Расторгуева, Галина Викторовна
Поделись знанием:
К:Википедия:Статьи без изображений (тип: не указан)
– Генерал аншеф занят, – сказал Козловский, торопливо подходя к неизвестному генералу и загораживая ему дорогу от двери. – Как прикажете доложить?
Неизвестный генерал презрительно оглянулся сверху вниз на невысокого ростом Козловского, как будто удивляясь, что его могут не знать.
– Генерал аншеф занят, – спокойно повторил Козловский.
Лицо генерала нахмурилось, губы его дернулись и задрожали. Он вынул записную книжку, быстро начертил что то карандашом, вырвал листок, отдал, быстрыми шагами подошел к окну, бросил свое тело на стул и оглянул бывших в комнате, как будто спрашивая: зачем они на него смотрят? Потом генерал поднял голову, вытянул шею, как будто намереваясь что то сказать, но тотчас же, как будто небрежно начиная напевать про себя, произвел странный звук, который тотчас же пресекся. Дверь кабинета отворилась, и на пороге ее показался Кутузов. Генерал с повязанною головой, как будто убегая от опасности, нагнувшись, большими, быстрыми шагами худых ног подошел к Кутузову.
– Vous voyez le malheureux Mack, [Вы видите несчастного Мака.] – проговорил он сорвавшимся голосом.
Лицо Кутузова, стоявшего в дверях кабинета, несколько мгновений оставалось совершенно неподвижно. Потом, как волна, пробежала по его лицу морщина, лоб разгладился; он почтительно наклонил голову, закрыл глаза, молча пропустил мимо себя Мака и сам за собой затворил дверь.
Слух, уже распространенный прежде, о разбитии австрийцев и о сдаче всей армии под Ульмом, оказывался справедливым. Через полчаса уже по разным направлениям были разосланы адъютанты с приказаниями, доказывавшими, что скоро и русские войска, до сих пор бывшие в бездействии, должны будут встретиться с неприятелем.
Князь Андрей был один из тех редких офицеров в штабе, который полагал свой главный интерес в общем ходе военного дела. Увидав Мака и услыхав подробности его погибели, он понял, что половина кампании проиграна, понял всю трудность положения русских войск и живо вообразил себе то, что ожидает армию, и ту роль, которую он должен будет играть в ней.
Невольно он испытывал волнующее радостное чувство при мысли о посрамлении самонадеянной Австрии и о том, что через неделю, может быть, придется ему увидеть и принять участие в столкновении русских с французами, впервые после Суворова.
Но он боялся гения Бонапарта, который мог оказаться сильнее всей храбрости русских войск, и вместе с тем не мог допустить позора для своего героя.
Взволнованный и раздраженный этими мыслями, князь Андрей пошел в свою комнату, чтобы написать отцу, которому он писал каждый день. Он сошелся в коридоре с своим сожителем Несвицким и шутником Жерковым; они, как всегда, чему то смеялись.
– Что ты так мрачен? – спросил Несвицкий, заметив бледное с блестящими глазами лицо князя Андрея.
– Веселиться нечему, – отвечал Болконский.
В то время как князь Андрей сошелся с Несвицким и Жерковым, с другой стороны коридора навстречу им шли Штраух, австрийский генерал, состоявший при штабе Кутузова для наблюдения за продовольствием русской армии, и член гофкригсрата, приехавшие накануне. По широкому коридору было достаточно места, чтобы генералы могли свободно разойтись с тремя офицерами; но Жерков, отталкивая рукой Несвицкого, запыхавшимся голосом проговорил:
– Идут!… идут!… посторонитесь, дорогу! пожалуйста дорогу!
Генералы проходили с видом желания избавиться от утруждающих почестей. На лице шутника Жеркова выразилась вдруг глупая улыбка радости, которой он как будто не мог удержать.
– Ваше превосходительство, – сказал он по немецки, выдвигаясь вперед и обращаясь к австрийскому генералу. – Имею честь поздравить.
Он наклонил голову и неловко, как дети, которые учатся танцовать, стал расшаркиваться то одной, то другой ногой.
Генерал, член гофкригсрата, строго оглянулся на него; не заметив серьезность глупой улыбки, не мог отказать в минутном внимании. Он прищурился, показывая, что слушает.
– Имею честь поздравить, генерал Мак приехал,совсем здоров,только немного тут зашибся, – прибавил он,сияя улыбкой и указывая на свою голову.
