Региональные выборы в Венесуэле (2004)
Поделись знанием:
Князь Андрей остановил его за руку.
– Нет, постой, Пьер. Княгиня так добра, что не захочет лишить меня удовольствия провести с тобою вечер.
– Нет, он только о себе думает, – проговорила княгиня, не удерживая сердитых слез.
– Lise, – сказал сухо князь Андрей, поднимая тон на ту степень, которая показывает, что терпение истощено.
Вдруг сердитое беличье выражение красивого личика княгини заменилось привлекательным и возбуждающим сострадание выражением страха; она исподлобья взглянула своими прекрасными глазками на мужа, и на лице ее показалось то робкое и признающееся выражение, какое бывает у собаки, быстро, но слабо помахивающей опущенным хвостом.
– Mon Dieu, mon Dieu! [Боже мой, Боже мой!] – проговорила княгиня и, подобрав одною рукой складку платья, подошла к мужу и поцеловала его в лоб.
– Bonsoir, Lise, [Доброй ночи, Лиза,] – сказал князь Андрей, вставая и учтиво, как у посторонней, целуя руку.
Друзья молчали. Ни тот, ни другой не начинал говорить. Пьер поглядывал на князя Андрея, князь Андрей потирал себе лоб своею маленькою рукой.
– Пойдем ужинать, – сказал он со вздохом, вставая и направляясь к двери.
Они вошли в изящно, заново, богато отделанную столовую. Всё, от салфеток до серебра, фаянса и хрусталя, носило на себе тот особенный отпечаток новизны, который бывает в хозяйстве молодых супругов. В середине ужина князь Андрей облокотился и, как человек, давно имеющий что нибудь на сердце и вдруг решающийся высказаться, с выражением нервного раздражения, в каком Пьер никогда еще не видал своего приятеля, начал говорить:
– Никогда, никогда не женись, мой друг; вот тебе мой совет: не женись до тех пор, пока ты не скажешь себе, что ты сделал всё, что мог, и до тех пор, пока ты не перестанешь любить ту женщину, какую ты выбрал, пока ты не увидишь ее ясно; а то ты ошибешься жестоко и непоправимо. Женись стариком, никуда негодным… А то пропадет всё, что в тебе есть хорошего и высокого. Всё истратится по мелочам. Да, да, да! Не смотри на меня с таким удивлением. Ежели ты ждешь от себя чего нибудь впереди, то на каждом шагу ты будешь чувствовать, что для тебя всё кончено, всё закрыто, кроме гостиной, где ты будешь стоять на одной доске с придворным лакеем и идиотом… Да что!…
Он энергически махнул рукой.
Пьер снял очки, отчего лицо его изменилось, еще более выказывая доброту, и удивленно глядел на друга.
– Моя жена, – продолжал князь Андрей, – прекрасная женщина. Это одна из тех редких женщин, с которою можно быть покойным за свою честь; но, Боже мой, чего бы я не дал теперь, чтобы не быть женатым! Это я тебе одному и первому говорю, потому что я люблю тебя.
Князь Андрей, говоря это, был еще менее похож, чем прежде, на того Болконского, который развалившись сидел в креслах Анны Павловны и сквозь зубы, щурясь, говорил французские фразы. Его сухое лицо всё дрожало нервическим оживлением каждого мускула; глаза, в которых прежде казался потушенным огонь жизни, теперь блестели лучистым, ярким блеском. Видно было, что чем безжизненнее казался он в обыкновенное время, тем энергичнее был он в эти минуты почти болезненного раздражения.
– Ты не понимаешь, отчего я это говорю, – продолжал он. – Ведь это целая история жизни. Ты говоришь, Бонапарте и его карьера, – сказал он, хотя Пьер и не говорил про Бонапарте. – Ты говоришь Бонапарте; но Бонапарте, когда он работал, шаг за шагом шел к цели, он был свободен, у него ничего не было, кроме его цели, – и он достиг ее. Но свяжи себя с женщиной – и как скованный колодник, теряешь всякую свободу. И всё, что есть в тебе надежд и сил, всё только тяготит и раскаянием мучает тебя. Гостиные, сплетни, балы, тщеславие, ничтожество – вот заколдованный круг, из которого я не могу выйти. Я теперь отправляюсь на войну, на величайшую войну, какая только бывала, а я ничего не знаю и никуда не гожусь. Je suis tres aimable et tres caustique, [Я очень мил и очень едок,] – продолжал князь Андрей, – и у Анны Павловны меня слушают. И это глупое общество, без которого не может жить моя жена, и эти женщины… Ежели бы ты только мог знать, что это такое toutes les femmes distinguees [все эти женщины хорошего общества] и вообще женщины! Отец мой прав. Эгоизм, тщеславие, тупоумие, ничтожество во всем – вот женщины, когда показываются все так, как они есть. Посмотришь на них в свете, кажется, что что то есть, а ничего, ничего, ничего! Да, не женись, душа моя, не женись, – кончил князь Андрей.
– Мне смешно, – сказал Пьер, – что вы себя, вы себя считаете неспособным, свою жизнь – испорченною жизнью. У вас всё, всё впереди. И вы…
Он не сказал, что вы , но уже тон его показывал, как высоко ценит он друга и как много ждет от него в будущем.
