Раффарен, Жан-Пьер
Поделись знанием:
– Не смотрите на меня. Мама, не смотрите, я сейчас заплачу.
– Садись, посиди со мной, – сказала графиня.
– Мама, мне его надо. За что я так пропадаю, мама?… – Голос ее оборвался, слезы брызнули из глаз, и она, чтобы скрыть их, быстро повернулась и вышла из комнаты. Она вышла в диванную, постояла, подумала и пошла в девичью. Там старая горничная ворчала на молодую девушку, запыхавшуюся, с холода прибежавшую с дворни.
– Будет играть то, – говорила старуха. – На всё время есть.
– Пусти ее, Кондратьевна, – сказала Наташа. – Иди, Мавруша, иди.
И отпустив Маврушу, Наташа через залу пошла в переднюю. Старик и два молодые лакея играли в карты. Они прервали игру и встали при входе барышни. «Что бы мне с ними сделать?» подумала Наташа. – Да, Никита, сходи пожалуста… куда бы мне его послать? – Да, сходи на дворню и принеси пожалуста петуха; да, а ты, Миша, принеси овса.
– Немного овса прикажете? – весело и охотно сказал Миша.
– Иди, иди скорее, – подтвердил старик.
– Федор, а ты мелу мне достань.
Проходя мимо буфета, она велела подавать самовар, хотя это было вовсе не время.
Буфетчик Фока был самый сердитый человек из всего дома. Наташа над ним любила пробовать свою власть. Он не поверил ей и пошел спросить, правда ли?
– Уж эта барышня! – сказал Фока, притворно хмурясь на Наташу.
Никто в доме не рассылал столько людей и не давал им столько работы, как Наташа. Она не могла равнодушно видеть людей, чтобы не послать их куда нибудь. Она как будто пробовала, не рассердится ли, не надуется ли на нее кто из них, но ничьих приказаний люди не любили так исполнять, как Наташиных. «Что бы мне сделать? Куда бы мне пойти?» думала Наташа, медленно идя по коридору.
– Настасья Ивановна, что от меня родится? – спросила она шута, который в своей куцавейке шел навстречу ей.
– От тебя блохи, стрекозы, кузнецы, – отвечал шут.
– Боже мой, Боже мой, всё одно и то же. Ах, куда бы мне деваться? Что бы мне с собой сделать? – И она быстро, застучав ногами, побежала по лестнице к Фогелю, который с женой жил в верхнем этаже. У Фогеля сидели две гувернантки, на столе стояли тарелки с изюмом, грецкими и миндальными орехами. Гувернантки разговаривали о том, где дешевле жить, в Москве или в Одессе. Наташа присела, послушала их разговор с серьезным задумчивым лицом и встала. – Остров Мадагаскар, – проговорила она. – Ма да гас кар, – повторила она отчетливо каждый слог и не отвечая на вопросы m me Schoss о том, что она говорит, вышла из комнаты. Петя, брат ее, был тоже наверху: он с своим дядькой устраивал фейерверк, который намеревался пустить ночью. – Петя! Петька! – закричала она ему, – вези меня вниз. с – Петя подбежал к ней и подставил спину. Она вскочила на него, обхватив его шею руками и он подпрыгивая побежал с ней. – Нет не надо – остров Мадагаскар, – проговорила она и, соскочив с него, пошла вниз.
Как будто обойдя свое царство, испытав свою власть и убедившись, что все покорны, но что всё таки скучно, Наташа пошла в залу, взяла гитару, села в темный угол за шкапчик и стала в басу перебирать струны, выделывая фразу, которую она запомнила из одной оперы, слышанной в Петербурге вместе с князем Андреем. Для посторонних слушателей у ней на гитаре выходило что то, не имевшее никакого смысла, но в ее воображении из за этих звуков воскресал целый ряд воспоминаний. Она сидела за шкапчиком, устремив глаза на полосу света, падавшую из буфетной двери, слушала себя и вспоминала. Она находилась в состоянии воспоминания.
Соня прошла в буфет с рюмкой через залу. Наташа взглянула на нее, на щель в буфетной двери и ей показалось, что она вспоминает то, что из буфетной двери в щель падал свет и что Соня прошла с рюмкой. «Да и это было точь в точь также», подумала Наташа. – Соня, что это? – крикнула Наташа, перебирая пальцами на толстой струне.