Генерал нахмурился, отвернулся и пошел дальше.
– Gott, wie naiv! [Боже мой, как он прост!] – сказал он сердито, отойдя несколько шагов.
Несвицкий с хохотом обнял князя Андрея, но Болконский, еще более побледнев, с злобным выражением в лице, оттолкнул его и обратился к Жеркову. То нервное раздражение, в которое его привели вид Мака, известие об его поражении и мысли о том, что ожидает русскую армию, нашло себе исход в озлоблении на неуместную шутку Жеркова.
– Если вы, милостивый государь, – заговорил он пронзительно с легким дрожанием нижней челюсти, – хотите быть шутом , то я вам в этом не могу воспрепятствовать; но объявляю вам, что если вы осмелитесь другой раз скоморошничать в моем присутствии, то я вас научу, как вести себя.
Несвицкий и Жерков так были удивлены этой выходкой, что молча, раскрыв глаза, смотрели на Болконского.
– Что ж, я поздравил только, – сказал Жерков.
– Я не шучу с вами, извольте молчать! – крикнул Болконский и, взяв за руку Несвицкого, пошел прочь от Жеркова, не находившего, что ответить.
– Ну, что ты, братец, – успокоивая сказал Несвицкий.
– Как что? – заговорил князь Андрей, останавливаясь от волнения. – Да ты пойми, что мы, или офицеры, которые служим своему царю и отечеству и радуемся общему успеху и печалимся об общей неудаче, или мы лакеи, которым дела нет до господского дела. Quarante milles hommes massacres et l'ario mee de nos allies detruite, et vous trouvez la le mot pour rire, – сказал он, как будто этою французскою фразой закрепляя свое мнение. – C'est bien pour un garcon de rien, comme cet individu, dont vous avez fait un ami, mais pas pour vous, pas pour vous. [Сорок тысяч человек погибло и союзная нам армия уничтожена, а вы можете при этом шутить. Это простительно ничтожному мальчишке, как вот этот господин, которого вы сделали себе другом, но не вам, не вам.] Мальчишкам только можно так забавляться, – сказал князь Андрей по русски, выговаривая это слово с французским акцентом, заметив, что Жерков мог еще слышать его.
Он подождал, не ответит ли что корнет. Но корнет повернулся и вышел из коридора.
Гусарский Павлоградский полк стоял в двух милях от Браунау. Эскадрон, в котором юнкером служил Николай Ростов, расположен был в немецкой деревне Зальценек. Эскадронному командиру, ротмистру Денисову, известному всей кавалерийской дивизии под именем Васьки Денисова, была отведена лучшая квартира в деревне. Юнкер Ростов с тех самых пор, как он догнал полк в Польше, жил вместе с эскадронным командиром.
11 октября, в тот самый день, когда в главной квартире всё было поднято на ноги известием о поражении Мака, в штабе эскадрона походная жизнь спокойно шла по старому. Денисов, проигравший всю ночь в карты, еще не приходил домой, когда Ростов, рано утром, верхом, вернулся с фуражировки. Ростов в юнкерском мундире подъехал к крыльцу, толконув лошадь, гибким, молодым жестом скинул ногу, постоял на стремени, как будто не желая расстаться с лошадью, наконец, спрыгнул и крикнул вестового.
– А, Бондаренко, друг сердечный, – проговорил он бросившемуся стремглав к его лошади гусару. – Выводи, дружок, – сказал он с тою братскою, веселою нежностию, с которою обращаются со всеми хорошие молодые люди, когда они счастливы.
– Слушаю, ваше сиятельство, – отвечал хохол, встряхивая весело головой.
– Смотри же, выводи хорошенько!
Другой гусар бросился тоже к лошади, но Бондаренко уже перекинул поводья трензеля. Видно было, что юнкер давал хорошо на водку, и что услужить ему было выгодно. Ростов погладил лошадь по шее, потом по крупу и остановился на крыльце.
| Галина Расторгуева | |
| Род деятельности: | |
|---|---|
| Дата рождения: | |
| Место рождения: | |
| Гражданство: | |
| Отец: | |
| Мать: |
Расторгуева, Этта Львовна |
Расторгуева Галина Викторовна (род. 1936) — лётчик-испытатель 1-го класса.
