Разрядные книги

Разрядные книги, также известные как разряды — книги записи официальных распоряжений в Русском государстве. В них записывались извлечения из официальных документов. В них отмечались повод и порядок употребления служилых военных сил государства, ежегодные назначения служилых людей на военную, гражданскую и придворную службу. Кроме того, в них записывались «объезжие головы в Москве для береженья от огня и от всякого воровства» и «записи о счетных делах» в конце каждого года. Начали их составлять с 1471 года и продолжали вплоть до 1682 года.

История создания

С 1470-х гг. (Ю. Г. Алексеев) более-менее регулярно велись записи о воеводских назначениях (разрядные записи), однако записи за ряд лет (особенно за конец XV — начало XVI вв.) отсутствуют. Вероятно, существовали книги разрядных записей отдельных крупных военных походов (В. И. Буганов). В 1556 г. впервые были составлены сводные тексты разрядных записей (разрядная книга) — Государев разряд 1556 г. В 1584 г. эта книга была дополнена записями за 1556—1584 гг. Последующие редакции Государева разряда были сделаны в 1598 и 1605 гг. По мнению В. И. Буганова существовала также редакция 1585 года. Начиная с 1613 года разрядные книги составлялись ежегодно. Первоначально Разрядные книги велись дьяками из великокняжеской канцелярии. Позже ведение книг было передано в разрядный приказ.

В послесмутное время появились 2 вида официальных разрядных книг: книги «перечневые» и «подлинники». Последние составлялись в течение царствования Михаила Федоровича (до 7144 (1636) г.) и содержали записи за один год. «Перечневые» книги составлялись вплоть до 1650 г.: 1 книга — 7121—7137 (1613—1629), 2 книга — 7137—7154 (1629—1646), 3 книга — 7154—7158 (1646—1650) гг. В последующее время составлялись черновые варианты книг «подлинников» (книга 7183 (1675) г.) и «перечневые» росписи (царствование Федора Алексеевича). Они содержали подробности о дарах, поднесенных государю, и о лицах, бывших у него при всех приемах и приездах иностранных послов. Те и другие представляют богатый материал для русской генеалогии.

Основной целью составления разрядных книг был учет прохождения государевой (военной, придворной, административной и дипломатической) службы. Эти сведения использовались также при местнических спорах местничества. В 1850—1851 годах были изданы «Дворцовые разряды». Под этим условным (никогда не существовавшим в реалиях XVII века) названием были опубликованы тексты разрядных погодных книг, материалы частных текстов разрядных книг, и документы столбцов Разрядного приказа. Позднее, в XIX веке, под заголовком «Дополнение» И. Е. Забелин издал столбцы из преимущественно казённого приказа, которые к разрядным книгам никакого отношения не имеют.

Основной массив разрядных книг сохранился после пожара 1626 года. 12 января 1682 года местничество было уничтожено, Разрядный приказ был расформирован, а все хранившиеся в нём разрядные книги были сожжены. В частности были уничтожены книги 7034—7065 (1526—1557), 7065—7092 (1557—1584), 7092—7106 (1584—1598), 7106—7113 (1598—1605), 7121—7134 (1613—1626) гг., три перечневые книги и книги царя Федора Алексеевича. Все сохранившиеся частные списки разрядных книг представляют собой частные редакции разрядных записей, в большей или меньшей степени основанных на официальном тексте.

Известные разрядные книги и их публикации

Существовало несколько разновидностей разрядных книг. Наиболее полными были так называемые «служебные книги» (или пространная редакция родословных книг). Оригиналы «служебных книг» не сохранились. До настоящего времени дошли некоторые копии, представляющие собой выписки из подлинных разрядных книг, которые составлялись по поручению отдельных бояр и дворян, которым в местнических целях необходимо было иметь в своем распоряжении материал о службах предков и родственников, а также представителей «чужих» родов на случай разбирательства местнических дел. До нашего времени дошло более 120 списков выписок из пространной редакции различной полноты, содержащие записи за 1475—1605 годы. Один из таких списков, который принадлежал роду Годуновых или Сабуровых, был опубликован П. Свиньиным.

