Ранке Франке, Луиш
Луиш Ранке Франке | |
порт. Luis Ranque Franque | |
Имя при рождении: |
Луиш Де Гонзаке Ранке Франке |
---|---|
Дата рождения: | |
Дата смерти: | |
Гражданство: | |
Партия: | |
Основные идеи: | |
Род деятельности: |
лидер ФЛЕК, президент самопровозглашённой Республики Кабинда |
Луиш Де Гонзаке Ранке Франке (порт. Luis De Gonzaque Ranque Franque; 1925—2007) — основатель Фронта за освобождение анклава Кабинда, первый президент самопровозглашённой Республики Кабинда. Лидер сепаратистского партизанского движения против португальских колониальных властей в 1963—1974 и против режима МПЛА после 1975.
Содержание
Борьба за независимость от Португалии
Происходил из племенной аристократии кабиндских баконго[1]. Считал действительными положения Симуламбукского договора, согласно которому Королевство Нгойо на территории Кабинды имело статус протектората Португалии и права самоуправления. Поставил целью достижение независимости Кабинды. В 1960 году создал Движение за освобождение анклава Кабинда (MLEC).
В августе 1963 года MLEC объединился с двумя другими кабиндскими движениями в единый Фронт за освобождение анклава Кабинда (ФЛЕК)[2]. Первым президентом ФЛЕК был избран Луиш Ранке Франке. Под его руководством ФЛЕК вёл в Кабинде вооружённую борьбу за независимость и отделение от Анголы.
Борьба за независимость от Анголы
После Португальской революции 1974 и начала деколонизации Анголы ФЛЕК провозгласил независимость Кабинды. Первым президентом Республики Кабинда был объявлен Луиш Ранке Франке. 1 августа 1975 года он выступил с Декларацией независимости на саммите Организации африканского единства в Кампале.
ФЛЕК активно участвовал в ангольской гражданской войне против марксистского режима МПЛА. В начале 1976 года правительственные и кубинские войска заняли города Кабинды. Отряды ФЛЕК перешли к партизанской войне в сельской местности.
В 1983 году Ранке Франке вынужден был эмигрировать в Канаду. Формально он оставил пост президента самопровозглашённой республики, но оставался наиболее влиятельным лидером кабиндских сепаратистов. Впоследствии вернулся в Кабинду.
В 2001 году президент Анголы Жозе Эдуарду душ Сантуш предложил Ранке Франке переговоры о предоставлении Кабинде статуса широкой автономии. В августе 2003 года Ранке Франке посетил Луанду для предварительных консультаций[3]. Однако договорённости достичь не удалось.
Десятилетия сопротивления народа Кабинды португальскому колониализму и ангольской оккупации требуют внимания международного сообщества, в том числе Организации Объединенных Наций к конфликту на этой территории. Хотя народу Кабинды из-за превратностей истории до сих пор не удалось создать национальное государство, установлено, что на этой территории живёт нация со своим языком и культурой… Более трёх десятилетий правопреемники португальских колонизаторов незаконно осуществляют суверенитет над этой территорией. Они приводят лживые аргументы «свершившихся фактов» и «незыблемости границ», унаследованных с колониальных времён. Разработан набор уловок, чтобы скрыть кражу Кабинды у её народа.
Луиш Ранке Франке, Открытое письмо генеральному секретарю ООН, председателю Генеральной ассамблеи ООН, председателю Совета Безопасности ООН, председателю Африканского союза, председателю Еврокомиссии, председателю Европарламента, президенту Международной федерации за права человека, председателю Африканской комиссии по правам человека и народов. 2007 год[4]
Кончина и память
82-летний Луиш Ранке Франке скончался 27 сентября 2007 года в военном госпитале Луанды. Похоронен в столице Кабинды. Его кончина вызвала в Кабинде траур, многочисленные соболезнования семье и высокие оценки исторической роли «великого сына Кабинды»[5].
Напишите отзыв о статье "Ранке Франке, Луиш"
Примечания
- ↑ [www.cabinda.populus.ch/ CABINDA TERRITORIO LIVRE. Luis De Gonzaque RANQUE FRANQUE (1925—2007), Président fondateur du MLEC et du FLEC]
- ↑ [www.washingtonpost.com/wp-adv/specialsales/spotlight/angola/article10.html Cabinda: Politics — Let the People Decide]
- ↑ [www.irinnews.org/report/67501/angola-the-evolution-of-the-conflict-1885-2003 ANGOLA: The evolution of the conflict: 1885 - 2003. August 2003]
- ↑ [simulambuco.blogspot.ru/2008/01/carta-aberta-de-ranque-franque.html Carta Aberta de Ranque Franque]
- ↑ [angolalibre.e-monsite.com/pages/mais-noticias/cabinda-moment-de-deuil-et-de-douleur.html Cabinda: Moment de Deuil et de Douleur. Luis de Gonzague Ranque vient d’arriver à la terre Natal!]
Отрывок, характеризующий Ранке Франке, Луиш
Государь еще сказал что то, чего не расслышал Ростов, и солдаты, надсаживая свои груди, закричали: Урра! Ростов закричал тоже, пригнувшись к седлу, что было его сил, желая повредить себе этим криком, только чтобы выразить вполне свой восторг к государю.Государь постоял несколько секунд против гусар, как будто он был в нерешимости.