Содержание
Краткие биографические данные
- Летчик испытатель 1-го класса.
- Родилась 16 мая 1936 г.
- [records.fai.org/rotorcraft/current.asp?id1=112&id2=2&id3=2 Международный абсолютный рекордсмен по данным FAI]
- [dlib.eastview.com/browse/doc/19647018 восемь мировых рекордов по скорости полета и скороподъемности на вертолете МИ-24]
- Имя Галины Расторгуевой с показателями рекордов занесено в Советскую Военную энциклопедию
- [www.trud.ru/article/23-08-2000/10779_zhenschina_i_nebo.html Участница рекордного вертолетного перелета Москва — Чукотка — Аляска — Майами (США)]
Летная биография
Начало
- Летать начала в 1955 г. в аэроклубе, учась в МАИ, который окончила в 1959 г.
- Работала инженером по эксплуатации электрооборудования тяжелых самолетов в Шереметьеве. Одновременно летала инструктором-общественником в аэроклубе.
- В 1960 г. экстерном закончила Центральную планерно-вертолетную школу ДОСААФ.
- В 28 лет стала «Отличником Аэрофлота».
- Постоянно в течение пяти лет с 1961 по 1965 г. просилась на летную работу.
- В Кременчуге прошла курс обучения за три месяца вместо двух лет. В Кременчугское летное училище ездила дважды; в первый раз в 1965 г. освоила пилотирование вертолета Ми-4, а в 1967 г.пилотирование вертолета Ми-8.
- Закончив училище, стала работать в Московском вертолетном отряде гражданской авиации.
НИЛИЦ
- В 1967 г. Валентина Степановна Гризодубова ищет для летно-испытательного центра своего НИИ [1] летчицу для проведения летных испытаний. От кандидата на эту работу требовалось наличие диплома летчика и диплома авиационного инженера.
- В сентябре 1967 г. Галина Викторовна была принята на работу с годовым испытательным сроком. Только Валентина Степановна могла добиться, чтобы у неё на фирме женщины-летчицы могли проводить летные испытания. Валентина Степановна решила направить её в Школу летчиков-испытателей Минавиапрома.
- НИЛИЦ входил в состав Министерство радиопромышленности. В. С. Гризодубова запросила одно место в ШЛИ МАП, ни слова не говоря о том, что направит женщину. Однако тогдашний министр авиапромышленности Петр Васильевич Дементьев в конце концов узнал и не разрешил принять Галину Викторовну в ШЛИ.
- В ЛИИ и ШЛИ многие хорошо знали Галину Викторовну, знали и помнили её отца — летчика-испытателя Расторгуева Виктора Леонидовича. [pilot.agr.su/dax/10/206/index.shtml Евгений Иванович Пугаев] и [www.testpilot.ru/base/2009/11/bessonov-n-a/ Николай Александрович Бессонов] решили помочь. Они составили для неё программу летной подготовки, списав её с аналогичной программы, по которой ранее готовился [www.testpilot.ru/review/isplii/pilot/60/grishchenko.htm Анатолий Демьянович Грищенко]. Анатолий Демьянович получил свидетельство об окончании ШЛИ, пройдя курс индивидуальной подготовки и совмещая учебу с работой ведущего инженера. К августу 1968 г. Галина Викторовна уже имела налет более 1000 часов.
- Инспектор Управления летной службы МАП А.Смирнов дал «добро» на обучение по индивидуальной программе.
- Осенью 1968 г. Галина Викторовна приступила к занятиям. Два месяца у неё ушло на теорию на курсах повышения квалификации, а затем с 4 ноября 1968 г. она начала летать.
- Инструкторами у неё были Е. И. Пугаев,Н. А. Бессонов, много помогал [www.testpilot.ru/review/isplii/pilot/60/kononenko.htm Олег Григорьевич Кононенко] параллельно своей основной испытательной работе, помогали штурманы В. Ф. Токаев и Ю. Г. Шестаков и инженеры по эксплуатации Р. К. Кожурин, Г. И. Кобец, Г. Е. Мартышкин и А. И. Огель. В конце февраля 1969 г. [www.testpilot.ru/base/2009/10/rozanov-a-s/ Александр Сергеевич Розанов], начальник ШЛИ, заполнил свидетельство об окончании ШЛИ и присвоении квалификации «летчик-испытатель 4-го класса» и повез его в МАП. Ему удалось убедить высокое начальство в министерстве, что можно и нужно подписать свидетельство.