На основании «служебных книг» составлялись более краткие редакции разрядных книг, причем как официальные (так называемые «государевы разряды» середины XVI — начала XVII вв.), так и составляемые по частной инициативе. Сохранились сокращённая редакция Разрядной книги 1636 (с текстом за 1550—1636 годы), а также сокращённые редакции разрядных книги за 1613—1636 годы.

Впервые часть дворцовых разрядов — с 1632 по 1655 года — под заглавием «Повседневные дворцовые записки» была издана в Москве в 1769 году. В 1850—1853 годах изданы четыре тома «Дворцовых разрядов». в «Чтениях Московского общества истории и древн. росс.» за 1882 и 1883 годы напечатаны и «Дополнения к Дворцовым разрядам» под ред. И. Е. Забелина. «Родословные книги» напечатаны в 1853—1855 годах.

Сокращённая редакция разрядной книги 1559—1605 годов с обширным предисловием была напечатана в 1844 году Валуевым в «Симбирском сборнике». Она существенно короче соответствующих записей «Государевых разрядов», однако иногда дополняют известия дополнительными данными.

В СССР различные разрядные книги издавались в издательстве издательстве «Наука» в 1970-е — 1980-е годы.

Государевы разряды

Государевы разряды составлялись в течение середины XVI — начала XVII века. Существует несколько редакций этих разрядов: 1556 года, 1584 года, 1585 года, 1598 года и 1604/1605 года. Редакция разрядов 1585 года была опубликована в 1790 году Н. И. Новиковым в Древней российской вивлиофике, а редакция 1556 года, к которой были добавлены записи до 1565 года, была опубликована в 1901 году П. Н. Милюковым. Однако у этих изданий были существенные недостатки, поскольку в них встречаются многочисленные ошибки; кроме того, в издании Новикова отсутствуют указатели. Какой список родословной книги использовался для издания Новикова — неизвестно.

В 1966 году была опубликована «Разрядная книга 1598 года». Она существенно дополняет публиковавшиеся ранее разрядные книги, а кроме того, в ней присутствовали никогда ранее не публиковавшиеся записи за 1586—1598 годы. В ней содержатся известия за почти 125 лет, начиная с 1475 года. Она является ценным источником по составу Боярской думы. Основой её послужил Уваровский список (XVII век), в котором, однако, отсутствуют записи за 1475—1512 годы. Варианты, а также недостающие места сделаны по ряду других списков: Архивному списку (конец XVI века), в котором сохранилась часть черновика из разрядной книги за 1594/95—1596/97 годы, который был создан в Разрядном приказе; Евреиновскому списку (середина XVII века). Для исправления ошибок также привлекались и другие списки: Головинский список разрядной книги 1475—1565 годов (XVI век); Академический список — разрядная книга 1475—1584 годов (последняя четверть XVII века). Также привлекались издания Новикова и Милютина.

В 1974 году была опубликована также и «Разрядная книга 1605 года», созданная по частной инициативе в 1604/1605 году.

В 1975—1976 годах была опубликована сокращённая редакция разрядной книги, составленной в 1636 году. Она была создана в Разрядном приказе. В отличие от предыдущей редакции 1605 года, в ней меньше ошибок и неточностей, а также более продуманно изложение материала. Данная разрядная книга сохранилась в двух списках. Полная версия содержится в Библиотечном списке, созданном в 30-х годах XVII века. Другой, Архивский список, содержит только часть редакции. Он создан в XVII веке и содержит записи за 1475—1635 годы, при этом с Библиотечным списком совпадают известия за 1586—1635 годы. Данная редакция книги содержит сведения, которые отсутствуют в Пространной редакции, что делает его ценным самостоятельным источником. Часть этой книги, содержащая записи за 1604—1613 годы, публиковалась в 1907 году под названием «Разрядные записи за Смутное время».