«Как он может это говорить!» думал Пьер. Пьер считал князя Андрея образцом всех совершенств именно оттого, что князь Андрей в высшей степени соединял все те качества, которых не было у Пьера и которые ближе всего можно выразить понятием – силы воли. Пьер всегда удивлялся способности князя Андрея спокойного обращения со всякого рода людьми, его необыкновенной памяти, начитанности (он всё читал, всё знал, обо всем имел понятие) и больше всего его способности работать и учиться. Ежели часто Пьера поражало в Андрее отсутствие способности мечтательного философствования (к чему особенно был склонен Пьер), то и в этом он видел не недостаток, а силу.
В самых лучших, дружеских и простых отношениях лесть или похвала необходимы, как подмазка необходима для колес, чтоб они ехали.
– Je suis un homme fini, [Я человек конченный,] – сказал князь Андрей. – Что обо мне говорить? Давай говорить о тебе, – сказал он, помолчав и улыбнувшись своим утешительным мыслям.
Улыбка эта в то же мгновение отразилась на лице Пьера.
– А обо мне что говорить? – сказал Пьер, распуская свой рот в беззаботную, веселую улыбку. – Что я такое? Je suis un batard [Я незаконный сын!] – И он вдруг багрово покраснел. Видно было, что он сделал большое усилие, чтобы сказать это. – Sans nom, sans fortune… [Без имени, без состояния…] И что ж, право… – Но он не сказал, что право . – Я cвободен пока, и мне хорошо. Я только никак не знаю, что мне начать. Я хотел серьезно посоветоваться с вами.
Князь Андрей добрыми глазами смотрел на него. Но во взгляде его, дружеском, ласковом, всё таки выражалось сознание своего превосходства.
– Ты мне дорог, особенно потому, что ты один живой человек среди всего нашего света. Тебе хорошо. Выбери, что хочешь; это всё равно. Ты везде будешь хорош, но одно: перестань ты ездить к этим Курагиным, вести эту жизнь. Так это не идет тебе: все эти кутежи, и гусарство, и всё…
– Que voulez vous, mon cher, – сказал Пьер, пожимая плечами, – les femmes, mon cher, les femmes! [Что вы хотите, дорогой мой, женщины, дорогой мой, женщины!]
– Не понимаю, – отвечал Андрей. – Les femmes comme il faut, [Порядочные женщины,] это другое дело; но les femmes Курагина, les femmes et le vin, [женщины Курагина, женщины и вино,] не понимаю!
Пьер жил y князя Василия Курагина и участвовал в разгульной жизни его сына Анатоля, того самого, которого для исправления собирались женить на сестре князя Андрея.
– Знаете что, – сказал Пьер, как будто ему пришла неожиданно счастливая мысль, – серьезно, я давно это думал. С этою жизнью я ничего не могу ни решить, ни обдумать. Голова болит, денег нет. Нынче он меня звал, я не поеду.
– Дай мне честное слово, что ты не будешь ездить?
– Честное слово!
Уже был второй час ночи, когда Пьер вышел oт своего друга. Ночь была июньская, петербургская, бессумрачная ночь. Пьер сел в извозчичью коляску с намерением ехать домой. Но чем ближе он подъезжал, тем более он чувствовал невозможность заснуть в эту ночь, походившую более на вечер или на утро. Далеко было видно по пустым улицам. Дорогой Пьер вспомнил, что у Анатоля Курагина нынче вечером должно было собраться обычное игорное общество, после которого обыкновенно шла попойка, кончавшаяся одним из любимых увеселений Пьера.
«Хорошо бы было поехать к Курагину», подумал он.
Но тотчас же он вспомнил данное князю Андрею честное слово не бывать у Курагина. Но тотчас же, как это бывает с людьми, называемыми бесхарактерными, ему так страстно захотелось еще раз испытать эту столь знакомую ему беспутную жизнь, что он решился ехать. И тотчас же ему пришла в голову мысль, что данное слово ничего не значит, потому что еще прежде, чем князю Андрею, он дал также князю Анатолю слово быть у него; наконец, он подумал, что все эти честные слова – такие условные вещи, не имеющие никакого определенного смысла, особенно ежели сообразить, что, может быть, завтра же или он умрет или случится с ним что нибудь такое необыкновенное, что не будет уже ни честного, ни бесчестного. Такого рода рассуждения, уничтожая все его решения и предположения, часто приходили к Пьеру. Он поехал к Курагину.
Подъехав к крыльцу большого дома у конно гвардейских казарм, в которых жил Анатоль, он поднялся на освещенное крыльцо, на лестницу, и вошел в отворенную дверь. В передней никого не было; валялись пустые бутылки, плащи, калоши; пахло вином, слышался дальний говор и крик.
Игра и ужин уже кончились, но гости еще не разъезжались. Пьер скинул плащ и вошел в первую комнату, где стояли остатки ужина и один лакей, думая, что его никто не видит, допивал тайком недопитые стаканы. Из третьей комнаты слышались возня, хохот, крики знакомых голосов и рев медведя.
Человек восемь молодых людей толпились озабоченно около открытого окна. Трое возились с молодым медведем, которого один таскал на цепи, пугая им другого.
– Держу за Стивенса сто! – кричал один.
– Смотри не поддерживать! – кричал другой.
– Я за Долохова! – кричал третий. – Разними, Курагин.
