Систематика
на Викивидах | 
Изображения
на Викискладе |
| ITIS | 506563 | | NCBI | [www.ncbi.nlm.nih.gov/Taxonomy/Browser/wwwtax.cgi?mode=Info&id=137220 137220] | | EOL | 61521 | | GRIN | [npgsweb.ars-grin.gov/gringlobal/taxonomygenus.aspx?id=10379 g:10379] | | IPNI | 32581-1 | </td></tr></table></td></tr>
</table>
Реве́нь[3] (лат. Rhéum) — род травянистых растений семейства Гречишные.
Ботаническое описание
Это многолетние очень крупные травы с толстыми, деревянистыми, ветвистыми корневищами.
Надземные стебли однолетние, прямые, толстые, полые и иногда слабобороздчатые.
Прикорневые листья очень крупные, длинночерешковые, цельные, пальчато-лопастные или зубчатые, иногда по краю волнистые; черешки цилиндрические или многогранные, при основании снабжённые крупными раструбами. Стеблевые листья более мелкие.
Стебель заканчивается крупным метельчатым соцветием.
Цветки большей частью белые или зеленоватые, редко розовые или кроваво-красные; они обоеполые или вследствие недоразвития — однополые. Околоцветник простой, шестилистный, листки которого или все одинаковы между собой, или наружные несколько мельче внутренних, после опыления околоцветник увядает. Тычинок 9, в два круга, причём наружный круг удвоен; только у Rheum nobile Hr. шесть тычинок, так как наружный круг не удвоен. Пестик один, с верхней одногнёздной трёхгранной завязью; столбиков три, с головчато-почковидными или подковообразными рыльцами.
Плод — трёхгранный широко- или узкокрылатый орешек. Семя белковое, зародыш центральный.
Размножается семенами; в культуре — делением взрослого растения так, чтобы каждая часть корня имела по почке (глазку); последний способ скорее даёт большие листья.
Распространение
Ревень широко распространён в Азии от Сибири до Гималайских гор и Израиля, а также выращивается в Европе.
Виды
Всех видов ревеня насчитывается более двадцати. Виды в высшей степени склонны давать плодонесущие помеси, а эти последние так же легко дают помеси между собой, поэтому трудно получить чистые виды из семян; вообще, определять виды ревеня нелегко.
В огородной культуре известно несколько видов:
Они употребляются человеком в пищу в качестве овоща (при культуре их стремятся выгнать возможно большие листья, так как в пищу идут черешки листьев вместо шпината, а также в виде компота, варенья и начинки в сладкие пироги). Овощные виды от медицинских отличаются внешним видом: у первых листья цельнокрайные, у вторых — пальчато-вырезные или лопастные.
Опыт культуры
Культура ревеня наиболее распространена в Англии и США Из культурных сортов наиболее излюблены: исполинский, виктория, королевский и красный ранний, или тобольский; первые два подходящи уже потому, что редко цветут (цветение останавливает рост листьев). Климат России ревень переносит вполне хорошо и в большинстве случаев перезимовывает без покрышки; только самые нежные сорта его в более северной полосе России требуют защиты от морозов в виде земляной насыпи и слоя соломы или листьев над головками корней. Ревень любит свежую, глубокую, богатую почву с непроницаемой подпочвой (глубокие чернозёмные суглинки наиболее пригодны).
