Эр-Ракка

Город Эр-Ракка араб. الرّقّة‎ Страна СирияСирия Мухафаза Эр-РаккаЭр-Ракка (мухафаза)|Эр-Ракка Координаты 35°57′00″ с. ш. 39°01′00″ в. д.35.95000° с. ш. 39.01667° в. д. / 35.95000; 39.01667    Губернатор Ахмед Шахада Халиль Основан 244 до н. э. Площадь 1962 км² Население более 300 000 человек (2005) Плотность 77 чел./км² Часовой пояс UTC+2, летом UTC+3

К:Населённые пункты, основанные в 244 году до н. э.

Эр-Ра́кка, Ра́кка (араб. الرّقّة‎, латинская транслитерация: alRʌq̑ë) — город на севере Сирии, административный центр одноимённой мухафазы. Расположен на северном берегу реки Евфрат, в 160 км к востоку от Алеппо (Халеба). С середины 1970-х годов экономика города базируется на выработке электроэнергии на плотине Табка на Евфрате, сельском хозяйстве и добыче нефти на близлежащих месторождениях. Имеется небольшой исторический музей, дворец Аббасидов, Большая мечеть, построенная в VIII веке.

История

Эллинистический и византийский периоды

Город Эр-Ракка был основан в 242 или 244 году до н. э. царем селевкидов Селевком II Каллиником как Каллиник. В византийский период город был переименован в Леонтополь, однако чаще город продолжали называть Каллиником. В то время город был экономическим и военным центром. В 542 году н. э. город был разрушен при нашествии Сасанидов из Персии во главе с Хосровом I Ануширваном, но был позднее отстроен византийским императором Юстинианом I.

Ранний исламский период

В 639 году город был захвачен арабскими мусульманскими племенами. С тех пор он получил название Эр-Ракка. В 640 году строится первая мечеть. Из-за стратегического положения значение Эр-Ракки ещё более возрастает во время войн при Омейядах и в начале правления Аббасидов. В 771—772 годах аббасидский халиф Аль-Мансур строит военный гарнизон в 200 м от Эр-Ракки.

В 796 году халиф Гарун Аль-Рашид принимает решение сделать Эр-Ракку своей резиденцией в империи. На протяжении тринадцати лет Эр-Ракка была формальной столицей Империи Аббасидов, простиравшейся от Северной Африки до Центральной Азии, в то время как основной административный аппарат оставался в Багдаде. После переезда двора обратно в Багдад в 809 году Эр-Ракка осталась столицей западной части империи, включая Египет.

Период упадка

В конце IX века Эр-Ракка пришла в упадок из-за продолжительных военных действий между Аббасидами и Тулунидами, а позднее с радикальными шиитами карматами. С конца X века до XII века город находился под контролем бедуинских династий.

Период возрождения

Ракка пережила новый подъём в XII и первой половине XIII века, став сельскохозяйственным и ремесленным центром при Зангидах и Айюбидах. В этот период были построены Багдадские ворота. Убитый атабек Имад ад-Дин Занги был изначально похоронен в Эр-Ракке. Эр-Ракка была разрушена во время нашествия монголов в 1260-х годах. Имеются свидетельства о смерти последних жителей города в 1288 году.

Османский период и XX век

В XVI веке Эр-Ракка опять упоминается в истории, на сей раз как таможенный пост Османской империи на Евфрате, был даже создан вилайят Ракка, столица которого, однако, находилась не в городе, а в 200 км к северу.

Город Эр-Ракка был вновь заселён в 1864 году, сначала как военная застава, затем как поселок для арабских бедуинов и чеченцев, которые спасались от войн на Кавказе в середине XIX века. При французском мандате было построено здание администрации, сейчас там находится городской музей.

В 1950-х годах мировой бум на хлопок стимулировал беспрецедентный рост города и культивацию земель в среднем течении Евфрата.