– Ну, бросьте Мишку, тут пари.
– Одним духом, иначе проиграно, – кричал четвертый.
– Яков, давай бутылку, Яков! – кричал сам хозяин, высокий красавец, стоявший посреди толпы в одной тонкой рубашке, раскрытой на средине груди. – Стойте, господа. Вот он Петруша, милый друг, – обратился он к Пьеру.
Другой голос невысокого человека, с ясными голубыми глазами, особенно поражавший среди этих всех пьяных голосов своим трезвым выражением, закричал от окна: «Иди сюда – разойми пари!» Это был Долохов, семеновский офицер, известный игрок и бретёр, живший вместе с Анатолем. Пьер улыбался, весело глядя вокруг себя.
– Ничего не понимаю. В чем дело?
– Стойте, он не пьян. Дай бутылку, – сказал Анатоль и, взяв со стола стакан, подошел к Пьеру.
– Прежде всего пей.
Пьер стал пить стакан за стаканом, исподлобья оглядывая пьяных гостей, которые опять столпились у окна, и прислушиваясь к их говору. Анатоль наливал ему вино и рассказывал, что Долохов держит пари с англичанином Стивенсом, моряком, бывшим тут, в том, что он, Долохов, выпьет бутылку рому, сидя на окне третьего этажа с опущенными наружу ногами.
– Ну, пей же всю! – сказал Анатоль, подавая последний стакан Пьеру, – а то не пущу!
– Нет, не хочу, – сказал Пьер, отталкивая Анатоля, и подошел к окну.
Долохов держал за руку англичанина и ясно, отчетливо выговаривал условия пари, обращаясь преимущественно к Анатолю и Пьеру.
Долохов был человек среднего роста, курчавый и с светлыми, голубыми глазами. Ему было лет двадцать пять. Он не носил усов, как и все пехотные офицеры, и рот его, самая поразительная черта его лица, был весь виден. Линии этого рта были замечательно тонко изогнуты. В средине верхняя губа энергически опускалась на крепкую нижнюю острым клином, и в углах образовывалось постоянно что то вроде двух улыбок, по одной с каждой стороны; и всё вместе, а особенно в соединении с твердым, наглым, умным взглядом, составляло впечатление такое, что нельзя было не заметить этого лица. Долохов был небогатый человек, без всяких связей. И несмотря на то, что Анатоль проживал десятки тысяч, Долохов жил с ним и успел себя поставить так, что Анатоль и все знавшие их уважали Долохова больше, чем Анатоля. Долохов играл во все игры и почти всегда выигрывал. Сколько бы он ни пил, он никогда не терял ясности головы. И Курагин, и Долохов в то время были знаменитостями в мире повес и кутил Петербурга.
Бутылка рому была принесена; раму, не пускавшую сесть на наружный откос окна, выламывали два лакея, видимо торопившиеся и робевшие от советов и криков окружавших господ.
Анатоль с своим победительным видом подошел к окну. Ему хотелось сломать что нибудь. Он оттолкнул лакеев и потянул раму, но рама не сдавалась. Он разбил стекло.
– Ну ка ты, силач, – обратился он к Пьеру.
Пьер взялся за перекладины, потянул и с треском выворотип дубовую раму.
– Всю вон, а то подумают, что я держусь, – сказал Долохов.
– Англичанин хвастает… а?… хорошо?… – говорил Анатоль.
– Хорошо, – сказал Пьер, глядя на Долохова, который, взяв в руки бутылку рома, подходил к окну, из которого виднелся свет неба и сливавшихся на нем утренней и вечерней зари.
Долохов с бутылкой рома в руке вскочил на окно. «Слушать!»
крикнул он, стоя на подоконнике и обращаясь в комнату. Все замолчали.
– Я держу пари (он говорил по французски, чтоб его понял англичанин, и говорил не слишком хорошо на этом языке). Держу пари на пятьдесят империалов, хотите на сто? – прибавил он, обращаясь к англичанину.
– Нет, пятьдесят, – сказал англичанин.
– Хорошо, на пятьдесят империалов, – что я выпью бутылку рома всю, не отнимая ото рта, выпью, сидя за окном, вот на этом месте (он нагнулся и показал покатый выступ стены за окном) и не держась ни за что… Так?…
– Очень хорошо, – сказал англичанин.
Анатоль повернулся к англичанину и, взяв его за пуговицу фрака и сверху глядя на него (англичанин был мал ростом), начал по английски повторять ему условия пари.
– Постой! – закричал Долохов, стуча бутылкой по окну, чтоб обратить на себя внимание. – Постой, Курагин; слушайте. Если кто сделает то же, то я плачу сто империалов. Понимаете?
Англичанин кивнул головой, не давая никак разуметь, намерен ли он или нет принять это новое пари. Анатоль не отпускал англичанина и, несмотря на то что тот, кивая, давал знать что он всё понял, Анатоль переводил ему слова Долохова по английски. Молодой худощавый мальчик, лейб гусар, проигравшийся в этот вечер, взлез на окно, высунулся и посмотрел вниз.
– У!… у!… у!… – проговорил он, глядя за окно на камень тротуара.
– Смирно! – закричал Долохов и сдернул с окна офицера, который, запутавшись шпорами, неловко спрыгнул в комнату.