Семена высеваются ранней весной на обыкновенную гряду с рыхлой почвой, затем сеянцы пересаживаются с пикировкой на расстоянии 25—35 см; осенью или, лучше, весной рассада высаживается на постоянное место — на расстоянии 70 см. Посев побегами производится или в октябрь, или рано весной. Сажают семенами или побегами, почву предварительно глубоко обрабатывают, смешивая с разложившимся навозом или компостом. Удобряют вообще каждый год осенью — после сбора листьев или через 2—3 года, увеличивая количество удобрения. Весной и летом — вместе с полкой сорных трав — почва подвергается разрыхлению — мотыжению. Ревень ранней выгонки разводят в парниках и на паровых грядах или на кучах — круглых, в виде усеченного конуса высотой в 70 см с диаметром верхней площадки в 35 см; в этом случае посадка производится осенью; на зиму кучу покрывают толстым слоем навоза, который ранней весной сменяется свежим, по прошествии заморозков — слоем листьев. Сбор листьев (отрезыванием или срыванием) производится в большинстве случаев лишь со второго года в течение 4—10 лет. Чтобы растение не истощалось, удаляют листья постепенно — в течение всего лета и притом лишь вполне развитые. Цветочные стебли немедленно же срезаются, чтобы они не задерживали роста листьев. Если же желают получить семена, то оставляют только один цветочный стебель, иначе семена выйдут тощими.
Хозяйственное значение и применение
В пищу употребляют такие виды ревеня, как волнистый, компактный, Виттрока, смородинный и другие[4].
Из срезанных листьев пластинки идут в корм свиньям или в компост, черешки же, связанные в пучки, — в продажу. Чтобы получить нежные черешки, растение несколько окучивается и окружается бездонным бочонком или горшком (английский способ): затененные черешки тянутся к свету, вытягиваются и приобретают известную нежность. Свежие черешки по удалении плотной кожицы режутся на кусочки и употребляются:
- сваренные в сахарном сиропе, дают кисловатое, очень вкусное варенье
- слегка подваренные в густом сахарном сиропе, высушенные и на другой день вновь погружённые в сироп дают ревенные цукаты
- обваренные кипятком, протёртые через решето и сваренные с сахаром идут в качестве начинки в сладкие пироги, напоминая вкусом яблочное пюре
- из сока черешков приготовляют вино вроде шабли, причём сок в смеси с водой и сахаром подвергают сначала брожению; когда последнее закончится, и жидкость просветлится, процеживают, отстаивают и разливают по бутылкам, в которых выдерживают по крайней мере год в подвале.
Уборка корней — для медицинских целей — производится не ранее четвёртого года со времени полной их спелости; лучшее время уборки — осень на шестом году. Очистив корни от земли и корешков и разрезав их на куски, их сушат на солнце и затем, когда корни затвердеют, нанизывают на нитки и досушивают в тени. Черешки нужно немедленно сбывать на рынок, корни же можно сохранять долгое время в сухом помещении.
Лечебное воздействие
 К информации о лечебных свойствах растений не следует относиться как к рекомендациям.
Помните: лекарственные растения могут нанести ущерб вашему здоровью.
|
В медицине употребляется корень некоторых видов ревеня. Внутри корень имеет красноватые, жёлтые и белые жилки или полоски; вкус горький, запах специфический. Ревень содержит красноватый, горький на вкус гликозид хризофан — порошок, дающий с водой тёмный, а со щелочами вишнёво-красный раствор, хризофоновую кислоту (диоксиметилантрахинон), которая кристаллизуется в виде золотисто-жёлтых игл или ромбических пластинок, без запаха и вкуса, трудно растворяется в холодной, легче — в горячей воде, спирте, эфире и легко в щелочах; кроме того, содержит различные смолы, крахмал, дубильное вещество и щавелевую кислоту. Употребляется в малых дозах как средство, возбуждающее аппетит и улучшающее пищеварение.
Назначается в порошке, таблетках или в пилюлях, весьма редко в отваре; в дозах 0,1—0,5 г — как средство, способствующее пищеварению, от 1 до 5 г — как слабительное. Из корня приготовляются также другие препараты; вытяжка по 0,1—0,4 — как желудочное и по 0,5—2,0 — как слабительное; сложная вытяжка (собур, ялапа, медицинское мыло и спирт) принимается в таких же дозах; водная и спиртовая вытяжки назначаются чайными ложками; детский порошок (с магнезией) от ¼ до целой чайной ложки несколько раз в день и сироп — в таких же дозах.
Напишите отзыв о статье "Ревень"Примечания
- ↑ Об условности указания класса двудольных в качестве вышестоящего таксона для описываемой в данной статье группы растений см. раздел «Системы APG» статьи «Двудольные».