Пространная редакция

В 1977—2003 годах была издана «Разрядная книга 1475—1605 годов». Его основу составил так называемый Щукинский список (XVII век), в котором содержатся записи за 1380—1605 годы. Кроме того для дополнения и отображения вариантов привлекались ещё четыре списка: Эрмитажный список (вторая половина XVII века), в котором содержатся записи за 1375—1605 годы; Список М. А. Оболенского (вторая половина XVII века), в котором содержатся записи за 1482—1587 годы; Список Д. М. Пожарского (первая четверть XVII века), в котором содержатся записи за 1577—1605/1606 годы; Уваровский список (вторая половина XVII века), в котором содержатся записи за 1577—1616 годы. Данное издание в настоящее время является единственным полным изданием пространной редакции родословных книг. Если до сих пор разрядную книгу 1475—1605 гг. считали частной редакцией официального текста (В. И. Буганов), либо официальной разрядной книгой (Д. Н. Альшиц), то после работ Ю. В. Анхимюка стало очевидно, что разрядная книга 1475—1605 годов представляет собой частную разрядную книгу, текст которой окончательно сложился к 1620 — началу 1640-х гг.

См. также

• Разрядный приказ
• Местничество

Издания родословных книг

Пространная редакция

• П. Свиньин О службах и походах боярских, также полковых разрядах их и о том, кто, когда и в котором полку служил с 6869 года по 7200 год. // Отечественные записки, 1826, декабрь, №80; 1830, октябрь-декабрь, ч.44). — 1826, декабрь, №80.
• П. Свиньин О службах и походах боярских, также полковых разрядах их и о том, кто, когда и в котором полку служил с 6869 года по 7200 год. // Отечественные записки). — 1830, октябрь-декабрь, ч. 44. — № 80.
• Разрядная книга 1475—1605 гг. Тома I—IV. — М.: Наука, 1977—2003.

Сокращённая редакция

• Древняя российская вивлиофика. — М., 1790.
• Милюков П. Н. Древнейшая разрядная книга официальной редакции. — М., 1901.
• Разрядные записи за Смутное время. — М., 1907.
• Разрядная книга 1475—1598 гг. — Подгот. текста, вводная статья и ред. В.И. Буганова; Отв. ред. акад. М.Н. Тихомиров. — М., 1966. — 616 с.
• Разрядные книги 1598—1638 гг. — М., 1974.
• Разрядные книги 1559—1605 гг. — М., 1974.
• Разрядные книги 1474—1605 гг. — М., 1976.
• Разрядная книга 1550—1636 гг. Тома I—II. — М.: Наука, 1975—1976.

Литература

• Зернин А. П. Судьба местничества преимущественно при первых двух государях династии Романовых // Калачов Н. В. (изд.) Архив историко-юридических сведений, относящихся до России. — М., 1861. — Т. III.
• Забелин И. Е. Опыт изучения русских древностей и истории. ч. I. — М., 1872.
• Маркевич А. О местничестве. — Киев, 1879.
• Буганов В. И. Разрядные книги последней четверти XV — начала XVII вв. — М., 1962.
• Анхимюк Ю. В. Частные разрядные книги с записями за посл. четв. XV — нач. XVII вв. М.: Древлехранилище, 2005. 464 с.
• Анхимюк Ю. В. Росписи Казанского зимнего похода в разрядной книге ОР РНБ, Q.IV.53 // Государство и общество в России XV — начала XX в. Сборник статей памяти Н. Е. Носова. СПб.: Наука, 2008. С. 180—188
• Анхимюк Ю. В. Разрядная книга 1598—1602 гг. // Русский дипломатарий. М.: Древлехранилище, 2003. Вып. 9. С. 361—413
• Анхимюк Ю. В. Разрядная книга 1487—1577 гг. (по спискам ОР РГБ) // Тез. докл. и сообщ. по итогам научной работы РГБ за 1992 г. М., 1993. С. 84-85
• Анхимюк Ю. В. О времени составления Пространной редакции разрядных книг в свете палеографических данных списка Д. М. Пожарского // Вспомогательные исторические дисциплины: высшая школа, исследовательская деятельность, общественные организаций. Тез.докл. и сообщ. научн.конф. М., 1994. С.28-29
• Анхимюк Ю. В. В. И. Буганов и источниковедческие проблемы исследования разрядных книг // Исследования по источниковедению истории России (до 1917 г.). Сборник статей памяти В. И. Буганова. М.: ИРИ, 2001. С. 37-48
• Петров К. В. Археографические особенности издания «Дворцовые разряды» // Археографический ежегодник за 1998 г. М.: Наука, 1999. С.101-113
• Петров К. В. К изучению текста разрядных записей за Смутное время // Опыты по источниковедению. Древнерусская книжность: редактор и текст. СПб.: ДБ, 2000. Вып. 3. С. 127—147
• Петров К. В. К истории создания списков разрядных книг в XVIII в. // Вспомогательные исторические дисциплины. СПб.: ДБ, 1998. Вып. XXVI. С. 224—231
• Петров К. В. О разрядных книгах, уничтоженных в 1682 г. при отмене местничества // Российское самодержавие и бюрократия. Сборник статей в честь Н. Ф. Демидовой. М.; Новосибирск: Древлехранилище, 2000. С. 104—109
• Петров К. В. О так называемой разрядной книге 1559—1605 гг. // Вспомогательные исторические дисциплины. СПб.: ДБ, 2002. Вып. XXVIII. С. 307—316
• Петров К. В. Разрядная книга 1585—1605 гг. (текст за 7113 г.) // Очерки феодальной России. Вып. 6. М.: УРСС, 2002. С. 170—201
• Петров К. В. Разрядная книга 7183 (1674—1675) г. // Вспомогательные исторические дисциплины. СПб.: ДБ, 2000. Вып. XXVII. С. 180—190
• Петров К. В. Разрядные книги древней традиции: К изданию исследования Ю. В. Анхимюка // Очерки феодальной России. М., 2007. Вып. 11. С. 462—483
• Петров К. В. Частная рукописная традиция разрядных книг «Подлинников» в XVII в. // Прошлое Новгорода и Новгородской земли. Тез. докл. и сообщ. научн. конф. Новгород: НГУ, 1996. С. 84-87

