Ратке, Мартин Генрих

Мартин Генрих Ратке (нем. Martin Heinrich Rathke; 25 августа 1793, Данциг — 3 сентября 1860, Кёнигсберг) — немецкий анатом и эмбриолог.

Ратке родился в городе Данциге. В 1814 году для изучения медицины переехал сначала в Геттинген, а в 1817 году в столицу Германии город Берлин, где и получил степень доктора медицины за диссертацию «De salamandiarum corporibus adiposis ovariis et oviductibus eorumque evolutione» (Берлин, 1818).

Затем Ратке вернулся в Данциг, где занимался врачебной практикой. В 1825 году был назначен старшим врачом местного госпиталя, в 1826 году окружным физиком. Четыре года состоял преподавателем физики и физической географии при гимназии. С этого времени посвятил себя изучению анатомии и эмбриологии животных и обнародовал ряд работ по этим предметам, за что и был в 1829 году приглашен на должность профессора физиологии и общей патологии в Дерптский университет.

Попутно он читал там также зоологию и сравнительную анатомию. Вместе с Куторгой и Каппгерром в 1832 и 1835 гг. он совершил путешествия в Крым и на Чёрное море для изучения фауны последнего. В 1835 году перешел в Кёнигсберг на место К. Бэра, назначенного тогда академиком в Санкт-Петербург; там он занимал две кафедры: зоологии и анатомии. В 1839 году совершил путешествие по Норвегии и Швеции. В 1859 году перевел зоологические коллекции в особое новое здание (К. anatomische Austalt); многие из них собраны самим Ратке.

Умер в 1860 году в Кёнигсберге.

Краткая библиография

Многочисленные (более 125) работы Ратке посвящены почти исключительно эмбриологии и сравнительной анатомии; наиболее важны:

• «Beitrage z. Entwicklungsgeschichte d. Haifische und Rochen» («Schrift. Danzig. Dat. Ges.», II, 1827)
• «Bildungs- u. Entwicklungsgesch. d. Blennius viviparus» («Abh. z. Bild. u. Entw.-gesch. d Menschen u. d. Thiere», II, Лейпциг, 1833)
• « Üeber d. Entw. d. Syngnathen» («Zur Morphologie», Лейпциг, 1837)
• «Entw.-gesch. d. Natter» (Кёнигсберг, 1837)
• «Ueber d. Entw. d. Schildkröten» (Брауншвейг, 1848)
• «Ueber d. Entw. d. Krokodile» (Брауншвейг, 1856)
• «Ueber d. Entst. a. Entw. d. Geschlechtsth. bei d. Urodelen»(«Beitr. z. Gesch. d. Thierw.», III, 1826)
• «Ueber d. Bildung d. Samenleiter etc. d. Wiederkäuer» («Arch. Anat. u. Phys.», 1832)
• «Zur Entw. d. Aktinien, d. Scorpions, d. Crustaceen» («Zur Morphologie», Лейпциг, 1837)
• «Bemerkungen ueber d. Bau d. Amphioxus» (Кёнигсберг, 1841)
• «Anat.-physiol. Untersuchungen ueber d. Kiemenapp. und d. Zungenbein der Wirbelth.» (Рига и Дерпт, 1832)

Ссылки

При написании этой статьи использовался материал из Энциклопедического словаря Брокгауза и Ефрона (1890—1907).

• Ратке, Мартин-Генрих // Энциклопедический словарь Брокгауза и Ефрона : в 86 т. (82 т. и 4 доп.). — СПб., 1890—1907.
• [www.ras.ru/win/db/show_per.asp?P=.id-51892.ln-ru Профиль Мартина Генриха Ратке] на официальном сайте РАН

Отрывок, характеризующий Ратке, Мартин Генрих

Но княжна, если не благодарила более словами, благодарила его всем выражением своего сиявшего благодарностью и нежностью лица. Она не могла верить ему, что ей не за что благодарить его. Напротив, для нее несомненно было то, что ежели бы его не было, то она, наверное, должна была бы погибнуть и от бунтовщиков и от французов; что он, для того чтобы спасти ее, подвергал себя самым очевидным и страшным опасностям; и еще несомненнее было то, что он был человек с высокой и благородной душой, который умел понять ее положение и горе. Его добрые и честные глаза с выступившими на них слезами, в то время как она сама, заплакав, говорила с ним о своей потере, не выходили из ее воображения.
Когда она простилась с ним и осталась одна, княжна Марья вдруг почувствовала в глазах слезы, и тут уж не в первый раз ей представился странный вопрос, любит ли она его?
По дороге дальше к Москве, несмотря на то, что положение княжны было не радостно, Дуняша, ехавшая с ней в карете, не раз замечала, что княжна, высунувшись в окно кареты, чему то радостно и грустно улыбалась.
«Ну что же, ежели бы я и полюбила его? – думала княжна Марья.
Как ни стыдно ей было признаться себе, что она первая полюбила человека, который, может быть, никогда не полюбит ее, она утешала себя мыслью, что никто никогда не узнает этого и что она не будет виновата, ежели будет до конца жизни, никому не говоря о том, любить того, которого она любила в первый и в последний раз.
Иногда она вспоминала его взгляды, его участие, его слова, и ей казалось счастье не невозможным. И тогда то Дуняша замечала, что она, улыбаясь, глядела в окно кареты.
«И надо было ему приехать в Богучарово, и в эту самую минуту! – думала княжна Марья. – И надо было его сестре отказать князю Андрею! – И во всем этом княжна Марья видела волю провиденья.
Впечатление, произведенное на Ростова княжной Марьей, было очень приятное. Когда ои вспоминал про нее, ему становилось весело, и когда товарищи, узнав о бывшем с ним приключении в Богучарове, шутили ему, что он, поехав за сеном, подцепил одну из самых богатых невест в России, Ростов сердился. Он сердился именно потому, что мысль о женитьбе на приятной для него, кроткой княжне Марье с огромным состоянием не раз против его воли приходила ему в голову. Для себя лично Николай не мог желать жены лучше княжны Марьи: женитьба на ней сделала бы счастье графини – его матери, и поправила бы дела его отца; и даже – Николай чувствовал это – сделала бы счастье княжны Марьи. Но Соня? И данное слово? И от этого то Ростов сердился, когда ему шутили о княжне Болконской.


Приняв командование над армиями, Кутузов вспомнил о князе Андрее и послал ему приказание прибыть в главную квартиру.
Князь Андрей приехал в Царево Займище в тот самый день и в то самое время дня, когда Кутузов делал первый смотр войскам. Князь Андрей остановился в деревне у дома священника, у которого стоял экипаж главнокомандующего, и сел на лавочке у ворот, ожидая светлейшего, как все называли теперь Кутузова. На поле за деревней слышны были то звуки полковой музыки, то рев огромного количества голосов, кричавших «ура!новому главнокомандующему. Тут же у ворот, шагах в десяти от князя Андрея, пользуясь отсутствием князя и прекрасной погодой, стояли два денщика, курьер и дворецкий. Черноватый, обросший усами и бакенбардами, маленький гусарский подполковник подъехал к воротам и, взглянув на князя Андрея, спросил: здесь ли стоит светлейший и скоро ли он будет?