- ↑ [www.bgbm.org/scripts/asp/IAPT/ncugentry.asp?name=Rheum NCU-3e. Names in current use for extant plant genera. Electronic version 1.0. Entry for Rheum L.] (англ.) (Проверено 16 июня 2010)
- ↑ [www.gramota.ru/slovari/dic/?word=ревень&all=x Справочно-информационный портал ГРАМОТА.РУ]
- ↑ Губанов И. А. и др. [ashipunov.info/shipunov/school/books/dikor_polezn_rast_sssr1976.djvu Дикорастущие полезные растения СССР] / Отв. ред. Т. А. Работнов. — М.: Мысль, 1976. — С. 107. — (Справочники-определители географа и путешественника).
Литература
- Сергей Родимов. [pressa.irk.ru/sm/2004/28/016001.html Императорская монополия на ревень] // СМ Номер один : газета. — 2004. — № от 15 июля 2004 года. Проверено 24 ноября 2008 г.
- [www.newshouse.ru/page-id-990.html Татьяна Казакова. Богатырская трава. Журнал «Садовник» № 6, 2007]
Ссылки
Отрывок, характеризующий РевеньПосмотрев на него, Наполеон сказал, улыбаясь:
– II est venu bien jeune se frotter a nous. [Молод же явился он состязаться с нами.]
– Молодость не мешает быть храбрым, – проговорил обрывающимся голосом Сухтелен.
– Прекрасный ответ, – сказал Наполеон. – Молодой человек, вы далеко пойдете!
Князь Андрей, для полноты трофея пленников выставленный также вперед, на глаза императору, не мог не привлечь его внимания. Наполеон, видимо, вспомнил, что он видел его на поле и, обращаясь к нему, употребил то самое наименование молодого человека – jeune homme, под которым Болконский в первый раз отразился в его памяти.
– Et vous, jeune homme? Ну, а вы, молодой человек? – обратился он к нему, – как вы себя чувствуете, mon brave?
Несмотря на то, что за пять минут перед этим князь Андрей мог сказать несколько слов солдатам, переносившим его, он теперь, прямо устремив свои глаза на Наполеона, молчал… Ему так ничтожны казались в эту минуту все интересы, занимавшие Наполеона, так мелочен казался ему сам герой его, с этим мелким тщеславием и радостью победы, в сравнении с тем высоким, справедливым и добрым небом, которое он видел и понял, – что он не мог отвечать ему.
Да и всё казалось так бесполезно и ничтожно в сравнении с тем строгим и величественным строем мысли, который вызывали в нем ослабление сил от истекшей крови, страдание и близкое ожидание смерти. Глядя в глаза Наполеону, князь Андрей думал о ничтожности величия, о ничтожности жизни, которой никто не мог понять значения, и о еще большем ничтожестве смерти, смысл которой никто не мог понять и объяснить из живущих.
Император, не дождавшись ответа, отвернулся и, отъезжая, обратился к одному из начальников:
– Пусть позаботятся об этих господах и свезут их в мой бивуак; пускай мой доктор Ларрей осмотрит их раны. До свидания, князь Репнин, – и он, тронув лошадь, галопом поехал дальше.
На лице его было сиянье самодовольства и счастия.
Солдаты, принесшие князя Андрея и снявшие с него попавшийся им золотой образок, навешенный на брата княжною Марьею, увидав ласковость, с которою обращался император с пленными, поспешили возвратить образок.
Князь Андрей не видал, кто и как надел его опять, но на груди его сверх мундира вдруг очутился образок на мелкой золотой цепочке.
