Революция в Тунисе (2010—2011)
Поделись знанием:
– Однако вот какой то волшебный лес с переливающимися черными тенями и блестками алмазов и с какой то анфиладой мраморных ступеней, и какие то серебряные крыши волшебных зданий, и пронзительный визг каких то зверей. «А ежели и в самом деле это Мелюковка, то еще страннее то, что мы ехали Бог знает где, и приехали в Мелюковку», думал Николай.
Действительно это была Мелюковка, и на подъезд выбежали девки и лакеи со свечами и радостными лицами.
– Кто такой? – спрашивали с подъезда.
– Графские наряженные, по лошадям вижу, – отвечали голоса.
Пелагея Даниловна Мелюкова, широкая, энергическая женщина, в очках и распашном капоте, сидела в гостиной, окруженная дочерьми, которым она старалась не дать скучать. Они тихо лили воск и смотрели на тени выходивших фигур, когда зашумели в передней шаги и голоса приезжих.
Гусары, барыни, ведьмы, паясы, медведи, прокашливаясь и обтирая заиндевевшие от мороза лица в передней, вошли в залу, где поспешно зажигали свечи. Паяц – Диммлер с барыней – Николаем открыли пляску. Окруженные кричавшими детьми, ряженые, закрывая лица и меняя голоса, раскланивались перед хозяйкой и расстанавливались по комнате.
– Ах, узнать нельзя! А Наташа то! Посмотрите, на кого она похожа! Право, напоминает кого то. Эдуард то Карлыч как хорош! Я не узнала. Да как танцует! Ах, батюшки, и черкес какой то; право, как идет Сонюшке. Это еще кто? Ну, утешили! Столы то примите, Никита, Ваня. А мы так тихо сидели!
– Ха ха ха!… Гусар то, гусар то! Точно мальчик, и ноги!… Я видеть не могу… – слышались голоса.
Наташа, любимица молодых Мелюковых, с ними вместе исчезла в задние комнаты, куда была потребована пробка и разные халаты и мужские платья, которые в растворенную дверь принимали от лакея оголенные девичьи руки. Через десять минут вся молодежь семейства Мелюковых присоединилась к ряженым.
Пелагея Даниловна, распорядившись очисткой места для гостей и угощениями для господ и дворовых, не снимая очков, с сдерживаемой улыбкой, ходила между ряжеными, близко глядя им в лица и никого не узнавая. Она не узнавала не только Ростовых и Диммлера, но и никак не могла узнать ни своих дочерей, ни тех мужниных халатов и мундиров, которые были на них.
– А это чья такая? – говорила она, обращаясь к своей гувернантке и глядя в лицо своей дочери, представлявшей казанского татарина. – Кажется, из Ростовых кто то. Ну и вы, господин гусар, в каком полку служите? – спрашивала она Наташу. – Турке то, турке пастилы подай, – говорила она обносившему буфетчику: – это их законом не запрещено.
Иногда, глядя на странные, но смешные па, которые выделывали танцующие, решившие раз навсегда, что они наряженные, что никто их не узнает и потому не конфузившиеся, – Пелагея Даниловна закрывалась платком, и всё тучное тело ее тряслось от неудержимого доброго, старушечьего смеха. – Сашинет то моя, Сашинет то! – говорила она.
После русских плясок и хороводов Пелагея Даниловна соединила всех дворовых и господ вместе, в один большой круг; принесли кольцо, веревочку и рублик, и устроились общие игры.
Через час все костюмы измялись и расстроились. Пробочные усы и брови размазались по вспотевшим, разгоревшимся и веселым лицам. Пелагея Даниловна стала узнавать ряженых, восхищалась тем, как хорошо были сделаны костюмы, как шли они особенно к барышням, и благодарила всех за то, что так повеселили ее. Гостей позвали ужинать в гостиную, а в зале распорядились угощением дворовых.
– Нет, в бане гадать, вот это страшно! – говорила за ужином старая девушка, жившая у Мелюковых.
– Отчего же? – спросила старшая дочь Мелюковых.
– Да не пойдете, тут надо храбрость…
– Я пойду, – сказала Соня.
– Расскажите, как это было с барышней? – сказала вторая Мелюкова.
– Да вот так то, пошла одна барышня, – сказала старая девушка, – взяла петуха, два прибора – как следует, села. Посидела, только слышит, вдруг едет… с колокольцами, с бубенцами подъехали сани; слышит, идет. Входит совсем в образе человеческом, как есть офицер, пришел и сел с ней за прибор.
– А! А!… – закричала Наташа, с ужасом выкатывая глаза.
– Да как же, он так и говорит?
– Да, как человек, всё как должно быть, и стал, и стал уговаривать, а ей бы надо занять его разговором до петухов; а она заробела; – только заробела и закрылась руками. Он ее и подхватил. Хорошо, что тут девушки прибежали…
– Ну, что пугать их! – сказала Пелагея Даниловна.
– Мамаша, ведь вы сами гадали… – сказала дочь.
– А как это в амбаре гадают? – спросила Соня.
– Да вот хоть бы теперь, пойдут к амбару, да и слушают. Что услышите: заколачивает, стучит – дурно, а пересыпает хлеб – это к добру; а то бывает…
– Мама расскажите, что с вами было в амбаре?
Пелагея Даниловна улыбнулась.
– Да что, я уж забыла… – сказала она. – Ведь вы никто не пойдете?
– Нет, я пойду; Пепагея Даниловна, пустите меня, я пойду, – сказала Соня.
– Ну что ж, коли не боишься.
– Луиза Ивановна, можно мне? – спросила Соня.
Играли ли в колечко, в веревочку или рублик, разговаривали ли, как теперь, Николай не отходил от Сони и совсем новыми глазами смотрел на нее. Ему казалось, что он нынче только в первый раз, благодаря этим пробочным усам, вполне узнал ее. Соня действительно этот вечер была весела, оживлена и хороша, какой никогда еще не видал ее Николай.
«Так вот она какая, а я то дурак!» думал он, глядя на ее блестящие глаза и счастливую, восторженную, из под усов делающую ямочки на щеках, улыбку, которой он не видал прежде.
– Я ничего не боюсь, – сказала Соня. – Можно сейчас? – Она встала. Соне рассказали, где амбар, как ей молча стоять и слушать, и подали ей шубку. Она накинула ее себе на голову и взглянула на Николая.
«Что за прелесть эта девочка!» подумал он. «И об чем я думал до сих пор!»
Соня вышла в коридор, чтобы итти в амбар. Николай поспешно пошел на парадное крыльцо, говоря, что ему жарко. Действительно в доме было душно от столпившегося народа.
На дворе был тот же неподвижный холод, тот же месяц, только было еще светлее. Свет был так силен и звезд на снеге было так много, что на небо не хотелось смотреть, и настоящих звезд было незаметно. На небе было черно и скучно, на земле было весело.
«Дурак я, дурак! Чего ждал до сих пор?» подумал Николай и, сбежав на крыльцо, он обошел угол дома по той тропинке, которая вела к заднему крыльцу. Он знал, что здесь пойдет Соня. На половине дороги стояли сложенные сажени дров, на них был снег, от них падала тень; через них и с боку их, переплетаясь, падали тени старых голых лип на снег и дорожку. Дорожка вела к амбару. Рубленная стена амбара и крыша, покрытая снегом, как высеченная из какого то драгоценного камня, блестели в месячном свете. В саду треснуло дерево, и опять всё совершенно затихло. Грудь, казалось, дышала не воздухом, а какой то вечно молодой силой и радостью.
С девичьего крыльца застучали ноги по ступенькам, скрыпнуло звонко на последней, на которую был нанесен снег, и голос старой девушки сказал:
– Прямо, прямо, вот по дорожке, барышня. Только не оглядываться.
– Я не боюсь, – отвечал голос Сони, и по дорожке, по направлению к Николаю, завизжали, засвистели в тоненьких башмачках ножки Сони.
Соня шла закутавшись в шубку. Она была уже в двух шагах, когда увидала его; она увидала его тоже не таким, каким она знала и какого всегда немножко боялась. Он был в женском платье со спутанными волосами и с счастливой и новой для Сони улыбкой. Соня быстро подбежала к нему.
«Совсем другая, и всё та же», думал Николай, глядя на ее лицо, всё освещенное лунным светом. Он продел руки под шубку, прикрывавшую ее голову, обнял, прижал к себе и поцеловал в губы, над которыми были усы и от которых пахло жженой пробкой. Соня в самую середину губ поцеловала его и, выпростав маленькие руки, с обеих сторон взяла его за щеки.
– Соня!… Nicolas!… – только сказали они. Они подбежали к амбару и вернулись назад каждый с своего крыльца.
Когда все поехали назад от Пелагеи Даниловны, Наташа, всегда всё видевшая и замечавшая, устроила так размещение, что Луиза Ивановна и она сели в сани с Диммлером, а Соня села с Николаем и девушками.
Николай, уже не перегоняясь, ровно ехал в обратный путь, и всё вглядываясь в этом странном, лунном свете в Соню, отыскивал при этом всё переменяющем свете, из под бровей и усов свою ту прежнюю и теперешнюю Соню, с которой он решил уже никогда не разлучаться. Он вглядывался, и когда узнавал всё ту же и другую и вспоминал, слышав этот запах пробки, смешанный с чувством поцелуя, он полной грудью вдыхал в себя морозный воздух и, глядя на уходящую землю и блестящее небо, он чувствовал себя опять в волшебном царстве.
– Соня, тебе хорошо? – изредка спрашивал он.
– Да, – отвечала Соня. – А тебе ?
На середине дороги Николай дал подержать лошадей кучеру, на минутку подбежал к саням Наташи и стал на отвод.
– Наташа, – сказал он ей шопотом по французски, – знаешь, я решился насчет Сони.
– Ты ей сказал? – спросила Наташа, вся вдруг просияв от радости.
– Ах, какая ты странная с этими усами и бровями, Наташа! Ты рада?
– Я так рада, так рада! Я уж сердилась на тебя. Я тебе не говорила, но ты дурно с ней поступал. Это такое сердце, Nicolas. Как я рада! Я бываю гадкая, но мне совестно было быть одной счастливой без Сони, – продолжала Наташа. – Теперь я так рада, ну, беги к ней.
– Нет, постой, ах какая ты смешная! – сказал Николай, всё всматриваясь в нее, и в сестре тоже находя что то новое, необыкновенное и обворожительно нежное, чего он прежде не видал в ней. – Наташа, что то волшебное. А?
– Да, – отвечала она, – ты прекрасно сделал.
«Если б я прежде видел ее такою, какою она теперь, – думал Николай, – я бы давно спросил, что сделать и сделал бы всё, что бы она ни велела, и всё бы было хорошо».
– Так ты рада, и я хорошо сделал?
– Ах, так хорошо! Я недавно с мамашей поссорилась за это. Мама сказала, что она тебя ловит. Как это можно говорить? Я с мама чуть не побранилась. И никому никогда не позволю ничего дурного про нее сказать и подумать, потому что в ней одно хорошее.
– Так хорошо? – сказал Николай, еще раз высматривая выражение лица сестры, чтобы узнать, правда ли это, и, скрыпя сапогами, он соскочил с отвода и побежал к своим саням. Всё тот же счастливый, улыбающийся черкес, с усиками и блестящими глазами, смотревший из под собольего капора, сидел там, и этот черкес был Соня, и эта Соня была наверное его будущая, счастливая и любящая жена.
Приехав домой и рассказав матери о том, как они провели время у Мелюковых, барышни ушли к себе. Раздевшись, но не стирая пробочных усов, они долго сидели, разговаривая о своем счастьи. Они говорили о том, как они будут жить замужем, как их мужья будут дружны и как они будут счастливы.
На Наташином столе стояли еще с вечера приготовленные Дуняшей зеркала. – Только когда всё это будет? Я боюсь, что никогда… Это было бы слишком хорошо! – сказала Наташа вставая и подходя к зеркалам.
– Садись, Наташа, может быть ты увидишь его, – сказала Соня. Наташа зажгла свечи и села. – Какого то с усами вижу, – сказала Наташа, видевшая свое лицо.
– Не надо смеяться, барышня, – сказала Дуняша.
Наташа нашла с помощью Сони и горничной положение зеркалу; лицо ее приняло серьезное выражение, и она замолкла. Долго она сидела, глядя на ряд уходящих свечей в зеркалах, предполагая (соображаясь с слышанными рассказами) то, что она увидит гроб, то, что увидит его, князя Андрея, в этом последнем, сливающемся, смутном квадрате. Но как ни готова она была принять малейшее пятно за образ человека или гроба, она ничего не видала. Она часто стала мигать и отошла от зеркала.
– Отчего другие видят, а я ничего не вижу? – сказала она. – Ну садись ты, Соня; нынче непременно тебе надо, – сказала она. – Только за меня… Мне так страшно нынче!
Соня села за зеркало, устроила положение, и стала смотреть.
– Вот Софья Александровна непременно увидят, – шопотом сказала Дуняша; – а вы всё смеетесь.
Соня слышала эти слова, и слышала, как Наташа шопотом сказала:
– И я знаю, что она увидит; она и прошлого года видела.
Минуты три все молчали. «Непременно!» прошептала Наташа и не докончила… Вдруг Соня отсторонила то зеркало, которое она держала, и закрыла глаза рукой.
– Ах, Наташа! – сказала она.
– Видела? Видела? Что видела? – вскрикнула Наташа, поддерживая зеркало.
Соня ничего не видала, она только что хотела замигать глазами и встать, когда услыхала голос Наташи, сказавшей «непременно»… Ей не хотелось обмануть ни Дуняшу, ни Наташу, и тяжело было сидеть. Она сама не знала, как и вследствие чего у нее вырвался крик, когда она закрыла глаза рукою.
– Его видела? – спросила Наташа, хватая ее за руку.
– Да. Постой… я… видела его, – невольно сказала Соня, еще не зная, кого разумела Наташа под словом его: его – Николая или его – Андрея.
«Но отчего же мне не сказать, что я видела? Ведь видят же другие! И кто же может уличить меня в том, что я видела или не видала?» мелькнуло в голове Сони.
– Да, я его видела, – сказала она.
– Как же? Как же? Стоит или лежит?
– Нет, я видела… То ничего не было, вдруг вижу, что он лежит.
– Андрей лежит? Он болен? – испуганно остановившимися глазами глядя на подругу, спрашивала Наташа.
– Нет, напротив, – напротив, веселое лицо, и он обернулся ко мне, – и в ту минуту как она говорила, ей самой казалось, что она видела то, что говорила.
– Ну а потом, Соня?…
– Тут я не рассмотрела, что то синее и красное…
– Соня! когда он вернется? Когда я увижу его! Боже мой, как я боюсь за него и за себя, и за всё мне страшно… – заговорила Наташа, и не отвечая ни слова на утешения Сони, легла в постель и долго после того, как потушили свечу, с открытыми глазами, неподвижно лежала на постели и смотрела на морозный, лунный свет сквозь замерзшие окна.
Вскоре после святок Николай объявил матери о своей любви к Соне и о твердом решении жениться на ней. Графиня, давно замечавшая то, что происходило между Соней и Николаем, и ожидавшая этого объяснения, молча выслушала его слова и сказала сыну, что он может жениться на ком хочет; но что ни она, ни отец не дадут ему благословения на такой брак. В первый раз Николай почувствовал, что мать недовольна им, что несмотря на всю свою любовь к нему, она не уступит ему. Она, холодно и не глядя на сына, послала за мужем; и, когда он пришел, графиня хотела коротко и холодно в присутствии Николая сообщить ему в чем дело, но не выдержала: заплакала слезами досады и вышла из комнаты. Старый граф стал нерешительно усовещивать Николая и просить его отказаться от своего намерения. Николай отвечал, что он не может изменить своему слову, и отец, вздохнув и очевидно смущенный, весьма скоро перервал свою речь и пошел к графине. При всех столкновениях с сыном, графа не оставляло сознание своей виноватости перед ним за расстройство дел, и потому он не мог сердиться на сына за отказ жениться на богатой невесте и за выбор бесприданной Сони, – он только при этом случае живее вспоминал то, что, ежели бы дела не были расстроены, нельзя было для Николая желать лучшей жены, чем Соня; и что виновен в расстройстве дел только один он с своим Митенькой и с своими непреодолимыми привычками.
Отец с матерью больше не говорили об этом деле с сыном; но несколько дней после этого, графиня позвала к себе Соню и с жестокостью, которой не ожидали ни та, ни другая, графиня упрекала племянницу в заманивании сына и в неблагодарности. Соня, молча с опущенными глазами, слушала жестокие слова графини и не понимала, чего от нее требуют. Она всем готова была пожертвовать для своих благодетелей. Мысль о самопожертвовании была любимой ее мыслью; но в этом случае она не могла понять, кому и чем ей надо жертвовать. Она не могла не любить графиню и всю семью Ростовых, но и не могла не любить Николая и не знать, что его счастие зависело от этой любви. Она была молчалива и грустна, и не отвечала. Николай не мог, как ему казалось, перенести долее этого положения и пошел объясниться с матерью. Николай то умолял мать простить его и Соню и согласиться на их брак, то угрожал матери тем, что, ежели Соню будут преследовать, то он сейчас же женится на ней тайно.
Графиня с холодностью, которой никогда не видал сын, отвечала ему, что он совершеннолетний, что князь Андрей женится без согласия отца, и что он может то же сделать, но что никогда она не признает эту интригантку своей дочерью.
Взорванный словом интригантка , Николай, возвысив голос, сказал матери, что он никогда не думал, чтобы она заставляла его продавать свои чувства, и что ежели это так, то он последний раз говорит… Но он не успел сказать того решительного слова, которого, судя по выражению его лица, с ужасом ждала мать и которое может быть навсегда бы осталось жестоким воспоминанием между ними. Он не успел договорить, потому что Наташа с бледным и серьезным лицом вошла в комнату от двери, у которой она подслушивала.
– Николинька, ты говоришь пустяки, замолчи, замолчи! Я тебе говорю, замолчи!.. – почти кричала она, чтобы заглушить его голос.
– Мама, голубчик, это совсем не оттого… душечка моя, бедная, – обращалась она к матери, которая, чувствуя себя на краю разрыва, с ужасом смотрела на сына, но, вследствие упрямства и увлечения борьбы, не хотела и не могла сдаться.
– Николинька, я тебе растолкую, ты уйди – вы послушайте, мама голубушка, – говорила она матери.
Слова ее были бессмысленны; но они достигли того результата, к которому она стремилась.
Графиня тяжело захлипав спрятала лицо на груди дочери, а Николай встал, схватился за голову и вышел из комнаты.
Наташа взялась за дело примирения и довела его до того, что Николай получил обещание от матери в том, что Соню не будут притеснять, и сам дал обещание, что он ничего не предпримет тайно от родителей.
С твердым намерением, устроив в полку свои дела, выйти в отставку, приехать и жениться на Соне, Николай, грустный и серьезный, в разладе с родными, но как ему казалось, страстно влюбленный, в начале января уехал в полк.
После отъезда Николая в доме Ростовых стало грустнее чем когда нибудь. Графиня от душевного расстройства сделалась больна.
Соня была печальна и от разлуки с Николаем и еще более от того враждебного тона, с которым не могла не обращаться с ней графиня. Граф более чем когда нибудь был озабочен дурным положением дел, требовавших каких нибудь решительных мер. Необходимо было продать московский дом и подмосковную, а для продажи дома нужно было ехать в Москву. Но здоровье графини заставляло со дня на день откладывать отъезд.
Наташа, легко и даже весело переносившая первое время разлуки с своим женихом, теперь с каждым днем становилась взволнованнее и нетерпеливее. Мысль о том, что так, даром, ни для кого пропадает ее лучшее время, которое бы она употребила на любовь к нему, неотступно мучила ее. Письма его большей частью сердили ее. Ей оскорбительно было думать, что тогда как она живет только мыслью о нем, он живет настоящею жизнью, видит новые места, новых людей, которые для него интересны. Чем занимательнее были его письма, тем ей было досаднее. Ее же письма к нему не только не доставляли ей утешения, но представлялись скучной и фальшивой обязанностью. Она не умела писать, потому что не могла постигнуть возможности выразить в письме правдиво хоть одну тысячную долю того, что она привыкла выражать голосом, улыбкой и взглядом. Она писала ему классически однообразные, сухие письма, которым сама не приписывала никакого значения и в которых, по брульонам, графиня поправляла ей орфографические ошибки.
Здоровье графини все не поправлялось; но откладывать поездку в Москву уже не было возможности. Нужно было делать приданое, нужно было продать дом, и притом князя Андрея ждали сперва в Москву, где в эту зиму жил князь Николай Андреич, и Наташа была уверена, что он уже приехал.
Графиня осталась в деревне, а граф, взяв с собой Соню и Наташу, в конце января поехал в Москву.
Пьер после сватовства князя Андрея и Наташи, без всякой очевидной причины, вдруг почувствовал невозможность продолжать прежнюю жизнь. Как ни твердо он был убежден в истинах, открытых ему его благодетелем, как ни радостно ему было то первое время увлечения внутренней работой самосовершенствования, которой он предался с таким жаром, после помолвки князя Андрея с Наташей и после смерти Иосифа Алексеевича, о которой он получил известие почти в то же время, – вся прелесть этой прежней жизни вдруг пропала для него. Остался один остов жизни: его дом с блестящею женой, пользовавшеюся теперь милостями одного важного лица, знакомство со всем Петербургом и служба с скучными формальностями. И эта прежняя жизнь вдруг с неожиданной мерзостью представилась Пьеру. Он перестал писать свой дневник, избегал общества братьев, стал опять ездить в клуб, стал опять много пить, опять сблизился с холостыми компаниями и начал вести такую жизнь, что графиня Елена Васильевна сочла нужным сделать ему строгое замечание. Пьер почувствовав, что она была права, и чтобы не компрометировать свою жену, уехал в Москву.
В Москве, как только он въехал в свой огромный дом с засохшими и засыхающими княжнами, с громадной дворней, как только он увидал – проехав по городу – эту Иверскую часовню с бесчисленными огнями свеч перед золотыми ризами, эту Кремлевскую площадь с незаезженным снегом, этих извозчиков и лачужки Сивцева Вражка, увидал стариков московских, ничего не желающих и никуда не спеша доживающих свой век, увидал старушек, московских барынь, московские балы и Московский Английский клуб, – он почувствовал себя дома, в тихом пристанище. Ему стало в Москве покойно, тепло, привычно и грязно, как в старом халате.
Московское общество всё, начиная от старух до детей, как своего давно жданного гостя, которого место всегда было готово и не занято, – приняло Пьера. Для московского света, Пьер был самым милым, добрым, умным веселым, великодушным чудаком, рассеянным и душевным, русским, старого покроя, барином. Кошелек его всегда был пуст, потому что открыт для всех.
Бенефисы, дурные картины, статуи, благотворительные общества, цыгане, школы, подписные обеды, кутежи, масоны, церкви, книги – никто и ничто не получало отказа, и ежели бы не два его друга, занявшие у него много денег и взявшие его под свою опеку, он бы всё роздал. В клубе не было ни обеда, ни вечера без него. Как только он приваливался на свое место на диване после двух бутылок Марго, его окружали, и завязывались толки, споры, шутки. Где ссорились, он – одной своей доброй улыбкой и кстати сказанной шуткой, мирил. Масонские столовые ложи были скучны и вялы, ежели его не было.
Когда после холостого ужина он, с доброй и сладкой улыбкой, сдаваясь на просьбы веселой компании, поднимался, чтобы ехать с ними, между молодежью раздавались радостные, торжественные крики. На балах он танцовал, если не доставало кавалера. Молодые дамы и барышни любили его за то, что он, не ухаживая ни за кем, был со всеми одинаково любезен, особенно после ужина. «Il est charmant, il n'a pas de seхе», [Он очень мил, но не имеет пола,] говорили про него.
Пьер был тем отставным добродушно доживающим свой век в Москве камергером, каких были сотни.
Как бы он ужаснулся, ежели бы семь лет тому назад, когда он только приехал из за границы, кто нибудь сказал бы ему, что ему ничего не нужно искать и выдумывать, что его колея давно пробита, определена предвечно, и что, как он ни вертись, он будет тем, чем были все в его положении. Он не мог бы поверить этому! Разве не он всей душой желал, то произвести республику в России, то самому быть Наполеоном, то философом, то тактиком, победителем Наполеона? Разве не он видел возможность и страстно желал переродить порочный род человеческий и самого себя довести до высшей степени совершенства? Разве не он учреждал и школы и больницы и отпускал своих крестьян на волю?
А вместо всего этого, вот он, богатый муж неверной жены, камергер в отставке, любящий покушать, выпить и расстегнувшись побранить легко правительство, член Московского Английского клуба и всеми любимый член московского общества. Он долго не мог помириться с той мыслью, что он есть тот самый отставной московский камергер, тип которого он так глубоко презирал семь лет тому назад.
Иногда он утешал себя мыслями, что это только так, покамест, он ведет эту жизнь; но потом его ужасала другая мысль, что так, покамест, уже сколько людей входили, как он, со всеми зубами и волосами в эту жизнь и в этот клуб и выходили оттуда без одного зуба и волоса.
В минуты гордости, когда он думал о своем положении, ему казалось, что он совсем другой, особенный от тех отставных камергеров, которых он презирал прежде, что те были пошлые и глупые, довольные и успокоенные своим положением, «а я и теперь всё недоволен, всё мне хочется сделать что то для человечества», – говорил он себе в минуты гордости. «А может быть и все те мои товарищи, точно так же, как и я, бились, искали какой то новой, своей дороги в жизни, и так же как и я силой обстановки, общества, породы, той стихийной силой, против которой не властен человек, были приведены туда же, куда и я», говорил он себе в минуты скромности, и поживши в Москве несколько времени, он не презирал уже, а начинал любить, уважать и жалеть, так же как и себя, своих по судьбе товарищей.
| Жасминовая революция | |
 Демонстранты под Тунисским флагом, 23 января 2011. | |
| Страна | |
|---|---|
| Дата | |
| Причина |
Экономический кризис 2010 года |
| Основная цель |
Протест против безработицы и роста цен |
| Итог |
Бегство президента Бен Али из страны. Беспорядки во многих арабских странах, управляемых многолетними режимами (эффект домино).[1] |
| Организаторы | |
| Движущие силы | |
| Погибло | |
| Ранено | |
| Арестовано |
неизвестно |
Волнения в Тунисе (2010—2011) или (Вторая) Жасминовая революция (фр. Révolution de jasmin)[5][6] и Финиковая революция[7]) — волна общенационального недовольства политикой президента Туниса Зин эль-Абидина Бен Али, которая привела к его отставке 14 января 2011 года.
Содержание
Предыстория
Тунис — североафриканская страна с одним из наиболее высоких уровней образования в регионе. После получения независимости от Франции в 1956 году уровень политического развития существенно отставал от стандартов западноевропейских стран. С 1956 по 2011 год Тунисом руководили всего два президента: Хабиб Бургиба, отстранённый от власти в 1987 году, и Зин эль-Абидин Бен Али. В то время как коррупция при Бургибе удерживалась на относительно невысоком уровне, а Бен-Али обещал проводить тот же курс, который ранее проводил Бургиба, со временем вокруг него начали складываться различные группы влияния. В первую очередь такую группу составляло окружение его второй жены, Лейлы Трабелси. В стране резко вырос уровень коррупции, ухудшилось экономическое положение. Увеличилась безработица, в первую очередь затронувшая выпускников школ и университетов. Мелкие политические партии не были запрещены (за исключением исламистских), но не имели никакого влияния[8].
Причины революции
Тунис является аграрной страной с развивающейся промышленностью, которой на протяжении 23 лет руководил бессменный президент Зин Эль-Абидин Бен Али, свергнутый в результате революции 14 января 2011 года. Характерными особенностями страны являются относительно высокие экономические показатели в регионе и успешная работа в области антитеррористической деятельности. Быстрый экономический рост характеризовался: увеличением среднего класса, сокращением количества населения, живущего за чертой бедности, уменьшением безработицы. Два последних десятилетия показали достаточно высокие успехи в росте народного хозяйства, который составил около 5 % в год.. За период 2004—2009 гг. доход на душу населения вырос с 3,5 тыс. тун. дин. (2,7 тыс. долл.) до 5 тыс. тун. дин. (3,9 тыс. долл.)[9]. На социальные нужды государство направляло 20 % валового внутреннего продукта. Если в 1984 г. ниже уровня бедности (менее 2 тун. дин. на человека в день) жило 20 % тунисцев, то в 2005 г. — уже 6 %, а в 2010 г. — всего 3,8 %[10]. 80 % тунисских семей являются собственниками жилья, 21 % владеет автомобилями, 80 % сельских жителей имеют доступ к электроэнергии, 70 % — к питьевой воде[11]. В стране возник многочисленный, составляющий 60 % населения, средний класс, на долю которого приходится 83 % потребления. Характерным для Туниса был к тому же низкий, всего лишь двукратный разрыв в потреблении между бедными и богатыми слоями общества[11].
Экономические причины
Несмотря на рост экономики, проблему безработицы решить не удавалось. На 2010 год безработица в Тунисе составила около 13-14 %[12]. Однако у безработицы в Тунисе была одна характерная черта: более 60 %[9] безработных занимала молодёжь и выпускники ВУЗов. Соответственно, дети, после огромных затрат на их обучение, становились обузой для семьи и целыми днями сидели дома без возможности найти работу. Далее именно эта возрастная прослойка (19-25 лет) стала одной из основных движущих сил революции.
По данным неправительственной организации по борьбе с коррупцией Transparency International Тунис занимает 73 место с рейтингом 3.8, означающим достаточно бедственное положение в этом ключе[13]. Высокий уровень коррупции является серьёзным барьером для развития экономики, и вполне очевидно что средний класс, поднимающийся на волне роста экономики. был крайне недоволен коррупционной ситуацией, которая не позволяла ему расти дальше.
23 года у власти одного человека не могли не оставить определённого отпечатка на экономике, которая, как свойственно большинству исламских стран (стран Магриба), находится в руках у нескольких влиятельных семей(кланов). Таким образом, за 23 года Зин Эль-Абидин Бен Али, вместе со своей женой Лейлой Трабелси, которая тоже происходила из влиятельной семьи, сумел подчинить себе почти все сектора экономики, что стало поводом для недовольства других внутриполитических и внутриэкономических факторов, а также подрастающей бизнес-элиты, которой не хватало пространства для развития[14].
Политические причины
Политической причиной является не столько факт долгого пребывания у власти, а факт авторитарного её захвата. То есть хотя де-юре политический плюрализм и выборность президента никто не отменял, проводилось постоянное подавление оппозиции, поэтому де-факто лишь одна партия всё время была у власти[15].
Социальные причины
Тунис, бывшая французская колония, которая несмотря на то, что является однонациональным государством, так как 98 % населения являются арабами[16], и моноконфессиональным, исламским государством (98 % населения исповедует ислам)[17], имеет прозападный (проевропейский) курс, из чего следует раскол между национальными ценностями и теми, на которые они ориентированы, а если учитывать процессы глобализации и развития средств массовой информации, то не трудно понять, откуда в арабском консервативном обществе зародились идеи революции. В этом плане стоит упомянуть такие вещи, как Twitter и Facebook, оказавшие значительное влияние как на ход революции, так и на её основу.
Повод
Толчком к началу массовых выступлений послужило публичное самосожжение 17 декабря 2010 года уличного торговца фруктов и овощей в Сиди-Бузид (вилайет Сиди-Бу-Зид) Мохаммеда Буазизи, чьи товары были конфискованы властями. Предполагается, что это был способ вымогательства взятки. Публичное самосожжение инициировало ряд подобных инцидентов среди людей, оказавшихся в подобной ситуации, причём похороны часто превращались в демонстрации протеста.
Хронология событий
Начало волнений
- 24 декабря — из тунисского городка Мензел Бузайен[18](в окрестностях Сиди-Бузида, где 17 декабря произошло самосожжение уличного торговца Мохаммеда Буазизи) приходят сообщения о демонстрациях протеста против коррупции и безработицы, которые выливаются в беспорядки. Разъярённая толпа атаковала штаб-квартиру правящей конституционно-демократической партии, штаб национальной гвардии и вокзал. В результате бунта коктейлями Молотова сожжены три автомобиля, локомотив и штаб-квартира партии. Полицейские и активисты укрылись от мятежников в местной мечети[19]. В ходе столкновений с полицией застрелен один из демонстрантов[20]
- 27 декабря — тунисские профсоюзы (самый крупный из них «Всеобщий союз труда») провели в столице страны манифестацию солидарности с волнениями в Сиди-Бузид. Акция собрала 1000 человек, носила мирный характер, однако была разогнана полицией[21]. Чтобы разогнать мирный протест, полиция применила силу. По словам Мохтара Трифи, президента Тунисской лиги по правам человека, адвокаты-участники демонстрации были «жестоко избиты».[22]
- 3 января — акции протеста против безработицы и подорожания стоимости жизни прошли в городе Тала: двести пятьдесят человек, в основном студенты, вышли на поддержку демонстрантов в Сиди-Бузид, но также были разогнаны полицией. В ответ они подожгли шины и напали на офис правящей партии «Демократическое конституционное объединение».[23]
- 4 января — в больнице умер Мохаммед Буазизи совершивший самосожжение 17 декабря в Сиди-Бузид.
- 8-10 января — вспышка насилия произошла в городах Тала и Касерин на западе страны: не менее 14 манифестантов застрелены полицией[24]. Произошли беспорядки и в Эттадхамуне — рабочем пригороде в 15 км от центра столицы[25]. В этот же день президент Бен Али выступил по национальному телевидению, чтобы осудить «хулиганов в масках и их действия». Он объявил о создании 300 тысяч рабочих мест в течение двух лет и временное закрытие всех школ и университетов.
- 12 января (среда) — премьер-министр Мохаммед Ганнуши объявил об увольнении министра внутренних дел Рафика Бельхаджа Касема и велел освободить всех арестованных с начала конфликта с целью умиротворения восстания. Эти объявления не успокоили движения. В столицу для поддержания порядка введены войска[26]. Также 12 января начинаются стихийные манифестации в туристическом центре Хаммамете.
- 13 января (четверг) — Тунис захлестывает волна беспорядков, в ходе которых звучат антиправительственные лозунги. Атакам подвергаются автомобили, школы и магазины[27]. В ответ полиция открывает огонь по демонстрантам[28].
Свержение Бен Али
Пик народных волнений, приведших к бегству президента из страны, пришёлся на 14 января. Власть тем временем переходит в руки военных[29]. Официальным главой государства становится премьер-министр Мохаммед Ганнуши. Этим событиям предшествовала многотысячная антиправительственная демонстрация в столице страны[30] и втором по величине городе Сфакс[31]. Перед своим бегством Бен Али отправил правительство в отставку, объявил досрочные парламентские выборы, а также пообещал снизить цены, разобраться с коррупцией и безработицей[32].
Поздно вечером руководитель Коммунистической партии рабочих Туниса Хамма Хаммами был арестован в своём доме неподалёку от Туниса. В Дузе, в городе на юге страны, двое гражданских лиц были убиты,[33] один из них Хатем Беттахар (38 лет), преподаватель информатики в Университете технологии в городе Компьень (Франция)[34]. Он прибыл в Тунис по семейным обстоятельствам и был первой иностранной жертвой этих протестов.
Международная федерация по правам человека оглашает список имен из 66 человек, убитых с начала событий[35].
Временное правительство
15 января (суббота) — президент тунисского парламента Фуад Мебаза был провозглашён президентом согласно конституции Туниса, исключая возможность возврата Зин аль-Абидина Бен Али. Фуад Мебаза должен организовать президентские выборы в течение шестидесяти дней, как того требует конституция. Между тем, на фоне самоустранения полиции в стране обозначилась новая проблема — банды мародёров. Дворец беглого президента Бен Али разграблен. Стратегические объекты контролируют военные. Ведутся переговоры о создании правительства национального единства (временного правительства)[36]. В страну возвращаются лидеры политической эмиграции[37]. На фоне этих событий тунисское телевидение со ссылкой на источник в силовых структурах сообщает о перестрелках военных с сотрудниками службы безопасности бывшего президента в районе президентского дворца[38].
17 января в Тунисе сформировано правительство национального единства, в котором сохранили свои посты главы «старорежимного» МИД, МВД, Минобороны, Минфина, равно как и премьер-министр (они из старой правившей партии). Помимо них в правительство вошли ряд оппозиционеров (Ахмед Ибрахим, Мустафа бен Джафар и Наджиб Шебби). Новое правительство заявило о приверженности идеям свободы[39]. Объявлена свобода информации, свобода действий неправительственных организаций, освобождение всех политических заключенных, расследование коррупции[40].
Демонстрация в столице, 1 тыс. человек, с требованием ликвидировать партию власти Бен Али.
- 18 января — Крупнейший профсоюз Туниса не признал правительство, пока в нём будут члены бывшей партии власти[41]. Не успев начать работу правительство «затрещало», 4 министра подали в отставку[42], партия оппозиции «Ат-Тадждид» (Обновление) пригрозила выйти[43] если 6 министров старой партии не порвут с ней. Позднее бывшая правившая партия исключила 6 человек из партии и Бен Али[44].
- 19 января — Освобождены политические заключённые из тюрем. Арестовано 33 родственника лидера бывшего режима, начато расследование коррупции и нанесения вреда стране[45]. Правительство собирается на первое заседание и будет решать вопрос подать ли в отставку[46], демонстрации в столице и городах страны с лозунгами: «За новый парламент! За новую конституцию! За новую республику!». ООН сообщило, что число жертв беспорядков превысило 100 человек[47] Комендантский час сокращён на два часа 20:00—05:00[48] ранее было 18:00—05:00.
- 20 января — состоялось первое заседание правительства, его вёл временный президент Туниса. Министры департизировались (касается министров от бывшей партии власти). Амнистия политических заключённых. Подал в отставку один из бывших министров Бен Али. Объявлен трёхдневный траур по погибшим в беспорядках. Из казны пропало 1,5 тонны золота.[49]
- 26 января — Временное правительство выдало международный ордер на арест свергнутого президента страны Зина аль-Абидина Бен Али[50].
- 27 января — под давлением улицы перестановки в правительстве, остававшиеся министры МВД, МИД, МО от правившей партии убраны, 12 назначений сделал премьер[51].
- 4 февраля — жизнь в Тунисе налаживается под руководством премьера Ганнуши. Действие комендантского часа продолжается. Произведена чистка в рядах сотрудников МВД. Заменены все 24 губернатора провинций. Восстановлена работа порта[52].
- 17 февраля — центральная площадь Туниса 7 ноября названа именем героя революции Мохаммеда Буазизи[53].
- 27 февраля — премьер-министр Ганнуши подал в отставку, подчинившись требованиям демонстрантов[54]. Следующим премьером стал Беджи Каид Эссебси. Указ подписал временный президент Фуэд Мебаза[55]
Созыв Учредительного собрания
23 октября в Тунисе прошли выборы в Учредительное собрание, в состав которого войдут 217 делегатов. Учредительное собрание должно принять новую конституцию страны. Явка на выборах составила 90 %. Фаворит выборов — исламистская Партия возрождения («Эль-Нахда»)[56].
Жертвы и ущерб
МВД сообщил о 78 погибших, 94 ранено[57] правозащитники говорят о ста погибших. Общий ущерб составил 3 миллиарда динаров (1,6 миллиарда евро)[58] 1 февраля ООН уточнила данные: жертв 219, раненых 510, данные могут измениться[59].
Международная реакция
В конце декабря британский журналист The Guardian Брайан Уитакер описал события как достаточные, чтобы положить конец правлению Зин эль-Абидина Бен Али. По его мнению, ситуация напоминает конец режима Николае Чаушеску в Румынии в декабре 1989 года. Интервью для телеканала Аль-Джазира: это «восстание является результатом смертельного сочетания нищеты, безработицы и политических репрессий — трёх характеристик большинства арабских стран»[60]. Данное заявление находится в русле опасений, что тунисские события породят эффект домино в арабских странах[61]. Волна публичных самосожжений против безработицы уже прокатилась по Северной Африке[62]. В Иордании прошли антиправительственные демонстрации солидарности с тунисцами под лозунгом: «Тунисская революция будет распространяться»[63].
«In quotes: Reaction to Tunisian Crisis»
15 января 2011 года BBC News опубликовали статью «In quotes: Reaction to Tunisian Crisis» в которой собраны оценки и мнения на революцию в Тунисе официальных представителей государств и организаций[64].
Соединённые Штаты Америки
- Президент Обама с первых дней революции осудил применение насилия со стороны властей, относительно мирно выступающих граждан Туниса. Затем президент США призвал соблюдать и уважать права человека, и как можно скорее провести честные, свободные и справедливые выборы для того, чтобы отразить истинную волю тунисского народа и удовлетворить его просьбы.
Великобритания
- Министр иностранных дел Великобритании, Уильям Хейг осудил насилие и призвал власти Туниса сделать всё возможное, чтобы устранить конфликт и решить разногласия мирным путём, а затем провести свободные и честные выборы.
Франция
- Президент Франции Николя Саркози заявил, что только диалог может обеспечить надёжный и демократический выход из сложившегося кризиса.
Германия
- Канцлер Германии Ангела Меркель заключает, что в Тунисе сложилась очень серьёзная ситуация и что причиной этому экономическая стагнация. Но Германия приложит все усилия для того, чтобы этот конфликт прошёл гладко и без ещё больших потерь.
- Кэтрин Эштон верховный представитель Европейского союза по иностранным делам и политике безопасности, от лица Европейского союза, заявила, что они выражают поддержку и признание тунисскому народу и что все демократические устремления должны быть достигнуты мирным путём. Она призывает к сдержанности и спокойствию, для недопущения новых жертв.
- Официальные представители Лиги Арабских Государств призывают все политические силы и всех народных представителей объединиться для сохранения достижений тунисского народа и перехода к национальному миру.
- Генеральный секретарь ООН Пан Ги Мун заявил, что при такой быстроразвивающейся ситуации все усилия должны быть приложены, чтобы наладить диалог и решить кризис мирным путём, чтобы предотвратить дальнейшие потери.
Эвакуация туристов
Некоторые крупные британские[65] и немецкие[66] турфирмы начали эвакуацию туристов из Туниса. Эвакуировано 240 российских туристов самолётом в Москву[67].
Прочие факты
- Протестующие для координации своих действий активно использовали социальные сети (Facebook)[68], за что тунисские события иногда называли киберреволюцией[69].
- Волну протестов активно поддержали тунисские рэперы[70], а также египетские коммунисты[71].
- Публикация WikiLeaks материалов о коррупции режима способствовали его свержению[72][73].
См. также
- Жасминовая революция — смена власти в Тунисе, совершённая бескровно 7 ноября 1987 года.
- Волнения в Египте (2011) как реакция на события в Тунисе.
- Кораблекрушение у побережья Туниса 1 июня 2011 года
- Квартет национального диалога в Тунисе
- Всеобщие выборы в Тунисе (2013)
Напишите отзыв о статье "Революция в Тунисе (2010—2011)"
Примечания
- ↑ [lenta.ru/news/2011/01/14/fleed/ Президент Туниса покинул страну]. lenta.ru (14 января 2011). Проверено 19 января 2011. [www.webcitation.org/694BstXEV Архивировано из первоисточника 11 июля 2012].
- ↑ [archive.is/20120728222844/news.mail.ru/incident/5098355/ Студенческие бунты в Тунисе унесли десятки жизней]
- ↑ 1 2 [top.rbc.ru/society/01/02/2011/536577.shtml ООН: В ходе беспорядков в Тунисе погибли 219 человек — RBC]
- ↑ 1 2 [www.bloomberg.com/news/2011-02-02/tunisia-revolt-to-oust-ben-ali-saw-at-least-219-killed-tap-says.html Tunisia Revolt to Oust Ben Ali Saw at Least 219 Killed, TAP Says — Bloomberg]
- ↑ [www.russian.rfi.fr/v-mire/20110115-tunis-zhasminovaya-revolyutsiya-i-chto-budet-dalshe Тунис: «Жасминовая революция» и что будет дальше?]
- ↑ [lenta.ru/articles/2011/01/15/toonis/ «Жасминовая революция», lenta.ru]
- ↑ [novolitika.ru/news/22824 Поднимет ли «финиковая революция» в Тунисе ветер перемен на Арабском Востоке?]
- ↑ [echo.msk.ru/programs/beseda/742336-echo/ Почему нестабильны стабильные режимы?]
- ↑ 1 2 [www.rus-obr.ru/idea/9335 Филатов С. Тунисский бунт. Бессмысленный и беспощадный, 21.01.2011. // Русский обозреватель]
- ↑ [www.iimes.ru/rus/stat/2011/07-02-11b.htm Подцероб А. Б. События в Тунисе: Причины и последствия]
- ↑ 1 2 [www.iimes.ru/rus/stat/2011/07-02-11b.htm Там же.]
- ↑ Кашина А. А. Стратегия Туниса в области образования. // Ближний Восток и современность, вып. 42. М., 2010, с. 63
- ↑ [cpi.transparency.org/cpi2011/results/#CountryResults Transparency International, 2011. Results]
- ↑ [www.iimes.ru/rus/stat/2011/13-03-11.htm Быстров А. А. Тунис: О реальных причинах "жасминовой революции]
- ↑ [www.fas.org/sgp/crs/row/RS21666.pdf Alexis Arieff Political Transition in Tunisia, December 16, 2011 // Congressional Research Service]
- ↑ [www.cia.gov/library/publications/the-world-factbook/geos/ts.html#People Central Intelligence Agency. The World FactBook — Tunisia]
- ↑ [www.cia.gov/library/publications/the-world-factbook/geos/ts.html#People Там же.]
- ↑ [www.bbc.co.uk/news/world-africa-12076532 BBC, Tunisia security forces shoot dead protester]
- ↑ [www.mignews.com/news/disasters/world/251210_183108_09316.html Тунис: полиция спасается от бунтовщиков в мечети]
- ↑ [korrespondent.net/world/1152826-massovye-besporyadki-v-tunise-est-zhertvy Массовые беспорядки в Тунисе: есть жертвы]
- ↑ «Tensions flare across Tunisia», Al Jazeera, 28 décembre 2010
- ↑ Tarek Amara, «L’agitation sociale se poursuit en Tunisie, les avocats en grève», La Tribune, 06.01.2011
- ↑ AFP, Tunisie/Sidi Bouzid: affrontements entre lycéens et la police à Thala, Le Point, 04.01.2011.
- ↑ [lenta.ru/news/2011/01/10/tunisia/ 14 человек убиты в ходе беспорядков в Тунисе] // Lenta.ru, 10 января 2011
- ↑ [news.ru.msn.com/world/article.aspx?cp-documentid=155825238 Жертвами беспорядков в Тунисе стали десятки человек]
- ↑ [lenta.ru/news/2011/01/12/troops/ В столицу Туниса ввели войска]
- ↑ [www.1tv.ru/news/world/168815 Тунис захлестнула волна самых мощных за 20 лет беспорядков]
- ↑ [www.bbc.co.uk/russian/rolling_news/2011/01/110113_rn_tunis_riots.shtml?utm_source=twitterfeed&utm_medium=twitter Тунис: полиция открыла огонь по демонстрантам]
- ↑ [www.rian.ru/world/20110114/321694624.html Президент Туниса покинул страну, армия взяла власть в свои руки]
- ↑ [Антипрезидентская демонстрация проходит в столице Туниса]
- ↑ [rian.ru/world/20110114/321679647.htmrian.ru/world/20110114/321509318.html Многотысячная демонстрация проходит в промышленной столице Туниса]
- ↑ [rian.ru/world/20110114/321649366.html Президент Туниса отправляет правительство в отставку]
- ↑ Les émeutes sociales en Tunisie, Le Nouvel Observateur, 12.01.2011.
- ↑ Blandine Grosjean, «Vidéo : un Franco-Tunisien prof à Compiègne tué dans une émeute», Rue89, 12.01.2011.]
- ↑ AFP, Tunisie: le bilan s’alourdit à 67 morts, nouvelobs.com, 13.01.2011
- ↑ [www.1tv.ru/news/world/168957 В Тунисе создаются отряды самообороны по защите от грабителей и погромщиков]
- ↑ [www.rian.ru/world/20110116/322168632.html Лидер запрещенного движения возвращается в Тунис после 20 лет ссылки]
- ↑ [www.fontanka.ru/2011/01/16/038/ У президентского дворца в Тунисе идет бой]
- ↑ [www.gazeta.ru/news/lenta/2011/01/17/n_1660218.shtml В Тунисе объявлен состав правительства национального единства]
- ↑ [top.rbc.ru/society/18/01/2011/529077.shtml В Тунисе провозглашена свобода информации]
- ↑ [www.rian.ru/world/20110118/323154622.html Крупнейший профсоюз Туниса не признал новое правительство страны | В мире | Лента новостей «РИА Новости»]
- ↑ [www.rian.ru/world/20110118/323213432.html Четыре министра из нового правительства Туниса ушли в отставку | В мире | Лента новостей «РИА Новости»]
- ↑ [www.rian.ru/world/20110118/323240908.html Тунисская партия «Ат-Тадждид» угрожает выйти из состава правительства | В мире | Лента новостей «РИА Новости»]
- ↑ [www.rian.ru/world/20110118/323293480.html Временные глава Туниса и премьер-министр исключены из партии ДКО | В мире | Лента новостей «РИА Новости»]
- ↑ [www.rian.ru/world/20110119/323655321.html В Тунисе начато расследование финансовых махинаций бен Али и его семьи | В мире | Лента новостей «РИА Новости»]
- ↑ [www.rian.ru/world/20110119/323643187.html Временное правительство Туниса решает, уйти ли ему в отставку | В мире | Лента новостей «РИА Новости»]
- ↑ [www.prime-tass.ru/news/0/%7B6771FF0A-882A-401C-A44A-59D548BEC7A7%7D.uif Число жертв беспорядков в Тунисе превысило 100 человек — ООН — АЭИ «ПРАЙМ-ТАСС»]
- ↑ [ul.kp.ru/online/news/814652/ Власти Туниса сократили комендантский час на 2 часа // KP.RU]
- ↑ [lenta.ru/news/2011/01/21/amnesty/ Lenta.ru: В мире: В Тунисе объявили амнистию для политзаключенных]
- ↑ [www.newsru.com/world/26jan2011/order.html Тунис объявил в розыск через Интерпол сбежавшего президента бен Али]. NEWSru (26 января 2011). Проверено 25 февраля 2013. [www.webcitation.org/6F56S9R4r Архивировано из первоисточника 13 марта 2013].
- ↑ [www.rian.ru/world/20110128/327253796.html Премьер-министр Туниса внес изменения в состав правительства]
- ↑ [www.rosbalt.ru/2011/02/04/816281.html Правительство Туниса пытается наладить социально-экономическую жизнь страны]
- ↑ [www.rosbalt.ru/2011/02/17/820634.html Главная площадь Туниса названа именем торговца, давшего старт революции]
- ↑ [lenta.ru/news/2011/02/27/tunisia/ Премьер-министр Туниса ушел в отставку]
- ↑ [www.rg.ru/2011/02/28/tunis-anons.html Новым премьером Туниса назначен 85-летний Беджи Каид Эссебси]
- ↑ [lenta.ru/news/2011/10/24/tunisia/ На выборах в Тунисе зарегистрирована рекордная явка]
- ↑ [www.vesti.ru/doc.html?id=421208 Вести. Ru: В результате насилия в Тунисе погибли 78 человек]
- ↑ [www.rian.ru/world/20110117/322884928.html Ущерб от беспорядков в Тунисе составил 1,6 млрд евро | В мире | Лента новостей «РИА Новости»]
- ↑ [lenta.ru/news/2011/02/01/tunisia/ Lenta.ru: В мире: ООН уточнила число жертв переворота в Тунисе]
- ↑ Brian Whitaker, «How a man setting fire to himself sparked an uprising in Tunisia», The Guardian, 28.12.2010.
- ↑ [www.bfm.ru/articles/2011/01/17/tunisskij-virus-mozhet-okazatsja-zaraznym.html#text Тунисский вирус может оказаться заразным]
- ↑ [www.bfm.ru/news/2011/01/17/ogni-tunisa-ne-dajut-pokoja-egiptu-i-alzhiru.html#text Волна самосожжений прокатилась по северу Африки]
- ↑ [www.rbc.ua/rus/newsline/show/v-ammane-novye-demonstratsii-protiv-ekonomicheskoy-politiki-17012011011400 В Аммане новые демонстрации против экономической политики правительства]
- ↑ [www.bbc.co.uk/news/world-africa-12197681 In quotes: Reaction to Tunisian Crisis, BBC News]
- ↑ [top.rbc.ru/society/14/01/2011/527537.shtml Крупные туроператоры эвакуируют туристов из Туниса]
- ↑ [www.lenta.ru/news/2011/01/14/tun/ Lenta.ru: Германия: Из Туниса эвакуируют 2000 немецких туристов]
- ↑ [www.obozrevatel.com/news/2011/1/17/416312.htm Российских туристов эвакуировали из Туниса]
- ↑ [www.dw-world.de/dw/article/0,,14767583,00.html?maca=rus-rss_ru_analitika_politika_i_obschestvo-5744-xml-mrss «Поколение Facebook» бунтует: протест молодежи в Тунисе и Алжире]
- ↑ [www.voanews.com/russian/news/Cyberrevolution-Tauinis-2011-01-17-113877164.html Первые уроки тунисской киберреволюции]
- ↑ [top.rbc.ru/society/12/01/2011/526408.shtml Беспорядки в Тунисе: революция в стиле рэп]
- ↑ [www.krasnoe.tv/node/8249 Египетская компартия прогнозирует цепь революций в арабском мире]
- ↑ [chel.kp.ru/online/news/814085/ Революцию в Тунисе мог спровоцировать WikiLeaks // KP.RU]
- ↑ [www.rbc.ua/rus/digests/show/smi-ssha-perevorot-v-tunise-proizoshel-iz-za-wikileaks-18012011095000 СМИ США: Переворот в Тунисе произошел из-за WikiLeaks — Статья на РБК-Украина]
Ссылки
- [lenta.ru/articles/2011/01/15/toonis/ Жасминовая революция]
- [www.iimes.ru/rus/stat/2011/14-01-11b.htm Ситуация в Тунисе: декабрь 2010 года]
- [www.expert.ru/expert/2011/03/pervaya-arabskaya/ Геворг Мирзаян. Первая арабская]
- [cliodynamics.ru/index.php?option=com_content&task=view&id=287&Itemid=1 Истоки и смысл арабской революции]
Отрывок, характеризующий Революция в Тунисе (2010—2011)
– Да, да, – смеясь отвечали голоса.– Однако вот какой то волшебный лес с переливающимися черными тенями и блестками алмазов и с какой то анфиладой мраморных ступеней, и какие то серебряные крыши волшебных зданий, и пронзительный визг каких то зверей. «А ежели и в самом деле это Мелюковка, то еще страннее то, что мы ехали Бог знает где, и приехали в Мелюковку», думал Николай.
Действительно это была Мелюковка, и на подъезд выбежали девки и лакеи со свечами и радостными лицами.
– Кто такой? – спрашивали с подъезда.
– Графские наряженные, по лошадям вижу, – отвечали голоса.
Пелагея Даниловна Мелюкова, широкая, энергическая женщина, в очках и распашном капоте, сидела в гостиной, окруженная дочерьми, которым она старалась не дать скучать. Они тихо лили воск и смотрели на тени выходивших фигур, когда зашумели в передней шаги и голоса приезжих.
Гусары, барыни, ведьмы, паясы, медведи, прокашливаясь и обтирая заиндевевшие от мороза лица в передней, вошли в залу, где поспешно зажигали свечи. Паяц – Диммлер с барыней – Николаем открыли пляску. Окруженные кричавшими детьми, ряженые, закрывая лица и меняя голоса, раскланивались перед хозяйкой и расстанавливались по комнате.
– Ах, узнать нельзя! А Наташа то! Посмотрите, на кого она похожа! Право, напоминает кого то. Эдуард то Карлыч как хорош! Я не узнала. Да как танцует! Ах, батюшки, и черкес какой то; право, как идет Сонюшке. Это еще кто? Ну, утешили! Столы то примите, Никита, Ваня. А мы так тихо сидели!
– Ха ха ха!… Гусар то, гусар то! Точно мальчик, и ноги!… Я видеть не могу… – слышались голоса.
Наташа, любимица молодых Мелюковых, с ними вместе исчезла в задние комнаты, куда была потребована пробка и разные халаты и мужские платья, которые в растворенную дверь принимали от лакея оголенные девичьи руки. Через десять минут вся молодежь семейства Мелюковых присоединилась к ряженым.
Пелагея Даниловна, распорядившись очисткой места для гостей и угощениями для господ и дворовых, не снимая очков, с сдерживаемой улыбкой, ходила между ряжеными, близко глядя им в лица и никого не узнавая. Она не узнавала не только Ростовых и Диммлера, но и никак не могла узнать ни своих дочерей, ни тех мужниных халатов и мундиров, которые были на них.
– А это чья такая? – говорила она, обращаясь к своей гувернантке и глядя в лицо своей дочери, представлявшей казанского татарина. – Кажется, из Ростовых кто то. Ну и вы, господин гусар, в каком полку служите? – спрашивала она Наташу. – Турке то, турке пастилы подай, – говорила она обносившему буфетчику: – это их законом не запрещено.
Иногда, глядя на странные, но смешные па, которые выделывали танцующие, решившие раз навсегда, что они наряженные, что никто их не узнает и потому не конфузившиеся, – Пелагея Даниловна закрывалась платком, и всё тучное тело ее тряслось от неудержимого доброго, старушечьего смеха. – Сашинет то моя, Сашинет то! – говорила она.
После русских плясок и хороводов Пелагея Даниловна соединила всех дворовых и господ вместе, в один большой круг; принесли кольцо, веревочку и рублик, и устроились общие игры.
Через час все костюмы измялись и расстроились. Пробочные усы и брови размазались по вспотевшим, разгоревшимся и веселым лицам. Пелагея Даниловна стала узнавать ряженых, восхищалась тем, как хорошо были сделаны костюмы, как шли они особенно к барышням, и благодарила всех за то, что так повеселили ее. Гостей позвали ужинать в гостиную, а в зале распорядились угощением дворовых.
– Нет, в бане гадать, вот это страшно! – говорила за ужином старая девушка, жившая у Мелюковых.
– Отчего же? – спросила старшая дочь Мелюковых.
– Да не пойдете, тут надо храбрость…
– Я пойду, – сказала Соня.
– Расскажите, как это было с барышней? – сказала вторая Мелюкова.
– Да вот так то, пошла одна барышня, – сказала старая девушка, – взяла петуха, два прибора – как следует, села. Посидела, только слышит, вдруг едет… с колокольцами, с бубенцами подъехали сани; слышит, идет. Входит совсем в образе человеческом, как есть офицер, пришел и сел с ней за прибор.
– А! А!… – закричала Наташа, с ужасом выкатывая глаза.
– Да как же, он так и говорит?
– Да, как человек, всё как должно быть, и стал, и стал уговаривать, а ей бы надо занять его разговором до петухов; а она заробела; – только заробела и закрылась руками. Он ее и подхватил. Хорошо, что тут девушки прибежали…
– Ну, что пугать их! – сказала Пелагея Даниловна.
– Мамаша, ведь вы сами гадали… – сказала дочь.
– А как это в амбаре гадают? – спросила Соня.
– Да вот хоть бы теперь, пойдут к амбару, да и слушают. Что услышите: заколачивает, стучит – дурно, а пересыпает хлеб – это к добру; а то бывает…
– Мама расскажите, что с вами было в амбаре?
Пелагея Даниловна улыбнулась.
– Да что, я уж забыла… – сказала она. – Ведь вы никто не пойдете?
– Нет, я пойду; Пепагея Даниловна, пустите меня, я пойду, – сказала Соня.
– Ну что ж, коли не боишься.
– Луиза Ивановна, можно мне? – спросила Соня.
Играли ли в колечко, в веревочку или рублик, разговаривали ли, как теперь, Николай не отходил от Сони и совсем новыми глазами смотрел на нее. Ему казалось, что он нынче только в первый раз, благодаря этим пробочным усам, вполне узнал ее. Соня действительно этот вечер была весела, оживлена и хороша, какой никогда еще не видал ее Николай.
«Так вот она какая, а я то дурак!» думал он, глядя на ее блестящие глаза и счастливую, восторженную, из под усов делающую ямочки на щеках, улыбку, которой он не видал прежде.
– Я ничего не боюсь, – сказала Соня. – Можно сейчас? – Она встала. Соне рассказали, где амбар, как ей молча стоять и слушать, и подали ей шубку. Она накинула ее себе на голову и взглянула на Николая.
«Что за прелесть эта девочка!» подумал он. «И об чем я думал до сих пор!»
Соня вышла в коридор, чтобы итти в амбар. Николай поспешно пошел на парадное крыльцо, говоря, что ему жарко. Действительно в доме было душно от столпившегося народа.
На дворе был тот же неподвижный холод, тот же месяц, только было еще светлее. Свет был так силен и звезд на снеге было так много, что на небо не хотелось смотреть, и настоящих звезд было незаметно. На небе было черно и скучно, на земле было весело.
«Дурак я, дурак! Чего ждал до сих пор?» подумал Николай и, сбежав на крыльцо, он обошел угол дома по той тропинке, которая вела к заднему крыльцу. Он знал, что здесь пойдет Соня. На половине дороги стояли сложенные сажени дров, на них был снег, от них падала тень; через них и с боку их, переплетаясь, падали тени старых голых лип на снег и дорожку. Дорожка вела к амбару. Рубленная стена амбара и крыша, покрытая снегом, как высеченная из какого то драгоценного камня, блестели в месячном свете. В саду треснуло дерево, и опять всё совершенно затихло. Грудь, казалось, дышала не воздухом, а какой то вечно молодой силой и радостью.
С девичьего крыльца застучали ноги по ступенькам, скрыпнуло звонко на последней, на которую был нанесен снег, и голос старой девушки сказал:
– Прямо, прямо, вот по дорожке, барышня. Только не оглядываться.
– Я не боюсь, – отвечал голос Сони, и по дорожке, по направлению к Николаю, завизжали, засвистели в тоненьких башмачках ножки Сони.
Соня шла закутавшись в шубку. Она была уже в двух шагах, когда увидала его; она увидала его тоже не таким, каким она знала и какого всегда немножко боялась. Он был в женском платье со спутанными волосами и с счастливой и новой для Сони улыбкой. Соня быстро подбежала к нему.
«Совсем другая, и всё та же», думал Николай, глядя на ее лицо, всё освещенное лунным светом. Он продел руки под шубку, прикрывавшую ее голову, обнял, прижал к себе и поцеловал в губы, над которыми были усы и от которых пахло жженой пробкой. Соня в самую середину губ поцеловала его и, выпростав маленькие руки, с обеих сторон взяла его за щеки.
– Соня!… Nicolas!… – только сказали они. Они подбежали к амбару и вернулись назад каждый с своего крыльца.
Когда все поехали назад от Пелагеи Даниловны, Наташа, всегда всё видевшая и замечавшая, устроила так размещение, что Луиза Ивановна и она сели в сани с Диммлером, а Соня села с Николаем и девушками.
Николай, уже не перегоняясь, ровно ехал в обратный путь, и всё вглядываясь в этом странном, лунном свете в Соню, отыскивал при этом всё переменяющем свете, из под бровей и усов свою ту прежнюю и теперешнюю Соню, с которой он решил уже никогда не разлучаться. Он вглядывался, и когда узнавал всё ту же и другую и вспоминал, слышав этот запах пробки, смешанный с чувством поцелуя, он полной грудью вдыхал в себя морозный воздух и, глядя на уходящую землю и блестящее небо, он чувствовал себя опять в волшебном царстве.
– Соня, тебе хорошо? – изредка спрашивал он.
– Да, – отвечала Соня. – А тебе ?
На середине дороги Николай дал подержать лошадей кучеру, на минутку подбежал к саням Наташи и стал на отвод.
– Наташа, – сказал он ей шопотом по французски, – знаешь, я решился насчет Сони.
– Ты ей сказал? – спросила Наташа, вся вдруг просияв от радости.
– Ах, какая ты странная с этими усами и бровями, Наташа! Ты рада?
– Я так рада, так рада! Я уж сердилась на тебя. Я тебе не говорила, но ты дурно с ней поступал. Это такое сердце, Nicolas. Как я рада! Я бываю гадкая, но мне совестно было быть одной счастливой без Сони, – продолжала Наташа. – Теперь я так рада, ну, беги к ней.
– Нет, постой, ах какая ты смешная! – сказал Николай, всё всматриваясь в нее, и в сестре тоже находя что то новое, необыкновенное и обворожительно нежное, чего он прежде не видал в ней. – Наташа, что то волшебное. А?
– Да, – отвечала она, – ты прекрасно сделал.
«Если б я прежде видел ее такою, какою она теперь, – думал Николай, – я бы давно спросил, что сделать и сделал бы всё, что бы она ни велела, и всё бы было хорошо».
– Так ты рада, и я хорошо сделал?
– Ах, так хорошо! Я недавно с мамашей поссорилась за это. Мама сказала, что она тебя ловит. Как это можно говорить? Я с мама чуть не побранилась. И никому никогда не позволю ничего дурного про нее сказать и подумать, потому что в ней одно хорошее.
– Так хорошо? – сказал Николай, еще раз высматривая выражение лица сестры, чтобы узнать, правда ли это, и, скрыпя сапогами, он соскочил с отвода и побежал к своим саням. Всё тот же счастливый, улыбающийся черкес, с усиками и блестящими глазами, смотревший из под собольего капора, сидел там, и этот черкес был Соня, и эта Соня была наверное его будущая, счастливая и любящая жена.
Приехав домой и рассказав матери о том, как они провели время у Мелюковых, барышни ушли к себе. Раздевшись, но не стирая пробочных усов, они долго сидели, разговаривая о своем счастьи. Они говорили о том, как они будут жить замужем, как их мужья будут дружны и как они будут счастливы.
На Наташином столе стояли еще с вечера приготовленные Дуняшей зеркала. – Только когда всё это будет? Я боюсь, что никогда… Это было бы слишком хорошо! – сказала Наташа вставая и подходя к зеркалам.
– Садись, Наташа, может быть ты увидишь его, – сказала Соня. Наташа зажгла свечи и села. – Какого то с усами вижу, – сказала Наташа, видевшая свое лицо.
– Не надо смеяться, барышня, – сказала Дуняша.
Наташа нашла с помощью Сони и горничной положение зеркалу; лицо ее приняло серьезное выражение, и она замолкла. Долго она сидела, глядя на ряд уходящих свечей в зеркалах, предполагая (соображаясь с слышанными рассказами) то, что она увидит гроб, то, что увидит его, князя Андрея, в этом последнем, сливающемся, смутном квадрате. Но как ни готова она была принять малейшее пятно за образ человека или гроба, она ничего не видала. Она часто стала мигать и отошла от зеркала.
– Отчего другие видят, а я ничего не вижу? – сказала она. – Ну садись ты, Соня; нынче непременно тебе надо, – сказала она. – Только за меня… Мне так страшно нынче!
Соня села за зеркало, устроила положение, и стала смотреть.
– Вот Софья Александровна непременно увидят, – шопотом сказала Дуняша; – а вы всё смеетесь.
Соня слышала эти слова, и слышала, как Наташа шопотом сказала:
– И я знаю, что она увидит; она и прошлого года видела.
Минуты три все молчали. «Непременно!» прошептала Наташа и не докончила… Вдруг Соня отсторонила то зеркало, которое она держала, и закрыла глаза рукой.
– Ах, Наташа! – сказала она.
– Видела? Видела? Что видела? – вскрикнула Наташа, поддерживая зеркало.
Соня ничего не видала, она только что хотела замигать глазами и встать, когда услыхала голос Наташи, сказавшей «непременно»… Ей не хотелось обмануть ни Дуняшу, ни Наташу, и тяжело было сидеть. Она сама не знала, как и вследствие чего у нее вырвался крик, когда она закрыла глаза рукою.
– Его видела? – спросила Наташа, хватая ее за руку.
– Да. Постой… я… видела его, – невольно сказала Соня, еще не зная, кого разумела Наташа под словом его: его – Николая или его – Андрея.
«Но отчего же мне не сказать, что я видела? Ведь видят же другие! И кто же может уличить меня в том, что я видела или не видала?» мелькнуло в голове Сони.
– Да, я его видела, – сказала она.
– Как же? Как же? Стоит или лежит?
– Нет, я видела… То ничего не было, вдруг вижу, что он лежит.
– Андрей лежит? Он болен? – испуганно остановившимися глазами глядя на подругу, спрашивала Наташа.
– Нет, напротив, – напротив, веселое лицо, и он обернулся ко мне, – и в ту минуту как она говорила, ей самой казалось, что она видела то, что говорила.
– Ну а потом, Соня?…
– Тут я не рассмотрела, что то синее и красное…
– Соня! когда он вернется? Когда я увижу его! Боже мой, как я боюсь за него и за себя, и за всё мне страшно… – заговорила Наташа, и не отвечая ни слова на утешения Сони, легла в постель и долго после того, как потушили свечу, с открытыми глазами, неподвижно лежала на постели и смотрела на морозный, лунный свет сквозь замерзшие окна.
Вскоре после святок Николай объявил матери о своей любви к Соне и о твердом решении жениться на ней. Графиня, давно замечавшая то, что происходило между Соней и Николаем, и ожидавшая этого объяснения, молча выслушала его слова и сказала сыну, что он может жениться на ком хочет; но что ни она, ни отец не дадут ему благословения на такой брак. В первый раз Николай почувствовал, что мать недовольна им, что несмотря на всю свою любовь к нему, она не уступит ему. Она, холодно и не глядя на сына, послала за мужем; и, когда он пришел, графиня хотела коротко и холодно в присутствии Николая сообщить ему в чем дело, но не выдержала: заплакала слезами досады и вышла из комнаты. Старый граф стал нерешительно усовещивать Николая и просить его отказаться от своего намерения. Николай отвечал, что он не может изменить своему слову, и отец, вздохнув и очевидно смущенный, весьма скоро перервал свою речь и пошел к графине. При всех столкновениях с сыном, графа не оставляло сознание своей виноватости перед ним за расстройство дел, и потому он не мог сердиться на сына за отказ жениться на богатой невесте и за выбор бесприданной Сони, – он только при этом случае живее вспоминал то, что, ежели бы дела не были расстроены, нельзя было для Николая желать лучшей жены, чем Соня; и что виновен в расстройстве дел только один он с своим Митенькой и с своими непреодолимыми привычками.
Отец с матерью больше не говорили об этом деле с сыном; но несколько дней после этого, графиня позвала к себе Соню и с жестокостью, которой не ожидали ни та, ни другая, графиня упрекала племянницу в заманивании сына и в неблагодарности. Соня, молча с опущенными глазами, слушала жестокие слова графини и не понимала, чего от нее требуют. Она всем готова была пожертвовать для своих благодетелей. Мысль о самопожертвовании была любимой ее мыслью; но в этом случае она не могла понять, кому и чем ей надо жертвовать. Она не могла не любить графиню и всю семью Ростовых, но и не могла не любить Николая и не знать, что его счастие зависело от этой любви. Она была молчалива и грустна, и не отвечала. Николай не мог, как ему казалось, перенести долее этого положения и пошел объясниться с матерью. Николай то умолял мать простить его и Соню и согласиться на их брак, то угрожал матери тем, что, ежели Соню будут преследовать, то он сейчас же женится на ней тайно.
Графиня с холодностью, которой никогда не видал сын, отвечала ему, что он совершеннолетний, что князь Андрей женится без согласия отца, и что он может то же сделать, но что никогда она не признает эту интригантку своей дочерью.
Взорванный словом интригантка , Николай, возвысив голос, сказал матери, что он никогда не думал, чтобы она заставляла его продавать свои чувства, и что ежели это так, то он последний раз говорит… Но он не успел сказать того решительного слова, которого, судя по выражению его лица, с ужасом ждала мать и которое может быть навсегда бы осталось жестоким воспоминанием между ними. Он не успел договорить, потому что Наташа с бледным и серьезным лицом вошла в комнату от двери, у которой она подслушивала.
– Николинька, ты говоришь пустяки, замолчи, замолчи! Я тебе говорю, замолчи!.. – почти кричала она, чтобы заглушить его голос.
– Мама, голубчик, это совсем не оттого… душечка моя, бедная, – обращалась она к матери, которая, чувствуя себя на краю разрыва, с ужасом смотрела на сына, но, вследствие упрямства и увлечения борьбы, не хотела и не могла сдаться.
– Николинька, я тебе растолкую, ты уйди – вы послушайте, мама голубушка, – говорила она матери.
Слова ее были бессмысленны; но они достигли того результата, к которому она стремилась.
Графиня тяжело захлипав спрятала лицо на груди дочери, а Николай встал, схватился за голову и вышел из комнаты.
Наташа взялась за дело примирения и довела его до того, что Николай получил обещание от матери в том, что Соню не будут притеснять, и сам дал обещание, что он ничего не предпримет тайно от родителей.
С твердым намерением, устроив в полку свои дела, выйти в отставку, приехать и жениться на Соне, Николай, грустный и серьезный, в разладе с родными, но как ему казалось, страстно влюбленный, в начале января уехал в полк.
После отъезда Николая в доме Ростовых стало грустнее чем когда нибудь. Графиня от душевного расстройства сделалась больна.
Соня была печальна и от разлуки с Николаем и еще более от того враждебного тона, с которым не могла не обращаться с ней графиня. Граф более чем когда нибудь был озабочен дурным положением дел, требовавших каких нибудь решительных мер. Необходимо было продать московский дом и подмосковную, а для продажи дома нужно было ехать в Москву. Но здоровье графини заставляло со дня на день откладывать отъезд.
Наташа, легко и даже весело переносившая первое время разлуки с своим женихом, теперь с каждым днем становилась взволнованнее и нетерпеливее. Мысль о том, что так, даром, ни для кого пропадает ее лучшее время, которое бы она употребила на любовь к нему, неотступно мучила ее. Письма его большей частью сердили ее. Ей оскорбительно было думать, что тогда как она живет только мыслью о нем, он живет настоящею жизнью, видит новые места, новых людей, которые для него интересны. Чем занимательнее были его письма, тем ей было досаднее. Ее же письма к нему не только не доставляли ей утешения, но представлялись скучной и фальшивой обязанностью. Она не умела писать, потому что не могла постигнуть возможности выразить в письме правдиво хоть одну тысячную долю того, что она привыкла выражать голосом, улыбкой и взглядом. Она писала ему классически однообразные, сухие письма, которым сама не приписывала никакого значения и в которых, по брульонам, графиня поправляла ей орфографические ошибки.
Здоровье графини все не поправлялось; но откладывать поездку в Москву уже не было возможности. Нужно было делать приданое, нужно было продать дом, и притом князя Андрея ждали сперва в Москву, где в эту зиму жил князь Николай Андреич, и Наташа была уверена, что он уже приехал.
Графиня осталась в деревне, а граф, взяв с собой Соню и Наташу, в конце января поехал в Москву.
Пьер после сватовства князя Андрея и Наташи, без всякой очевидной причины, вдруг почувствовал невозможность продолжать прежнюю жизнь. Как ни твердо он был убежден в истинах, открытых ему его благодетелем, как ни радостно ему было то первое время увлечения внутренней работой самосовершенствования, которой он предался с таким жаром, после помолвки князя Андрея с Наташей и после смерти Иосифа Алексеевича, о которой он получил известие почти в то же время, – вся прелесть этой прежней жизни вдруг пропала для него. Остался один остов жизни: его дом с блестящею женой, пользовавшеюся теперь милостями одного важного лица, знакомство со всем Петербургом и служба с скучными формальностями. И эта прежняя жизнь вдруг с неожиданной мерзостью представилась Пьеру. Он перестал писать свой дневник, избегал общества братьев, стал опять ездить в клуб, стал опять много пить, опять сблизился с холостыми компаниями и начал вести такую жизнь, что графиня Елена Васильевна сочла нужным сделать ему строгое замечание. Пьер почувствовав, что она была права, и чтобы не компрометировать свою жену, уехал в Москву.
В Москве, как только он въехал в свой огромный дом с засохшими и засыхающими княжнами, с громадной дворней, как только он увидал – проехав по городу – эту Иверскую часовню с бесчисленными огнями свеч перед золотыми ризами, эту Кремлевскую площадь с незаезженным снегом, этих извозчиков и лачужки Сивцева Вражка, увидал стариков московских, ничего не желающих и никуда не спеша доживающих свой век, увидал старушек, московских барынь, московские балы и Московский Английский клуб, – он почувствовал себя дома, в тихом пристанище. Ему стало в Москве покойно, тепло, привычно и грязно, как в старом халате.
Московское общество всё, начиная от старух до детей, как своего давно жданного гостя, которого место всегда было готово и не занято, – приняло Пьера. Для московского света, Пьер был самым милым, добрым, умным веселым, великодушным чудаком, рассеянным и душевным, русским, старого покроя, барином. Кошелек его всегда был пуст, потому что открыт для всех.
Бенефисы, дурные картины, статуи, благотворительные общества, цыгане, школы, подписные обеды, кутежи, масоны, церкви, книги – никто и ничто не получало отказа, и ежели бы не два его друга, занявшие у него много денег и взявшие его под свою опеку, он бы всё роздал. В клубе не было ни обеда, ни вечера без него. Как только он приваливался на свое место на диване после двух бутылок Марго, его окружали, и завязывались толки, споры, шутки. Где ссорились, он – одной своей доброй улыбкой и кстати сказанной шуткой, мирил. Масонские столовые ложи были скучны и вялы, ежели его не было.
Когда после холостого ужина он, с доброй и сладкой улыбкой, сдаваясь на просьбы веселой компании, поднимался, чтобы ехать с ними, между молодежью раздавались радостные, торжественные крики. На балах он танцовал, если не доставало кавалера. Молодые дамы и барышни любили его за то, что он, не ухаживая ни за кем, был со всеми одинаково любезен, особенно после ужина. «Il est charmant, il n'a pas de seхе», [Он очень мил, но не имеет пола,] говорили про него.
Пьер был тем отставным добродушно доживающим свой век в Москве камергером, каких были сотни.
Как бы он ужаснулся, ежели бы семь лет тому назад, когда он только приехал из за границы, кто нибудь сказал бы ему, что ему ничего не нужно искать и выдумывать, что его колея давно пробита, определена предвечно, и что, как он ни вертись, он будет тем, чем были все в его положении. Он не мог бы поверить этому! Разве не он всей душой желал, то произвести республику в России, то самому быть Наполеоном, то философом, то тактиком, победителем Наполеона? Разве не он видел возможность и страстно желал переродить порочный род человеческий и самого себя довести до высшей степени совершенства? Разве не он учреждал и школы и больницы и отпускал своих крестьян на волю?
А вместо всего этого, вот он, богатый муж неверной жены, камергер в отставке, любящий покушать, выпить и расстегнувшись побранить легко правительство, член Московского Английского клуба и всеми любимый член московского общества. Он долго не мог помириться с той мыслью, что он есть тот самый отставной московский камергер, тип которого он так глубоко презирал семь лет тому назад.
Иногда он утешал себя мыслями, что это только так, покамест, он ведет эту жизнь; но потом его ужасала другая мысль, что так, покамест, уже сколько людей входили, как он, со всеми зубами и волосами в эту жизнь и в этот клуб и выходили оттуда без одного зуба и волоса.
В минуты гордости, когда он думал о своем положении, ему казалось, что он совсем другой, особенный от тех отставных камергеров, которых он презирал прежде, что те были пошлые и глупые, довольные и успокоенные своим положением, «а я и теперь всё недоволен, всё мне хочется сделать что то для человечества», – говорил он себе в минуты гордости. «А может быть и все те мои товарищи, точно так же, как и я, бились, искали какой то новой, своей дороги в жизни, и так же как и я силой обстановки, общества, породы, той стихийной силой, против которой не властен человек, были приведены туда же, куда и я», говорил он себе в минуты скромности, и поживши в Москве несколько времени, он не презирал уже, а начинал любить, уважать и жалеть, так же как и себя, своих по судьбе товарищей.