Поставив бутылку на подоконник, чтобы было удобно достать ее, Долохов осторожно и тихо полез в окно. Спустив ноги и расперевшись обеими руками в края окна, он примерился, уселся, опустил руки, подвинулся направо, налево и достал бутылку. Анатоль принес две свечки и поставил их на подоконник, хотя было уже совсем светло. Спина Долохова в белой рубашке и курчавая голова его были освещены с обеих сторон. Все столпились у окна. Англичанин стоял впереди. Пьер улыбался и ничего не говорил. Один из присутствующих, постарше других, с испуганным и сердитым лицом, вдруг продвинулся вперед и хотел схватить Долохова за рубашку.
– Господа, это глупости; он убьется до смерти, – сказал этот более благоразумный человек.
Анатоль остановил его:
– Не трогай, ты его испугаешь, он убьется. А?… Что тогда?… А?…
Долохов обернулся, поправляясь и опять расперевшись руками.
– Ежели кто ко мне еще будет соваться, – сказал он, редко пропуская слова сквозь стиснутые и тонкие губы, – я того сейчас спущу вот сюда. Ну!…
Сказав «ну»!, он повернулся опять, отпустил руки, взял бутылку и поднес ко рту, закинул назад голову и вскинул кверху свободную руку для перевеса. Один из лакеев, начавший подбирать стекла, остановился в согнутом положении, не спуская глаз с окна и спины Долохова. Анатоль стоял прямо, разинув глаза. Англичанин, выпятив вперед губы, смотрел сбоку. Тот, который останавливал, убежал в угол комнаты и лег на диван лицом к стене. Пьер закрыл лицо, и слабая улыбка, забывшись, осталась на его лице, хоть оно теперь выражало ужас и страх. Все молчали. Пьер отнял от глаз руки: Долохов сидел всё в том же положении, только голова загнулась назад, так что курчавые волосы затылка прикасались к воротнику рубахи, и рука с бутылкой поднималась всё выше и выше, содрогаясь и делая усилие. Бутылка видимо опорожнялась и с тем вместе поднималась, загибая голову. «Что же это так долго?» подумал Пьер. Ему казалось, что прошло больше получаса. Вдруг Долохов сделал движение назад спиной, и рука его нервически задрожала; этого содрогания было достаточно, чтобы сдвинуть всё тело, сидевшее на покатом откосе. Он сдвинулся весь, и еще сильнее задрожали, делая усилие, рука и голова его. Одна рука поднялась, чтобы схватиться за подоконник, но опять опустилась. Пьер опять закрыл глаза и сказал себе, что никогда уж не откроет их. Вдруг он почувствовал, что всё вокруг зашевелилось. Он взглянул: Долохов стоял на подоконнике, лицо его было бледно и весело.
– Пуста!
Он кинул бутылку англичанину, который ловко поймал ее. Долохов спрыгнул с окна. От него сильно пахло ромом.
– Отлично! Молодцом! Вот так пари! Чорт вас возьми совсем! – кричали с разных сторон.
Англичанин, достав кошелек, отсчитывал деньги. Долохов хмурился и молчал. Пьер вскочил на окно.
Господа! Кто хочет со мною пари? Я то же сделаю, – вдруг крикнул он. – И пари не нужно, вот что. Вели дать бутылку. Я сделаю… вели дать.
– Пускай, пускай! – сказал Долохов, улыбаясь.
– Что ты? с ума сошел? Кто тебя пустит? У тебя и на лестнице голова кружится, – заговорили с разных сторон.
– Я выпью, давай бутылку рому! – закричал Пьер, решительным и пьяным жестом ударяя по столу, и полез в окно.
Его схватили за руки; но он был так силен, что далеко оттолкнул того, кто приблизился к нему.
– Нет, его так не уломаешь ни за что, – говорил Анатоль, – постойте, я его обману. Послушай, я с тобой держу пари, но завтра, а теперь мы все едем к***.
– Едем, – закричал Пьер, – едем!… И Мишку с собой берем…
И он ухватил медведя, и, обняв и подняв его, стал кружиться с ним по комнате.
Князь Василий исполнил обещание, данное на вечере у Анны Павловны княгине Друбецкой, просившей его о своем единственном сыне Борисе. О нем было доложено государю, и, не в пример другим, он был переведен в гвардию Семеновского полка прапорщиком. Но адъютантом или состоящим при Кутузове Борис так и не был назначен, несмотря на все хлопоты и происки Анны Михайловны. Вскоре после вечера Анны Павловны Анна Михайловна вернулась в Москву, прямо к своим богатым родственникам Ростовым, у которых она стояла в Москве и у которых с детства воспитывался и годами живал ее обожаемый Боренька, только что произведенный в армейские и тотчас же переведенный в гвардейские прапорщики. Гвардия уже вышла из Петербурга 10 го августа, и сын, оставшийся для обмундирования в Москве, должен был догнать ее по дороге в Радзивилов.
У Ростовых были именинницы Натальи, мать и меньшая дочь. С утра, не переставая, подъезжали и отъезжали цуги, подвозившие поздравителей к большому, всей Москве известному дому графини Ростовой на Поварской. Графиня с красивой старшею дочерью и гостями, не перестававшими сменять один другого, сидели в гостиной.