«Исламское государство»

В марте 2013 года в результате боёв за Эр-Ракку город был захвачен, в течение нескольких дней, силами террористической организации «Исламское государство» (ИГ; ранее ИГИЛ). В городе установлено шариатское правлениеК:Википедия:Статьи без источников (тип: не указан). С 2014 годаК:Википедия:Статьи без источников (тип: не указан) — столичный город для ИГ.

6 марта 2016 года жители города восстали против правления ИГИЛ. Сначала жители вышли на стихийный митинг в поддержку армии Асада. Позже митинг перерос в жестокое столкновение с боевиками. Большое количество террористов было уничтожено демонстрантами. В 5 городских кварталах были вывешены государственные флаги Сирии.

24 мая 2016 года силы антиигиловской коалиции (во главе с США) объявили о начале операции по освобождению РаккиК:Википедия:Статьи без источников (тип: не указан).

4 июня 2016 года сирийская армия впервые с 2014 года вошла в провинцию РаккаК:Википедия:Статьи без источников (тип: не указан).

Литература

• Густерин П. В. Города Арабского Востока. — М.: Восток—Запад, 2007. — 352 с. — (Энциклопедический справочник). — 2000 экз. — ISBN 978-5-478-00729-4
• Michael Meinecke. Raqqa on the Euphrates. Recent Excavations at the Residence of Harun er-Rashid, in: Susanne Kerner (ed.), The Near East in Antiquity. German Contributions to the Archaeology of Jordan, Palestine, Syria, Lebanon and Egypt II, Amman 1991, pp. 17—32.
• Michael Meinecke. Early Abbasid Stucco Decoration in Bilad al-Sham. In: Muhammad Adnan al-Bakhit — Robert Schick (edd.): Bilad al-Sham During the 'Abbasid Period (132 A.H./750A.D.-451 A.H./1059A.D.). Proceedings of the Fifth International Conference for the History of the Bilad al-Sham 7-11 Sha’ban 1410 A.H./4-8 March, 1990, English and French Section, Amman 1412/1991, pp. 226—237.
• Michael Meinecke. Forced Labor in Early Islamic Architecture: The Case of ar-Raqqa/ar-Rafiqa on the Euphrates. In: Ders.: Patterns and Stylistic Changes in Islamic Architecture. Local Traditions Versus Migrating Artists, New York, London 1996, pp. 5—30.
• Michael Meinecke. Ar-Raqqa am Euphrat: Imperiale und religiöse Strukturen der islamischen Stadt, in: Mitteilungen der Deutschen Orient-Gesellschaft 128 (1996), pp. 157—172.
• Stefan Heidemann. Die Renaissance der Städte in Nordsyrien und Nordmesopotamien. Städtische Entwicklung und wirtschaftliche Bedingungen in ar-Raqqa und Harran von der Zeit der beduinischen Vorherrschaft bis zu den Seldschuken (Islamic History and Civilization. Studies and Texts 40), Leiden u. a. (Brill) 2002.
• Myriam Ababsa. Les mausolées invisibles: Raqqa, ville de pèlerinage ou pôle étatique en Jazîra syrienne? In: Annales de Géographie 622 (2002), pp. 647—664.
• Stefan Heidemann, Andrea Becker (edd.) Raqqa II — Die islamische Stadt, Mainz (Philipp von Zabern) 2003.

