Раумер, Рудольф фон

Рудольф фон Раумер

Рудольф фон Ра́умер (нем. Rudolf von Raumer; 14 апреля 1815, Бреслау — 30 августа 1876, Эрланген) — германский филолог и преподаватель, сын Карла Георга Раумера.

Биография

С 1832 года изучал классическую филологию и востоковедение в Эрлангенском университете, позже изучал также германистику в Гёттингенском университете. В 1839 году получил докторскую степень в Эрлангене и в этом же заведении спустя год габилитировался. После этого начал преподавать в этом университете — сначала в звании приват-доцента, с 1846 года экстраординарного и с 1852 года ординарного профессора немецкого языка и литературы. В 1858/1859 и 1866/1867 учебных годах избирался проректором университета. В 1855 году принял участие в реформе орфографии немецкого языка и в 1875 году получил за свою работу в этом направлении награду от германского правительства. Как филолог был сторонником так называемого умеренного фонетического направления в плане реформ немецкого правописания.

Главные работы: «Die Aspiration u. die Lautverschiebung» (Лпц., 1837), «Die Einwirkung des Christenthums auf die althochdeutsche Sprache» (1845), «Vom deutschen Geiste» (1848), «Ueber deutsche Rechtschreibung» (1855), «Der Unterricht im Deutschen» (1857), «Deutsche Versuche» (1861), «Gesammelte sprachwissenschaftliche Schriften» (1863), «Geschichte der germanischen Philologie» (1870).

В «Собрании писем по изучению языков» была опубликована статья фон Раумера «Die Urverwandschaft der semitischen und indoeuropaeischen Sprachen», которая касалась вопросов родства семитской и индоевропейской языковых семей, что вызвало ряд заметок и возражений со стороны разных немецких ученых. На защиту своих выводов Раумер выступил в шести последовательно одна за другой изданных им брошюрах, обзору которых в журнале А.А. Хованского «Филологические записки» была посвящена статья Н. Н Доброва «Рудольф фон Раумер. Еврейский вопрос в сравнительном языкознании на западе», где утверждалось, что без знания еврейского языка не могут иметь надлежащего успеха ни сравнительное языкоучение, ни правильная классическая школа.

Примечания

При написании этой статьи использовался материал из Энциклопедического словаря Брокгауза и Ефрона (1890—1907).

Ссылки

• Раумер, Рудольф // Энциклопедический словарь Брокгауза и Ефрона : в 86 т. (82 т. и 4 доп.). — СПб., 1890—1907.
• [de.wikisource.org/wiki/ADB:Raumer,_Rudolf_von Статья] в ADB  (нем.)
• [en.wikisource.org/wiki/The_Encyclopedia_Americana_%281920%29/Raumer,_Rudolph_von Статья] в Encyclopedia Americana  (англ.)

Отрывок, характеризующий Раумер, Рудольф фон

Государь поровнялся с Ростовым и остановился. Лицо Александра было еще прекраснее, чем на смотру три дня тому назад. Оно сияло такою веселостью и молодостью, такою невинною молодостью, что напоминало ребяческую четырнадцатилетнюю резвость, и вместе с тем это было всё таки лицо величественного императора. Случайно оглядывая эскадрон, глаза государя встретились с глазами Ростова и не более как на две секунды остановились на них. Понял ли государь, что делалось в душе Ростова (Ростову казалось, что он всё понял), но он посмотрел секунды две своими голубыми глазами в лицо Ростова. (Мягко и кротко лился из них свет.) Потом вдруг он приподнял брови, резким движением ударил левой ногой лошадь и галопом поехал вперед.
Молодой император не мог воздержаться от желания присутствовать при сражении и, несмотря на все представления придворных, в 12 часов, отделившись от 3 й колонны, при которой он следовал, поскакал к авангарду. Еще не доезжая до гусар, несколько адъютантов встретили его с известием о счастливом исходе дела.
Сражение, состоявшее только в том, что захвачен эскадрон французов, было представлено как блестящая победа над французами, и потому государь и вся армия, особенно после того, как не разошелся еще пороховой дым на поле сражения, верили, что французы побеждены и отступают против своей воли. Несколько минут после того, как проехал государь, дивизион павлоградцев потребовали вперед. В самом Вишау, маленьком немецком городке, Ростов еще раз увидал государя. На площади города, на которой была до приезда государя довольно сильная перестрелка, лежало несколько человек убитых и раненых, которых не успели подобрать. Государь, окруженный свитою военных и невоенных, был на рыжей, уже другой, чем на смотру, энглизированной кобыле и, склонившись на бок, грациозным жестом держа золотой лорнет у глаза, смотрел в него на лежащего ничком, без кивера, с окровавленною головою солдата. Солдат раненый был так нечист, груб и гадок, что Ростова оскорбила близость его к государю. Ростов видел, как содрогнулись, как бы от пробежавшего мороза, сутуловатые плечи государя, как левая нога его судорожно стала бить шпорой бок лошади, и как приученная лошадь равнодушно оглядывалась и не трогалась с места. Слезший с лошади адъютант взял под руки солдата и стал класть на появившиеся носилки. Солдат застонал.
– Тише, тише, разве нельзя тише? – видимо, более страдая, чем умирающий солдат, проговорил государь и отъехал прочь.