– Ах, ты тут! – вздрогнув, сказала Соня, подошла и прислушалась. – Не знаю. Буря? – сказала она робко, боясь ошибиться.
«Ну вот точно так же она вздрогнула, точно так же подошла и робко улыбнулась тогда, когда это уж было», подумала Наташа, «и точно так же… я подумала, что в ней чего то недостает».
– Нет, это хор из Водоноса, слышишь! – И Наташа допела мотив хора, чтобы дать его понять Соне.
– Ты куда ходила? – спросила Наташа.
– Воду в рюмке переменить. Я сейчас дорисую узор.
– Ты всегда занята, а я вот не умею, – сказала Наташа. – А Николай где?
– Спит, кажется.
– Соня, ты поди разбуди его, – сказала Наташа. – Скажи, что я его зову петь. – Она посидела, подумала о том, что это значит, что всё это было, и, не разрешив этого вопроса и нисколько не сожалея о том, опять в воображении своем перенеслась к тому времени, когда она была с ним вместе, и он влюбленными глазами смотрел на нее.
«Ах, поскорее бы он приехал. Я так боюсь, что этого не будет! А главное: я стареюсь, вот что! Уже не будет того, что теперь есть во мне. А может быть, он нынче приедет, сейчас приедет. Может быть приехал и сидит там в гостиной. Может быть, он вчера еще приехал и я забыла». Она встала, положила гитару и пошла в гостиную. Все домашние, учителя, гувернантки и гости сидели уж за чайным столом. Люди стояли вокруг стола, – а князя Андрея не было, и была всё прежняя жизнь.
– А, вот она, – сказал Илья Андреич, увидав вошедшую Наташу. – Ну, садись ко мне. – Но Наташа остановилась подле матери, оглядываясь кругом, как будто она искала чего то.
– Мама! – проговорила она. – Дайте мне его , дайте, мама, скорее, скорее, – и опять она с трудом удержала рыдания.
Она присела к столу и послушала разговоры старших и Николая, который тоже пришел к столу. «Боже мой, Боже мой, те же лица, те же разговоры, так же папа держит чашку и дует точно так же!» думала Наташа, с ужасом чувствуя отвращение, подымавшееся в ней против всех домашних за то, что они были всё те же.
После чая Николай, Соня и Наташа пошли в диванную, в свой любимый угол, в котором всегда начинались их самые задушевные разговоры.
– Бывает с тобой, – сказала Наташа брату, когда они уселись в диванной, – бывает с тобой, что тебе кажется, что ничего не будет – ничего; что всё, что хорошее, то было? И не то что скучно, а грустно?
– Еще как! – сказал он. – У меня бывало, что всё хорошо, все веселы, а мне придет в голову, что всё это уж надоело и что умирать всем надо. Я раз в полку не пошел на гулянье, а там играла музыка… и так мне вдруг скучно стало…
| Жан-Пьер Раффарен | |||||
| |||||
|---|---|---|---|---|---|
| 6 мая 2002 года — 31 мая 2005 года | |||||
| Президент: | Жак Ширак | ||||
| Предшественник: | Лионель Жоспен | ||||
| Преемник: | Доминик де Вильпен | ||||
| Награды: |
| ||||
Жан-Пьер Раффарен (фр. Jean-Pierre Raffarin; род. 3 августа 1948) — консервативный политик, 165-й премьер-министр Французской республики с 2002 по 2005 год при президенте Жаке Шираке.
Окончил бизнес-школу ESCP Europe. В 1986 году избран депутатом, а в 1988 году - президентом регионального совета Пуату—Шаранта, в 1995 году - сенатором. С 1989 по 1995 - депутат Европарламента. С 1995 по 1997 год - министр по малому и среднему бизнесу, торговле и ремеслам. С 1997 по 2002 год - сенатор (переизбран в 2004, 2005 2008 гг.). С 2002 по 2004 год - вице-президент регионального совета Пуату—Шаранта. С 2002 по 2005 год - премьер-министр.
Назначен после победы Ширака на президентских выборах 2002. Представлял партию Союз за президентское большинство Франции. 31 марта 2004 сформировал новое |правительство.