- Галина Викторовна получила диплом № 74 об окончании ШЛИ. Приказом министра радиопромышленности СССР за № 117-К от 21 марта 1969 г. ей была присвоена квалификация «летчик-испытатель 4-го класса МАП СССР».
Испытательная работа
- Восемнадцать пет Галина Викторовна проработала летчиком-испытателем в ЛИЦ НПО «Взлет», стала летчиком-испытателем 1-го класса.
- Налетала около 4000 часов практически на всех вертолетах, созданных в ОКБ им. М. Л. Миля.
- Летать пришлось по всей стране. Работала на Черном море, в Арктике, в Поволжье, в Казахстане на полигоне возле оз. Балхаш и в других местах.
Мировые рекорды на вертолете МИ-24
- Разработка вертолета началась еще при жизни основателя фирмы Михаила Миля. После его кончины руководителем и генеральным конструктором стал [www.mai.ru/colleges/fac_1/kaf/k102/prepod_files/akd_tmn.htm Марат Тищенко]. Марат Николаевич не просто верил в своё детище — сверяя данные предварительных полетов, он разрешил Галине Расторгуевой выжимать из машины все что можно. Для получения разрешения установить новые мировые рекорды на вертолете Галине Викторовне Расторгуевой пришлось обращаться с письмами в ДОСААФ к А. Я. Покрышкину и министру авиационной промышленности П. В. Дементьеву.
- Большую помощь в подготовке оказал заслуженный летчик-испытатель СССР [www.testpilot.ru/review/isplii/pilot/80/vorobyev.htm Феликс Михайлович Воробьев].
- Полетные листы Расторгуевой и Полянской подписывал главком ВВС, главный маршал авиации, заслуженный военный летчик, Герой Советского Союза Павел Кутахов.
- А-10 — рекордный вариант вертолета Ми-24А без вооружения и крылом с уменьшенной взлетной массой.
- В июле-августе 1975 года ими были установлены шесть женских мировых рекордов, среди которых четыре рекорда скорости полета: 16 июля на базе 15 — 25 км — 341,35 км/ч; 18 июля на замкнутом 100-километровом маршруте ~ 334,464 км/ч; 1 августа на замкнутом 500-километровом маршруте — 331,023 км/ч; 13 августа был установлен мировой рекорд скорости полета по замкнутому 1000-километровому маршруту — 332,646 км/ч. Два последних рекорда являлись не только женскими, но и общими (например, последний рекорд скорости на 84 км/ч превышал рекорд Ричарда Щепанского, установленный в 1966 году на вертолете [www.airwar.ru/enc/oh/oh6.html ОН-6А] фирмы «Хьюз» и считавшийся недосягаемым).
- Международная авиационная федерация [www.fai.org/documents (ФАИ)] утвердила в качестве официальных все 8 рекордов, установленных женским экипажем. Имена Галины Расторгуевой и Людмилы Полянской с показателями рекордов занесены в военную энциклопедию
- За установление серии мировых рекордов Г. В. Расторгуевой было присвоено звание «Заслуженный мастер спорта СССР», а Л. А. Полянской — «Мастер спорта СССР международного класса», Ф. М. Воробьеву — «Заслуженный тренер СССР».
- Часть этих рекордов по прежнему являются абсолютными [records.fai.org/rotorcraft/current.asp?id1=112&id2=2&id3=2 по данным FAI](Ссылка на страничку ФАИ с этими рекордами)
Перелет по маршруту Москва — Чукотка — Аляска — Майами (США)
- В 1992 г. Галина Викторовна вместе Г. П. Кошкиной с Л. А. Полянской на вертолете Ми-24 осуществили перелет по маршруту Москва — Чукотка — Аляска — Майами (США). Вместе с вертолетом сопровождения Ми-8 они прошли расстояние 19 156 км за 85 часов 46 минут.
См статьи на [www.trud.ru/article/23-08-2000/10779_zhenschina_i_nebo.html сайте газеты труд][records.fai.org/rotorcraft/current.asp?id1=112&id2=2&id3=2 Англ Абсолютные рекорды по данным FAI]
- Отец Галины Викторовны Расторгуев Виктор Леонидович — известный планерист, затем летчик-испытатель. Погиб при испытании Як-3РД с ЖРД конструкции известного конструктора ракетных двигателей В. П. Глушко в 1945 г.
