Расовые волнения в США

Поделись знанием:
Перейти к: навигация, поиск

Расовые волнения в США — акции протеста (волнения, бунты) вызванные массовой расовой сегрегацией в США по отношению к этническим группам населения, главным образом к коренным жителям индейцам, а также к жителям Северной Америки (бывшим чернокожим, желтокожим и смуглокожим эмигрантам). В ходе бунтов (волнений) погибло большое количество людей и причинён значительный материальный ущерб.

Некоторые источники именуют их Расовыми войнами.[1]





История

На протяжении всей истории США существовало несправедливое отношение к своим гражданам и лицам без гражданства, которые находились на территории США. Официально узаконенная расовая сегрегация существовала с принятия в 1865 году 13-й поправки к конституции США, которая запрещает рабство. Её первые признаки — рабовладение, запрет и осуждение межрасовых браков и отношений, отдельные учебные заведения, транспорт и так далее (для белых и негров), отдельные кварталы для проживания (гетто), отдельные негритянские воинские подразделения и тому подобное. Всё это выливается в стихийные бунты (волнения) где страдают мирные жители, погибло большое количество людей и причинён значительный материальный ущерб, для предотвращения которых вводится (устанавливается) чрезвычайное или военное положение на отдельных территориях.

1763 год

Восстание коренных американских жителей (индейцев), недовольных британской колониальной политикой, против захватчиков-иммигрантов. В нем участвовало несколько племен, проживавших на территориях в регионе Великих озёр, а также современных штатов Иллинойс и Огайо, которые до Семилетней войны контролировали французы. Восстание получило название по имени вождя племени оттава Понтиака, одного из лидеров индейцев, выступивших против англичан.

1831 год

Это было первое крупномасштабное восстание чернокожих рабов в США.

Гражданская война

Война произошла, в том числе,и из-за конфликта по вопросу отмены рабства чернокожих. Во время войны в июле 1863 г. в Нью-Йорке протесты, которые начались как следствие недовольства призывом в федеральную армию, переросли в расовый погром, жертвами которого становились чернокожие.

Индейские войны

Происходили в XVIII-XIX веках из-за конфликта между переселенцами европейского происхождения и местными жителями — индейцами.

1890 год

Бо́йня на ручье́ Ву́ндед-Ни́ (англ. Wounded Knee Massacre) была последним крупным вооружённым столкновением между коренными жителями индейцами сиу и армией США, и одной из последних битв Индейских войн. Бойней впервые это столкновение назвал генерал Нельсон Майлз в своём письме комиссару по делам индейцев[2].

1919 год

На городских пляжах Чикаго существовала система расовой сегрегации. 27 июля 1919 года чернокожий подросток Юджин Уильямс, купавшийся в озере, пересёк границу, которая разделяла воду на зоны для белых и чёрных. Его забросали камнями, и он утонул. Белый полицейский, к которому обратился свидетель-чернокожий, отказался арестовать убийцу и арестовал самого свидетеля. Действия полицейского вызвали возмущения у чернокожих жителей, однако на них напала собравшаяся толпа белых.

Беспорядки распространились по всему городу. Белые останавливали и опрокидывали общественный транспорт, избивая чёрных пассажиров. Ночью на районы с чёрными жителями совершались нападения с поджогами домов и убийствами. Негры были вынуждены оказывать сопротивление, так как полиция была на стороне нападавших белых. В результате беспорядков погибло 38 человек (из них 23 черных), было ранено 537 (из них 342 чёрных) человек. Более тысячи чёрных потеряли свои жилища из-за пожаров. Никто из белых не был наказан за убийства.

1962 год

Миссисипи

В 1962 году государство потрясло большое количество массовых беспорядков, связанных с попытками восстановления чернокожим гражданином Джеймсом Мередитом своего конституционного права на образование, который хотел зарегистрироваться в Университете Миссисипи в качестве студента. На сторону Джеймса встали президент, Верховный суд и Министерство юстиции США. Джон Кеннеди как президент США издал указ, который фактически разрешал Джеймсу Мередиту вход в университет. Однако власти штата Миссисипи категорически отказались выполнять решения президента, Верховного суда и министерства юстиции страны и наотрез отказались впускать чернокожего гражданина.