После провала проекта Европейской конституции на референдуме Раффарен ушёл в отставку 31 мая 2005 года. Согласно опросам общественного мнения, Раффарен — один из самых непопулярных французских политиков со времён основания Пятой республики (1958). Его критиковали за безосновательный оптимизм и шапкозакидательские афоризмы (т. н. раффаринады).
Содержание
Правительства Раффарена
Первый Кабинет Раффарена: 7 мая — 17 июня 2002
- Жан-Пьер Раффаррен — Премьер-министр Франции;
- Доминик де Вильпен — министр иностранных дел, коопераций и франкофонии;
- Рено Доннедье де Вабр — министр-делегат европейских дел;
- Мишель Аллио-Мари — министр обороны и по делам ветеранов;
- Николя Саркози — министр внутренних дел, внутренней безопасности и местных привилегий;
- Франсис Мер — министр экономики, финансов и промышленности;
- Франсуа Фийон — министр труда, социальных дел и солидарности;
- Доминик Пербен — министр юстиции;
- Люк Ферри — министр национального образования, по делам молодежи, высшего образования и исследований;
- Жан-Жак Айагон — министр культуры и связи;
- Эрве Геймар — министр сельского хозяйства, продовольствия и сельских дел;
- Розлин Башло — министр экологии и жизнеспособного развития;
- Токья Сайфи — министр-делегат жизнеспособного развития;
- Жан-Франсуа Ламур — министр по делам спорта;
- Брижитт Жирарден — министр заморских территорий;
- Жиль де Робьен — министр транспорта, жилищного строительства, туризма, моря и снаряжения;
- Жан-Франсуа Маттей — министр здравоохранения, по делам семьи и инвалидов;
- Жан-Поль Дельвуа — министр Государственной службы, государственных реформ и регионального планирования.
Второй Кабинет Раффаррена: 17 июня 2002 — 31 марта 2004
- Жан-Пьер Раффаррен — Премьер-министр Франции;
- Доминик де Вильпен — министр иностранных дел;
- Ноэль Ленуар — министр-делегат европейских дел;
- Мишель Аллио-Мари — министр обороны;
- Николя Саркози — министр внутренних дел, внутренней безопасности и местных привилегий;
- Франсис Мер — министр экономики, финансов и промышленности;
- Франсуа Фийон — министр труда, социальных дел и солидарности;
- Доминик Пербен — министр юстиции;
- Люк Ферри — министр национального образования, по делам молодежи, высшего образования и исследований;
- Жан-Жак Айагон — министр культуры и связи;
- Эрве Геймар — министр сельского хозяйства, продовольствия и сельских дел;
- Розлин Башло — министр экологии и жизнеспособного развития;
- Токья Сайфи — министр-делегат жизнеспособного развития;
- Жан-Франсуа Ламур — министр по делам спорта;
- Брижитт Жирарден — министр заморских территорий;
- Жиль де Робьен — министр транспорта, жилищного строительства, туризма, мореходства и снаряжения;
- Жан-Франсуа Маттей — министр здравоохранения, по делам семьи и инвалидов;
- Жан-Поль Дельвуа — министр Государственной службы, государственных реформ и регионального планирования.
Третий Кабинет Раффаррена: 31 марта 2004 — 29 ноября 2004
- Жан-Пьер Раффаррен — Премьер-министр Франции;
- Мишель Барнье — министр иностранных дел;
- Мишель Аллио-Мари — министр обороны;
- Доминик де Вильпен — министр внутренних дел, внутренней безопасности и местных привилегий;
- Николя Саркози — министр экономики, финансов и промышленности;
- Жан-Луи Борлоо — министр труда, занятости и социального единства;
- Доминик Пербен — министр юстиции;
- Франсуа Фийон — министр национального образования, высшего образования и исследований;
- Франсуа d'Aubert — министр-делегат исследования;
- Рено Доннедьё де Вабр — министр культуры и связи;
- Эрве Геймар — министр сельского хозяйства, продовольствия, рыболовства и сельских дел;
- Серж Лепельтье — министр экологии и жизнеспособного развития;
- Жан-Франсуа Ламур — министр по делам молодежи, спорта и жизни сообществ;
- Брижитт Жирарден — министр заморских территорий;
- Жиль де Робьен — министр транспорта, туризма, регионального планирования, мореходства и снаряжения;
- Филипп Дуст-Блази — министр здравоохранения и социальной защиты;
- Мари-Жози Руаг — министр по делам семьи и детства;
- Рено Дютрей — министр Государственной службы и государственных реформ;
- Николь Амелен — министр паритетного и профессионального равенства.
