Раушская набережная
| Раушская набережная Москва | |
 Храм свт. Николая Чудотворца в Заяицком, 1749-1759 | |
| Общая информация | |
|---|---|
| Страна | |
| Город | |
| Округ | |
| Район | |
| Ближайшие станции метро | |
| Номера телефонов |
+7(495) XXX---- |
| [www.openstreetmap.org/?lat=55.74833&lon=37.63167&zoom=15&layers=M на OpenStreetMap] | |
| [maps.yandex.ru/?ll=37.63167%2C55.74833&spn=0.15381%2C0.080341&z=16&l=map на Яндекс.Картах] | |
Ра́ушская на́бережная (Ро́ушская, до 1870-х гг. Заяи́цкая набережная) — набережная Москвы-реки в районе Замоскворечье Центрального административного округа города Москвы. Лежит между улицей Балчуг и Большим Устьинским мостом. Нумерация домов ведётся от Балчуга. Соединена с Садовнической улицей 1-м и 2-м Раушскими переулками.
Содержание
Происхождение названия
Получила современное название в 1-й половине XIX века по находившимся в этой местности с XV века ровушек — канав, отводивших воду из пойменных земель Замоскворечья (засыпаны в 1835 году). Существовала также форма Роушская набережная[1].
Происхождение прежнего названия — Заяицкая набережная — неясно. Вероятные версии — известной с XVI века церкви святителя Николая Чудотворца в Заяицком[1], от торговых гостей, приходивших «из-за Яика» (из Средней Азии), или от яицких казаков, обосновавшихся здесь в Смутное время (см. [www.blagodrevo.ru/Sv_Nikolay/history.php]). Изменение названий замоскворецких набережных в 1870-е гг. связано с постройкой новых мостов на Москве-реке, в том числе впервые построенного Устьинского моста.
История
В 1495 году напротив Кремля был основан государев сад. Его работники селились в слободах Верхние Садовники (Берсеневская набережная), Средние (Софийская набережная) и Нижние Садовники (к востоку от Балчуга). К востоку от Балчуга между Москвой-рекой и старицей был прокопан канал, сохранившийся при устройстве Водоотводного канала в 1780-е гг. и окончательно засыпанный в 1876 гг.
В конце XIX века Раушская набережная индустриализуется. В 1896 году на набережной строится действующая по сей день электростанция (архитектор Н. П. Басин), впоследствии перестроенная И. В. Жолтовским и В. Е. Дубовским. Здесь же в наши дни — головная контора Мосэнерго.
Современная Раушская набережная — «необитаемый остров»: в окру́ге осталось лишь два жилых дома, стоящих в стороне, по Садовнической улице. В конце набережной, у Большого Устьинского моста в 1928 году был выстроен большой жилой дом (№ 32) по проекту архитектора Б. В. Ефимовича, однако в послевоенные годы он пришёл в аварийное состояние и был снесен в 1989 году; огороженная площадка между мостом и храмом свт. Николы Заяицкого до сих пор пустует.
- Moscow, Raushdskaya Emb. powerplant, 1896.jpg
Электростанция, фото 1896
- Mosenergo office Moscow.jpg
Электростанция, корпус 1911 г., фото 2000-х гг.
- Wiki Raushsky Baroque.jpg
Дом причта Храма свт. Николая Чудотворца
Примечательные здания и сооружения
По нечётной стороне находится Москва-река.
По чётной стороне:
- № 2 — гостиница Балчуг-Кемпински, бывшая просто «Балчуг», до 1917 — Ново-Москворецкое подворье (полностью перестроена в 1990-е гг.)