Ссылки

• Разрядные книги // Энциклопедический словарь Брокгауза и Ефрона : в 86 т. (82 т. и 4 доп.). — СПб., 1890—1907.
• Разрядные книги — статья из Большой советской энциклопедии.
• Разрядные книги на сайте «Восточная литература»
  • [www.vostlit.info/Texts/Dokumenty/Russ/xvi.htm Разрядная книга 1550—1636 гг.]
  • [www.vostlit.info/Texts/Dokumenty/Russ/xv.htm Разрядная книга 1475—1598 гг. и Разрядная книга 1475—1605 гг.]

Отрывок, характеризующий Разрядные книги

– Вы думаете?… – сказала Анна Павловна, чтобы сказать что нибудь и вновь обратиться к своим занятиям хозяйки дома, но Пьер сделал обратную неучтивость. Прежде он, не дослушав слов собеседницы, ушел; теперь он остановил своим разговором собеседницу, которой нужно было от него уйти. Он, нагнув голову и расставив большие ноги, стал доказывать Анне Павловне, почему он полагал, что план аббата был химера.
– Мы после поговорим, – сказала Анна Павловна, улыбаясь.
И, отделавшись от молодого человека, не умеющего жить, она возвратилась к своим занятиям хозяйки дома и продолжала прислушиваться и приглядываться, готовая подать помощь на тот пункт, где ослабевал разговор. Как хозяин прядильной мастерской, посадив работников по местам, прохаживается по заведению, замечая неподвижность или непривычный, скрипящий, слишком громкий звук веретена, торопливо идет, сдерживает или пускает его в надлежащий ход, так и Анна Павловна, прохаживаясь по своей гостиной, подходила к замолкнувшему или слишком много говорившему кружку и одним словом или перемещением опять заводила равномерную, приличную разговорную машину. Но среди этих забот всё виден был в ней особенный страх за Пьера. Она заботливо поглядывала на него в то время, как он подошел послушать то, что говорилось около Мортемара, и отошел к другому кружку, где говорил аббат. Для Пьера, воспитанного за границей, этот вечер Анны Павловны был первый, который он видел в России. Он знал, что тут собрана вся интеллигенция Петербурга, и у него, как у ребенка в игрушечной лавке, разбегались глаза. Он всё боялся пропустить умные разговоры, которые он может услыхать. Глядя на уверенные и изящные выражения лиц, собранных здесь, он всё ждал чего нибудь особенно умного. Наконец, он подошел к Морио. Разговор показался ему интересен, и он остановился, ожидая случая высказать свои мысли, как это любят молодые люди.