Графиня была женщина с восточным типом худого лица, лет сорока пяти, видимо изнуренная детьми, которых у ней было двенадцать человек. Медлительность ее движений и говора, происходившая от слабости сил, придавала ей значительный вид, внушавший уважение. Княгиня Анна Михайловна Друбецкая, как домашний человек, сидела тут же, помогая в деле принимания и занимания разговором гостей. Молодежь была в задних комнатах, не находя нужным участвовать в приеме визитов. Граф встречал и провожал гостей, приглашая всех к обеду.
«Очень, очень вам благодарен, ma chere или mon cher [моя дорогая или мой дорогой] (ma сherе или mon cher он говорил всем без исключения, без малейших оттенков как выше, так и ниже его стоявшим людям) за себя и за дорогих именинниц. Смотрите же, приезжайте обедать. Вы меня обидите, mon cher. Душевно прошу вас от всего семейства, ma chere». Эти слова с одинаковым выражением на полном веселом и чисто выбритом лице и с одинаково крепким пожатием руки и повторяемыми короткими поклонами говорил он всем без исключения и изменения. Проводив одного гостя, граф возвращался к тому или той, которые еще были в гостиной; придвинув кресла и с видом человека, любящего и умеющего пожить, молодецки расставив ноги и положив на колена руки, он значительно покачивался, предлагал догадки о погоде, советовался о здоровье, иногда на русском, иногда на очень дурном, но самоуверенном французском языке, и снова с видом усталого, но твердого в исполнении обязанности человека шел провожать, оправляя редкие седые волосы на лысине, и опять звал обедать. Иногда, возвращаясь из передней, он заходил через цветочную и официантскую в большую мраморную залу, где накрывали стол на восемьдесят кувертов, и, глядя на официантов, носивших серебро и фарфор, расставлявших столы и развертывавших камчатные скатерти, подзывал к себе Дмитрия Васильевича, дворянина, занимавшегося всеми его делами, и говорил: «Ну, ну, Митенька, смотри, чтоб всё было хорошо. Так, так, – говорил он, с удовольствием оглядывая огромный раздвинутый стол. – Главное – сервировка. То то…» И он уходил, самодовольно вздыхая, опять в гостиную.
– Марья Львовна Карагина с дочерью! – басом доложил огромный графинин выездной лакей, входя в двери гостиной.
Графиня подумала и понюхала из золотой табакерки с портретом мужа.
– Замучили меня эти визиты, – сказала она. – Ну, уж ее последнюю приму. Чопорна очень. Проси, – сказала она лакею грустным голосом, как будто говорила: «ну, уж добивайте!»
Высокая, полная, с гордым видом дама с круглолицей улыбающейся дочкой, шумя платьями, вошли в гостиную.
«Chere comtesse, il y a si longtemps… elle a ete alitee la pauvre enfant… au bal des Razoumowsky… et la comtesse Apraksine… j'ai ete si heureuse…» [Дорогая графиня, как давно… она должна была пролежать в постеле, бедное дитя… на балу у Разумовских… и графиня Апраксина… была так счастлива…] послышались оживленные женские голоса, перебивая один другой и сливаясь с шумом платьев и передвиганием стульев. Начался тот разговор, который затевают ровно настолько, чтобы при первой паузе встать, зашуметь платьями, проговорить: «Je suis bien charmee; la sante de maman… et la comtesse Apraksine» [Я в восхищении; здоровье мамы… и графиня Апраксина] и, опять зашумев платьями, пройти в переднюю, надеть шубу или плащ и уехать. Разговор зашел о главной городской новости того времени – о болезни известного богача и красавца Екатерининского времени старого графа Безухого и о его незаконном сыне Пьере, который так неприлично вел себя на вечере у Анны Павловны Шерер.
– Я очень жалею бедного графа, – проговорила гостья, – здоровье его и так плохо, а теперь это огорченье от сына, это его убьет!
– Что такое? – спросила графиня, как будто не зная, о чем говорит гостья, хотя она раз пятнадцать уже слышала причину огорчения графа Безухого.
– Вот нынешнее воспитание! Еще за границей, – проговорила гостья, – этот молодой человек предоставлен был самому себе, и теперь в Петербурге, говорят, он такие ужасы наделал, что его с полицией выслали оттуда.
– Скажите! – сказала графиня.
– Он дурно выбирал свои знакомства, – вмешалась княгиня Анна Михайловна. – Сын князя Василия, он и один Долохов, они, говорят, Бог знает что делали. И оба пострадали. Долохов разжалован в солдаты, а сын Безухого выслан в Москву. Анатоля Курагина – того отец как то замял. Но выслали таки из Петербурга.
– Да что, бишь, они сделали? – спросила графиня.
– Это совершенные разбойники, особенно Долохов, – говорила гостья. – Он сын Марьи Ивановны Долоховой, такой почтенной дамы, и что же? Можете себе представить: они втроем достали где то медведя, посадили с собой в карету и повезли к актрисам. Прибежала полиция их унимать. Они поймали квартального и привязали его спина со спиной к медведю и пустили медведя в Мойку; медведь плавает, а квартальный на нем.
– Хороша, ma chere, фигура квартального, – закричал граф, помирая со смеху.
– Ах, ужас какой! Чему тут смеяться, граф?
Но дамы невольно смеялись и сами.
