Ереванский фестиваль анимационного кино 2011

Поделись знанием:
(перенаправлено с «РеАнимания 2011»)
Перейти к: навигация, поиск
Ереванский фестиваль анимационного кино 2011
РеАнимания
Общие сведения
Дата проведения С 14 по 19 сентября
Место проведения Ереван (Армения)
число конкурсных работ 320
Дополнительные сведения
число стран представивших свои работы 40
Число участников
IMDb
Официальный сайт фестиваля [www.reanimania.com/ reanimania.com]

РеАнимания-2011 — ежегодный открытый международный фестиваль анимационного кино проходивший в Армении осенью 2011 года.





История

Третий открытый Ереванский международный анимационный кинофестиваль «РеАнимания» прошел с 14 по 19 сентября 2011 года в столице Армении Ереване. Оргкомитет фестиваля принял более 320 заявок, из которых для конкурсной программы отобрали лишь 165 картин представляющие 40 стран мира. Программа фестиваля в этом году была довольно насыщенной: ереванские премьеры, конкурсные программы, «Армянская палитра», детская программа, специальные показы, выставки, мастер-классы, лекции, показы под открытым небом. В первый раз в рамках фестиваля «РеАнимания» проводились курсы аниме.[1] События на Ереванском международном фестивале освещались в эфире телеканала «Евроньюс». Показ конкурсных и внеконкурсных картин состоялся в столичном кинотеатре «Москва» и «Наири», в залах Кукольного театра им. О.Туманяна и Центре искусств «Нарекаци» и под открытым небом в парке влюбленных. Полуночный отдых в окружении анимационных фильмов проходил гостей и участников конкурса проходил в The club.[2]

Бастьен Дюбуа станет одним из почётных гостей «РеАнимании» этого года. Во время его визита в The club состоялся показ захватывающего короткометражного фильма «Мадагаскар. Дневник путешествия», отмеченного специальным призом конкурса «РеАнимания» в 2009 году, и номинированного на «Оскар» в 2011 году. В рамках фестиваля Дюбуа также выступит с лекцией перед аудиторией молодых армянских аниматоров.

В дни фестиваля зрителю были представлены ряд премьер, ретроспективные показы, лекции и мастер-классы, которые провели видные зарубежные специалисты. Среди них японский режиссёр Ёсихару Асино, автор нашумевшего мультфильма о Великой Отечественной войне «Первый отряд» В Ереване японский аниматор представил историю японской анимации и раскрыл профессиональные секреты работы над анимэ. Помимо Бастьена Дюбуа и Ёсихару Асино на "РеАниманию-2011″ прибыло 17 авторитетных анимационных мастеров из разных стран.

Внешние видеофайлы
[www.youtube.com/watch?v=-JII188nUWk&feature=player_embedded заставка «Реанимания 2011»]

3-й по счету фестиваль «Реанимания» был направлен и на установление регионального сотрудничества в сфере анимационного киноискусства. Руководство фестиваля разработало программу для армяно-турецких творческих контактов. Был разработан совместный проект трех армянских и трех турецких аниматоров — режиссёров и продюсеров, работа которых будет проходить под руководством и председателя совета «РеАнимании» Макса Ховарда. Как отмечал директор фестиваля Вреж Касуни:

Мы стремимся найти грани сотрудничества между отечественными и турецкими специалистами, сравнить наши возможности и сформировать точки творческого соприкосновения. На анимационной арене мы не знакомы друг с другом. Я лишь могу утверждать, что в Ереване много анимационных студий, которые неплохо оснащены, но большинство их сосредоточено на производстве рекламных роликов. Какова ситуация в турецкой анимации, мы узнаем, если сможем установить сотрудничество. Во всяком случае ясно одно: нереально сотрудничать с Голливудом и при этом не иметь коллег в регионе[2]

Фестиваль анимационных фильмов был весьма насыщен конкурсами и выставками. Одна из них, под названием «Анимационные фильмы из Германии» открылась в преддверии фестиваля в Центре креативных технологий «ТУМО». Всего в экспозицию вошли 15 анимаций. Выставку представил немецкий специалист Йоханнес Уолтерс, мастер-классы с участием которого дополнили программу мероприятия в «ТУМО»

Победители и лауреаты конкурса

Лучший полнометражный фильм (игровой)

ГРАН ПРИ

Специальное упоминание жюри

Лучший короткометражный фильм

ГРАН ПРИ

специальное упоминание жюри

Лучшая дипломная работа (лучший выпускной фильм)