30 сентября 1962 года Джеймс Мередит в сопровождении нескольких сот представителей властей, полицейской и военной охраны направился в Миссисипский университет с намерением войти в него. Данная попытка спровоцировала массовое возмущение белокожих граждан США и массовое избиение чернокожих граждан. Президент Кеннеди был вынужден ввести военное положение, направить в штат 30 000 военнослужащих вооружённых сил для наведения порядка на данной территории, при этом дав указания предварительно отделить из штатных формирований ВС США около 5 000 чернокожих солдат. Мятеж (волнения) продолжался около 14 часов. В результате волнений в Миссисипи погибло два человека, 375 человек было ранено.

1965 год

Уоттс

Массовые беспорядки в пригороде Лос-Анджелеса Уоттс происходили в период с 11 по 17 августа 1965 года. Во время беспорядков происходили стычки чернокожих граждан с полицией, блокировалась работа пожарных команд во время их выезда на объекты, происходили нападения на белых водителей. От поджогов и грабежей страдали преимущественно белые владельцы магазинов. В результате шестидневных беспорядков тридцать четыре человека погибло, 1 032 человека получили ранения, 3 438 были арестованы, а недвижимому имуществу в зоне восстания (беспорядков) был нанесен ущерб более чем на 40 000 000 долларов.

1967

Массовые беспорядки, происходившие в 1967 году в городе Детройт, штат Мичиган, США. Событие началось ранним воскресным утром 23 июля 1967 года. Началом для беспорядков послужил полицейский рейд и закрытие бара типа "слепая свинья", находившегося на углу 12-й улицы (сегодня Роза Паркс Бульвар (англ. Rosa Parks Boulevard)) и Клэрмаунт-стрит (англ. Clairmount Street). Эти беспорядки длились пяти дней. Результатом беспорядков стало около 43 погибших, 467 раненых, 7200 арестованных и более чем 2000 разрушенных зданий.

1968

Убийство Мартина Лютера Кинга привело к волне беспорядков на территории всей страны, в более чем 100 городах, в том числе такие крупных, как Вашингтон, Чикаго и Балтимор. В Вашингтон и Балтимор были введены федеральные войска. Погибло два десятка человек, несколько тысяч было ранено в уличных столкновениях с полицией и армией, десятки тысяч были арестованы. Беспорядки продолжались с 4 по 8 апреля.

1973

Массовые выступления коренных жителей за свои права 27 февраля 1973 года в поселение Вундед-Ни («Раненое колено»), находящееся в резервации Пайн-Ридж (штат Южная Дакота) и насчитывавшее 40 жителей, которое было заполнено последователями Движения американских индейцев — движением борцов за права индейцев на своей Родине. 29 декабря 1890 года здесь же имело место ещё одно столкновение между сиу и армией США, в связи с которым Вундед-Ни и был, видимо, выбран в качестве места проведения мирных демонстраций.

1992 год

Лос-Анджелес

Кровавые события в Лос-Анджелесе в апреле — мае 1992 года развернувшиеся после того, как коллегия присяжных, полностью состоявшая из белокожих граждан, оправдала четверых полицейских, избивших чёрнокожего Р. Кинга. После того как решение суда штата было обнародовано, в Лос-Анджелесе начались волнения вылившиеся в погромы и нападения на белокожих граждан, в ходе которых погибло 53 человека, было сожжено около 1100 домов, общий ущерб причинённый городу составил более 1 500 000 000 долларов США. Помимо полиции штата в подавлении выступления участвовали и вооружённые силы США (армия, морская пехота и национальная гвардия). После жестокого подавления выступления граждан США состоялись демонстрации протеста в городах Атланта, Лас-Вегас, Сан-Франциско, Майами и Сиэтл, некоторые из них также сопровождались насилием по отношению к протестующим.

Фотографии

  • [www.urbanvoyeur.com/lariots/index.html Urban Voyeur]
  • [www.fragmentsweb.org/stuff/photking.html Aftermath of the Rodney King riots]
  • [www.streetgangs.com/gallery/lariots/ 1992 Los Angeles Riots Photos]

2001 год

Произошли в апреле 2001 года в связи с убийством 19-летнего афроамериканца белым полицейским.