Отрывок, характеризующий Эр-Ракка

– Простите…
– Что простить? – спросил князь Андрей.
– Простите меня за то, что я сделала, – чуть слышным, прерывным шепотом проговорила Наташа и чаще стала, чуть дотрогиваясь губами, целовать руку.
– Я люблю тебя больше, лучше, чем прежде, – сказал князь Андрей, поднимая рукой ее лицо так, чтобы он мог глядеть в ее глаза.
Глаза эти, налитые счастливыми слезами, робко, сострадательно и радостно любовно смотрели на него. Худое и бледное лицо Наташи с распухшими губами было более чем некрасиво, оно было страшно. Но князь Андрей не видел этого лица, он видел сияющие глаза, которые были прекрасны. Сзади их послышался говор.
Петр камердинер, теперь совсем очнувшийся от сна, разбудил доктора. Тимохин, не спавший все время от боли в ноге, давно уже видел все, что делалось, и, старательно закрывая простыней свое неодетое тело, ежился на лавке.
– Это что такое? – сказал доктор, приподнявшись с своего ложа. – Извольте идти, сударыня.
В это же время в дверь стучалась девушка, посланная графиней, хватившейся дочери.
Как сомнамбулка, которую разбудили в середине ее сна, Наташа вышла из комнаты и, вернувшись в свою избу, рыдая упала на свою постель.

С этого дня, во время всего дальнейшего путешествия Ростовых, на всех отдыхах и ночлегах, Наташа не отходила от раненого Болконского, и доктор должен был признаться, что он не ожидал от девицы ни такой твердости, ни такого искусства ходить за раненым.
Как ни страшна казалась для графини мысль, что князь Андрей мог (весьма вероятно, по словам доктора) умереть во время дороги на руках ее дочери, она не могла противиться Наташе. Хотя вследствие теперь установившегося сближения между раненым князем Андреем и Наташей приходило в голову, что в случае выздоровления прежние отношения жениха и невесты будут возобновлены, никто, еще менее Наташа и князь Андрей, не говорил об этом: нерешенный, висящий вопрос жизни или смерти не только над Болконским, но над Россией заслонял все другие предположения.