«Как мог быть в нерешимости государь?» подумал Ростов, а потом даже и эта нерешительность показалась Ростову величественной и обворожительной, как и всё, что делал государь.
Нерешительность государя продолжалась одно мгновение. Нога государя, с узким, острым носком сапога, как носили в то время, дотронулась до паха энглизированной гнедой кобылы, на которой он ехал; рука государя в белой перчатке подобрала поводья, он тронулся, сопутствуемый беспорядочно заколыхавшимся морем адъютантов. Дальше и дальше отъезжал он, останавливаясь у других полков, и, наконец, только белый плюмаж его виднелся Ростову из за свиты, окружавшей императоров.
В числе господ свиты Ростов заметил и Болконского, лениво и распущенно сидящего на лошади. Ростову вспомнилась его вчерашняя ссора с ним и представился вопрос, следует – или не следует вызывать его. «Разумеется, не следует, – подумал теперь Ростов… – И стоит ли думать и говорить про это в такую минуту, как теперь? В минуту такого чувства любви, восторга и самоотвержения, что значат все наши ссоры и обиды!? Я всех люблю, всем прощаю теперь», думал Ростов.
Когда государь объехал почти все полки, войска стали проходить мимо его церемониальным маршем, и Ростов на вновь купленном у Денисова Бедуине проехал в замке своего эскадрона, т. е. один и совершенно на виду перед государем.
Не доезжая государя, Ростов, отличный ездок, два раза всадил шпоры своему Бедуину и довел его счастливо до того бешеного аллюра рыси, которою хаживал разгоряченный Бедуин. Подогнув пенящуюся морду к груди, отделив хвост и как будто летя на воздухе и не касаясь до земли, грациозно и высоко вскидывая и переменяя ноги, Бедуин, тоже чувствовавший на себе взгляд государя, прошел превосходно.
Сам Ростов, завалив назад ноги и подобрав живот и чувствуя себя одним куском с лошадью, с нахмуренным, но блаженным лицом, чортом , как говорил Денисов, проехал мимо государя.
– Молодцы павлоградцы! – проговорил государь.
«Боже мой! Как бы я счастлив был, если бы он велел мне сейчас броситься в огонь», подумал Ростов.
Когда смотр кончился, офицеры, вновь пришедшие и Кутузовские, стали сходиться группами и начали разговоры о наградах, об австрийцах и их мундирах, об их фронте, о Бонапарте и о том, как ему плохо придется теперь, особенно когда подойдет еще корпус Эссена, и Пруссия примет нашу сторону.
Но более всего во всех кружках говорили о государе Александре, передавали каждое его слово, движение и восторгались им.
Все только одного желали: под предводительством государя скорее итти против неприятеля. Под командою самого государя нельзя было не победить кого бы то ни было, так думали после смотра Ростов и большинство офицеров.
Все после смотра были уверены в победе больше, чем бы могли быть после двух выигранных сражений.
На другой день после смотра Борис, одевшись в лучший мундир и напутствуемый пожеланиями успеха от своего товарища Берга, поехал в Ольмюц к Болконскому, желая воспользоваться его лаской и устроить себе наилучшее положение, в особенности положение адъютанта при важном лице, казавшееся ему особенно заманчивым в армии. «Хорошо Ростову, которому отец присылает по 10 ти тысяч, рассуждать о том, как он никому не хочет кланяться и ни к кому не пойдет в лакеи; но мне, ничего не имеющему, кроме своей головы, надо сделать свою карьеру и не упускать случаев, а пользоваться ими».
В Ольмюце он не застал в этот день князя Андрея. Но вид Ольмюца, где стояла главная квартира, дипломатический корпус и жили оба императора с своими свитами – придворных, приближенных, только больше усилил его желание принадлежать к этому верховному миру.
Он никого не знал, и, несмотря на его щегольской гвардейский мундир, все эти высшие люди, сновавшие по улицам, в щегольских экипажах, плюмажах, лентах и орденах, придворные и военные, казалось, стояли так неизмеримо выше его, гвардейского офицерика, что не только не хотели, но и не могли признать его существование. В помещении главнокомандующего Кутузова, где он спросил Болконского, все эти адъютанты и даже денщики смотрели на него так, как будто желали внушить ему, что таких, как он, офицеров очень много сюда шляется и что они все уже очень надоели. Несмотря на это, или скорее вследствие этого, на другой день, 15 числа, он после обеда опять поехал в Ольмюц и, войдя в дом, занимаемый Кутузовым, спросил Болконского. Князь Андрей был дома, и Бориса провели в большую залу, в которой, вероятно, прежде танцовали, а теперь стояли пять кроватей, разнородная мебель: стол, стулья и клавикорды. Один адъютант, ближе к двери, в персидском халате, сидел за столом и писал. Другой, красный, толстый Несвицкий, лежал на постели, подложив руки под голову, и смеялся с присевшим к нему офицером. Третий играл на клавикордах венский вальс, четвертый лежал на этих клавикордах и подпевал ему. Болконского не было. Никто из этих господ, заметив Бориса, не изменил своего положения. Тот, который писал, и к которому обратился Борис, досадливо обернулся и сказал ему, что Болконский дежурный, и чтобы он шел налево в дверь, в приемную, коли ему нужно видеть его. Борис поблагодарил и пошел в приемную. В приемной было человек десять офицеров и генералов.