– Насилу спасли этого несчастного, – продолжала гостья. – И это сын графа Кирилла Владимировича Безухова так умно забавляется! – прибавила она. – А говорили, что так хорошо воспитан и умен. Вот всё воспитание заграничное куда довело. Надеюсь, что здесь его никто не примет, несмотря на его богатство. Мне хотели его представить. Я решительно отказалась: у меня дочери.
– Отчего вы говорите, что этот молодой человек так богат? – спросила графиня, нагибаясь от девиц, которые тотчас же сделали вид, что не слушают. – Ведь у него только незаконные дети. Кажется… и Пьер незаконный.
Гостья махнула рукой.
– У него их двадцать незаконных, я думаю.
Княгиня Анна Михайловна вмешалась в разговор, видимо, желая выказать свои связи и свое знание всех светских обстоятельств.
– Вот в чем дело, – сказала она значительно и тоже полушопотом. – Репутация графа Кирилла Владимировича известна… Детям своим он и счет потерял, но этот Пьер любимый был.
– Как старик был хорош, – сказала графиня, – еще прошлого года! Красивее мужчины я не видывала.
– Теперь очень переменился, – сказала Анна Михайловна. – Так я хотела сказать, – продолжала она, – по жене прямой наследник всего именья князь Василий, но Пьера отец очень любил, занимался его воспитанием и писал государю… так что никто не знает, ежели он умрет (он так плох, что этого ждут каждую минуту, и Lorrain приехал из Петербурга), кому достанется это огромное состояние, Пьеру или князю Василию. Сорок тысяч душ и миллионы. Я это очень хорошо знаю, потому что мне сам князь Василий это говорил. Да и Кирилл Владимирович мне приходится троюродным дядей по матери. Он и крестил Борю, – прибавила она, как будто не приписывая этому обстоятельству никакого значения.
– Князь Василий приехал в Москву вчера. Он едет на ревизию, мне говорили, – сказала гостья.
– Да, но, entre nous, [между нами,] – сказала княгиня, – это предлог, он приехал собственно к графу Кирилле Владимировичу, узнав, что он так плох.
– Однако, ma chere, это славная штука, – сказал граф и, заметив, что старшая гостья его не слушала, обратился уже к барышням. – Хороша фигура была у квартального, я воображаю.
И он, представив, как махал руками квартальный, опять захохотал звучным и басистым смехом, колебавшим всё его полное тело, как смеются люди, всегда хорошо евшие и особенно пившие. – Так, пожалуйста же, обедать к нам, – сказал он.
Наступило молчание. Графиня глядела на гостью, приятно улыбаясь, впрочем, не скрывая того, что не огорчится теперь нисколько, если гостья поднимется и уедет. Дочь гостьи уже оправляла платье, вопросительно глядя на мать, как вдруг из соседней комнаты послышался бег к двери нескольких мужских и женских ног, грохот зацепленного и поваленного стула, и в комнату вбежала тринадцатилетняя девочка, запахнув что то короткою кисейною юбкою, и остановилась по средине комнаты. Очевидно было, она нечаянно, с нерассчитанного бега, заскочила так далеко. В дверях в ту же минуту показались студент с малиновым воротником, гвардейский офицер, пятнадцатилетняя девочка и толстый румяный мальчик в детской курточке.
Граф вскочил и, раскачиваясь, широко расставил руки вокруг бежавшей девочки.
– А, вот она! – смеясь закричал он. – Именинница! Ma chere, именинница!
– Ma chere, il y a un temps pour tout, [Милая, на все есть время,] – сказала графиня, притворяясь строгою. – Ты ее все балуешь, Elie, – прибавила она мужу.
– Bonjour, ma chere, je vous felicite, [Здравствуйте, моя милая, поздравляю вас,] – сказала гостья. – Quelle delicuse enfant! [Какое прелестное дитя!] – прибавила она, обращаясь к матери.
Черноглазая, с большим ртом, некрасивая, но живая девочка, с своими детскими открытыми плечиками, которые, сжимаясь, двигались в своем корсаже от быстрого бега, с своими сбившимися назад черными кудрями, тоненькими оголенными руками и маленькими ножками в кружевных панталончиках и открытых башмачках, была в том милом возрасте, когда девочка уже не ребенок, а ребенок еще не девушка. Вывернувшись от отца, она подбежала к матери и, не обращая никакого внимания на ее строгое замечание, спрятала свое раскрасневшееся лицо в кружевах материной мантильи и засмеялась. Она смеялась чему то, толкуя отрывисто про куклу, которую вынула из под юбочки.
Очередные региональные выборы в Венесуэле были проведены 31 октября 2004 года.[1] Одновременно с ними прошли муниципальные выборы. Эти выборы стали шестыми в истории страны региональными выборами после децентрализации 1989 года и вторыми после принятия Конституции 1999 года. Венесуэльцам предстояло избрать губернаторов 22 штатов, мэров 332 муниципалитетов и 2 районов, Столичного округа Каракас (исп. Distrito Metropolitano de Caracas) и округа Альто Апуре (исп. Cabildo Distrital del Alto Apure, штат Апуре), а также членов законодательных собраний штатов, Столичного округа Каракас (исп. Distrito Metropolitano de Caracas) и округа Альто-Апуре. Всего в голосовании 23 ноября 2008 года приняло участие 6 813 536 избирателей. Явка составила 45,73 %.