Пьер проснулся 3 го сентября поздно. Голова его болела, платье, в котором он спал не раздеваясь, тяготило его тело, и на душе было смутное сознание чего то постыдного, совершенного накануне; это постыдное был вчерашний разговор с капитаном Рамбалем.
Часы показывали одиннадцать, но на дворе казалось особенно пасмурно. Пьер встал, протер глаза и, увидав пистолет с вырезным ложем, который Герасим положил опять на письменный стол, Пьер вспомнил то, где он находился и что ему предстояло именно в нынешний день.
«Уж не опоздал ли я? – подумал Пьер. – Нет, вероятно, он сделает свой въезд в Москву не ранее двенадцати». Пьер не позволял себе размышлять о том, что ему предстояло, но торопился поскорее действовать.
Оправив на себе платье, Пьер взял в руки пистолет и сбирался уже идти. Но тут ему в первый раз пришла мысль о том, каким образом, не в руке же, по улице нести ему это оружие. Даже и под широким кафтаном трудно было спрятать большой пистолет. Ни за поясом, ни под мышкой нельзя было поместить его незаметным. Кроме того, пистолет был разряжен, а Пьер не успел зарядить его. «Все равно, кинжал», – сказал себе Пьер, хотя он не раз, обсуживая исполнение своего намерения, решал сам с собою, что главная ошибка студента в 1809 году состояла в том, что он хотел убить Наполеона кинжалом. Но, как будто главная цель Пьера состояла не в том, чтобы исполнить задуманное дело, а в том, чтобы показать самому себе, что не отрекается от своего намерения и делает все для исполнения его, Пьер поспешно взял купленный им у Сухаревой башни вместе с пистолетом тупой зазубренный кинжал в зеленых ножнах и спрятал его под жилет.
Подпоясав кафтан и надвинув шапку, Пьер, стараясь не шуметь и не встретить капитана, прошел по коридору и вышел на улицу.
Тот пожар, на который так равнодушно смотрел он накануне вечером, за ночь значительно увеличился. Москва горела уже с разных сторон. Горели в одно и то же время Каретный ряд, Замоскворечье, Гостиный двор, Поварская, барки на Москве реке и дровяной рынок у Дорогомиловского моста.
Путь Пьера лежал через переулки на Поварскую и оттуда на Арбат, к Николе Явленному, у которого он в воображении своем давно определил место, на котором должно быть совершено его дело. У большей части домов были заперты ворота и ставни. Улицы и переулки были пустынны. В воздухе пахло гарью и дымом. Изредка встречались русские с беспокойно робкими лицами и французы с негородским, лагерным видом, шедшие по серединам улиц. И те и другие с удивлением смотрели на Пьера. Кроме большого роста и толщины, кроме странного мрачно сосредоточенного и страдальческого выражения лица и всей фигуры, русские присматривались к Пьеру, потому что не понимали, к какому сословию мог принадлежать этот человек. Французы же с удивлением провожали его глазами, в особенности потому, что Пьер, противно всем другим русским, испуганно или любопытна смотревшим на французов, не обращал на них никакого внимания. У ворот одного дома три француза, толковавшие что то не понимавшим их русским людям, остановили Пьера, спрашивая, не знает ли он по французски?
Пьер отрицательно покачал головой и пошел дальше. В другом переулке на него крикнул часовой, стоявший у зеленого ящика, и Пьер только на повторенный грозный крик и звук ружья, взятого часовым на руку, понял, что он должен был обойти другой стороной улицы. Он ничего не слышал и не видел вокруг себя. Он, как что то страшное и чуждое ему, с поспешностью и ужасом нес в себе свое намерение, боясь – наученный опытом прошлой ночи – как нибудь растерять его. Но Пьеру не суждено было донести в целости свое настроение до того места, куда он направлялся. Кроме того, ежели бы даже он и не был ничем задержан на пути, намерение его не могло быть исполнено уже потому, что Наполеон тому назад более четырех часов проехал из Дорогомиловского предместья через Арбат в Кремль и теперь в самом мрачном расположении духа сидел в царском кабинете кремлевского дворца и отдавал подробные, обстоятельные приказания о мерах, которые немедленно должны были бытт, приняты для тушения пожара, предупреждения мародерства и успокоения жителей. Но Пьер не знал этого; он, весь поглощенный предстоящим, мучился, как мучаются люди, упрямо предпринявшие дело невозможное – не по трудностям, но по несвойственности дела с своей природой; он мучился страхом того, что он ослабеет в решительную минуту и, вследствие того, потеряет уважение к себе.
Он хотя ничего не видел и не слышал вокруг себя, но инстинктом соображал дорогу и не ошибался переулками, выводившими его на Поварскую.
По мере того как Пьер приближался к Поварской, дым становился сильнее и сильнее, становилось даже тепло от огня пожара. Изредка взвивались огненные языка из за крыш домов. Больше народу встречалось на улицах, и народ этот был тревожнее. Но Пьер, хотя и чувствовал, что что то такое необыкновенное творилось вокруг него, не отдавал себе отчета о том, что он подходил к пожару. Проходя по тропинке, шедшей по большому незастроенному месту, примыкавшему одной стороной к Поварской, другой к садам дома князя Грузинского, Пьер вдруг услыхал подле самого себя отчаянный плач женщины. Он остановился, как бы пробудившись от сна, и поднял голову.
В стороне от тропинки, на засохшей пыльной траве, были свалены кучей домашние пожитки: перины, самовар, образа и сундуки. На земле подле сундуков сидела немолодая худая женщина, с длинными высунувшимися верхними зубами, одетая в черный салоп и чепчик. Женщина эта, качаясь и приговаривая что то, надрываясь плакала. Две девочки, от десяти до двенадцати лет, одетые в грязные коротенькие платьица и салопчики, с выражением недоумения на бледных, испуганных лицах, смотрели на мать. Меньшой мальчик, лет семи, в чуйке и в чужом огромном картузе, плакал на руках старухи няньки. Босоногая грязная девка сидела на сундуке и, распустив белесую косу, обдергивала опаленные волосы, принюхиваясь к ним. Муж, невысокий сутуловатый человек в вицмундире, с колесообразными бакенбардочками и гладкими височками, видневшимися из под прямо надетого картуза, с неподвижным лицом раздвигал сундуки, поставленные один на другом, и вытаскивал из под них какие то одеяния.