Вечером в субботу 7 апреля 2001 года был убит 19-летний правонарушитель Тимоти Томас, который пытался скрыться от полиции. С понедельника в городе начались волнения афроамериканцев. Во вторник в историческом центре города был подожжён рынок. Группы протестующих граждан прошли по улицам города, устраивая погромы в магазинах и офисах. Полицейские заняли оборону в здании городской администрации, применяя слезоточивый газ и пластиковые пули.

12 апреля в городе было объявлено чрезвычайное положение и введён комендантский час, после чего беспорядки пошли на спад.

В результате беспорядков было ранено более 60 человек.

2014 год

Демонстрации и беспорядки, начавшиеся 9 августа 2014 года, в городке Фергюсон в американском штате Миссури. Причиной стал инцидент, в котором 18-летний безоружный чернокожий по имени Майкл Браун был застрелен 28-летним белокожим местным полицейским Дарреллом Уилсоном во время попытки ареста. Большинство участников волнений являются членами местной афроамериканской общины. Беспорядки начались в значительной степени благодаря Twitter и социальным сетям, после того, как прошло сообщение, что Браун был убит несмотря на то, что поднял руки вверх, то есть на расовой почве. Накал страстей в значительной степени спал после нескольких дней, но ситуация вновь обострилась после того, как 24 ноября 2014 года суд присяжных отказался предъявлять обвинение Дарреллу Уилсону за отсутствием состава преступления.

Акции протеста прошли также и в других городах США. Беспорядки окончились 2 декабря того же года.

2015 год

Демонстрации и беспорядки, начавшиеся 25 апреля 2015 года, в городе Балтимор в американском штате Мэриленд. Причиной стала смерть 26-летнего чернокожего американца Фредди Грея, который скончался от травм, полученных после ареста полицией. Для наведения порядка в Балтимор были направлены подразделения Национальной гвардии США. Пострадало около 100 полицейских, было арестовано более 200 человек. Волнения также охватили другие города США.


2016 год

Волнения в городе Шарлотт (Северная Каролина) вспыхнули 21 сентября, после того как 20 сентября полицейский застрелил 43-летнего чернокожего Кейта Ламонта Скотта. Согласно отчету полиции, он привлек внимание остановивших его автомобиль патрульных тем, что вышел из машины с огнестрельным оружием в руках, а затем сел обратно. После того, как он вновь появился вооруженным, полицейский открыл огонь на поражение. По словам родственников Кейта Скотта, в руках убитого была всего лишь книга. Мирные митинги протеста быстро приобрели характер беспорядков. В результате ранения получили 12 сотрудников полиции. 21 сентября по распоряжению губернатора штата, в город прибыли подразделения Национальной гвардии. К 22 сентября количество задержанных участников волнений достигло сорока человек.

См. также

Напишите отзыв о статье "Расовые волнения в США"

Примечания

  1. [www.contrtv.ru/common/2469/ Расовые войны в США.]
  2. [www.dreamscape.com/morgana/wkmiles.htm Письмо: Генерал Нельсон Майлз комиссару по делам индейцев], 13 марта 1917.

Литература

  • Cohen, Jerry and William S. Murphy, Burn, Baby, Burn! The Los Angeles Race Riot, August 1965, New York: Dutton, 1966.
  • Conot, Robert, Rivers of Blood, Years of Darkness, New York: Bantam, 1967.
  • Guy Debord, Decline and Fall of the Spectacle-Commodity Economy, 1965. [www.cddc.vt.edu/sionline/si/decline.html A situationist interpretation of the riots]
  • Horne, Gerald, Fire This Time: The Watts Uprising and the 1960s, Charlottesville: University of Virginia Press, 1995.
  • Thomas Pynchon, «A Journey into the Mind of Watts», 1966. [www.pynchon.pomona.edu/uncollected/watts.html full text]
  • David O' Sears, The politics of violence: The new urban Blacks and the Watts riot
  • Clayton D. Clingan, Watts Riots
  • Paul Bullock, Watts: The Aftermath. New York: Grove Press, Inc., 1969.
  • Johny Otis, Listen to the Lambs. New York: W.W. Norton and Co. 1968.