«Хорошо бы это было, – подумал князь Андрей, взглянув на этот образок, который с таким чувством и благоговением навесила на него сестра, – хорошо бы это было, ежели бы всё было так ясно и просто, как оно кажется княжне Марье. Как хорошо бы было знать, где искать помощи в этой жизни и чего ждать после нее, там, за гробом! Как бы счастлив и спокоен я был, ежели бы мог сказать теперь: Господи, помилуй меня!… Но кому я скажу это! Или сила – неопределенная, непостижимая, к которой я не только не могу обращаться, но которой не могу выразить словами, – великое всё или ничего, – говорил он сам себе, – или это тот Бог, который вот здесь зашит, в этой ладонке, княжной Марьей? Ничего, ничего нет верного, кроме ничтожества всего того, что мне понятно, и величия чего то непонятного, но важнейшего!»
Носилки тронулись. При каждом толчке он опять чувствовал невыносимую боль; лихорадочное состояние усилилось, и он начинал бредить. Те мечтания об отце, жене, сестре и будущем сыне и нежность, которую он испытывал в ночь накануне сражения, фигура маленького, ничтожного Наполеона и над всем этим высокое небо, составляли главное основание его горячечных представлений.
Тихая жизнь и спокойное семейное счастие в Лысых Горах представлялись ему. Он уже наслаждался этим счастием, когда вдруг являлся маленький Напoлеон с своим безучастным, ограниченным и счастливым от несчастия других взглядом, и начинались сомнения, муки, и только небо обещало успокоение. К утру все мечтания смешались и слились в хаос и мрак беспамятства и забвения, которые гораздо вероятнее, по мнению самого Ларрея, доктора Наполеона, должны были разрешиться смертью, чем выздоровлением.
– C'est un sujet nerveux et bilieux, – сказал Ларрей, – il n'en rechappera pas. [Это человек нервный и желчный, он не выздоровеет.]
Князь Андрей, в числе других безнадежных раненых, был сдан на попечение жителей.
В начале 1806 года Николай Ростов вернулся в отпуск. Денисов ехал тоже домой в Воронеж, и Ростов уговорил его ехать с собой до Москвы и остановиться у них в доме. На предпоследней станции, встретив товарища, Денисов выпил с ним три бутылки вина и подъезжая к Москве, несмотря на ухабы дороги, не просыпался, лежа на дне перекладных саней, подле Ростова, который, по мере приближения к Москве, приходил все более и более в нетерпение.
«Скоро ли? Скоро ли? О, эти несносные улицы, лавки, калачи, фонари, извозчики!» думал Ростов, когда уже они записали свои отпуски на заставе и въехали в Москву.
– Денисов, приехали! Спит! – говорил он, всем телом подаваясь вперед, как будто он этим положением надеялся ускорить движение саней. Денисов не откликался.
– Вот он угол перекресток, где Захар извозчик стоит; вот он и Захар, и всё та же лошадь. Вот и лавочка, где пряники покупали. Скоро ли? Ну!
– К какому дому то? – спросил ямщик.
– Да вон на конце, к большому, как ты не видишь! Это наш дом, – говорил Ростов, – ведь это наш дом! Денисов! Денисов! Сейчас приедем.
Денисов поднял голову, откашлялся и ничего не ответил.
– Дмитрий, – обратился Ростов к лакею на облучке. – Ведь это у нас огонь?
– Так точно с и у папеньки в кабинете светится.
– Еще не ложились? А? как ты думаешь? Смотри же не забудь, тотчас достань мне новую венгерку, – прибавил Ростов, ощупывая новые усы. – Ну же пошел, – кричал он ямщику. – Да проснись же, Вася, – обращался он к Денисову, который опять опустил голову. – Да ну же, пошел, три целковых на водку, пошел! – закричал Ростов, когда уже сани были за три дома от подъезда. Ему казалось, что лошади не двигаются. Наконец сани взяли вправо к подъезду; над головой своей Ростов увидал знакомый карниз с отбитой штукатуркой, крыльцо, тротуарный столб. Он на ходу выскочил из саней и побежал в сени. Дом также стоял неподвижно, нерадушно, как будто ему дела не было до того, кто приехал в него. В сенях никого не было. «Боже мой! все ли благополучно?» подумал Ростов, с замиранием сердца останавливаясь на минуту и тотчас пускаясь бежать дальше по сеням и знакомым, покривившимся ступеням. Всё та же дверная ручка замка, за нечистоту которой сердилась графиня, также слабо отворялась. В передней горела одна сальная свеча.