ГРАН ПРИ

специальное упоминание жюри

Лучший телевизионный/образовательный фильм

ГРАН ПРИ

специальное упоминание жюри

Приз детского жюри за лучший фильм

ГРАН ПРИ

специальное упоминание жюри

Другие призы

Лучшая музыка для кoроткометражного фильма

специальное упоминание жюри

специальное упоминание жюри

Приз «Ucom»

Высказывания о фестивале

Вреж Касуни:

Цель нашего фестиваля — содействовать развитию анимационного искусства, дать возможность молодым армянским аниматорам вынести свою работу на международную арену[2]

Напишите отзыв о статье "Ереванский фестиваль анимационного кино 2011"

Примечания

  1. [www.tert.am/ru/news/2011/09/21/reanimania/ Известны победители фестиваля анимационного кино «РеАнимания»]
  2. 1 2 3 Еркрамас // [www.yerkramas.org/2011/09/13/prostory-reanimanii-rasshiryayutsya/ Просторы «Реанимании» расширяются ]

Отрывок, характеризующий Ереванский фестиваль анимационного кино 2011

В особенности после соединения армий блестящего адмирала и героя Петербурга Витгенштейна это настроение и штабная сплетня дошли до высших пределов. Кутузов видел это и, вздыхая, пожимал только плечами. Только один раз, после Березины, он рассердился и написал Бенигсену, доносившему отдельно государю, следующее письмо:
«По причине болезненных ваших припадков, извольте, ваше высокопревосходительство, с получения сего, отправиться в Калугу, где и ожидайте дальнейшего повеления и назначения от его императорского величества».
Но вслед за отсылкой Бенигсена к армии приехал великий князь Константин Павлович, делавший начало кампании и удаленный из армии Кутузовым. Теперь великий князь, приехав к армии, сообщил Кутузову о неудовольствии государя императора за слабые успехи наших войск и за медленность движения. Государь император сам на днях намеревался прибыть к армии.
Старый человек, столь же опытный в придворном деле, как и в военном, тот Кутузов, который в августе того же года был выбран главнокомандующим против воли государя, тот, который удалил наследника и великого князя из армии, тот, который своей властью, в противность воле государя, предписал оставление Москвы, этот Кутузов теперь тотчас же понял, что время его кончено, что роль его сыграна и что этой мнимой власти у него уже нет больше. И не по одним придворным отношениям он понял это. С одной стороны, он видел, что военное дело, то, в котором он играл свою роль, – кончено, и чувствовал, что его призвание исполнено. С другой стороны, он в то же самое время стал чувствовать физическую усталость в своем старом теле и необходимость физического отдыха.
29 ноября Кутузов въехал в Вильно – в свою добрую Вильну, как он говорил. Два раза в свою службу Кутузов был в Вильне губернатором. В богатой уцелевшей Вильне, кроме удобств жизни, которых так давно уже он был лишен, Кутузов нашел старых друзей и воспоминания. И он, вдруг отвернувшись от всех военных и государственных забот, погрузился в ровную, привычную жизнь настолько, насколько ему давали покоя страсти, кипевшие вокруг него, как будто все, что совершалось теперь и имело совершиться в историческом мире, нисколько его не касалось.
Чичагов, один из самых страстных отрезывателей и опрокидывателей, Чичагов, который хотел сначала сделать диверсию в Грецию, а потом в Варшаву, но никак не хотел идти туда, куда ему было велено, Чичагов, известный своею смелостью речи с государем, Чичагов, считавший Кутузова собою облагодетельствованным, потому что, когда он был послан в 11 м году для заключения мира с Турцией помимо Кутузова, он, убедившись, что мир уже заключен, признал перед государем, что заслуга заключения мира принадлежит Кутузову; этот то Чичагов первый встретил Кутузова в Вильне у замка, в котором должен был остановиться Кутузов. Чичагов в флотском вицмундире, с кортиком, держа фуражку под мышкой, подал Кутузову строевой рапорт и ключи от города. То презрительно почтительное отношение молодежи к выжившему из ума старику выражалось в высшей степени во всем обращении Чичагова, знавшего уже обвинения, взводимые на Кутузова.
Разговаривая с Чичаговым, Кутузов, между прочим, сказал ему, что отбитые у него в Борисове экипажи с посудою целы и будут возвращены ему.