Ссылки

  • www.pbs.org/hueypnewton/times/times_watts.html
  • [www.detroits-great-rebellion.com/Watts---1965.html Watts Riot 1965] Watts riot / riots of the 1960s.
  • Бейтс Д. [scepsis.ru/library/id_1951.html Длинная тень Литл-Рока. Воспоминания]. М.: Прогресс, 1965.
  • [www.time.com/time/specials/2007/la_riot/article/0,28804,1614117_1614084,00.html The L.A. Riots: 15 Years after Rodney King] from Time.com
  • [www.militarymuseum.org/HistoryKingMilOps.html Military operations during the 1992 Los Angeles riots] — by a participating guardsman
  • [carlisle-www.army.mil/usawc/Parameters/97summer/schnau.htm Lessons in command and control from the L.A. riots] — Parameters, journal of the Army War College
  • [www.semp.us/biots/biot_144.html Flawed Emergency Response during the L.A. riots] — professional article
  • [www.laweekly.com/general/features/the-la-53/10557/ The L.A. 53] — full listing of 53 known deaths during the riots, from the L.A. Weekly
  • [www.csmonitor.com/2002/0429/p01s07-ussc.html L.A.'s darkest days] — Christian Science Monitor retrospective and interviews with victims and participants
  • [www.lafire.com/famous_fires/920429_LA-Riots/LATimes-2002-0429-0501/2002-0429_latimes_ChartingTheHoursofChaos.htm Charting The Hours of Chaos] — a Los Angeles Times article
  • [www.law.umkc.edu/faculty/projects/ftrials/lapd/Kingkeyfigures.html The Rodney King Trial key figures]
  • [www.libcom.org/history/articles/la-riots-1992/index.php The LA Riots 1992] — An anarchist perspective focusing on riots, characterizes riots as political uprising.
  • [web.archive.org/web/20021023221146/www.geocities.com/aufheben2/auf_1_la.html The Rebellion in Los Angeles] — analysis of the LA riots as a proletarian revolt, by libertarian Marxist journal Aufheben.
  • Нитобург Э. [vivovoco.astronet.ru/VV/PAPERS/HISTORY/NITOBURG.HTM США: цветной барьер в прошлом и настоящем] // Новая и новейшая история, № 2, 1997
  • [www.contrtv.ru/common/2469/ Расовые войны в США.]

Отрывок, характеризующий Расовые волнения в США

И действительно, к вечеру подводы не были собраны. На деревне у кабака была опять сходка, и на сходке положено было угнать лошадей в лес и не выдавать подвод. Ничего не говоря об этом княжне, Алпатыч велел сложить с пришедших из Лысых Гор свою собственную кладь и приготовить этих лошадей под кареты княжны, а сам поехал к начальству.