Напишите отзыв о статье "Расторгуева, Галина Викторовна"
Примечания
- ↑ [www.aovzlet.ru/ НПО «Взлет»]
Отрывок, характеризующий Расторгуева, Галина Викторовна
– Генерал аншеф Кутузов? – быстро проговорил приезжий генерал с резким немецким выговором, оглядываясь на обе стороны и без остановки проходя к двери кабинета.– Генерал аншеф занят, – сказал Козловский, торопливо подходя к неизвестному генералу и загораживая ему дорогу от двери. – Как прикажете доложить?
Неизвестный генерал презрительно оглянулся сверху вниз на невысокого ростом Козловского, как будто удивляясь, что его могут не знать.
– Генерал аншеф занят, – спокойно повторил Козловский.
Лицо генерала нахмурилось, губы его дернулись и задрожали. Он вынул записную книжку, быстро начертил что то карандашом, вырвал листок, отдал, быстрыми шагами подошел к окну, бросил свое тело на стул и оглянул бывших в комнате, как будто спрашивая: зачем они на него смотрят? Потом генерал поднял голову, вытянул шею, как будто намереваясь что то сказать, но тотчас же, как будто небрежно начиная напевать про себя, произвел странный звук, который тотчас же пресекся. Дверь кабинета отворилась, и на пороге ее показался Кутузов. Генерал с повязанною головой, как будто убегая от опасности, нагнувшись, большими, быстрыми шагами худых ног подошел к Кутузову.
– Vous voyez le malheureux Mack, [Вы видите несчастного Мака.] – проговорил он сорвавшимся голосом.
Лицо Кутузова, стоявшего в дверях кабинета, несколько мгновений оставалось совершенно неподвижно. Потом, как волна, пробежала по его лицу морщина, лоб разгладился; он почтительно наклонил голову, закрыл глаза, молча пропустил мимо себя Мака и сам за собой затворил дверь.
Слух, уже распространенный прежде, о разбитии австрийцев и о сдаче всей армии под Ульмом, оказывался справедливым. Через полчаса уже по разным направлениям были разосланы адъютанты с приказаниями, доказывавшими, что скоро и русские войска, до сих пор бывшие в бездействии, должны будут встретиться с неприятелем.
Князь Андрей был один из тех редких офицеров в штабе, который полагал свой главный интерес в общем ходе военного дела. Увидав Мака и услыхав подробности его погибели, он понял, что половина кампании проиграна, понял всю трудность положения русских войск и живо вообразил себе то, что ожидает армию, и ту роль, которую он должен будет играть в ней.
Невольно он испытывал волнующее радостное чувство при мысли о посрамлении самонадеянной Австрии и о том, что через неделю, может быть, придется ему увидеть и принять участие в столкновении русских с французами, впервые после Суворова.
Но он боялся гения Бонапарта, который мог оказаться сильнее всей храбрости русских войск, и вместе с тем не мог допустить позора для своего героя.
Взволнованный и раздраженный этими мыслями, князь Андрей пошел в свою комнату, чтобы написать отцу, которому он писал каждый день. Он сошелся в коридоре с своим сожителем Несвицким и шутником Жерковым; они, как всегда, чему то смеялись.
– Что ты так мрачен? – спросил Несвицкий, заметив бледное с блестящими глазами лицо князя Андрея.
– Веселиться нечему, – отвечал Болконский.
В то время как князь Андрей сошелся с Несвицким и Жерковым, с другой стороны коридора навстречу им шли Штраух, австрийский генерал, состоявший при штабе Кутузова для наблюдения за продовольствием русской армии, и член гофкригсрата, приехавшие накануне. По широкому коридору было достаточно места, чтобы генералы могли свободно разойтись с тремя офицерами; но Жерков, отталкивая рукой Несвицкого, запыхавшимся голосом проговорил:
– Идут!… идут!… посторонитесь, дорогу! пожалуйста дорогу!
Генералы проходили с видом желания избавиться от утруждающих почестей. На лице шутника Жеркова выразилась вдруг глупая улыбка радости, которой он как будто не мог удержать.
– Ваше превосходительство, – сказал он по немецки, выдвигаясь вперед и обращаясь к австрийскому генералу. – Имею честь поздравить.
