Растяпин, Василий Сергеевич

Василий Сергеевич Растяпин
Дата рождения	14 января 1923(1923-01-14)
Место рождения	Саратов
Дата смерти	19 марта 1945(1945-03-19) (22 года)
Принадлежность	СССР СССР
Род войск	ВВС СССР
Годы службы	1943—1945
Звание
Часть	1-й гвардейский минно-торпедный авиационный полк
Сражения/войны	Великая Отечественная война
Награды и премии

Василий Сергеевич Растяпин (14 января 1923, Саратов — 19 марта 1945) — советский военнослужащий, участник Великой Отечественной войны, воздушный стрелок самолёта A-20G «Boston» 1-го гвардейского минно-торпедного авиационного полка 8-й минно-торпедной авиационной дивизии Краснознамённого Балтийского флота, гвардии сержант, Герой Российской Федерации.

Биография

Родился 14 января 1923 года в городе Саратове в семье рабочего. Русский. Окончил 8 классов. Работал столяром.

В июне 1943 года призван в Красную Армию. Окончил 2-ю школу младших авиационных специалистов ВВС ВМФ, получил специальность воздушного стрелка и был направлен в авиацию Краснознамённого Балтийского флота. Проходил службу в составе 51-го минно-торпедного авиационного полка. В июле 1944 года переведен в 1-й гвардейский минно-торпедный авиационный полк, в котором воевал до последнего дня.

С декабря 1943 год по март 1945 годов совершил 60 боевых вылетов. Совершал полёты в Финский залив и Балтийское море, на минные постановки в порты Либава, Мемель, Виндава, Ханко. За период с июля 1944 года по март 1945 года обеспечил своему экипажу потопление 5 транспортов противника.

19 марта 1945 года в составе экипажа гвардии майора Меркулова участвовал в атаке транспорта противника водоизмещением 12000 тонн на траверзе города Нойкурен. Самолет был подожжён, но продолжил выполнение задачи: торпедоносец отвлек на себя внимание врага, что позволило группе бомбардировщиков-топ-мачтовиков, тяжело повредить сторожевой корабль противника, который выбыл из строя до конца войны. Горящий «Бостон» упал в море. Вместе с Меркуловым погибли и его боевые друзья: штурман Герой Советского Союза гвардии майор А. И. Рензяев, начальник связи гвардии старшина А. П. Грибовский, воздушный стрелок гвардии сержант В. С. Растяпин. Вернувшиеся на базу экипажи доложили о таране.

В апреле 1945 года посмертно награждён орденом Красной Звезды.

Указом Президента Российской Федерации от 23 февраля 1998 года за мужество и героизм, проявленные в борьбе с немецко-фашистскими захватчиками в Великой Отечественной войне 1941—1945 годов, гвардии сержанту Растяпину Василию Сергеевичу присвоено звание Героя Российской Федерации посмертно.

Этим же указом высокое звание присвоено другим членам экипажа: гвардии майору Меркулову Василию Александровичу и гвардии старшине Грибовскому Александру Прокофьевичу.

Ссылки

 [www.warheroes.ru/hero/hero.asp?Hero_id=4006 Василий Сергеевич Растяпин]. Сайт «Герои Страны». Проверено 20 мая 2014.

Литература

• За несколько недель до Победы // Красная Звезда. — 1998, 8 апреля.
• Львов М. Л. Пароль — Балтика. — Калининград, 1985.

Отрывок, характеризующий Растяпин, Василий Сергеевич

Перед самым обедом граф Илья Андреич представил князю своего сына. Багратион, узнав его, сказал несколько нескладных, неловких слов, как и все слова, которые он говорил в этот день. Граф Илья Андреич радостно и гордо оглядывал всех в то время, как Багратион говорил с его сыном.
Николай Ростов с Денисовым и новым знакомцем Долоховым сели вместе почти на середине стола. Напротив них сел Пьер рядом с князем Несвицким. Граф Илья Андреич сидел напротив Багратиона с другими старшинами и угащивал князя, олицетворяя в себе московское радушие.
Труды его не пропали даром. Обеды его, постный и скоромный, были великолепны, но совершенно спокоен он всё таки не мог быть до конца обеда. Он подмигивал буфетчику, шопотом приказывал лакеям, и не без волнения ожидал каждого, знакомого ему блюда. Всё было прекрасно. На втором блюде, вместе с исполинской стерлядью (увидав которую, Илья Андреич покраснел от радости и застенчивости), уже лакеи стали хлопать пробками и наливать шампанское. После рыбы, которая произвела некоторое впечатление, граф Илья Андреич переглянулся с другими старшинами. – «Много тостов будет, пора начинать!» – шепнул он и взяв бокал в руки – встал. Все замолкли и ожидали, что он скажет.
– Здоровье государя императора! – крикнул он, и в ту же минуту добрые глаза его увлажились слезами радости и восторга. В ту же минуту заиграли: «Гром победы раздавайся».Все встали с своих мест и закричали ура! и Багратион закричал ура! тем же голосом, каким он кричал на Шенграбенском поле. Восторженный голос молодого Ростова был слышен из за всех 300 голосов. Он чуть не плакал. – Здоровье государя императора, – кричал он, – ура! – Выпив залпом свой бокал, он бросил его на пол. Многие последовали его примеру. И долго продолжались громкие крики. Когда замолкли голоса, лакеи подобрали разбитую посуду, и все стали усаживаться, и улыбаясь своему крику переговариваться. Граф Илья Андреич поднялся опять, взглянул на записочку, лежавшую подле его тарелки и провозгласил тост за здоровье героя нашей последней кампании, князя Петра Ивановича Багратиона и опять голубые глаза графа увлажились слезами. Ура! опять закричали голоса 300 гостей, и вместо музыки послышались певчие, певшие кантату сочинения Павла Ивановича Кутузова.
«Тщетны россам все препоны,
Храбрость есть побед залог,
Есть у нас Багратионы,
Будут все враги у ног» и т.д.
Только что кончили певчие, как последовали новые и новые тосты, при которых всё больше и больше расчувствовался граф Илья Андреич, и еще больше билось посуды, и еще больше кричалось. Пили за здоровье Беклешова, Нарышкина, Уварова, Долгорукова, Апраксина, Валуева, за здоровье старшин, за здоровье распорядителя, за здоровье всех членов клуба, за здоровье всех гостей клуба и наконец отдельно за здоровье учредителя обеда графа Ильи Андреича. При этом тосте граф вынул платок и, закрыв им лицо, совершенно расплакался.


Пьер сидел против Долохова и Николая Ростова. Он много и жадно ел и много пил, как и всегда. Но те, которые его знали коротко, видели, что в нем произошла в нынешний день какая то большая перемена. Он молчал всё время обеда и, щурясь и морщась, глядел кругом себя или остановив глаза, с видом совершенной рассеянности, потирал пальцем переносицу. Лицо его было уныло и мрачно. Он, казалось, не видел и не слышал ничего, происходящего вокруг него, и думал о чем то одном, тяжелом и неразрешенном.