Ванейгем, Рауль

Поделись знанием:
(перенаправлено с «Рауль Ванейгем»)
Перейти к: навигация, поиск
Рауль Ванейгем

Рауль Ванейгем (фр. Raoul Vaneigem, род. 4 сентября 1934 года, Лессин, провинция Эно, Бельгия) — бельгийский писатель и философ. Изучал романскую филологию в Брюссельском свободном университете (ныне разделённом по языкам) с 1952 по 1956 год. Наибольшую известность получил в связи со своим участием наряду с Ги Дебором в Ситуационистском интернационале (1961—1970 годы). На данный момент живёт в Бельгии и является отцом четверых детей.





Деятельность в Ситуационистском интернационале

В своеобразном разделении труда внутри Ситуационистского интернационала (то есть грубо говоря, между Дебором и Ванейгемом) Ванейгем был в большей степени ответственен за лозунги восстания 1968 года, чем Ги Дебор, тексты которого на эту роль подходили существенно меньше.

Главной книгой Ванейгема является «Революция повседневной жизни» (The Revolution of Everyday Life, Traité de savoir-vivre à l’usage des jeunes générations), оригинально изданная на французском практически одновременно с книгой Дебора «Общество спектакля», ныне доступна и на русском («Гилея», серия Час «Ч». Современная мировая антибуржуазная мысль, ISBN 5-87987-034-0). Именно эта книга насыщена теми громкими девизами, жаркими возгласами, красочными поэтическими образами, роднящими её с поэмой Волошина («Путями Каина»), они лишь заняли разные ниши по весу и месту приложения силы, что нисколько ни умаляет её научной ценности.

Деятельность после Ситуационистского интернационала

После добровольного ухода из С. И., Рауль пишет серию книг, в которых отстаивает идею самоорганизующегося и самоуправляющегося общества. Он часто использует разные временные псевдонимы: Julienne de Cherisy, Robert Desessarts, Jules-François Dupuis, Tristan Hannaniel, Anne de Launay, Ratgeb, Michel Thorgal.

Также он стал пропагандистом нового вида забастовки, в котором работники сферы обслуживания и транспорта оказывают свои услуги бесплатно. Это должно обеспечить не «ленивый» и деструктивный характер стачек, за что их критикуют, а созидающий, сплачивающий. Пассажиры на аэропортах и вокзалах больше не будут ворчать на «неунимающихся работников», а напротив, станут сопричастны положению работников.[1]

См. также

Напишите отзыв о статье "Ванейгем, Рауль"

Литература

  • L’Ile aux delices, (The Island of Delights), an erotic novel, 1979.
  • Le mouvement du libre-esprit (The Movement of the Free Spirit), 1986.
  • [library.nothingness.org/articles/SI/fr/pub_contents/6 Adresse aux vivants sur la mort qui les gouverne et l’opportunité de s’en défaire], 1990
  • Lettre de Staline à ses enfants enfin réconciliés de l’Est et de l’Ouest, 1992
  • La résistance au christianisme. Les hérésies des origines au XVIIIe siècle, 1993
  • Les hérésies, 1994
  • [library.nothingness.org/articles/SI/fr/pub_contents/10 Avertissement aux écoliers et lycéens], 1995
  • Nous qui désirons sans fin, 1996
  • La Paresse, 1996
  • Notes sans portée, 1997
  • Dictionnaire de citations pour servir au divertissement et à l’intelligence du temps, 1998
  • Déclaration des droits de l'être humain. De la souveraineté de la vie comme dépassement des droits de le l’homme, 2001
  • Pour une internationale du genre humain, 2001
  • Salut à Rabelais ! Une lecture au présent, 2003
  • Rien n’est sacré, tout peut se dire, 2003
  • Le Chevalier, la Dame, le Diable et la Mort, 2003
  • Lettre a mes enfants et aux enfants du monde avenir, 2013
  • Революция повседневной жизни: Трактат об умении жить для молодых поколений / Пер. с франц. Э. Саттарова. М.: Гилея, 2005
  • Бесцеремонная история сюрреализма / Пер. с франц. и примеч. М. Лепиловой. М.: Гилея, 2014
  • Письмо моим детям и детям грядущего мира / Пер. с франц. М. Лепиловой. М.: Гилея, 2015