- № 4 — бывшая гостиница Хрулёвой
- № 8 — Электростанция Общества электрического освещения (1905—1907, архитектор Р. И. Клейн)[1]
- № 10, 12 — Московская городская электростанция (МГЭС-1; «Раушская») «Общества электрического освещения 1886 года» — ГЭС-1 им. П. Г. Смидовича МОГЭС (конец XIX в. — 1-я треть XX в., архитекторы Н. П. Басин, Н. Н. Благовещенский, И. В. Жолтовский, В. Е. Дубовской, инженер-технолог А. Г. Бессон и др.), объект культурного наследия регионального значения. Ныне — ГЭС-1 ОАО «Мосэнерго»
- № 10, стр. 1 — Главный корпус с машинным залом и котельными (1896—1897, 1907, 1911, 1926, 1928, архитекторы Н. П. Басин, Н. Н. Благовещенский, И. В. Жолтовский, инженер-технолог А. Г. Бессон, гражданский инженер В. В. Николя, военный инженер Н. В. Смирнов);
- № 10, стр. 2 — Контора с насосной станцией (1896 , 1911, архитектор Н. П. Басин);
- № 12 — Корпус с машинным залом синхронных преобразователей (1925, 1928).
- № 22/21 — жилой дом XVIII—XIX веков, выявленный объект культурного наследия. Ныне — здание управления ГУП «Мосгортранс».
- № 24 — двухэтажный дом XVIII—XIX веков
- № 26/4 — дом причта храма Николы Заяицкого, середина XVIII века
- № 26/1-3 — Храм святителя Николая в Заяицком, 1749—1759
- № 28 — Жилой дом И. В. Целибеева М. А. Арсентьева (1789 г., 1802 г., 1835 г., 1892 г.), выявленный объект культурного наследия.
Транспорт
Автобус
- № 6. От Большого Устьинского моста до улицы Балчуг и обратно
- К. От Большого Устьинского моста до улицы Балчуг
Напишите отзыв о статье "Раушская набережная"
Примечания
- ↑ 1 2 3 Вострышев М. И. Москва: все улицы, площади, бульвары, переулки. — М.: Алгоритм, Эксмо, 2010. — С. 478. — 688 с. — ISBN 978-5-699-33874-0.
Литература
- Сытин, П. В. Из истории московских улиц. М., 1948. с.155-160
Ссылки
- История Никольского храма [www.blagodrevo.ru/Sv_Nikolay/history.php]
- Фото дома № 32 1970-х гг и обсуждение обстоятельств сноса [retromoscow.livejournal.com/16186.html]
- Фото всех домов по Раушской [www.world-art.ru/street.php?id=1284]
- [www.gorod-moscow.ru/photoalbum.php?dir=Naberejnie/Raushskaya Фотографии Раушской набережной на gorod-Moscow]
| ||||||||||||||||||||||||||||||||||||
Отрывок, характеризующий Раушская набережная
– Вот увидишь сестру, княжну Марью. С ней вы сойдетесь, – сказал он. – Может быть, ты прав для себя, – продолжал он, помолчав немного; – но каждый живет по своему: ты жил для себя и говоришь, что этим чуть не погубил свою жизнь, а узнал счастие только тогда, когда стал жить для других. А я испытал противуположное. Я жил для славы. (Ведь что же слава? та же любовь к другим, желание сделать для них что нибудь, желание их похвалы.) Так я жил для других, и не почти, а совсем погубил свою жизнь. И с тех пор стал спокойнее, как живу для одного себя.– Да как же жить для одного себя? – разгорячаясь спросил Пьер. – А сын, а сестра, а отец?
– Да это всё тот же я, это не другие, – сказал князь Андрей, а другие, ближние, le prochain, как вы с княжной Марьей называете, это главный источник заблуждения и зла. Le prochаin [Ближний] это те, твои киевские мужики, которым ты хочешь сделать добро.
И он посмотрел на Пьера насмешливо вызывающим взглядом. Он, видимо, вызывал Пьера.
– Вы шутите, – всё более и более оживляясь говорил Пьер. Какое же может быть заблуждение и зло в том, что я желал (очень мало и дурно исполнил), но желал сделать добро, да и сделал хотя кое что? Какое же может быть зло, что несчастные люди, наши мужики, люди такие же, как и мы, выростающие и умирающие без другого понятия о Боге и правде, как обряд и бессмысленная молитва, будут поучаться в утешительных верованиях будущей жизни, возмездия, награды, утешения? Какое же зло и заблуждение в том, что люди умирают от болезни, без помощи, когда так легко материально помочь им, и я им дам лекаря, и больницу, и приют старику? И разве не ощутительное, не несомненное благо то, что мужик, баба с ребенком не имеют дня и ночи покоя, а я дам им отдых и досуг?… – говорил Пьер, торопясь и шепелявя. – И я это сделал, хоть плохо, хоть немного, но сделал кое что для этого, и вы не только меня не разуверите в том, что то, что я сделал хорошо, но и не разуверите, чтоб вы сами этого не думали. А главное, – продолжал Пьер, – я вот что знаю и знаю верно, что наслаждение делать это добро есть единственное верное счастие жизни.