Первоначально региональные выборы 2004 года планировалось провести в конце сентября, но Национальный избирательный совет изменил дату, ссылаясь на технические трудности, связанные с проведением в августе того же года референдума о досрочной отставке главы государства.[1]
На этих выборах, в отличие от референдума в августе 2004 года, не было международных наблюдателей от Организации американских государств и Центра Картера.[2] Для защиты общественного порядка и, в частности, охраны избирательных участков были привлечены около 120 000 военнослужащих венесуэльской армии и Национальной гвардии.[3]
Содержание
Кандидаты
По данным Национального избирательного совета для участия в выборах зарегистрировалось 16 404 кандидата, в том числе 1046 кандидатов на посты губернаторов штатов, 11 637 кандидатов в мэры муниципалитетов, 2 509 кандидатов в законодательные собрания штатов по округам и 728 по партийным спискам, а также 85 кандидатов на места депутатов штатов от коренных народов.[4] Среди кандидатов в законодательные собрания штатов 19 % составили женщины.[4]
Кампания
Кампанию правящей партии Движение за Пятую республику организовывала специально созданная «Команда Майсанта» (исп. Comanda Maisanta), названная в честь деда матери президента Уго Чавеса — Педро Переса Дельгадо по прозвищу Майсанта, которого одни считали убийцей и бандитом, а другие мстителем и борцом за свободу.[5]. Перед командой была поставлена цель, утроить количество муниципалитетов, мэрами которых избраны представители Движения за Пятую республику.[6]
Оппозиционная коалиция политических партий, общественных объединений и неправительственных организаций «Демократический координатор» (исп. Coordinadora Democrática), оказавшаяся в кризисе после поражения на референдуме в августе 2004 года, всё же решила принять участие в региональных выборах, несмотря на своё не доверие Национальному избирательному совету.[3][6]
На этих выборах Движение за Пятую республику и её союзник партия «За социал-демократию» прибегли к методу «карт брюнетки» (исп. tarjetas morochas),[7] впервые использованному губернатором штата Яракуй Эдуардо Лапи в 2000 году. Тогда партия губернатора «Достижения Яракуя» (исп. Lo Alcanzado por Yaracuy, LAPY) и её союзник партия «Конвергенция» совместно участвовали в выборах в Национальную ассамблею и в законодательное собрание штата. При этом кандидаты LAPY баллотировались по округам, а представители «Конвергенции» по партийным спискам. В результате, сторонники Чавеса, набрав 48,6 % голосов, смогли занять 74,8 % позиций.[7]
Мэром Каракаса был выбран журналист Хуан Баррето из Социалистической лиги, чью кандидатуру поддержал Чавес. Один из оппозиционных кандидатов, журналист Альфредо Пенья, снял свою кандидатуру за две недели до выборов, утверждая, что власти собираются сфальсифицировать итоги выборов.[8] Таким образом, Клаудио Фермин остался единственным кандидатом от оппозиции в столичном округе.
В то же время, оппозиция была разделена и деморализованы в результате поражения на референдуме в августе того же года.[2] В некоторых штатах оппозиционерам не удалось договориться о выдвижении единых кандидатов, результатом чего стало распыление голосов оппозиции. К тому же, опасения части оппозиционно настроенных венесуэльцев, что власти сфальсифицируют итоги выборов, подогретые обвинениями в мошенничестве, выдвинутыми оппозицией во время августовского референдума, привели к тому, что многие избиратели решили не участвовать в голосовании в октябре 2004 года.
Результаты
Кандидаты поддержанные президентом Уго Чавесом одержали уверенную победу, выиграв губернаторские выборы в 20 штатах из 22. Кроме того, правящая партия и её союзники смогли завоевать посты мэров в 270 муниципалитетах, около 83 % от общего количества.[9]
Венесуэльская оппозиция потеряла 6 губернаторских постов из 8, контролируемых до того, а также подавляющее большинство из 220 постов мэров.[3]
Президент Чавес заявил, что оппозиция «вырыла себе могилу», настойчиво объясняя своё поражение на референдуме фальсификациями власти.[9] Он также провозгласил начало нового этапа «боливарианской революции».
Кандидат от оппозиции Энрике Мендоса, который пытался переизбраться на пост губернатора штата Миранда, отказался признать победу сторонника Чавеса Диосдадо Кабельо.[10] Не захотел признавать своё поражение и губернатор штата Карабобо Энрике Салас Фео,[10] что привело к столкновениями между его сторонниками и противниками.[9]
Результаты партий по всем штатам
Ниже приведены суммарные результаты голосования за партии. Цветом выделены пропрезидентские и оппозиционные партии
| Партия | Голоса | % | Губернаторы | Мэры |
| Движение за Пятую республику | 2 418 590 | 37,32 | 19 | 194 |
| Демократическое действие | 696 844 | 10,75 | 1 | 39 |
| «За социал-демократию» | 401 635 | 6,20 | — | 10 |
| «Новое время» | 303 581 | 4,69 | 1 | 1 |
| «Проект Венесуэла» | 295 566 | 4,56 | — | 2 |
| КОПЕЙ | 275 918 | 4,26 | — | 18 |
| «За справедливость» | 225 342 | 3,48 | — | 5 |
| «Отечество для всех» | 194 656 | 3,00 | 1 | 17 |
| Коммунистическая партия Венесуэлы | 147 611 | 2,28 | — | — |
| «Конвергенция» | 97 583 | 1,51 | — | 5 |
| Движение к социализму | 78 883 | 1,22 | — | 3 |
| Другие оппозиционные партии | 609 379 | 5,51 | — | 1 |
| Другие пропрезидентские партии | 492 890 | 4,46 | — | 1 |
| Самовыдвиженцы | н/д | н/д | — | 2 |
| Всего | 6 813 536 | 100 | 22 | 298 |
Выборы губернаторов
Ниже приведены результаты губернаторских выборов по штатам. Цветом выделены победители выборов, пропрезидентские кандидаты и представители оппозиции.
