища и надхвостья тёмно-синяя, верхняя часть тела, спина и крылья — белые. Цвета чётко разграничены. «Маска» белого цвета может быть украшена на шее чёрными горловыми знаками (у птиц коричневого ряда и коричневых опалиновых горловые знаки коричневые), которые частично закрываются фиолетовыми или белыми пятнами щёк. Маховые и длинные хвостовые перья у тёмно-синих рецессивных попугайчиков белые. Волнистого рисунка нет. Иногда на голове, шее, верхней части груди и крыльях имеются отдельные тёмные пятна.
7. Рецессивный пёстрый желтолицый: Рецессивный пёстрый жёлтолицый попугайчик встречается только в синем ряду и представляет собой комбинацию мутаций жёлтолицего и рецессивного пёстрого. Рецессивных пёстрых жёлтолицых попугайчиков называют также трёхцветными арлекинами.

Австралийские пёстрые: Эти попугайчики встречаются как в зелёном, так и в синем ряду. Австралийские пёстрые были выведены в 50-х годах XX века австралийскими орнитологами. От известных датских и доминантных континентальных попугайчиков они отличаются особенностями рисунка: маховые перья и части крыла у них осветлены, «маска» не доходит до грудки, а заканчивается в передней части шеи. Окраска оперения спины, груди, боков и брюшка пёстрая: жёлтый, зелёный и белый цвета сменяют друг друга хаотично, но при этом не сливаются, а чётко разграничены. В зависимости от принадлежности к зелёному или синему ряду австралийские пёстрые попугайчики имеют жёлтую или белую «маску», которую украшают 6 симметричных, расположенных на равном расстоянии круглых чёрных пятен (у коричневых птиц окраска пятен коричневая). Крайние пятнышки перекрываются пятнами щёк. На затылке у попугайчика имеется светлое пятно. Хвостовые и маховые перья, в зависимости от принадлежности к зелёному или синему ряду, жёлтые или белые. Окраска лап синеватая или телесная. Глаза тёмные со светлым радужным кольцом. Восковица у самца голубая или голубовато-розовая, у самки — белёсая.

1. Австралийские пёстрые светло-зелёные попугайчики: Основная окраска оперения крыльев, брюшка и нижней части спины такая же, как у светло-зелёных опалиновых птиц. «Маска» ярко-жёлтая, украшенная на шее чёрными горловыми знаками (у птиц коричневого ряда и коричневых опалиновых горловые знаки коричневые), частично закрытыми фиолетовыми или белыми пятнами щёк. Хвостовые и маховые перья у попугайчиков жёлтые.
2. Австралийские пёстрые голубые попугайчики: Основная окраска оперения брюшка, нижней части спины и крыльев такая же, как у голубых и голубых опалиновых попугайчиков. «Маска» белая, украшенная на шее чёрными горловыми знаками (у попугайчиков коричневого ряда и коричневых опалиновых птиц горловые знаки коричневые). Внешние горловые знаки частично перекрываются фиолетовыми или белыми пятнами щёк.
3. Австралийские пёстрые серо-зелёные: Основная окраска оперения на крыльях, брюшке и нижней части спины соответствует окраске серо-зелёных и серо-зелёных опалиновых птиц. «Маска» ярко-жёлтая, украшенная на шее чёрными или коричневыми горловыми знаками, частично перекрывающимися серыми или белыми пятнами щёк. Длинные хвостовые и маховые перья у австралийских серо-зелёных попугайчиков жёлтые.
4. Австралийские пёстрые тёмно-зелёные попугайчики: Основная окраска оперения брюшка, крыльев и нижней части спины такая же, как у тёмно-зелёных и тёмно-зелёных опалиновых птиц. «Маска» ярко-жёлтого цвета, украшенная на шее чёрными или коричневыми (у птиц коричневого ряда и коричневых опалиновых) горловыми знаками. Хвостовые и маховые перья у попугайчиков жёлтые.
5. Австралийские пёстрые серые: Основная окраска оперения птицы такая же, как у серых и серых опалиновых птиц. Австралийский пёстрый серый попугайчик имеет белую «маску», украшенную на шее чёрными горловыми знаками (у птиц коричневого ряда и коричневых опалиновых горловые знаки коричневые). Крайние пятнышки закрыты серыми или белыми пятнами щёк. Хвостовые и маховые перья у попугайчиков этого вида белые.
6. Австралийские пёстрые тёмно-синие: Основная окраска оперения брюшка, нижней части спины и крыльев соответствует окраске тёмно-синих и тёмно-синих опалиновых попугайчиков. «Маска» у попугайчика белая, украшенная на шее чёрными горловыми знаками (у птиц коричневого ряда и коричневых опалиновых горловые знаки коричневые), частично перекрывающимися фиолетовыми или белыми пятнами щёк. Маховые и длинные хвостовые перья у попугайчиков этого вида белые.
7. Австралийские пёстрые фиолетовые: Основная окраска оперения крыльев, брюшка и нижней части спины такая же, как у фиолетовых и фиолетовых опалиновых попугайчиков. Австралийский пёстрый фиолетовый попугайчик имеет белую «маску», украшенную на шее чёрными или коричневыми горловыми знаками. Внешние горловые знаки частично закрыты фиолетовыми или белыми пятнами щёк. Длинные хвостовые и маховые перья белые.
8. Австралийские пёстрые желтолицые: Этот вид попугайчиков встречается только среди птиц синего ряда и представляет собой комбинацию мутаций жёлтолицего и австралийского пёстрого попугайчиков. Австралийские пёстрые жёлтолицые делятся на 2 типа. У птиц I типа жёлтый цвет присутствует только на «маске» и хвостовых перьях. У птиц II типа, кроме «маски» и хвостовых перьев, жёлтое также всё туловище.

Прочие цветовые мутации

1. Осветлённый зелёного ряда
2. Осветлённый синего ряда
3. Осветлённый опалин
4. Доминантные континентальные пёстрые птицы зелёного ряда: Окраска оперения зелёная в нижней части тела, но возможно наличие жёлтых участков. При этом цвета резко разграничены. На затылке жёлтое пятно. Основной цвет может быть светло-зелёным, тёмно-зелёным, серо-зелёным и оливковым. «Маска» жёлтого цвета. её украшают 6 круглых чёрных горловых знака, частично перекрывающихся фиолетовыми пятнами щёк. Волнистый рисунок на голове и шее начинается от жёлтых участков. Иногда он присутствует и на крыльях.

Маховые и хвостовые перья жёлтые. На крыльях бывают светлые пятна, которые по стандарту должны быть симметричными.

1. Доминантные континентальные пёстрые птицы синего ряда
2. Жёлтые черноглазые
3. Белые черноглазые
4. Хохлатые волнистые попугайчики: Хохлатые попугайчики бывают всех расцветок. Различаются они по форме хохолков. В соответствии с этим различают 3 вида хохолков: остроконечный; полукруглый; круглый. Среди птиц часто встречаются виды со смешанной формой хохолка, а также с двумя и более хохолками. Часто гладкоголовые птенцы, полученные от хохлатых родителей, несут в себе признак хохлатости, который передаётся следующим поколениям. Их используют для спаривания с хохлатыми особями. Если при скрещивании обе птицы в паре будут хохлатыми, то потомство будет не очень жизнеспособным, да и птенцов в выводке будет мало. Хохлатую птицу можно спаривать и с простой гладкоголовой, не несущей в себе ген хохлатости, однако в этом случае процент хохлатых птенцов будет намного ниже. При спаривании двух гладкоголовых птиц, имеющих признак хохлатости, процент хохлатых птенцов тоже невелик. Хохлатые птицы требуют к себе больше внимания и заботы. В их поведении при гнездовании присутствуют различные отклонения от нормы, что затрудняет процесс размножения и разведения этого вида волнистых попугайчиков. Очень велик процент неоплодотворённых яиц, во многих оплодотворённых зародыш погибает ещё на ранней стадии развития, часто гибнут и только что вылупившиеся птенцы. Все эти особенности делают селекционную работу с хохлатыми попугайчиками очень трудной. Тем не менее селекционеры работают в этом направлении и получают интересные результаты.
5. Клербоди
6. Седдлбеки

Литература

• Вегер З. Разведение волнистых попугайчиков / Перевод с чешского А. А. Тесаржевой. — М.: «Лесная промышленность», 1987. — 175 с. — 100 000 экз.

Отрывок, характеризующий Разновидности волнистых попугайчиков

– Да вот и узнавай, – прокричал помещик, – довели, что ни подвод, ничего!.. Вот она, слышишь? – сказал он, указывая на ту сторону, откуда слышались выстрелы.
– Довели, что погибать всем… разбойники! – опять проговорил он и сошел с крыльца.
Алпатыч покачал головой и пошел на лестницу. В приемной были купцы, женщины, чиновники, молча переглядывавшиеся между собой. Дверь кабинета отворилась, все встали с мест и подвинулись вперед. Из двери выбежал чиновник, поговорил что то с купцом, кликнул за собой толстого чиновника с крестом на шее и скрылся опять в дверь, видимо, избегая всех обращенных к нему взглядов и вопросов. Алпатыч продвинулся вперед и при следующем выходе чиновника, заложив руку зазастегнутый сюртук, обратился к чиновнику, подавая ему два письма.
– Господину барону Ашу от генерала аншефа князя Болконского, – провозгласил он так торжественно и значительно, что чиновник обратился к нему и взял его письмо. Через несколько минут губернатор принял Алпатыча и поспешно сказал ему:
– Доложи князю и княжне, что мне ничего не известно было: я поступал по высшим приказаниям – вот…
Он дал бумагу Алпатычу.
– А впрочем, так как князь нездоров, мой совет им ехать в Москву. Я сам сейчас еду. Доложи… – Но губернатор не договорил: в дверь вбежал запыленный и запотелый офицер и начал что то говорить по французски. На лице губернатора изобразился ужас.
– Иди, – сказал он, кивнув головой Алпатычу, и стал что то спрашивать у офицера. Жадные, испуганные, беспомощные взгляды обратились на Алпатыча, когда он вышел из кабинета губернатора. Невольно прислушиваясь теперь к близким и все усиливавшимся выстрелам, Алпатыч поспешил на постоялый двор. Бумага, которую дал губернатор Алпатычу, была следующая:
«Уверяю вас, что городу Смоленску не предстоит еще ни малейшей опасности, и невероятно, чтобы оный ею угрожаем был. Я с одной, а князь Багратион с другой стороны идем на соединение перед Смоленском, которое совершится 22 го числа, и обе армии совокупными силами станут оборонять соотечественников своих вверенной вам губернии, пока усилия их удалят от них врагов отечества или пока не истребится в храбрых их рядах до последнего воина. Вы видите из сего, что вы имеете совершенное право успокоить жителей Смоленска, ибо кто защищаем двумя столь храбрыми войсками, тот может быть уверен в победе их». (Предписание Барклая де Толли смоленскому гражданскому губернатору, барону Ашу, 1812 года.)
Народ беспокойно сновал по улицам.
Наложенные верхом возы с домашней посудой, стульями, шкафчиками то и дело выезжали из ворот домов и ехали по улицам. В соседнем доме Ферапонтова стояли повозки и, прощаясь, выли и приговаривали бабы. Дворняжка собака, лая, вертелась перед заложенными лошадьми.
Алпатыч более поспешным шагом, чем он ходил обыкновенно, вошел во двор и прямо пошел под сарай к своим лошадям и повозке. Кучер спал; он разбудил его, велел закладывать и вошел в сени. В хозяйской горнице слышался детский плач, надрывающиеся рыдания женщины и гневный, хриплый крик Ферапонтова. Кухарка, как испуганная курица, встрепыхалась в сенях, как только вошел Алпатыч.
– До смерти убил – хозяйку бил!.. Так бил, так волочил!..
– За что? – спросил Алпатыч.
– Ехать просилась. Дело женское! Увези ты, говорит, меня, не погуби ты меня с малыми детьми; народ, говорит, весь уехал, что, говорит, мы то? Как зачал бить. Так бил, так волочил!
Алпатыч как бы одобрительно кивнул головой на эти слова и, не желая более ничего знать, подошел к противоположной – хозяйской двери горницы, в которой оставались его покупки.
– Злодей ты, губитель, – прокричала в это время худая, бледная женщина с ребенком на руках и с сорванным с головы платком, вырываясь из дверей и сбегая по лестнице на двор. Ферапонтов вышел за ней и, увидав Алпатыча, оправил жилет, волосы, зевнул и вошел в горницу за Алпатычем.
– Аль уж ехать хочешь? – спросил он.
Не отвечая на вопрос и не оглядываясь на хозяина, перебирая свои покупки, Алпатыч спросил, сколько за постой следовало хозяину.
– Сочтем! Что ж, у губернатора был? – спросил Ферапонтов. – Какое решение вышло?
Алпатыч отвечал, что губернатор ничего решительно не сказал ему.
– По нашему делу разве увеземся? – сказал Ферапонтов. – Дай до Дорогобужа по семи рублей за подводу. И я говорю: креста на них нет! – сказал он.
– Селиванов, тот угодил в четверг, продал муку в армию по девяти рублей за куль. Что же, чай пить будете? – прибавил он. Пока закладывали лошадей, Алпатыч с Ферапонтовым напились чаю и разговорились о цене хлебов, об урожае и благоприятной погоде для уборки.
– Однако затихать стала, – сказал Ферапонтов, выпив три чашки чая и поднимаясь, – должно, наша взяла. Сказано, не пустят. Значит, сила… А намесь, сказывали, Матвей Иваныч Платов их в реку Марину загнал, тысяч осьмнадцать, что ли, в один день потопил.
Алпатыч собрал свои покупки, передал их вошедшему кучеру, расчелся с хозяином. В воротах прозвучал звук колес, копыт и бубенчиков выезжавшей кибиточки.
Было уже далеко за полдень; половина улицы была в тени, другая была ярко освещена солнцем. Алпатыч взглянул в окно и пошел к двери. Вдруг послышался странный звук дальнего свиста и удара, и вслед за тем раздался сливающийся гул пушечной пальбы, от которой задрожали стекла.
Алпатыч вышел на улицу; по улице пробежали два человека к мосту. С разных сторон слышались свисты, удары ядер и лопанье гранат, падавших в городе. Но звуки эти почти не слышны были и не обращали внимания жителей в сравнении с звуками пальбы, слышными за городом. Это было бомбардирование, которое в пятом часу приказал открыть Наполеон по городу, из ста тридцати орудий. Народ первое время не понимал значения этого бомбардирования.
Звуки падавших гранат и ядер возбуждали сначала только любопытство. Жена Ферапонтова, не перестававшая до этого выть под сараем, умолкла и с ребенком на руках вышла к воротам, молча приглядываясь к народу и прислушиваясь к звукам.
К воротам вышли кухарка и лавочник. Все с веселым любопытством старались увидать проносившиеся над их головами снаряды. Из за угла вышло несколько человек людей, оживленно разговаривая.
– То то сила! – говорил один. – И крышку и потолок так в щепки и разбило.
– Как свинья и землю то взрыло, – сказал другой. – Вот так важно, вот так подбодрил! – смеясь, сказал он. – Спасибо, отскочил, а то бы она тебя смазала.
Народ обратился к этим людям. Они приостановились и рассказывали, как подле самих их ядра попали в дом. Между тем другие снаряды, то с быстрым, мрачным свистом – ядра, то с приятным посвистыванием – гранаты, не переставали перелетать через головы народа; но ни один снаряд не падал близко, все переносило. Алпатыч садился в кибиточку. Хозяин стоял в воротах.
– Чего не видала! – крикнул он на кухарку, которая, с засученными рукавами, в красной юбке, раскачиваясь голыми локтями, подошла к углу послушать то, что рассказывали.
– Вот чуда то, – приговаривала она, но, услыхав голос хозяина, она вернулась, обдергивая подоткнутую юбку.
Опять, но очень близко этот раз, засвистело что то, как сверху вниз летящая птичка, блеснул огонь посередине улицы, выстрелило что то и застлало дымом улицу.
– Злодей, что ж ты это делаешь? – прокричал хозяин, подбегая к кухарке.
В то же мгновение с разных сторон жалобно завыли женщины, испуганно заплакал ребенок и молча столпился народ с бледными лицами около кухарки. Из этой толпы слышнее всех слышались стоны и приговоры кухарки:
– Ой о ох, голубчики мои! Голубчики мои белые! Не дайте умереть! Голубчики мои белые!..
Через пять минут никого не оставалось на улице. Кухарку с бедром, разбитым гранатным осколком, снесли в кухню. Алпатыч, его кучер, Ферапонтова жена с детьми, дворник сидели в подвале, прислушиваясь. Гул орудий, свист снарядов и жалостный стон кухарки, преобладавший над всеми звуками, не умолкали ни на мгновение. Хозяйка то укачивала и уговаривала ребенка, то жалостным шепотом спрашивала у всех входивших в подвал, где был ее хозяин, оставшийся на улице. Вошедший в подвал лавочник сказал ей, что хозяин пошел с народом в собор, где поднимали смоленскую чудотворную икону.
К сумеркам канонада стала стихать. Алпатыч вышел из подвала и остановился в дверях. Прежде ясное вечера нее небо все было застлано дымом. И сквозь этот дым странно светил молодой, высоко стоящий серп месяца. После замолкшего прежнего страшного гула орудий над городом казалась тишина, прерываемая только как бы распространенным по всему городу шелестом шагов, стонов, дальних криков и треска пожаров. Стоны кухарки теперь затихли. С двух сторон поднимались и расходились черные клубы дыма от пожаров. На улице не рядами, а как муравьи из разоренной кочки, в разных мундирах и в разных направлениях, проходили и пробегали солдаты. В глазах Алпатыча несколько из них забежали на двор Ферапонтова. Алпатыч вышел к воротам. Какой то полк, теснясь и спеша, запрудил улицу, идя назад.
– Сдают город, уезжайте, уезжайте, – сказал ему заметивший его фигуру офицер и тут же обратился с криком к солдатам:
– Я вам дам по дворам бегать! – крикнул он.
Алпатыч вернулся в избу и, кликнув кучера, велел ему выезжать. Вслед за Алпатычем и за кучером вышли и все домочадцы Ферапонтова. Увидав дым и даже огни пожаров, видневшиеся теперь в начинавшихся сумерках, бабы, до тех пор молчавшие, вдруг заголосили, глядя на пожары. Как бы вторя им, послышались такие же плачи на других концах улицы. Алпатыч с кучером трясущимися руками расправлял запутавшиеся вожжи и постромки лошадей под навесом.
Когда Алпатыч выезжал из ворот, он увидал, как в отпертой лавке Ферапонтова человек десять солдат с громким говором насыпали мешки и ранцы пшеничной мукой и подсолнухами. В то же время, возвращаясь с улицы в лавку, вошел Ферапонтов. Увидав солдат, он хотел крикнуть что то, но вдруг остановился и, схватившись за волоса, захохотал рыдающим хохотом.
– Тащи всё, ребята! Не доставайся дьяволам! – закричал он, сам хватая мешки и выкидывая их на улицу. Некоторые солдаты, испугавшись, выбежали, некоторые продолжали насыпать. Увидав Алпатыча, Ферапонтов обратился к нему.
– Решилась! Расея! – крикнул он. – Алпатыч! решилась! Сам запалю. Решилась… – Ферапонтов побежал на двор.
По улице, запружая ее всю, непрерывно шли солдаты, так что Алпатыч не мог проехать и должен был дожидаться. Хозяйка Ферапонтова с детьми сидела также на телеге, ожидая того, чтобы можно было выехать.
Была уже совсем ночь. На небе были звезды и светился изредка застилаемый дымом молодой месяц. На спуске к Днепру повозки Алпатыча и хозяйки, медленно двигавшиеся в рядах солдат и других экипажей, должны были остановиться. Недалеко от перекрестка, у которого остановились повозки, в переулке, горели дом и лавки. Пожар уже догорал. Пламя то замирало и терялось в черном дыме, то вдруг вспыхивало ярко, до странности отчетливо освещая лица столпившихся людей, стоявших на перекрестке. Перед пожаром мелькали черные фигуры людей, и из за неумолкаемого треска огня слышались говор и крики. Алпатыч, слезший с повозки, видя, что повозку его еще не скоро пропустят, повернулся в переулок посмотреть пожар. Солдаты шныряли беспрестанно взад и вперед мимо пожара, и Алпатыч видел, как два солдата и с ними какой то человек во фризовой шинели тащили из пожара через улицу на соседний двор горевшие бревна; другие несли охапки сена.
Алпатыч подошел к большой толпе людей, стоявших против горевшего полным огнем высокого амбара. Стены были все в огне, задняя завалилась, крыша тесовая обрушилась, балки пылали. Очевидно, толпа ожидала той минуты, когда завалится крыша. Этого же ожидал Алпатыч.
– Алпатыч! – вдруг окликнул старика чей то знакомый голос.
– Батюшка, ваше сиятельство, – отвечал Алпатыч, мгновенно узнав голос своего молодого князя.
Князь Андрей, в плаще, верхом на вороной лошади, стоял за толпой и смотрел на Алпатыча.
– Ты как здесь? – спросил он.
– Ваше… ваше сиятельство, – проговорил Алпатыч и зарыдал… – Ваше, ваше… или уж пропали мы? Отец…
– Как ты здесь? – повторил князь Андрей.
Пламя ярко вспыхнуло в эту минуту и осветило Алпатычу бледное и изнуренное лицо его молодого барина. Алпатыч рассказал, как он был послан и как насилу мог уехать.
– Что же, ваше сиятельство, или мы пропали? – спросил он опять.
Князь Андрей, не отвечая, достал записную книжку и, приподняв колено, стал писать карандашом на вырванном листе. Он писал сестре:
«Смоленск сдают, – писал он, – Лысые Горы будут заняты неприятелем через неделю. Уезжайте сейчас в Москву. Отвечай мне тотчас, когда вы выедете, прислав нарочного в Усвяж».
Написав и передав листок Алпатычу, он на словах передал ему, как распорядиться отъездом князя, княжны и сына с учителем и как и куда ответить ему тотчас же. Еще не успел он окончить эти приказания, как верховой штабный начальник, сопутствуемый свитой, подскакал к нему.
– Вы полковник? – кричал штабный начальник, с немецким акцентом, знакомым князю Андрею голосом. – В вашем присутствии зажигают дома, а вы стоите? Что это значит такое? Вы ответите, – кричал Берг, который был теперь помощником начальника штаба левого фланга пехотных войск первой армии, – место весьма приятное и на виду, как говорил Берг.
Князь Андрей посмотрел на него и, не отвечая, продолжал, обращаясь к Алпатычу:
– Так скажи, что до десятого числа жду ответа, а ежели десятого не получу известия, что все уехали, я сам должен буду все бросить и ехать в Лысые Горы.
– Я, князь, только потому говорю, – сказал Берг, узнав князя Андрея, – что я должен исполнять приказания, потому что я всегда точно исполняю… Вы меня, пожалуйста, извините, – в чем то оправдывался Берг.
Что то затрещало в огне. Огонь притих на мгновенье; черные клубы дыма повалили из под крыши. Еще страшно затрещало что то в огне, и завалилось что то огромное.
– Урруру! – вторя завалившемуся потолку амбара, из которого несло запахом лепешек от сгоревшего хлеба, заревела толпа. Пламя вспыхнуло и осветило оживленно радостные и измученные лица людей, стоявших вокруг пожара.
Человек во фризовой шинели, подняв кверху руку, кричал:
– Важно! пошла драть! Ребята, важно!..
– Это сам хозяин, – послышались голоса.
– Так, так, – сказал князь Андрей, обращаясь к Алпатычу, – все передай, как я тебе говорил. – И, ни слова не отвечая Бергу, замолкшему подле него, тронул лошадь и поехал в переулок.


От Смоленска войска продолжали отступать. Неприятель шел вслед за ними. 10 го августа полк, которым командовал князь Андрей, проходил по большой дороге, мимо проспекта, ведущего в Лысые Горы. Жара и засуха стояли более трех недель. Каждый день по небу ходили курчавые облака, изредка заслоняя солнце; но к вечеру опять расчищало, и солнце садилось в буровато красную мглу. Только сильная роса ночью освежала землю. Остававшиеся на корню хлеба сгорали и высыпались. Болота пересохли. Скотина ревела от голода, не находя корма по сожженным солнцем лугам. Только по ночам и в лесах пока еще держалась роса, была прохлада. Но по дороге, по большой дороге, по которой шли войска, даже и ночью, даже и по лесам, не было этой прохлады. Роса не заметна была на песочной пыли дороги, встолченной больше чем на четверть аршина. Как только рассветало, начиналось движение. Обозы, артиллерия беззвучно шли по ступицу, а пехота по щиколку в мягкой, душной, не остывшей за ночь, жаркой пыли. Одна часть этой песочной пыли месилась ногами и колесами, другая поднималась и стояла облаком над войском, влипая в глаза, в волоса, в уши, в ноздри и, главное, в легкие людям и животным, двигавшимся по этой дороге. Чем выше поднималось солнце, тем выше поднималось облако пыли, и сквозь эту тонкую, жаркую пыль на солнце, не закрытое облаками, можно было смотреть простым глазом. Солнце представлялось большим багровым шаром. Ветра не было, и люди задыхались в этой неподвижной атмосфере. Люди шли, обвязавши носы и рты платками. Приходя к деревне, все бросалось к колодцам. Дрались за воду и выпивали ее до грязи.
Князь Андрей командовал полком, и устройство полка, благосостояние его людей, необходимость получения и отдачи приказаний занимали его. Пожар Смоленска и оставление его были эпохой для князя Андрея. Новое чувство озлобления против врага заставляло его забывать свое горе. Он весь был предан делам своего полка, он был заботлив о своих людях и офицерах и ласков с ними. В полку его называли наш князь, им гордились и его любили. Но добр и кроток он был только с своими полковыми, с Тимохиным и т. п., с людьми совершенно новыми и в чужой среде, с людьми, которые не могли знать и понимать его прошедшего; но как только он сталкивался с кем нибудь из своих прежних, из штабных, он тотчас опять ощетинивался; делался злобен, насмешлив и презрителен. Все, что связывало его воспоминание с прошедшим, отталкивало его, и потому он старался в отношениях этого прежнего мира только не быть несправедливым и исполнять свой долг.
Правда, все в темном, мрачном свете представлялось князю Андрею – особенно после того, как оставили Смоленск (который, по его понятиям, можно и должно было защищать) 6 го августа, и после того, как отец, больной, должен был бежать в Москву и бросить на расхищение столь любимые, обстроенные и им населенные Лысые Горы; но, несмотря на то, благодаря полку князь Андрей мог думать о другом, совершенно независимом от общих вопросов предмете – о своем полку. 10 го августа колонна, в которой был его полк, поравнялась с Лысыми Горами. Князь Андрей два дня тому назад получил известие, что его отец, сын и сестра уехали в Москву. Хотя князю Андрею и нечего было делать в Лысых Горах, он, с свойственным ему желанием растравить свое горе, решил, что он должен заехать в Лысые Горы.
