Рамоцва

Поделись знанием:
Перейти к: навигация, поиск
Город
Рамоцва
англ. и тсвана Ramotswa
Страна
Ботсвана
Округ
Юго-Восточный
Координаты
Высота центра
1009 м
Население
28 952 человек (2011)
Часовой пояс
Показать/скрыть карты

Рамоцва или Рамоуца[1] (англ. Ramotswa) — населённый пункт сельского типа в Юго-восточном округе Ботсваны. Располагается южнее столицы страны, города Габороне.



Экономика и политика

Основной деятельностью в Рамоцва является производство пшеничной муки. Также производятся изделия из металла. Климат полупустынный, распространены саванны. Только пятая часть земель пригодна для сельского хозяйства, однако численность крупного рогатого скота, овец и коз очень велика.

Кгози Моцади Себоко — первая женщина, ставшая верховным вождём Рамоцвы. Себоко взяла на себя роль вождя городка и представителя Дома Вождей после смерти брата Кгози Себоко II в 2000 году. Её достижения были восприняты как победа над угнетением прав женщин в Южной Африке.

Население

По данным переписи 2011 года население села составляет 28 952 человек[2]. Является племенной столицей балете, небольшой этнической группы, отделившейся от племени нгуни.

Динамика численности населения села по годам:

1981 1991 2001 2011 2013
13 009 18 683 20 680 27 760 29 074

Напишите отзыв о статье "Рамоцва"

Примечания

  1. [loadmap.net/ Топокарты Генштаба]
  2. [www.citypopulation.de/Botswana.html Citypopulation.de]



Отрывок, характеризующий Рамоцва

Вскоре после маленькой княгини вошел массивный, толстый молодой человек с стриженою головой, в очках, светлых панталонах по тогдашней моде, с высоким жабо и в коричневом фраке. Этот толстый молодой человек был незаконный сын знаменитого Екатерининского вельможи, графа Безухого, умиравшего теперь в Москве. Он нигде не служил еще, только что приехал из за границы, где он воспитывался, и был в первый раз в обществе. Анна Павловна приветствовала его поклоном, относящимся к людям самой низшей иерархии в ее салоне. Но, несмотря на это низшее по своему сорту приветствие, при виде вошедшего Пьера в лице Анны Павловны изобразилось беспокойство и страх, подобный тому, который выражается при виде чего нибудь слишком огромного и несвойственного месту. Хотя, действительно, Пьер был несколько больше других мужчин в комнате, но этот страх мог относиться только к тому умному и вместе робкому, наблюдательному и естественному взгляду, отличавшему его от всех в этой гостиной.
– C'est bien aimable a vous, monsieur Pierre , d'etre venu voir une pauvre malade, [Очень любезно с вашей стороны, Пьер, что вы пришли навестить бедную больную,] – сказала ему Анна Павловна, испуганно переглядываясь с тетушкой, к которой она подводила его. Пьер пробурлил что то непонятное и продолжал отыскивать что то глазами. Он радостно, весело улыбнулся, кланяясь маленькой княгине, как близкой знакомой, и подошел к тетушке. Страх Анны Павловны был не напрасен, потому что Пьер, не дослушав речи тетушки о здоровье ее величества, отошел от нее. Анна Павловна испуганно остановила его словами:
– Вы не знаете аббата Морио? он очень интересный человек… – сказала она.
– Да, я слышал про его план вечного мира, и это очень интересно, но едва ли возможно…
– Вы думаете?… – сказала Анна Павловна, чтобы сказать что нибудь и вновь обратиться к своим занятиям хозяйки дома, но Пьер сделал обратную неучтивость. Прежде он, не дослушав слов собеседницы, ушел; теперь он остановил своим разговором собеседницу, которой нужно было от него уйти. Он, нагнув голову и расставив большие ноги, стал доказывать Анне Павловне, почему он полагал, что план аббата был химера.
– Мы после поговорим, – сказала Анна Павловна, улыбаясь.
И, отделавшись от молодого человека, не умеющего жить, она возвратилась к своим занятиям хозяйки дома и продолжала прислушиваться и приглядываться, готовая подать помощь на тот пункт, где ослабевал разговор. Как хозяин прядильной мастерской, посадив работников по местам, прохаживается по заведению, замечая неподвижность или непривычный, скрипящий, слишком громкий звук веретена, торопливо идет, сдерживает или пускает его в надлежащий ход, так и Анна Павловна, прохаживаясь по своей гостиной, подходила к замолкнувшему или слишком много говорившему кружку и одним словом или перемещением опять заводила равномерную, приличную разговорную машину. Но среди этих забот всё виден был в ней особенный страх за Пьера. Она заботливо поглядывала на него в то время, как он подошел послушать то, что говорилось около Мортемара, и отошел к другому кружку, где говорил аббат. Для Пьера, воспитанного за границей, этот вечер Анны Павловны был первый, который он видел в России. Он знал, что тут собрана вся интеллигенция Петербурга, и у него, как у ребенка в игрушечной лавке, разбегались глаза. Он всё боялся пропустить умные разговоры, которые он может услыхать. Глядя на уверенные и изящные выражения лиц, собранных здесь, он всё ждал чего нибудь особенно умного. Наконец, он подошел к Морио. Разговор показался ему интересен, и он остановился, ожидая случая высказать свои мысли, как это любят молодые люди.