Х
После похорон отца княжна Марья заперлась в своей комнате и никого не впускала к себе. К двери подошла девушка сказать, что Алпатыч пришел спросить приказания об отъезде. (Это было еще до разговора Алпатыча с Дроном.) Княжна Марья приподнялась с дивана, на котором она лежала, и сквозь затворенную дверь проговорила, что она никуда и никогда не поедет и просит, чтобы ее оставили в покое.
Окна комнаты, в которой лежала княжна Марья, были на запад. Она лежала на диване лицом к стене и, перебирая пальцами пуговицы на кожаной подушке, видела только эту подушку, и неясные мысли ее были сосредоточены на одном: она думала о невозвратимости смерти и о той своей душевной мерзости, которой она не знала до сих пор и которая выказалась во время болезни ее отца. Она хотела, но не смела молиться, не смела в том душевном состоянии, в котором она находилась, обращаться к богу. Она долго лежала в этом положении.
Солнце зашло на другую сторону дома и косыми вечерними лучами в открытые окна осветило комнату и часть сафьянной подушки, на которую смотрела княжна Марья. Ход мыслей ее вдруг приостановился. Она бессознательно приподнялась, оправила волоса, встала и подошла к окну, невольно вдыхая в себя прохладу ясного, но ветреного вечера.
«Да, теперь тебе удобно любоваться вечером! Его уж нет, и никто тебе не помешает», – сказала она себе, и, опустившись на стул, она упала головой на подоконник.
Кто то нежным и тихим голосом назвал ее со стороны сада и поцеловал в голову. Она оглянулась. Это была m lle Bourienne, в черном платье и плерезах. Она тихо подошла к княжне Марье, со вздохом поцеловала ее и тотчас же заплакала. Княжна Марья оглянулась на нее. Все прежние столкновения с нею, ревность к ней, вспомнились княжне Марье; вспомнилось и то, как он последнее время изменился к m lle Bourienne, не мог ее видеть, и, стало быть, как несправедливы были те упреки, которые княжна Марья в душе своей делала ей. «Да и мне ли, мне ли, желавшей его смерти, осуждать кого нибудь! – подумала она.
Княжне Марье живо представилось положение m lle Bourienne, в последнее время отдаленной от ее общества, но вместе с тем зависящей от нее и живущей в чужом доме. И ей стало жалко ее. Она кротко вопросительно посмотрела на нее и протянула ей руку. M lle Bourienne тотчас заплакала, стала целовать ее руку и говорить о горе, постигшем княжну, делая себя участницей этого горя. Она говорила о том, что единственное утешение в ее горе есть то, что княжна позволила ей разделить его с нею. Она говорила, что все бывшие недоразумения должны уничтожиться перед великим горем, что она чувствует себя чистой перед всеми и что он оттуда видит ее любовь и благодарность. Княжна слушала ее, не понимая ее слов, но изредка взглядывая на нее и вслушиваясь в звуки ее голоса.
– Ваше положение вдвойне ужасно, милая княжна, – помолчав немного, сказала m lle Bourienne. – Я понимаю, что вы не могли и не можете думать о себе; но я моей любовью к вам обязана это сделать… Алпатыч был у вас? Говорил он с вами об отъезде? – спросила она.
Княжна Марья не отвечала. Она не понимала, куда и кто должен был ехать. «Разве можно было что нибудь предпринимать теперь, думать о чем нибудь? Разве не все равно? Она не отвечала.
– Вы знаете ли, chere Marie, – сказала m lle Bourienne, – знаете ли, что мы в опасности, что мы окружены французами; ехать теперь опасно. Ежели мы поедем, мы почти наверное попадем в плен, и бог знает…
Княжна Марья смотрела на свою подругу, не понимая того, что она говорила.
– Ах, ежели бы кто нибудь знал, как мне все все равно теперь, – сказала она. – Разумеется, я ни за что не желала бы уехать от него… Алпатыч мне говорил что то об отъезде… Поговорите с ним, я ничего, ничего не могу и не хочу…
– Я говорила с ним. Он надеется, что мы успеем уехать завтра; но я думаю, что теперь лучше бы было остаться здесь, – сказала m lle Bourienne. – Потому что, согласитесь, chere Marie, попасть в руки солдат или бунтующих мужиков на дороге – было бы ужасно. – M lle Bourienne достала из ридикюля объявление на нерусской необыкновенной бумаге французского генерала Рамо о том, чтобы жители не покидали своих домов, что им оказано будет должное покровительство французскими властями, и подала ее княжне.
– Я думаю, что лучше обратиться к этому генералу, – сказала m lle Bourienne, – и я уверена, что вам будет оказано должное уважение.
Княжна Марья читала бумагу, и сухие рыдания задергали ее лицо.
– Через кого вы получили это? – сказала она.
– Вероятно, узнали, что я француженка по имени, – краснея, сказала m lle Bourienne.
Княжна Марья с бумагой в руке встала от окна и с бледным лицом вышла из комнаты и пошла в бывший кабинет князя Андрея.
– Дуняша, позовите ко мне Алпатыча, Дронушку, кого нибудь, – сказала княжна Марья, – и скажите Амалье Карловне, чтобы она не входила ко мне, – прибавила она, услыхав голос m lle Bourienne. – Поскорее ехать! Ехать скорее! – говорила княжна Марья, ужасаясь мысли о том, что она могла остаться во власти французов.
«Чтобы князь Андрей знал, что она во власти французов! Чтоб она, дочь князя Николая Андреича Болконского, просила господина генерала Рамо оказать ей покровительство и пользовалась его благодеяниями! – Эта мысль приводила ее в ужас, заставляла ее содрогаться, краснеть и чувствовать еще не испытанные ею припадки злобы и гордости. Все, что только было тяжелого и, главное, оскорбительного в ее положении, живо представлялось ей. «Они, французы, поселятся в этом доме; господин генерал Рамо займет кабинет князя Андрея; будет для забавы перебирать и читать его письма и бумаги. M lle Bourienne lui fera les honneurs de Богучарово. [Мадемуазель Бурьен будет принимать его с почестями в Богучарове.] Мне дадут комнатку из милости; солдаты разорят свежую могилу отца, чтобы снять с него кресты и звезды; они мне будут рассказывать о победах над русскими, будут притворно выражать сочувствие моему горю… – думала княжна Марья не своими мыслями, но чувствуя себя обязанной думать за себя мыслями своего отца и брата. Для нее лично было все равно, где бы ни оставаться и что бы с ней ни было; но она чувствовала себя вместе с тем представительницей своего покойного отца и князя Андрея. Она невольно думала их мыслями и чувствовала их чувствами. Что бы они сказали, что бы они сделали теперь, то самое она чувствовала необходимым сделать. Она пошла в кабинет князя Андрея и, стараясь проникнуться его мыслями, обдумывала свое положение.
Требования жизни, которые она считала уничтоженными со смертью отца, вдруг с новой, еще неизвестной силой возникли перед княжной Марьей и охватили ее. Взволнованная, красная, она ходила по комнате, требуя к себе то Алпатыча, то Михаила Ивановича, то Тихона, то Дрона. Дуняша, няня и все девушки ничего не могли сказать о том, в какой мере справедливо было то, что объявила m lle Bourienne. Алпатыча не было дома: он уехал к начальству. Призванный Михаил Иваныч, архитектор, явившийся к княжне Марье с заспанными глазами, ничего не мог сказать ей. Он точно с той же улыбкой согласия, с которой он привык в продолжение пятнадцати лет отвечать, не выражая своего мнения, на обращения старого князя, отвечал на вопросы княжны Марьи, так что ничего определенного нельзя было вывести из его ответов. Призванный старый камердинер Тихон, с опавшим и осунувшимся лицом, носившим на себе отпечаток неизлечимого горя, отвечал «слушаю с» на все вопросы княжны Марьи и едва удерживался от рыданий, глядя на нее.
Наконец вошел в комнату староста Дрон и, низко поклонившись княжне, остановился у притолоки.
Княжна Марья прошлась по комнате и остановилась против него.
– Дронушка, – сказала княжна Марья, видевшая в нем несомненного друга, того самого Дронушку, который из своей ежегодной поездки на ярмарку в Вязьму привозил ей всякий раз и с улыбкой подавал свой особенный пряник. – Дронушка, теперь, после нашего несчастия, – начала она и замолчала, не в силах говорить дальше.
– Все под богом ходим, – со вздохом сказал он. Они помолчали.
– Дронушка, Алпатыч куда то уехал, мне не к кому обратиться. Правду ли мне говорят, что мне и уехать нельзя?
– Отчего же тебе не ехать, ваше сиятельство, ехать можно, – сказал Дрон.
– Мне сказали, что опасно от неприятеля. Голубчик, я ничего не могу, ничего не понимаю, со мной никого нет. Я непременно хочу ехать ночью или завтра рано утром. – Дрон молчал. Он исподлобья взглянул на княжну Марью.
– Лошадей нет, – сказал он, – я и Яков Алпатычу говорил.
– Отчего же нет? – сказала княжна.
– Все от божьего наказания, – сказал Дрон. – Какие лошади были, под войска разобрали, а какие подохли, нынче год какой. Не то лошадей кормить, а как бы самим с голоду не помереть! И так по три дня не емши сидят. Нет ничего, разорили вконец.
Княжна Марья внимательно слушала то, что он говорил ей.
– Мужики разорены? У них хлеба нет? – спросила она.
– Голодной смертью помирают, – сказал Дрон, – не то что подводы…
– Да отчего же ты не сказал, Дронушка? Разве нельзя помочь? Я все сделаю, что могу… – Княжне Марье странно было думать, что теперь, в такую минуту, когда такое горе наполняло ее душу, могли быть люди богатые и бедные и что могли богатые не помочь бедным. Она смутно знала и слышала, что бывает господский хлеб и что его дают мужикам. Она знала тоже, что ни брат, ни отец ее не отказали бы в нужде мужикам; она только боялась ошибиться как нибудь в словах насчет этой раздачи мужикам хлеба, которым она хотела распорядиться. Она была рада тому, что ей представился предлог заботы, такой, для которой ей не совестно забыть свое горе. Она стала расспрашивать Дронушку подробности о нуждах мужиков и о том, что есть господского в Богучарове.
– Ведь у нас есть хлеб господский, братнин? – спросила она.
– Господский хлеб весь цел, – с гордостью сказал Дрон, – наш князь не приказывал продавать.
– Выдай его мужикам, выдай все, что им нужно: я тебе именем брата разрешаю, – сказала княжна Марья.
Дрон ничего не ответил и глубоко вздохнул.
– Ты раздай им этот хлеб, ежели его довольно будет для них. Все раздай. Я тебе приказываю именем брата, и скажи им: что, что наше, то и ихнее. Мы ничего не пожалеем для них. Так ты скажи.
Дрон пристально смотрел на княжну, в то время как она говорила.
– Уволь ты меня, матушка, ради бога, вели от меня ключи принять, – сказал он. – Служил двадцать три года, худого не делал; уволь, ради бога.
Княжна Марья не понимала, чего он хотел от нее и от чего он просил уволить себя. Она отвечала ему, что она никогда не сомневалась в его преданности и что она все готова сделать для него и для мужиков.


Через час после этого Дуняша пришла к княжне с известием, что пришел Дрон и все мужики, по приказанию княжны, собрались у амбара, желая переговорить с госпожою.
– Да я никогда не звала их, – сказала княжна Марья, – я только сказала Дронушке, чтобы раздать им хлеба.
– Только ради бога, княжна матушка, прикажите их прогнать и не ходите к ним. Все обман один, – говорила Дуняша, – а Яков Алпатыч приедут, и поедем… и вы не извольте…
– Какой же обман? – удивленно спросила княжна
– Да уж я знаю, только послушайте меня, ради бога. Вот и няню хоть спросите. Говорят, не согласны уезжать по вашему приказанию.
– Ты что нибудь не то говоришь. Да я никогда не приказывала уезжать… – сказала княжна Марья. – Позови Дронушку.
Пришедший Дрон подтвердил слова Дуняши: мужики пришли по приказанию княжны.
– Да я никогда не звала их, – сказала княжна. – Ты, верно, не так передал им. Я только сказала, чтобы ты им отдал хлеб.
Дрон, не отвечая, вздохнул.
– Если прикажете, они уйдут, – сказал он.
– Нет, нет, я пойду к ним, – сказала княжна Марья
Несмотря на отговариванье Дуняши и няни, княжна Марья вышла на крыльцо. Дрон, Дуняша, няня и Михаил Иваныч шли за нею. «Они, вероятно, думают, что я предлагаю им хлеб с тем, чтобы они остались на своих местах, и сама уеду, бросив их на произвол французов, – думала княжна Марья. – Я им буду обещать месячину в подмосковной, квартиры; я уверена, что Andre еще больше бы сделав на моем месте», – думала она, подходя в сумерках к толпе, стоявшей на выгоне у амбара.
Толпа, скучиваясь, зашевелилась, и быстро снялись шляпы. Княжна Марья, опустив глаза и путаясь ногами в платье, близко подошла к ним. Столько разнообразных старых и молодых глаз было устремлено на нее и столько было разных лиц, что княжна Марья не видала ни одного лица и, чувствуя необходимость говорить вдруг со всеми, не знала, как быть. Но опять сознание того, что она – представительница отца и брата, придало ей силы, и она смело начала свою речь.
– Я очень рада, что вы пришли, – начала княжна Марья, не поднимая глаз и чувствуя, как быстро и сильно билось ее сердце. – Мне Дронушка сказал, что вас разорила война. Это наше общее горе, и я ничего не пожалею, чтобы помочь вам. Я сама еду, потому что уже опасно здесь и неприятель близко… потому что… Я вам отдаю все, мои друзья, и прошу вас взять все, весь хлеб наш, чтобы у вас не было нужды. А ежели вам сказали, что я отдаю вам хлеб с тем, чтобы вы остались здесь, то это неправда. Я, напротив, прошу вас уезжать со всем вашим имуществом в нашу подмосковную, и там я беру на себя и обещаю вам, что вы не будете нуждаться. Вам дадут и домы и хлеба. – Княжна остановилась. В толпе только слышались вздохи.
– Я не от себя делаю это, – продолжала княжна, – я это делаю именем покойного отца, который был вам хорошим барином, и за брата, и его сына.
Она опять остановилась. Никто не прерывал ее молчания.
– Горе наше общее, и будем делить всё пополам. Все, что мое, то ваше, – сказала она, оглядывая лица, стоявшие перед нею.