| Штат | Кандидат | Коалиция (партия) | Голоса | % |
|---|---|---|---|---|
| Ансоатеги | ||||
| Тарек Уильям Сааб | Движение за Пятую республику | 187 209 | 57,39 | |
| Антонио Баррето Сира | Демократическое действие | 138 120 | 42,34 | |
| Элиас Лопес Портильо | Новый революционный путь | 18 879 | 3,34 | |
| Рафаэль Лара Гусман | «Вначале Гуахира» | 279 | 0,09 | |
| Рикардо Франчески | самовыдвиженец | 258 | 0,08 | |
| Недействительные/пустые бюллетени | 25 198 | — | ||
| Всего | 351 434 | 100 | ||
| Зарегистрированно избирателей/Явка | 720 321 | 48,79 | ||
| Апуре | ||||
| Хесус Агиларте | Движение за Пятую республику | 88 587 | 66,86 | |
| Луис Липпа | «Гражданская сила» | 36 431 | 27,49 | |
| Хосе Монтилья | Демократическое действие | 6 040 | 4,56 | |
| Андрес Лусиано Лара | Народное избирательное движение | 673 | 0,51 | |
| Карлос Гуэрра | Движение 4-го февраля | 476 | 0,36 | |
| Росендо Санчес | «Радикальное дело» | 287 | 0,22 | |
| Анхель Мехиас | Независимые для национального сообщества | 19 | 0,01 | |
| Недействительные/пустые бюллетени | 4 822 | — | ||
| Всего | 137 335 | 100 | ||
| Зарегистрированно избирателей/Явка | 218 595 | 62,83 | ||
| Арагуа | ||||
| Дидалко Боливар | Движение за Пятую республику | 217 796 | 67,70 | |
| Маргарита Табланте | Демократическое действие | 71 085 | 22,10 | |
| Сапата Луис | Движение за концентрацию новых людей | 16 654 | 5,18 | |
| Оскар Парра Диас | «Социальная причина» | 7 038 | 2,19 | |
| Хорхе Родригес | ED | 3 637 | 1,13 | |
| Ленин Акино | «Гражданское общество 95» | 1 401 | 0,44 | |
| Оскар Бохоркес | Гуманистическое движение | 1 352 | 0,42 | |
| Хосе Рафаэль Рамирес | самовыдвиженец | 902 | 0,28 | |
| Альберто Солано | самовыдвиженец | 620 | 0,19 | |
| Педро Сото | «Единый народ» | 613 | 0,19 | |
| Ана Янси Михарес | Национальный союз независимых избирателей | 330 | 0,10 | |
| Лусина Гарсиа | самовыдвиженец | 299 | 0,09 | |
| Недействительные/пустые бюллетени | 32 463 | — | ||
| Всего | 354 190 | 100 | ||
| Зарегистрированно избирателей/Явка | 857 558 | 41,30 | ||
| Баринас | ||||
| Уго де Лос Рейес Чавес | Движение за Пятую республику | 135 674 | 76,27 | |
| Андрес Элой Камейо | Демократическое действие | 24 651 | 13,86 | |
| Рафаэль Росалес Пенья | «Сила Баринаса» | 13 912 | 7,82 | |
| Армандо Сандоваль | Аутентичный националистический проект для Венесуэлы | 2 253 | 1,27 | |
| Дуглас Валеро | самовыдвиженец | 1 083 | 0,61 | |
| Эсдрас Арретурета | самовыдвиженец | 331 | 0,19 | |
| Недействительные/пустые бюллетени | 9 354 | — | ||
| Всего | 187 258 | 100 | ||
| Зарегистрированно избирателей/Явка | 372 051 | 50,33 | ||
| Боливар | ||||
| Франсиско Ранхель Гомес | Движение за Пятую республику | 146 329 | 58,85 | |
| Антонио Рохас Суарес | Демократическое действие | 93 012 | 37,41 | |
| Хорхе Карвахаль | КОПЕЙ | 6 413 | 2,58 | |
| Виктор Молина | самовыдвиженец | 1 093 | 0,44 | |
| Рамон Мачука | Демократический республиканский союз | 749 | 0,30 | |
| Франсиско Сукре | н/д | 360 | 0,15 | |
| Энрике Муньос | «Национальная мысль» | 225 | 0,09 | |
| Оскар Мансано | F.L.A.C.S.I. | 205 | 0,08 | |
| Даниэль Диас | самовыдвиженец | 170 | 0,07 | |
| Антонио Леон Натера | «Свободные избиратели» | 101 | 0,04 | |
| Недействительные/пустые бюллетени | 15 434 | — | ||
| