Инфравидовые ранги

Поделись знанием:
(перенаправлено с «Разновидность»)
Перейти к: навигация, поиск

Внутривидовы́е (инфравидовы́е) ра́нги биологи́ческих таксо́нов — ранги, которые в таксономической иерархии находятся ниже ранга вида.





Перечни рангов

Перечни таких рангов, как и их названия, различаются в различных кодексах биологической номенклатуры.

В ботанике используются пять внутривидовых[1] рангов (в порядке понижения уровня), хотя по мнению проф. Ю. Д. Соскова реальных только три (подвид, разновидность, форма)[2]:

  • подвид (лат. subspecies), у определённых видов часто отождествляется с географической расой, иногда с экологической; подвид подчиняется «закону дивергенции Чарльза Дарвина»[3][4].
  • разновидность (лат. varietas), то же, что и экотип по Г. Турессону (1922) и Е. Н. Синской (1948), по В. Л. Комарову (1944) — топографическая разность, то есть экологическая раса, подчиняется принципу конкурентного исключения Г. Ф. Гаузе. В одном ботанико-географическом районе, как правило, произрастает по несколько разновидностей (экотипов). В системе ВИР принято объединять близкие экотипы или сортотипы в группы экотипов или группы сортотипов (convarietas), что не противоречит Международному кодексу ботанической номенклатуры (2009)[5]
  • подразновидность (лат. subvarietas).
  • форма (лат. forma), таксон отражает индивидуальную изменчивость. Смотри схему полиморфного дикого и культурного вида по степени эколого-географической обособленности таксона[2].
  • подформа (лат. subforma).

Формами называют, как правило, группы индивидумов популяции, морфологические различия между которыми определяются незначительным числом наследуемых признаков (нередко единственным признаком). Например, единственным отличием формы Gymnocalycium mihanovichii var. friedrichii f. rubra от прочих растений, относящихся к этой разновидности, является красный цвет стебля. Формы, как таксоны индивидуальной изменчивости, подчиняются закону Харди — Вайнберга. Помимо этого, в индивидуальной изменчивости максимально проявляются закон гомологических рядов Н. И. Вавилова в наследственной изменчивости и три закона Менделя (Сосков, Кочегина, 2010 и др.). Для таксона forma характерно отсутствие географической и экологической определенности.

В зоологии используются два внутривидовых ранга (в порядке понижения уровня):

Согласно современным положениям зоологической систематики (статья 16 МКЗН) термин «вариетет», предложенный после 1960 года вообще исключается из зоологической номенклатуры. Описанные ранее (до 1960 года) вариететы и другие внутривидовые ранги, после проведения новых таксономических ревизий, как правило, сводятся в синонимы (или очень редко признаются в подвидовом статусе).

В бактериологии также используются два внутривидовых ранга, но они оба имеют одинаковый уровень (являются альтернативными названиями):

Качественная характеристика внутривидовых рангов

Подвидом называется географически или экологически обособленная часть вида, организмы которой под влиянием факторов среды в процессе эволюции приобрели устойчивые морфофизиологические особенности, отличающие их от организмов других частей этого вида. В природе организмы, относящиеся к разным подвидам одного вида, могут свободно скрещиваться и давать плодовитое потомство.

Отличия между различными формами, относящимися к одной разновидности, обычно ограничиваются всего одним устойчивым признаком (например, окраской листьев).

При этом следует учитывать, что нет каких-либо точных критериев (определений), по которым организмы могут быть объединены в таксономическую категорию именно данного ранга.

Научные названия внутривидовых таксонов

Правила образования и применения внутривидовых названий, как и названий таксонов другого ранга, зафиксированы в международных кодексах ботанической и зоологической номенклатуры и сходных с ними кодексов номенклатуры бактерий и вирусов.

Международный кодекс ботанической номенклатуры признаёт пять таксономических категорий рангом ниже вида. Названия внутривидовых таксонов состоят из названия вида, к которому они относятся, следующего за ним слова, обозначающего ранг таксона, и эпитета. Названия подвидов триномиальны, а названия таксонов более низкого ранга могут состоять из большего числа слов, но обычно сокращаются до тринарной формы, если это не приводит к неясности.

Ранги Обозначения Примеры
Подвид subsp., ssp. Petasites japonicus subsp. giganteus
Разновидность var. Salix repens subsp. repens var. fusca
Empetrum nigrum var. asiaticum
Подразновидность subvar. Lupinus angustifolius var. angustifolius subvar. viridulus Kurl. et Stankev.
Форма f. Lupinus angustifolius var. griseomaculatus f. belorussicus Kurl. et Stankev.
Подформа subf. Citrus aurantium subf. banyu (Hayata) M.Hiroe

Международный кодекс зоологической номенклатуры регламентирует только названия подвидов: эти названия триномиальны (триноминальны или тринарны), то есть состоят из трёх слов — названия вида и третьего слова, называемого в зоологии подвидовым названием. Названия подвидов пишутся в зоологии, в отличие от ботаники, без пояснительного слова, обозначающего ранг таксона. Пример: Canis lupus hallstromi — Новогвинейская поющая собака, один из подвидов волка.

Международный кодекс номенклатуры бактерий, как и Международный кодекс зоологической номенклатуры, регламентирует только названия подвидов. Отличие от названий зоологических подвидов состоит в том, что в бактериологии обычно приводится слово, указывающее на ранг таксона, при этом названия подвид и вариетет являются альтернативными названиями.

См. также

Напишите отзыв о статье "Инфравидовые ранги"

Примечания

  1. [herba.msu.ru/shipunov/school/books/botanicheskiy_kodeks_saint-louis_2000_ru.djvu Международный кодекс ботанической номенклатуры (Сент-Луисский кодекс)] / Под ред. Н. Н. Цвелёва. — СПб. год=2001. — С. 75. — 210 с. — ISBN 5-8085-0147-4.
  2. 1 2 Сосков Ю. Д., Кочегина А. А. [vir.nw.ru/forage/soskov_24.pdf Свойства иерархических подсистем в системе вида Н. И. Вавилова] // Генетические ресурсы культурных растений: Проблемы эволюции и систематики / Международная конференция посвященная 120-летию со дня рождения Е.Н. Синской. — СПб., 2009. — С. 22—25.
  3. Сосков Ю. Д., 2007. Методы разграничения видов, подвидов и экотипов при разработке систематики рода Calligonum L. // Генетические ресурсы культурных растений в 21 веке: Тезисы докладов. 2-й Вавиловской международной конфегенции. — СПб. С. 196—198.
  4. Ю. Д. Сосков, А. А. Кочегина. [www.vir.nw.ru/forage/soskov_23.pdf Схема дивергенции Чарльза Дарвина как основа биологических законов] // Чарльз Дарвин и современная биология: Труды Международной научной конференции «Чарльз Дарвин и современная биология» (21—23 сентября 2009 г., Санкт-Петербург). — СПб.: Нестор-История, 2010. — С. 311—320.
  5. Дзюбенко Н. И. и др., 2009. Морфология и география экотипов кохии простертой Kochia prostrata (L.) Schrad. из Средней Азии, Казахстана и Монголии / Н. И. Дзюбенко, Ю. Д. Сосков, С. Х. Хусаинов, М. Г. Агаев // Сельскохозяйственная биология. Сер. Биология растений. № 5. С. 25—39.

Литература

  • Джеффри, Чарлз. Биологическая номенклатура / Пер. с англ. — М.: Мир, 1980. — С. 18, 27—29.
  • Тахтаджян А. Л. Растения в системе организмов // Жизнь растений. В 6-ти т. Т. 1. Введение. Бактерии и актиномицеты / Под ред. Н. А. Красильникова и А. А. Уранова. — М.: Просвещение, 1974. — С. 49—57.
  • Сосков Ю. Д. Свойства трёх подсистем в системе вида Н. И. Вавилова // Вклад Н. И. Вавилова в изучение растительных ресурсов Таджикистана: Материалы научн. конф., посвященной 120-летию со дня рождения академика Н. И. Вавилова.-Душанбе: Дониш, 2007 б. — С. 64—65.
  • Сосков Ю. Д., Кочегина А. А., Малышев Л. Л. Закон дивергенции Чарльза Дарвина — одна из основ географо-морфологического метода систематики // Вестник Петровской Академии. — № 11. — 2008. — С. 139—148.
  • Сосков Ю. Д., Кочегина А. А. Закон Веттштейна — Комарова как первооснова географо-морфологического метода систематики растений и его значение для селекции и генетики // Вестник Петровской академии. — Вып. 15. — 2010 а. — С. 23—34.
  • Сосков Ю. Д., Кочегина А. А. Схема дивергенции Чарльза Дарвина как основа биологических законов // Чарльз Дарвин и современная биология: Труды Международной научной конференции «Чарльз Дарвин и современная биология» (21—23 сентября 2009 г., Санкт-Петербург). — СПб.: Нестор-История, 2010 б. — С. 311—320.