Вечер Анны Павловны был пущен. Веретена с разных сторон равномерно и не умолкая шумели. Кроме ma tante, около которой сидела только одна пожилая дама с исплаканным, худым лицом, несколько чужая в этом блестящем обществе, общество разбилось на три кружка. В одном, более мужском, центром был аббат; в другом, молодом, красавица княжна Элен, дочь князя Василия, и хорошенькая, румяная, слишком полная по своей молодости, маленькая княгиня Болконская. В третьем Мортемар и Анна Павловна.
Виконт был миловидный, с мягкими чертами и приемами, молодой человек, очевидно считавший себя знаменитостью, но, по благовоспитанности, скромно предоставлявший пользоваться собой тому обществу, в котором он находился. Анна Павловна, очевидно, угощала им своих гостей. Как хороший метрд`отель подает как нечто сверхъестественно прекрасное тот кусок говядины, который есть не захочется, если увидать его в грязной кухне, так в нынешний вечер Анна Павловна сервировала своим гостям сначала виконта, потом аббата, как что то сверхъестественно утонченное. В кружке Мортемара заговорили тотчас об убиении герцога Энгиенского. Виконт сказал, что герцог Энгиенский погиб от своего великодушия, и что были особенные причины озлобления Бонапарта.
– Ah! voyons. Contez nous cela, vicomte, [Расскажите нам это, виконт,] – сказала Анна Павловна, с радостью чувствуя, как чем то a la Louis XV [в стиле Людовика XV] отзывалась эта фраза, – contez nous cela, vicomte.
Виконт поклонился в знак покорности и учтиво улыбнулся. Анна Павловна сделала круг около виконта и пригласила всех слушать его рассказ.
– Le vicomte a ete personnellement connu de monseigneur, [Виконт был лично знаком с герцогом,] – шепнула Анна Павловна одному. – Le vicomte est un parfait conteur [Bиконт удивительный мастер рассказывать], – проговорила она другому. – Comme on voit l'homme de la bonne compagnie [Как сейчас виден человек хорошего общества], – сказала она третьему; и виконт был подан обществу в самом изящном и выгодном для него свете, как ростбиф на горячем блюде, посыпанный зеленью.
Виконт хотел уже начать свой рассказ и тонко улыбнулся.
– Переходите сюда, chere Helene, [милая Элен,] – сказала Анна Павловна красавице княжне, которая сидела поодаль, составляя центр другого кружка.
Княжна Элен улыбалась; она поднялась с тою же неизменяющеюся улыбкой вполне красивой женщины, с которою она вошла в гостиную. Слегка шумя своею белою бальною робой, убранною плющем и мохом, и блестя белизною плеч, глянцем волос и брильянтов, она прошла между расступившимися мужчинами и прямо, не глядя ни на кого, но всем улыбаясь и как бы любезно предоставляя каждому право любоваться красотою своего стана, полных плеч, очень открытой, по тогдашней моде, груди и спины, и как будто внося с собою блеск бала, подошла к Анне Павловне. Элен была так хороша, что не только не было в ней заметно и тени кокетства, но, напротив, ей как будто совестно было за свою несомненную и слишком сильно и победительно действующую красоту. Она как будто желала и не могла умалить действие своей красоты. Quelle belle personne! [Какая красавица!] – говорил каждый, кто ее видел.
Как будто пораженный чем то необычайным, виконт пожал плечами и о опустил глаза в то время, как она усаживалась перед ним и освещала и его всё тою же неизменною улыбкой.
– Madame, je crains pour mes moyens devant un pareil auditoire, [Я, право, опасаюсь за свои способности перед такой публикой,] сказал он, наклоняя с улыбкой голову.
Княжна облокотила свою открытую полную руку на столик и не нашла нужным что либо сказать. Она улыбаясь ждала. Во все время рассказа она сидела прямо, посматривая изредка то на свою полную красивую руку, которая от давления на стол изменила свою форму, то на еще более красивую грудь, на которой она поправляла брильянтовое ожерелье; поправляла несколько раз складки своего платья и, когда рассказ производил впечатление, оглядывалась на Анну Павловну и тотчас же принимала то самое выражение, которое было на лице фрейлины, и потом опять успокоивалась в сияющей улыбке. Вслед за Элен перешла и маленькая княгиня от чайного стола.