– C'est pour me dire que je n'ai pas sur quoi manger… Je puis au contraire vous fournir de tout dans le cas meme ou vous voudriez donner des diners, [Вы хотите мне сказать, что мне не на чем есть. Напротив, могу вам служить всем, даже если бы вы захотели давать обеды.] – вспыхнув, проговорил Чичагов, каждым словом своим желавший доказать свою правоту и потому предполагавший, что и Кутузов был озабочен этим самым. Кутузов улыбнулся своей тонкой, проницательной улыбкой и, пожав плечами, отвечал: – Ce n'est que pour vous dire ce que je vous dis. [Я хочу сказать только то, что говорю.]
В Вильне Кутузов, в противность воле государя, остановил большую часть войск. Кутузов, как говорили его приближенные, необыкновенно опустился и физически ослабел в это свое пребывание в Вильне. Он неохотно занимался делами по армии, предоставляя все своим генералам и, ожидая государя, предавался рассеянной жизни.
Выехав с своей свитой – графом Толстым, князем Волконским, Аракчеевым и другими, 7 го декабря из Петербурга, государь 11 го декабря приехал в Вильну и в дорожных санях прямо подъехал к замку. У замка, несмотря на сильный мороз, стояло человек сто генералов и штабных офицеров в полной парадной форме и почетный караул Семеновского полка.
Курьер, подскакавший к замку на потной тройке, впереди государя, прокричал: «Едет!» Коновницын бросился в сени доложить Кутузову, дожидавшемуся в маленькой швейцарской комнатке.
Через минуту толстая большая фигура старика, в полной парадной форме, со всеми регалиями, покрывавшими грудь, и подтянутым шарфом брюхом, перекачиваясь, вышла на крыльцо. Кутузов надел шляпу по фронту, взял в руки перчатки и бочком, с трудом переступая вниз ступеней, сошел с них и взял в руку приготовленный для подачи государю рапорт.
Беготня, шепот, еще отчаянно пролетевшая тройка, и все глаза устремились на подскакивающие сани, в которых уже видны были фигуры государя и Волконского.
Все это по пятидесятилетней привычке физически тревожно подействовало на старого генерала; он озабоченно торопливо ощупал себя, поправил шляпу и враз, в ту минуту как государь, выйдя из саней, поднял к нему глаза, подбодрившись и вытянувшись, подал рапорт и стал говорить своим мерным, заискивающим голосом.
Государь быстрым взглядом окинул Кутузова с головы до ног, на мгновенье нахмурился, но тотчас же, преодолев себя, подошел и, расставив руки, обнял старого генерала. Опять по старому, привычному впечатлению и по отношению к задушевной мысли его, объятие это, как и обыкновенно, подействовало на Кутузова: он всхлипнул.
Государь поздоровался с офицерами, с Семеновским караулом и, пожав еще раз за руку старика, пошел с ним в замок.
Оставшись наедине с фельдмаршалом, государь высказал ему свое неудовольствие за медленность преследования, за ошибки в Красном и на Березине и сообщил свои соображения о будущем походе за границу. Кутузов не делал ни возражений, ни замечаний. То самое покорное и бессмысленное выражение, с которым он, семь лет тому назад, выслушивал приказания государя на Аустерлицком поле, установилось теперь на его лице.
Когда Кутузов вышел из кабинета и своей тяжелой, ныряющей походкой, опустив голову, пошел по зале, чей то голос остановил его.
– Ваша светлость, – сказал кто то.
Кутузов поднял голову и долго смотрел в глаза графу Толстому, который, с какой то маленькою вещицей на серебряном блюде, стоял перед ним. Кутузов, казалось, не понимал, чего от него хотели.
Вдруг он как будто вспомнил: чуть заметная улыбка мелькнула на его пухлом лице, и он, низко, почтительно наклонившись, взял предмет, лежавший на блюде. Это был Георгий 1 й степени.


На другой день были у фельдмаршала обед и бал, которые государь удостоил своим присутствием. Кутузову пожалован Георгий 1 й степени; государь оказывал ему высочайшие почести; но неудовольствие государя против фельдмаршала было известно каждому. Соблюдалось приличие, и государь показывал первый пример этого; но все знали, что старик виноват и никуда не годится. Когда на бале Кутузов, по старой екатерининской привычке, при входе государя в бальную залу велел к ногам его повергнуть взятые знамена, государь неприятно поморщился и проговорил слова, в которых некоторые слышали: «старый комедиант».