– Да, ежели так поставить вопрос, то это другое дело, сказал князь Андрей. – Я строю дом, развожу сад, а ты больницы. И то, и другое может служить препровождением времени. А что справедливо, что добро – предоставь судить тому, кто всё знает, а не нам. Ну ты хочешь спорить, – прибавил он, – ну давай. – Они вышли из за стола и сели на крыльцо, заменявшее балкон.
– Ну давай спорить, – сказал князь Андрей. – Ты говоришь школы, – продолжал он, загибая палец, – поучения и так далее, то есть ты хочешь вывести его, – сказал он, указывая на мужика, снявшего шапку и проходившего мимо их, – из его животного состояния и дать ему нравственных потребностей, а мне кажется, что единственно возможное счастье – есть счастье животное, а ты его то хочешь лишить его. Я завидую ему, а ты хочешь его сделать мною, но не дав ему моих средств. Другое ты говоришь: облегчить его работу. А по моему, труд физический для него есть такая же необходимость, такое же условие его существования, как для меня и для тебя труд умственный. Ты не можешь не думать. Я ложусь спать в 3 м часу, мне приходят мысли, и я не могу заснуть, ворочаюсь, не сплю до утра оттого, что я думаю и не могу не думать, как он не может не пахать, не косить; иначе он пойдет в кабак, или сделается болен. Как я не перенесу его страшного физического труда, а умру через неделю, так он не перенесет моей физической праздности, он растолстеет и умрет. Третье, – что бишь еще ты сказал? – Князь Андрей загнул третий палец.
– Ах, да, больницы, лекарства. У него удар, он умирает, а ты пустил ему кровь, вылечил. Он калекой будет ходить 10 ть лет, всем в тягость. Гораздо покойнее и проще ему умереть. Другие родятся, и так их много. Ежели бы ты жалел, что у тебя лишний работник пропал – как я смотрю на него, а то ты из любви же к нему его хочешь лечить. А ему этого не нужно. Да и потом,что за воображенье, что медицина кого нибудь и когда нибудь вылечивала! Убивать так! – сказал он, злобно нахмурившись и отвернувшись от Пьера. Князь Андрей высказывал свои мысли так ясно и отчетливо, что видно было, он не раз думал об этом, и он говорил охотно и быстро, как человек, долго не говоривший. Взгляд его оживлялся тем больше, чем безнадежнее были его суждения.
– Ах это ужасно, ужасно! – сказал Пьер. – Я не понимаю только – как можно жить с такими мыслями. На меня находили такие же минуты, это недавно было, в Москве и дорогой, но тогда я опускаюсь до такой степени, что я не живу, всё мне гадко… главное, я сам. Тогда я не ем, не умываюсь… ну, как же вы?…
– Отчего же не умываться, это не чисто, – сказал князь Андрей; – напротив, надо стараться сделать свою жизнь как можно более приятной. Я живу и в этом не виноват, стало быть надо как нибудь получше, никому не мешая, дожить до смерти.
– Но что же вас побуждает жить с такими мыслями? Будешь сидеть не двигаясь, ничего не предпринимая…
– Жизнь и так не оставляет в покое. Я бы рад ничего не делать, а вот, с одной стороны, дворянство здешнее удостоило меня чести избрания в предводители: я насилу отделался. Они не могли понять, что во мне нет того, что нужно, нет этой известной добродушной и озабоченной пошлости, которая нужна для этого. Потом вот этот дом, который надо было построить, чтобы иметь свой угол, где можно быть спокойным. Теперь ополчение.
– Отчего вы не служите в армии?