– Attendez moi, je vais prendre mon ouvrage, [Подождите, я возьму мою работу,] – проговорила она. – Voyons, a quoi pensez vous? – обратилась она к князю Ипполиту: – apportez moi mon ridicule. [О чем вы думаете? Принесите мой ридикюль.]
Княгиня, улыбаясь и говоря со всеми, вдруг произвела перестановку и, усевшись, весело оправилась.
– Теперь мне хорошо, – приговаривала она и, попросив начинать, принялась за работу.
Князь Ипполит перенес ей ридикюль, перешел за нею и, близко придвинув к ней кресло, сел подле нее.
Le charmant Hippolyte [Очаровательный Ипполит] поражал своим необыкновенным сходством с сестрою красавицей и еще более тем, что, несмотря на сходство, он был поразительно дурен собой. Черты его лица были те же, как и у сестры, но у той все освещалось жизнерадостною, самодовольною, молодою, неизменною улыбкой жизни и необычайною, античною красотой тела; у брата, напротив, то же лицо было отуманено идиотизмом и неизменно выражало самоуверенную брюзгливость, а тело было худощаво и слабо. Глаза, нос, рот – все сжималось как будто в одну неопределенную и скучную гримасу, а руки и ноги всегда принимали неестественное положение.
– Ce n'est pas une histoire de revenants? [Это не история о привидениях?] – сказал он, усевшись подле княгини и торопливо пристроив к глазам свой лорнет, как будто без этого инструмента он не мог начать говорить.
– Mais non, mon cher, [Вовсе нет,] – пожимая плечами, сказал удивленный рассказчик.
– C'est que je deteste les histoires de revenants, [Дело в том, что я терпеть не могу историй о привидениях,] – сказал он таким тоном, что видно было, – он сказал эти слова, а потом уже понял, что они значили.
Из за самоуверенности, с которой он говорил, никто не мог понять, очень ли умно или очень глупо то, что он сказал. Он был в темнозеленом фраке, в панталонах цвета cuisse de nymphe effrayee, [бедра испуганной нимфы,] как он сам говорил, в чулках и башмаках.
Vicomte [Виконт] рассказал очень мило о том ходившем тогда анекдоте, что герцог Энгиенский тайно ездил в Париж для свидания с m lle George, [мадмуазель Жорж,] и что там он встретился с Бонапарте, пользовавшимся тоже милостями знаменитой актрисы, и что там, встретившись с герцогом, Наполеон случайно упал в тот обморок, которому он был подвержен, и находился во власти герцога, которой герцог не воспользовался, но что Бонапарте впоследствии за это то великодушие и отмстил смертью герцогу.
Рассказ был очень мил и интересен, особенно в том месте, где соперники вдруг узнают друг друга, и дамы, казалось, были в волнении.
– Charmant, [Очаровательно,] – сказала Анна Павловна, оглядываясь вопросительно на маленькую княгиню.
– Charmant, – прошептала маленькая княгиня, втыкая иголку в работу, как будто в знак того, что интерес и прелесть рассказа мешают ей продолжать работу.
Виконт оценил эту молчаливую похвалу и, благодарно улыбнувшись, стал продолжать; но в это время Анна Павловна, все поглядывавшая на страшного для нее молодого человека, заметила, что он что то слишком горячо и громко говорит с аббатом, и поспешила на помощь к опасному месту. Действительно, Пьеру удалось завязать с аббатом разговор о политическом равновесии, и аббат, видимо заинтересованный простодушной горячностью молодого человека, развивал перед ним свою любимую идею. Оба слишком оживленно и естественно слушали и говорили, и это то не понравилось Анне Павловне.
– Средство – Европейское равновесие и droit des gens [международное право], – говорил аббат. – Стоит одному могущественному государству, как Россия, прославленному за варварство, стать бескорыстно во главе союза, имеющего целью равновесие Европы, – и она спасет мир!
– Как же вы найдете такое равновесие? – начал было Пьер; но в это время подошла Анна Павловна и, строго взглянув на Пьера, спросила итальянца о том, как он переносит здешний климат. Лицо итальянца вдруг изменилось и приняло оскорбительно притворно сладкое выражение, которое, видимо, было привычно ему в разговоре с женщинами.
– Я так очарован прелестями ума и образования общества, в особенности женского, в которое я имел счастье быть принят, что не успел еще подумать о климате, – сказал он.
Не выпуская уже аббата и Пьера, Анна Павловна для удобства наблюдения присоединила их к общему кружку.