Старик Михайла спал на ларе. Прокофий, выездной лакей, тот, который был так силен, что за задок поднимал карету, сидел и вязал из покромок лапти. Он взглянул на отворившуюся дверь, и равнодушное, сонное выражение его вдруг преобразилось в восторженно испуганное.
– Батюшки, светы! Граф молодой! – вскрикнул он, узнав молодого барина. – Что ж это? Голубчик мой! – И Прокофий, трясясь от волненья, бросился к двери в гостиную, вероятно для того, чтобы объявить, но видно опять раздумал, вернулся назад и припал к плечу молодого барина.
– Здоровы? – спросил Ростов, выдергивая у него свою руку.
– Слава Богу! Всё слава Богу! сейчас только покушали! Дай на себя посмотреть, ваше сиятельство!
– Всё совсем благополучно?
– Слава Богу, слава Богу!
Ростов, забыв совершенно о Денисове, не желая никому дать предупредить себя, скинул шубу и на цыпочках побежал в темную, большую залу. Всё то же, те же ломберные столы, та же люстра в чехле; но кто то уж видел молодого барина, и не успел он добежать до гостиной, как что то стремительно, как буря, вылетело из боковой двери и обняло и стало целовать его. Еще другое, третье такое же существо выскочило из другой, третьей двери; еще объятия, еще поцелуи, еще крики, слезы радости. Он не мог разобрать, где и кто папа, кто Наташа, кто Петя. Все кричали, говорили и целовали его в одно и то же время. Только матери не было в числе их – это он помнил.
– А я то, не знал… Николушка… друг мой!
– Вот он… наш то… Друг мой, Коля… Переменился! Нет свечей! Чаю!
– Да меня то поцелуй!
– Душенька… а меня то.
Соня, Наташа, Петя, Анна Михайловна, Вера, старый граф, обнимали его; и люди и горничные, наполнив комнаты, приговаривали и ахали.
Петя повис на его ногах. – А меня то! – кричал он. Наташа, после того, как она, пригнув его к себе, расцеловала всё его лицо, отскочила от него и держась за полу его венгерки, прыгала как коза всё на одном месте и пронзительно визжала.
Со всех сторон были блестящие слезами радости, любящие глаза, со всех сторон были губы, искавшие поцелуя.
Соня красная, как кумач, тоже держалась за его руку и вся сияла в блаженном взгляде, устремленном в его глаза, которых она ждала. Соне минуло уже 16 лет, и она была очень красива, особенно в эту минуту счастливого, восторженного оживления. Она смотрела на него, не спуская глаз, улыбаясь и задерживая дыхание. Он благодарно взглянул на нее; но всё еще ждал и искал кого то. Старая графиня еще не выходила. И вот послышались шаги в дверях. Шаги такие быстрые, что это не могли быть шаги его матери.
Но это была она в новом, незнакомом еще ему, сшитом без него платье. Все оставили его, и он побежал к ней. Когда они сошлись, она упала на его грудь рыдая. Она не могла поднять лица и только прижимала его к холодным снуркам его венгерки. Денисов, никем не замеченный, войдя в комнату, стоял тут же и, глядя на них, тер себе глаза.
– Василий Денисов, друг вашего сына, – сказал он, рекомендуясь графу, вопросительно смотревшему на него.
– Милости прошу. Знаю, знаю, – сказал граф, целуя и обнимая Денисова. – Николушка писал… Наташа, Вера, вот он Денисов.
Те же счастливые, восторженные лица обратились на мохнатую фигуру Денисова и окружили его.
– Голубчик, Денисов! – визгнула Наташа, не помнившая себя от восторга, подскочила к нему, обняла и поцеловала его. Все смутились поступком Наташи. Денисов тоже покраснел, но улыбнулся и взяв руку Наташи, поцеловал ее.
|