Примечания

  1. www.notbored.org/laziness.html#_ednref5] (недоступная ссылка с 16-05-2013 (3970 дней))

Ссылки

  • [for-freedom.ucoz.com/blog/raul_vanejgem_instrukcii_k_mjatezhu/2010-07-27-99 «Инструкции к мятежу»] (недоступная ссылка с 16-05-2013 (3970 дней))
  • [www.avtonom.org/lib/theory/vaneigem/traktat/traktat.html «Революция повседневной жизни»]
  • [hylaea.ru/vaneigem_manifesto.html Замечания к «Манифесту коммунистической партии»]
  • [hylaea.ru/vaneig_publ.html Перед дыханием свободы невозможно устоять (предисловие к русскому изданию книги Бесцеремонная история сюрреализма)]
  • [library.nothingness.org/articles/all/all/pub_contents/5 The Revolution of Everyday Life], (Traité de savoir-vivre à l’usage des jeunes générations)
  • [arikel.free.fr/aides/vaneigem/ Traité de savoir-vivre à l’usage des jeunes générations]  (фр.)
  • [www.scenewash.org/lobbies/chainthinker/situationist/vaneigem/bop/bop.html Le livre des plaisirs], (The Book of Pleasures), 1979, reprinted 1993.
  • [library.nothingness.org/authors.php3?id=4 Тексты на французском и английском] на [library.nothingness.org nothingness.org library]
  • [libcom.org/library/raoul-vaneigem Raoul Vaneigem archive] на Libcom.org
  • [audioanarchy.org/antiwork/03-The_Decline_And_Fall_Of_Work.mp3 The Decline and Fall of Work] free mp3 recording of Vaneigem’s essay of the same name, from the Audio Anarchy project
  • Stewart Home [www.stewarthomesociety.org/sp/assault.htm on Veneigem and Debord’s place in Post Dada Art ]