Ссылки

  • International codes of Botanical Nomenclature: [www.bgbm.fu-berlin.de/iapt/nomenclature/code/SaintLouis/0000St.Luistitle.htm Saint-Louis Code, 2000], [ibot.sav.sk/icbn/main.htm Vienna Code, 2006] (англ.) Проверено 18 августа 2008 г.
  • [www.iczn.org/iczn/ International Code of the Zoological Nomenclature (4-е издание, 2000)] (англ.) Проверено 18 августа 2008 г.
  • [www.ncbi.nlm.nih.gov/books/bv.fcgi?call=bv.View..ShowTOC&rid=icnb.TOC&depth=2 International Code of Nomenclature of Bacteria (1990)] (англ.) Проверено 18 августа 2008 г.
  • [www.ictvonline.org/codeOfVirusClassification_2002.asp The International Code of Virus Classification and Nomenclature (2002)] (англ.) Проверено 18 августа 2008 г.
Таксономические ранги

Домен (Надцарство) — Царство — Подцарство — Надтип/Надотдел — Тип/Отдел — Подтип/Подотдел — Инфратип — Надкласс — Класс — Подкласс — Инфракласс — Надотряд/Надпорядок — Отряд/Порядок — Подотряд/Подпорядок — Инфраотряд — Секция — Подсекция — Надсемейство — Семейство — Подсемейство — Надтриба — Триба — Подтриба — Род — Раздел — Подраздел — Подрод — Надсекция — Секция — Подсекция — Ряд — Подряд — Вид — Подвид — Вариетет/Разновидность — Подразновидность — Форма — Подформа 

Таксономия — Биноминальная номенклатура

Отрывок, характеризующий Инфравидовые ранги

В кабинете, полном дыма, шел разговор о войне, которая была объявлена манифестом, о наборе. Манифеста еще никто не читал, но все знали о его появлении. Граф сидел на отоманке между двумя курившими и разговаривавшими соседями. Граф сам не курил и не говорил, а наклоняя голову, то на один бок, то на другой, с видимым удовольствием смотрел на куривших и слушал разговор двух соседей своих, которых он стравил между собой.
Один из говоривших был штатский, с морщинистым, желчным и бритым худым лицом, человек, уже приближавшийся к старости, хотя и одетый, как самый модный молодой человек; он сидел с ногами на отоманке с видом домашнего человека и, сбоку запустив себе далеко в рот янтарь, порывисто втягивал дым и жмурился. Это был старый холостяк Шиншин, двоюродный брат графини, злой язык, как про него говорили в московских гостиных. Он, казалось, снисходил до своего собеседника. Другой, свежий, розовый, гвардейский офицер, безупречно вымытый, застегнутый и причесанный, держал янтарь у середины рта и розовыми губами слегка вытягивал дымок, выпуская его колечками из красивого рта. Это был тот поручик Берг, офицер Семеновского полка, с которым Борис ехал вместе в полк и которым Наташа дразнила Веру, старшую графиню, называя Берга ее женихом. Граф сидел между ними и внимательно слушал. Самое приятное для графа занятие, за исключением игры в бостон, которую он очень любил, было положение слушающего, особенно когда ему удавалось стравить двух говорливых собеседников.
– Ну, как же, батюшка, mon tres honorable [почтеннейший] Альфонс Карлыч, – говорил Шиншин, посмеиваясь и соединяя (в чем и состояла особенность его речи) самые народные русские выражения с изысканными французскими фразами. – Vous comptez vous faire des rentes sur l'etat, [Вы рассчитываете иметь доход с казны,] с роты доходец получать хотите?
– Нет с, Петр Николаич, я только желаю показать, что в кавалерии выгод гораздо меньше против пехоты. Вот теперь сообразите, Петр Николаич, мое положение…
Берг говорил всегда очень точно, спокойно и учтиво. Разговор его всегда касался только его одного; он всегда спокойно молчал, пока говорили о чем нибудь, не имеющем прямого к нему отношения. И молчать таким образом он мог несколько часов, не испытывая и не производя в других ни малейшего замешательства. Но как скоро разговор касался его лично, он начинал говорить пространно и с видимым удовольствием.
– Сообразите мое положение, Петр Николаич: будь я в кавалерии, я бы получал не более двухсот рублей в треть, даже и в чине поручика; а теперь я получаю двести тридцать, – говорил он с радостною, приятною улыбкой, оглядывая Шиншина и графа, как будто для него было очевидно, что его успех всегда будет составлять главную цель желаний всех остальных людей.
– Кроме того, Петр Николаич, перейдя в гвардию, я на виду, – продолжал Берг, – и вакансии в гвардейской пехоте гораздо чаще. Потом, сами сообразите, как я мог устроиться из двухсот тридцати рублей. А я откладываю и еще отцу посылаю, – продолжал он, пуская колечко.
– La balance у est… [Баланс установлен…] Немец на обухе молотит хлебец, comme dit le рroverbe, [как говорит пословица,] – перекладывая янтарь на другую сторону ртa, сказал Шиншин и подмигнул графу.
Граф расхохотался. Другие гости, видя, что Шиншин ведет разговор, подошли послушать. Берг, не замечая ни насмешки, ни равнодушия, продолжал рассказывать о том, как переводом в гвардию он уже выиграл чин перед своими товарищами по корпусу, как в военное время ротного командира могут убить, и он, оставшись старшим в роте, может очень легко быть ротным, и как в полку все любят его, и как его папенька им доволен. Берг, видимо, наслаждался, рассказывая всё это, и, казалось, не подозревал того, что у других людей могли быть тоже свои интересы. Но всё, что он рассказывал, было так мило степенно, наивность молодого эгоизма его была так очевидна, что он обезоруживал своих слушателей.
– Ну, батюшка, вы и в пехоте, и в кавалерии, везде пойдете в ход; это я вам предрекаю, – сказал Шиншин, трепля его по плечу и спуская ноги с отоманки.
Берг радостно улыбнулся. Граф, а за ним и гости вышли в гостиную.

Было то время перед званым обедом, когда собравшиеся гости не начинают длинного разговора в ожидании призыва к закуске, а вместе с тем считают необходимым шевелиться и не молчать, чтобы показать, что они нисколько не нетерпеливы сесть за стол. Хозяева поглядывают на дверь и изредка переглядываются между собой. Гости по этим взглядам стараются догадаться, кого или чего еще ждут: важного опоздавшего родственника или кушанья, которое еще не поспело.
Пьер приехал перед самым обедом и неловко сидел посредине гостиной на первом попавшемся кресле, загородив всем дорогу. Графиня хотела заставить его говорить, но он наивно смотрел в очки вокруг себя, как бы отыскивая кого то, и односложно отвечал на все вопросы графини. Он был стеснителен и один не замечал этого. Большая часть гостей, знавшая его историю с медведем, любопытно смотрели на этого большого толстого и смирного человека, недоумевая, как мог такой увалень и скромник сделать такую штуку с квартальным.
– Вы недавно приехали? – спрашивала у него графиня.
– Oui, madame, [Да, сударыня,] – отвечал он, оглядываясь.
– Вы не видали моего мужа?
– Non, madame. [Нет, сударыня.] – Он улыбнулся совсем некстати.
– Вы, кажется, недавно были в Париже? Я думаю, очень интересно.
– Очень интересно..
Графиня переглянулась с Анной Михайловной. Анна Михайловна поняла, что ее просят занять этого молодого человека, и, подсев к нему, начала говорить об отце; но так же, как и графине, он отвечал ей только односложными словами. Гости были все заняты между собой. Les Razoumovsky… ca a ete charmant… Vous etes bien bonne… La comtesse Apraksine… [Разумовские… Это было восхитительно… Вы очень добры… Графиня Апраксина…] слышалось со всех сторон. Графиня встала и пошла в залу.
– Марья Дмитриевна? – послышался ее голос из залы.
– Она самая, – послышался в ответ грубый женский голос, и вслед за тем вошла в комнату Марья Дмитриевна.
Все барышни и даже дамы, исключая самых старых, встали. Марья Дмитриевна остановилась в дверях и, с высоты своего тучного тела, высоко держа свою с седыми буклями пятидесятилетнюю голову, оглядела гостей и, как бы засучиваясь, оправила неторопливо широкие рукава своего платья. Марья Дмитриевна всегда говорила по русски.
– Имениннице дорогой с детками, – сказала она своим громким, густым, подавляющим все другие звуки голосом. – Ты что, старый греховодник, – обратилась она к графу, целовавшему ее руку, – чай, скучаешь в Москве? Собак гонять негде? Да что, батюшка, делать, вот как эти пташки подрастут… – Она указывала на девиц. – Хочешь – не хочешь, надо женихов искать.
– Ну, что, казак мой? (Марья Дмитриевна казаком называла Наташу) – говорила она, лаская рукой Наташу, подходившую к ее руке без страха и весело. – Знаю, что зелье девка, а люблю.
Она достала из огромного ридикюля яхонтовые сережки грушками и, отдав их именинно сиявшей и разрумянившейся Наташе, тотчас же отвернулась от нее и обратилась к Пьеру.
– Э, э! любезный! поди ка сюда, – сказала она притворно тихим и тонким голосом. – Поди ка, любезный…
И она грозно засучила рукава еще выше.
Пьер подошел, наивно глядя на нее через очки.
– Подойди, подойди, любезный! Я и отцу то твоему правду одна говорила, когда он в случае был, а тебе то и Бог велит.
Она помолчала. Все молчали, ожидая того, что будет, и чувствуя, что было только предисловие.
– Хорош, нечего сказать! хорош мальчик!… Отец на одре лежит, а он забавляется, квартального на медведя верхом сажает. Стыдно, батюшка, стыдно! Лучше бы на войну шел.
Она отвернулась и подала руку графу, который едва удерживался от смеха.
– Ну, что ж, к столу, я чай, пора? – сказала Марья Дмитриевна.
Впереди пошел граф с Марьей Дмитриевной; потом графиня, которую повел гусарский полковник, нужный человек, с которым Николай должен был догонять полк. Анна Михайловна – с Шиншиным. Берг подал руку Вере. Улыбающаяся Жюли Карагина пошла с Николаем к столу. За ними шли еще другие пары, протянувшиеся по всей зале, и сзади всех по одиночке дети, гувернеры и гувернантки. Официанты зашевелились, стулья загремели, на хорах заиграла музыка, и гости разместились. Звуки домашней музыки графа заменились звуками ножей и вилок, говора гостей, тихих шагов официантов.
На одном конце стола во главе сидела графиня. Справа Марья Дмитриевна, слева Анна Михайловна и другие гостьи. На другом конце сидел граф, слева гусарский полковник, справа Шиншин и другие гости мужского пола. С одной стороны длинного стола молодежь постарше: Вера рядом с Бергом, Пьер рядом с Борисом; с другой стороны – дети, гувернеры и гувернантки. Граф из за хрусталя, бутылок и ваз с фруктами поглядывал на жену и ее высокий чепец с голубыми лентами и усердно подливал вина своим соседям, не забывая и себя. Графиня так же, из за ананасов, не забывая обязанности хозяйки, кидала значительные взгляды на мужа, которого лысина и лицо, казалось ей, своею краснотой резче отличались от седых волос. На дамском конце шло равномерное лепетанье; на мужском всё громче и громче слышались голоса, особенно гусарского полковника, который так много ел и пил, всё более и более краснея, что граф уже ставил его в пример другим гостям. Берг с нежной улыбкой говорил с Верой о том, что любовь есть чувство не земное, а небесное. Борис называл новому своему приятелю Пьеру бывших за столом гостей и переглядывался с Наташей, сидевшей против него. Пьер мало говорил, оглядывал новые лица и много ел. Начиная от двух супов, из которых он выбрал a la tortue, [черепаховый,] и кулебяки и до рябчиков он не пропускал ни одного блюда и ни одного вина, которое дворецкий в завернутой салфеткою бутылке таинственно высовывал из за плеча соседа, приговаривая или «дрей мадера», или «венгерское», или «рейнвейн». Он подставлял первую попавшуюся из четырех хрустальных, с вензелем графа, рюмок, стоявших перед каждым прибором, и пил с удовольствием, всё с более и более приятным видом поглядывая на гостей. Наташа, сидевшая против него, глядела на Бориса, как глядят девочки тринадцати лет на мальчика, с которым они в первый раз только что поцеловались и в которого они влюблены. Этот самый взгляд ее иногда обращался на Пьера, и ему под взглядом этой смешной, оживленной девочки хотелось смеяться самому, не зная чему.