Изменения
- 29 ноября 2004 — Николя Саркози стал президентом Союза народного движения. Таким образом произошла перестановка.
- Эрве Геймар — министр экономики, финансов и промышленности, заменил Николя Саркози).
- Доминк Буссеро — министр сельского хозяйства, продовольствия, рыболовства и сельских дел заменил Эрве Геймара).
25 февраля 2005 — после скандала Эрве Геймар был вынужден подать в отставку.
- Тьерри Бретон — министр экономики, финансов и промышленности.
Награды
- Большой крест Национального ордена Заслуг (2002)
- Офицер Национального орденка Квебека (2003)
- Большой крест ордена Звезды Румынии (2004)
Напишите отзыв о статье "Раффарен, Жан-Пьер"
Примечания
| ||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||
Отрывок, характеризующий Раффарен, Жан-Пьер
– Его мне надо… сейчас, сию минуту мне его надо, – сказала Наташа, блестя глазами и не улыбаясь. – Графиня подняла голову и пристально посмотрела на дочь.– Не смотрите на меня. Мама, не смотрите, я сейчас заплачу.
– Садись, посиди со мной, – сказала графиня.
– Мама, мне его надо. За что я так пропадаю, мама?… – Голос ее оборвался, слезы брызнули из глаз, и она, чтобы скрыть их, быстро повернулась и вышла из комнаты. Она вышла в диванную, постояла, подумала и пошла в девичью. Там старая горничная ворчала на молодую девушку, запыхавшуюся, с холода прибежавшую с дворни.
– Будет играть то, – говорила старуха. – На всё время есть.
– Пусти ее, Кондратьевна, – сказала Наташа. – Иди, Мавруша, иди.
И отпустив Маврушу, Наташа через залу пошла в переднюю. Старик и два молодые лакея играли в карты. Они прервали игру и встали при входе барышни. «Что бы мне с ними сделать?» подумала Наташа. – Да, Никита, сходи пожалуста… куда бы мне его послать? – Да, сходи на дворню и принеси пожалуста петуха; да, а ты, Миша, принеси овса.
– Немного овса прикажете? – весело и охотно сказал Миша.
– Иди, иди скорее, – подтвердил старик.
– Федор, а ты мелу мне достань.
Проходя мимо буфета, она велела подавать самовар, хотя это было вовсе не время.
Буфетчик Фока был самый сердитый человек из всего дома. Наташа над ним любила пробовать свою власть. Он не поверил ей и пошел спросить, правда ли?
– Уж эта барышня! – сказал Фока, притворно хмурясь на Наташу.
Никто в доме не рассылал столько людей и не давал им столько работы, как Наташа. Она не могла равнодушно видеть людей, чтобы не послать их куда нибудь. Она как будто пробовала, не рассердится ли, не надуется ли на нее кто из них, но ничьих приказаний люди не любили так исполнять, как Наташиных. «Что бы мне сделать? Куда бы мне пойти?» думала Наташа, медленно идя по коридору.
– Настасья Ивановна, что от меня родится? – спросила она шута, который в своей куцавейке шел навстречу ей.
– От тебя блохи, стрекозы, кузнецы, – отвечал шут.
– Боже мой, Боже мой, всё одно и то же. Ах, куда бы мне деваться? Что бы мне с собой сделать? – И она быстро, застучав ногами, побежала по лестнице к Фогелю, который с женой жил в верхнем этаже. У Фогеля сидели две гувернантки, на столе стояли тарелки с изюмом, грецкими и миндальными орехами. Гувернантки разговаривали о том, где дешевле жить, в Москве или в Одессе. Наташа присела, послушала их разговор с серьезным задумчивым лицом и встала. – Остров Мадагаскар, – проговорила она. – Ма да гас кар, – повторила она отчетливо каждый слог и не отвечая на вопросы m me Schoss о том, что она говорит, вышла из комнаты. Петя, брат ее, был тоже наверху: он с своим дядькой устраивал фейерверк, который намеревался пустить ночью. – Петя! Петька! – закричала она ему, – вези меня вниз. с – Петя подбежал к ней и подставил спину. Она вскочила на него, обхватив его шею руками и он подпрыгивая побежал с ней. – Нет не надо – остров Мадагаскар, – проговорила она и, соскочив с него, пошла вниз.