Он велел оседлать себе лошадь и с перехода поехал верхом в отцовскую деревню, в которой он родился и провел свое детство. Проезжая мимо пруда, на котором всегда десятки баб, переговариваясь, били вальками и полоскали свое белье, князь Андрей заметил, что на пруде никого не было, и оторванный плотик, до половины залитый водой, боком плавал посредине пруда. Князь Андрей подъехал к сторожке. У каменных ворот въезда никого не было, и дверь была отперта. Дорожки сада уже заросли, и телята и лошади ходили по английскому парку. Князь Андрей подъехал к оранжерее; стекла были разбиты, и деревья в кадках некоторые повалены, некоторые засохли. Он окликнул Тараса садовника. Никто не откликнулся. Обогнув оранжерею на выставку, он увидал, что тесовый резной забор весь изломан и фрукты сливы обдерганы с ветками. Старый мужик (князь Андрей видал его у ворот в детстве) сидел и плел лапоть на зеленой скамеечке.
Он был глух и не слыхал подъезда князя Андрея. Он сидел на лавке, на которой любил сиживать старый князь, и около него было развешено лычко на сучках обломанной и засохшей магнолии.
Князь Андрей подъехал к дому. Несколько лип в старом саду были срублены, одна пегая с жеребенком лошадь ходила перед самым домом между розанами. Дом был заколочен ставнями. Одно окно внизу было открыто. Дворовый мальчик, увидав князя Андрея, вбежал в дом.
Алпатыч, услав семью, один оставался в Лысых Горах; он сидел дома и читал Жития. Узнав о приезде князя Андрея, он, с очками на носу, застегиваясь, вышел из дома, поспешно подошел к князю и, ничего не говоря, заплакал, целуя князя Андрея в коленку.
Потом он отвернулся с сердцем на свою слабость и стал докладывать ему о положении дел. Все ценное и дорогое было отвезено в Богучарово. Хлеб, до ста четвертей, тоже был вывезен; сено и яровой, необыкновенный, как говорил Алпатыч, урожай нынешнего года зеленым взят и скошен – войсками. Мужики разорены, некоторый ушли тоже в Богучарово, малая часть остается.
Князь Андрей, не дослушав его, спросил, когда уехали отец и сестра, разумея, когда уехали в Москву. Алпатыч отвечал, полагая, что спрашивают об отъезде в Богучарово, что уехали седьмого, и опять распространился о долах хозяйства, спрашивая распоряжении.
– Прикажете ли отпускать под расписку командам овес? У нас еще шестьсот четвертей осталось, – спрашивал Алпатыч.
«Что отвечать ему? – думал князь Андрей, глядя на лоснеющуюся на солнце плешивую голову старика и в выражении лица его читая сознание того, что он сам понимает несвоевременность этих вопросов, но спрашивает только так, чтобы заглушить и свое горе.
– Да, отпускай, – сказал он.
– Ежели изволили заметить беспорядки в саду, – говорил Алпатыч, – то невозмежио было предотвратить: три полка проходили и ночевали, в особенности драгуны. Я выписал чин и звание командира для подачи прошения.
– Ну, что ж ты будешь делать? Останешься, ежели неприятель займет? – спросил его князь Андрей.
Алпатыч, повернув свое лицо к князю Андрею, посмотрел на него; и вдруг торжественным жестом поднял руку кверху.
– Он мой покровитель, да будет воля его! – проговорил он.
Толпа мужиков и дворовых шла по лугу, с открытыми головами, приближаясь к князю Андрею.
– Ну прощай! – сказал князь Андрей, нагибаясь к Алпатычу. – Уезжай сам, увози, что можешь, и народу вели уходить в Рязанскую или в Подмосковную. – Алпатыч прижался к его ноге и зарыдал. Князь Андрей осторожно отодвинул его и, тронув лошадь, галопом поехал вниз по аллее.
На выставке все так же безучастно, как муха на лице дорогого мертвеца, сидел старик и стукал по колодке лаптя, и две девочки со сливами в подолах, которые они нарвали с оранжерейных деревьев, бежали оттуда и наткнулись на князя Андрея. Увидав молодого барина, старшая девочка, с выразившимся на лице испугом, схватила за руку свою меньшую товарку и с ней вместе спряталась за березу, не успев подобрать рассыпавшиеся зеленые сливы.