Распутник (фильм, 2000)
| Распутник | |
| Le Libertin | |
 | |
| Жанр | |
|---|---|
| Режиссёр | |
| Автор сценария | |
| В главных ролях | |
| Оператор | |
| Кинокомпания | |
| Длительность |
100 мин |
| Страна | |
| Язык | |
| Год | |
| IMDb | |
«Распу́тник» (фр. Le Libertin) — эксцентрическая комедия 2000 года французского режиссёра Габриэля Агийона.
Содержание
Сюжет
Действие фильма происходит во Франции XVIII века, где писатель и философ-вольнодумец Дени Дидро озабочен тем, как лучше укрыть издание своей атеистической Энциклопедии от глаз Церкви. Слава философа-вольнодумца приносит Дидро внимание многих женщин, в том числе художницы мадам Тербуш, в которую философ немедленно влюбляется. Тем временем дочь Дидро, семнадцатилетняя Анжелика, сама пытается исследовать свои сексуальные импульсы. В этом ей помогает дочь барона Гольбаха — Жюли. Работу над энциклопедией прерывает внезапный визит кардинала, и баронессе Гольбах приходится прикладывать все силы, чтобы отвлечь иерарха Церкви от подпольной издательской работы, которая кипит в поместье Гольбахов.
Особенно впечатляет игра Переса и шокирующая откровенность некоторых сцен, чем он увеличил отряд своих поклонниц. «Распутник» — эксцентрическая комедия, в которой легко можно увидеть сатиру, в которой досталось всем: католической церкви и либеральной философии, пуританству и либертарианству.
В ролях
| Актёр | Роль |
|---|---|
| Венсан Перес | Дени Дидро |
| Фанни Ардан | мадам Тербуш |
| Жозиан Баласко | баронесса Гольбах |
| Мишель Серро | кардинал |
| Франсуаза Лепен | мадам Дидро |
| Франсуа Лаланд | барон Гольбах |
| Брюно Тодескини | маркиз де Камброль |
| Арно Лемер | Маркиз де Луц |
| Одри Тоту | Жюли Гольбах |
| Ваина Джоканте | Анжелика Дидро |
Съёмочная группа
- Режиссёр: Габриэль Агийон
- Сценарист: Эрик-Эмманюэль Шмитт
- Оператор: Жан-Мари Дрёжу
- Композитор: Брюно Куле
Напишите отзыв о статье "Распутник (фильм, 2000)"
Ссылки
- «Распутник» (англ.) на сайте Internet Movie Database
Отрывок, характеризующий Распутник (фильм, 2000)
Петр Петрович Коновницын, так же как и Дохтуров, только как бы из приличия внесенный в список так называемых героев 12 го года – Барклаев, Раевских, Ермоловых, Платовых, Милорадовичей, так же как и Дохтуров, пользовался репутацией человека весьма ограниченных способностей и сведений, и, так же как и Дохтуров, Коновницын никогда не делал проектов сражений, но всегда находился там, где было труднее всего; спал всегда с раскрытой дверью с тех пор, как был назначен дежурным генералом, приказывая каждому посланному будить себя, всегда во время сраженья был под огнем, так что Кутузов упрекал его за то и боялся посылать, и был так же, как и Дохтуров, одной из тех незаметных шестерен, которые, не треща и не шумя, составляют самую существенную часть машины.Выходя из избы в сырую, темную ночь, Коновницын нахмурился частью от головной усилившейся боли, частью от неприятной мысли, пришедшей ему в голову о том, как теперь взволнуется все это гнездо штабных, влиятельных людей при этом известии, в особенности Бенигсен, после Тарутина бывший на ножах с Кутузовым; как будут предлагать, спорить, приказывать, отменять. И это предчувствие неприятно ему было, хотя он и знал, что без этого нельзя.
Действительно, Толь, к которому он зашел сообщить новое известие, тотчас же стал излагать свои соображения генералу, жившему с ним, и Коновницын, молча и устало слушавший, напомнил ему, что надо идти к светлейшему.
Кутузов, как и все старые люди, мало спал по ночам. Он днем часто неожиданно задремывал; но ночью он, не раздеваясь, лежа на своей постели, большею частию не спал и думал.
Так он лежал и теперь на своей кровати, облокотив тяжелую, большую изуродованную голову на пухлую руку, и думал, открытым одним глазом присматриваясь к темноте.
С тех пор как Бенигсен, переписывавшийся с государем и имевший более всех силы в штабе, избегал его, Кутузов был спокойнее в том отношении, что его с войсками не заставят опять участвовать в бесполезных наступательных действиях. Урок Тарутинского сражения и кануна его, болезненно памятный Кутузову, тоже должен был подействовать, думал он.
«Они должны понять, что мы только можем проиграть, действуя наступательно. Терпение и время, вот мои воины богатыри!» – думал Кутузов. Он знал, что не надо срывать яблоко, пока оно зелено. Оно само упадет, когда будет зрело, а сорвешь зелено, испортишь яблоко и дерево, и сам оскомину набьешь. Он, как опытный охотник, знал, что зверь ранен, ранен так, как только могла ранить вся русская сила, но смертельно или нет, это был еще не разъясненный вопрос. Теперь, по присылкам Лористона и Бертелеми и по донесениям партизанов, Кутузов почти знал, что он ранен смертельно. Но нужны были еще доказательства, надо было ждать.