Отрывок, характеризующий Ванейгем, Рауль

– Эй, казак, подавай лошадь! – сказал он. – Ну, вы! сторонись! посторонись! дорогу!
Он с большим усилием добрался до лошади. Не переставая кричать, он тронулся вперед. Солдаты пожались, чтобы дать ему дорогу, но снова опять нажали на него так, что отдавили ему ногу, и ближайшие не были виноваты, потому что их давили еще сильнее.
– Несвицкий! Несвицкий! Ты, г'ожа! – послышался в это время сзади хриплый голос.
Несвицкий оглянулся и увидал в пятнадцати шагах отделенного от него живою массой двигающейся пехоты красного, черного, лохматого, в фуражке на затылке и в молодецки накинутом на плече ментике Ваську Денисова.
– Вели ты им, чег'тям, дьяволам, дать дог'огу, – кричал. Денисов, видимо находясь в припадке горячности, блестя и поводя своими черными, как уголь, глазами в воспаленных белках и махая невынутою из ножен саблей, которую он держал такою же красною, как и лицо, голою маленькою рукой.
– Э! Вася! – отвечал радостно Несвицкий. – Да ты что?
– Эскадг'ону пг'ойти нельзя, – кричал Васька Денисов, злобно открывая белые зубы, шпоря своего красивого вороного, кровного Бедуина, который, мигая ушами от штыков, на которые он натыкался, фыркая, брызгая вокруг себя пеной с мундштука, звеня, бил копытами по доскам моста и, казалось, готов был перепрыгнуть через перила моста, ежели бы ему позволил седок. – Что это? как баг'аны! точь в точь баг'аны! Пг'очь… дай дог'огу!… Стой там! ты повозка, чог'т! Саблей изг'ублю! – кричал он, действительно вынимая наголо саблю и начиная махать ею.
Солдаты с испуганными лицами нажались друг на друга, и Денисов присоединился к Несвицкому.
– Что же ты не пьян нынче? – сказал Несвицкий Денисову, когда он подъехал к нему.
– И напиться то вг'емени не дадут! – отвечал Васька Денисов. – Целый день то туда, то сюда таскают полк. Дг'аться – так дг'аться. А то чог'т знает что такое!
– Каким ты щеголем нынче! – оглядывая его новый ментик и вальтрап, сказал Несвицкий.
Денисов улыбнулся, достал из ташки платок, распространявший запах духов, и сунул в нос Несвицкому.
– Нельзя, в дело иду! выбг'ился, зубы вычистил и надушился.
Осанистая фигура Несвицкого, сопровождаемая казаком, и решительность Денисова, махавшего саблей и отчаянно кричавшего, подействовали так, что они протискались на ту сторону моста и остановили пехоту. Несвицкий нашел у выезда полковника, которому ему надо было передать приказание, и, исполнив свое поручение, поехал назад.
Расчистив дорогу, Денисов остановился у входа на мост. Небрежно сдерживая рвавшегося к своим и бившего ногой жеребца, он смотрел на двигавшийся ему навстречу эскадрон.
По доскам моста раздались прозрачные звуки копыт, как будто скакало несколько лошадей, и эскадрон, с офицерами впереди по четыре человека в ряд, растянулся по мосту и стал выходить на ту сторону.
Остановленные пехотные солдаты, толпясь в растоптанной у моста грязи, с тем особенным недоброжелательным чувством отчужденности и насмешки, с каким встречаются обыкновенно различные роды войск, смотрели на чистых, щеголеватых гусар, стройно проходивших мимо их.
– Нарядные ребята! Только бы на Подновинское!
– Что от них проку! Только напоказ и водят! – говорил другой.
– Пехота, не пыли! – шутил гусар, под которым лошадь, заиграв, брызнула грязью в пехотинца.
– Прогонял бы тебя с ранцем перехода два, шнурки то бы повытерлись, – обтирая рукавом грязь с лица, говорил пехотинец; – а то не человек, а птица сидит!
– То то бы тебя, Зикин, на коня посадить, ловок бы ты был, – шутил ефрейтор над худым, скрюченным от тяжести ранца солдатиком.
– Дубинку промеж ног возьми, вот тебе и конь буде, – отозвался гусар.


Остальная пехота поспешно проходила по мосту, спираясь воронкой у входа. Наконец повозки все прошли, давка стала меньше, и последний батальон вступил на мост. Одни гусары эскадрона Денисова оставались по ту сторону моста против неприятеля. Неприятель, вдалеке видный с противоположной горы, снизу, от моста, не был еще виден, так как из лощины, по которой текла река, горизонт оканчивался противоположным возвышением не дальше полуверсты. Впереди была пустыня, по которой кое где шевелились кучки наших разъездных казаков. Вдруг на противоположном возвышении дороги показались войска в синих капотах и артиллерия. Это были французы. Разъезд казаков рысью отошел под гору. Все офицеры и люди эскадрона Денисова, хотя и старались говорить о постороннем и смотреть по сторонам, не переставали думать только о том, что было там, на горе, и беспрестанно всё вглядывались в выходившие на горизонт пятна, которые они признавали за неприятельские войска. Погода после полудня опять прояснилась, солнце ярко спускалось над Дунаем и окружающими его темными горами. Было тихо, и с той горы изредка долетали звуки рожков и криков неприятеля. Между эскадроном и неприятелями уже никого не было, кроме мелких разъездов. Пустое пространство, саженей в триста, отделяло их от него. Неприятель перестал стрелять, и тем яснее чувствовалась та строгая, грозная, неприступная и неуловимая черта, которая разделяет два неприятельские войска.