Он наклонил голову и неловко, как дети, которые учатся танцовать, стал расшаркиваться то одной, то другой ногой.
Генерал, член гофкригсрата, строго оглянулся на него; не заметив серьезность глупой улыбки, не мог отказать в минутном внимании. Он прищурился, показывая, что слушает.
– Имею честь поздравить, генерал Мак приехал,совсем здоров,только немного тут зашибся, – прибавил он,сияя улыбкой и указывая на свою голову.
Генерал нахмурился, отвернулся и пошел дальше.
– Gott, wie naiv! [Боже мой, как он прост!] – сказал он сердито, отойдя несколько шагов.
Несвицкий с хохотом обнял князя Андрея, но Болконский, еще более побледнев, с злобным выражением в лице, оттолкнул его и обратился к Жеркову. То нервное раздражение, в которое его привели вид Мака, известие об его поражении и мысли о том, что ожидает русскую армию, нашло себе исход в озлоблении на неуместную шутку Жеркова.
– Если вы, милостивый государь, – заговорил он пронзительно с легким дрожанием нижней челюсти, – хотите быть шутом , то я вам в этом не могу воспрепятствовать; но объявляю вам, что если вы осмелитесь другой раз скоморошничать в моем присутствии, то я вас научу, как вести себя.
Несвицкий и Жерков так были удивлены этой выходкой, что молча, раскрыв глаза, смотрели на Болконского.
– Что ж, я поздравил только, – сказал Жерков.
– Я не шучу с вами, извольте молчать! – крикнул Болконский и, взяв за руку Несвицкого, пошел прочь от Жеркова, не находившего, что ответить.
– Ну, что ты, братец, – успокоивая сказал Несвицкий.
– Как что? – заговорил князь Андрей, останавливаясь от волнения. – Да ты пойми, что мы, или офицеры, которые служим своему царю и отечеству и радуемся общему успеху и печалимся об общей неудаче, или мы лакеи, которым дела нет до господского дела. Quarante milles hommes massacres et l'ario mee de nos allies detruite, et vous trouvez la le mot pour rire, – сказал он, как будто этою французскою фразой закрепляя свое мнение. – C'est bien pour un garcon de rien, comme cet individu, dont vous avez fait un ami, mais pas pour vous, pas pour vous. [Сорок тысяч человек погибло и союзная нам армия уничтожена, а вы можете при этом шутить. Это простительно ничтожному мальчишке, как вот этот господин, которого вы сделали себе другом, но не вам, не вам.] Мальчишкам только можно так забавляться, – сказал князь Андрей по русски, выговаривая это слово с французским акцентом, заметив, что Жерков мог еще слышать его.
Он подождал, не ответит ли что корнет. Но корнет повернулся и вышел из коридора.
Гусарский Павлоградский полк стоял в двух милях от Браунау. Эскадрон, в котором юнкером служил Николай Ростов, расположен был в немецкой деревне Зальценек. Эскадронному командиру, ротмистру Денисову, известному всей кавалерийской дивизии под именем Васьки Денисова, была отведена лучшая квартира в деревне. Юнкер Ростов с тех самых пор, как он догнал полк в Польше, жил вместе с эскадронным командиром.
11 октября, в тот самый день, когда в главной квартире всё было поднято на ноги известием о поражении Мака, в штабе эскадрона походная жизнь спокойно шла по старому. Денисов, проигравший всю ночь в карты, еще не приходил домой, когда Ростов, рано утром, верхом, вернулся с фуражировки. Ростов в юнкерском мундире подъехал к крыльцу, толконув лошадь, гибким, молодым жестом скинул ногу, постоял на стремени, как будто не желая расстаться с лошадью, наконец, спрыгнул и крикнул вестового.
– А, Бондаренко, друг сердечный, – проговорил он бросившемуся стремглав к его лошади гусару. – Выводи, дружок, – сказал он с тою братскою, веселою нежностию, с которою обращаются со всеми хорошие молодые люди, когда они счастливы.
– Слушаю, ваше сиятельство, – отвечал хохол, встряхивая весело головой.
– Смотри же, выводи хорошенько!
Другой гусар бросился тоже к лошади, но Бондаренко уже перекинул поводья трензеля. Видно было, что юнкер давал хорошо на водку, и что услужить ему было выгодно. Ростов погладил лошадь по шее, потом по крупу и остановился на крыльце.