В это время в гостиную вошло новое лицо. Новое лицо это был молодой князь Андрей Болконский, муж маленькой княгини. Князь Болконский был небольшого роста, весьма красивый молодой человек с определенными и сухими чертами. Всё в его фигуре, начиная от усталого, скучающего взгляда до тихого мерного шага, представляло самую резкую противоположность с его маленькою, оживленною женой. Ему, видимо, все бывшие в гостиной не только были знакомы, но уж надоели ему так, что и смотреть на них и слушать их ему было очень скучно. Из всех же прискучивших ему лиц, лицо его хорошенькой жены, казалось, больше всех ему надоело. С гримасой, портившею его красивое лицо, он отвернулся от нее. Он поцеловал руку Анны Павловны и, щурясь, оглядел всё общество.
– Vous vous enrolez pour la guerre, mon prince? [Вы собираетесь на войну, князь?] – сказала Анна Павловна.
– Le general Koutouzoff, – сказал Болконский, ударяя на последнем слоге zoff , как француз, – a bien voulu de moi pour aide de camp… [Генералу Кутузову угодно меня к себе в адъютанты.]
– Et Lise, votre femme? [А Лиза, ваша жена?]
– Она поедет в деревню.
– Как вам не грех лишать нас вашей прелестной жены?
– Andre, [Андрей,] – сказала его жена, обращаясь к мужу тем же кокетливым тоном, каким она обращалась к посторонним, – какую историю нам рассказал виконт о m lle Жорж и Бонапарте!
Князь Андрей зажмурился и отвернулся. Пьер, со времени входа князя Андрея в гостиную не спускавший с него радостных, дружелюбных глаз, подошел к нему и взял его за руку. Князь Андрей, не оглядываясь, морщил лицо в гримасу, выражавшую досаду на того, кто трогает его за руку, но, увидав улыбающееся лицо Пьера, улыбнулся неожиданно доброй и приятной улыбкой.
– Вот как!… И ты в большом свете! – сказал он Пьеру.
– Я знал, что вы будете, – отвечал Пьер. – Я приеду к вам ужинать, – прибавил он тихо, чтобы не мешать виконту, который продолжал свой рассказ. – Можно?
– Нет, нельзя, – сказал князь Андрей смеясь, пожатием руки давая знать Пьеру, что этого не нужно спрашивать.
Он что то хотел сказать еще, но в это время поднялся князь Василий с дочерью, и два молодых человека встали, чтобы дать им дорогу.
– Вы меня извините, мой милый виконт, – сказал князь Василий французу, ласково притягивая его за рукав вниз к стулу, чтоб он не вставал. – Этот несчастный праздник у посланника лишает меня удовольствия и прерывает вас. Очень мне грустно покидать ваш восхитительный вечер, – сказал он Анне Павловне.
Дочь его, княжна Элен, слегка придерживая складки платья, пошла между стульев, и улыбка сияла еще светлее на ее прекрасном лице. Пьер смотрел почти испуганными, восторженными глазами на эту красавицу, когда она проходила мимо него.
– Очень хороша, – сказал князь Андрей.
– Очень, – сказал Пьер.
Проходя мимо, князь Василий схватил Пьера за руку и обратился к Анне Павловне.
– Образуйте мне этого медведя, – сказал он. – Вот он месяц живет у меня, и в первый раз я его вижу в свете. Ничто так не нужно молодому человеку, как общество умных женщин.


Анна Павловна улыбнулась и обещалась заняться Пьером, который, она знала, приходился родня по отцу князю Василью. Пожилая дама, сидевшая прежде с ma tante, торопливо встала и догнала князя Василья в передней. С лица ее исчезла вся прежняя притворность интереса. Доброе, исплаканное лицо ее выражало только беспокойство и страх.
– Что же вы мне скажете, князь, о моем Борисе? – сказала она, догоняя его в передней. (Она выговаривала имя Борис с особенным ударением на о ). – Я не могу оставаться дольше в Петербурге. Скажите, какие известия я могу привезти моему бедному мальчику?