Как будто обойдя свое царство, испытав свою власть и убедившись, что все покорны, но что всё таки скучно, Наташа пошла в залу, взяла гитару, села в темный угол за шкапчик и стала в басу перебирать струны, выделывая фразу, которую она запомнила из одной оперы, слышанной в Петербурге вместе с князем Андреем. Для посторонних слушателей у ней на гитаре выходило что то, не имевшее никакого смысла, но в ее воображении из за этих звуков воскресал целый ряд воспоминаний. Она сидела за шкапчиком, устремив глаза на полосу света, падавшую из буфетной двери, слушала себя и вспоминала. Она находилась в состоянии воспоминания.
Соня прошла в буфет с рюмкой через залу. Наташа взглянула на нее, на щель в буфетной двери и ей показалось, что она вспоминает то, что из буфетной двери в щель падал свет и что Соня прошла с рюмкой. «Да и это было точь в точь также», подумала Наташа. – Соня, что это? – крикнула Наташа, перебирая пальцами на толстой струне.
– Ах, ты тут! – вздрогнув, сказала Соня, подошла и прислушалась. – Не знаю. Буря? – сказала она робко, боясь ошибиться.
«Ну вот точно так же она вздрогнула, точно так же подошла и робко улыбнулась тогда, когда это уж было», подумала Наташа, «и точно так же… я подумала, что в ней чего то недостает».
– Нет, это хор из Водоноса, слышишь! – И Наташа допела мотив хора, чтобы дать его понять Соне.
– Ты куда ходила? – спросила Наташа.
– Воду в рюмке переменить. Я сейчас дорисую узор.
– Ты всегда занята, а я вот не умею, – сказала Наташа. – А Николай где?
– Спит, кажется.
– Соня, ты поди разбуди его, – сказала Наташа. – Скажи, что я его зову петь. – Она посидела, подумала о том, что это значит, что всё это было, и, не разрешив этого вопроса и нисколько не сожалея о том, опять в воображении своем перенеслась к тому времени, когда она была с ним вместе, и он влюбленными глазами смотрел на нее.
«Ах, поскорее бы он приехал. Я так боюсь, что этого не будет! А главное: я стареюсь, вот что! Уже не будет того, что теперь есть во мне. А может быть, он нынче приедет, сейчас приедет. Может быть приехал и сидит там в гостиной. Может быть, он вчера еще приехал и я забыла». Она встала, положила гитару и пошла в гостиную. Все домашние, учителя, гувернантки и гости сидели уж за чайным столом. Люди стояли вокруг стола, – а князя Андрея не было, и была всё прежняя жизнь.
– А, вот она, – сказал Илья Андреич, увидав вошедшую Наташу. – Ну, садись ко мне. – Но Наташа остановилась подле матери, оглядываясь кругом, как будто она искала чего то.
– Мама! – проговорила она. – Дайте мне его , дайте, мама, скорее, скорее, – и опять она с трудом удержала рыдания.
Она присела к столу и послушала разговоры старших и Николая, который тоже пришел к столу. «Боже мой, Боже мой, те же лица, те же разговоры, так же папа держит чашку и дует точно так же!» думала Наташа, с ужасом чувствуя отвращение, подымавшееся в ней против всех домашних за то, что они были всё те же.
После чая Николай, Соня и Наташа пошли в диванную, в свой любимый угол, в котором всегда начинались их самые задушевные разговоры.
– Бывает с тобой, – сказала Наташа брату, когда они уселись в диванной, – бывает с тобой, что тебе кажется, что ничего не будет – ничего; что всё, что хорошее, то было? И не то что скучно, а грустно?
– Еще как! – сказал он. – У меня бывало, что всё хорошо, все веселы, а мне придет в голову, что всё это уж надоело и что умирать всем надо. Я раз в полку не пошел на гулянье, а там играла музыка… и так мне вдруг скучно стало…
