Реактивная система управления

Реактивная система управления (англ. Reaction Control System, RCS) — система двигателей ориентации, установленная на орбитерах «Спейс шаттл» и предназначенная для точного управления пространственным положением корабля и выполнения манёвров в космическом пространстве.

Система состоит из набора небольших ракетных двигателей, которые подразделяются на передний и задний ряды. Передний ряд размещён в носовой части фюзеляжа аппарата и состоит из 14 основных и 2 верньерных двигателей, а задний в двух блоках OMS/RCS на хвостовой части, вместе c двигателями системы орбитального маневрирования и состоит из 12 основных и 2 верньерных двигателей на каждом блоке OMS/RCS. Двигатели реактивной системы управления работают на самовоспламеняющейся паре монометилгидразин/азотный тетраоксид. Топливо и окислитель подаются в камеру сгорания под действием давления газообразного гелия, подающегося из двух гелиевых баков.

Основные двигатели рассчитаны приблизительно на 100 полётов и способны выдержать почти 20 000 запусков и 12 800 секунд суммарного времени работы, тяга одного двигателя составляет 387 Н в вакууме, отношение окислителя к топливу может составлять от 1,6 до 1, давление в камере сгорания 10,48 бар. Они могут работать в режиме устойчивой тяги от одной до 150 секунд максимум, при этом непрерывная работа в ходе одного полёта может составлять 800 секунд максимум, для заднего ряда RCS вместе с X-двигателями, и, максимум 300 секунд для переднего ряда RCS без X-двигателей, также как в импульсном режиме с минимальным временем импульса тяги от 0,08 секунд, выше 38,1 км над поверхностью Земли. Большое количество основных двигателей обеспечивает достаточное резервирование. Степень расширения основных двигателей RCS варьируется от 22:1 до 30:1.

Повторное использование верньерных двигателей зависит от сроков эксплуатации камер сгорания. Они способны выдержать 330 000 запусков и 12 800 секунд суммарного времени работы. Верньерные двигатели могут работать в режиме максимальной устойчивой тяги от одной до 125 секунд максимум, также как в импульсном режиме с минимальным временем импульса тяги от 0,08 секунд. Верньерные двигатели используются для тонкого управления положением корабля и для долговременной стабилизации пространственного положения. Их степень расширения варьируется от 20:1 до 50:1. Верньерные двигатели не дублируются.

Ссылки

• [spaceflight.nasa.gov/shuttle/reference/shutref/orbiter/rcs/overview.html Описание системы RCS на сайте NASA]

Отрывок, характеризующий Реактивная система управления

Как это бывает в первой молодости и особенно в одиноком положении, он почувствовал беспричинную нежность к этому молодому человеку и обещал себе непременно подружиться с ним.
Князь Василий провожал княгиню. Княгиня держала платок у глаз, и лицо ее было в слезах.
– Это ужасно! ужасно! – говорила она, – но чего бы мне ни стоило, я исполню свой долг. Я приеду ночевать. Его нельзя так оставить. Каждая минута дорога. Я не понимаю, чего мешкают княжны. Может, Бог поможет мне найти средство его приготовить!… Adieu, mon prince, que le bon Dieu vous soutienne… [Прощайте, князь, да поддержит вас Бог.]
– Adieu, ma bonne, [Прощайте, моя милая,] – отвечал князь Василий, повертываясь от нее.
– Ах, он в ужасном положении, – сказала мать сыну, когда они опять садились в карету. – Он почти никого не узнает.
– Я не понимаю, маменька, какие его отношения к Пьеру? – спросил сын.
– Всё скажет завещание, мой друг; от него и наша судьба зависит…
– Но почему вы думаете, что он оставит что нибудь нам?
– Ах, мой друг! Он так богат, а мы так бедны!
– Ну, это еще недостаточная причина, маменька.
– Ах, Боже мой! Боже мой! Как он плох! – восклицала мать.


Когда Анна Михайловна уехала с сыном к графу Кириллу Владимировичу Безухому, графиня Ростова долго сидела одна, прикладывая платок к глазам. Наконец, она позвонила.
– Что вы, милая, – сказала она сердито девушке, которая заставила себя ждать несколько минут. – Не хотите служить, что ли? Так я вам найду место.
Графиня была расстроена горем и унизительною бедностью своей подруги и поэтому была не в духе, что выражалось у нее всегда наименованием горничной «милая» и «вы».
– Виновата с, – сказала горничная.
– Попросите ко мне графа.
Граф, переваливаясь, подошел к жене с несколько виноватым видом, как и всегда.
– Ну, графинюшка! Какое saute au madere [сотэ на мадере] из рябчиков будет, ma chere! Я попробовал; не даром я за Тараску тысячу рублей дал. Стоит!
Он сел подле жены, облокотив молодецки руки на колена и взъерошивая седые волосы.
– Что прикажете, графинюшка?
– Вот что, мой друг, – что это у тебя запачкано здесь? – сказала она, указывая на жилет. – Это сотэ, верно, – прибавила она улыбаясь. – Вот что, граф: мне денег нужно.
Лицо ее стало печально.
– Ах, графинюшка!…
И граф засуетился, доставая бумажник.
– Мне много надо, граф, мне пятьсот рублей надо.
И она, достав батистовый платок, терла им жилет мужа.
– Сейчас, сейчас. Эй, кто там? – крикнул он таким голосом, каким кричат только люди, уверенные, что те, кого они кличут, стремглав бросятся на их зов. – Послать ко мне Митеньку!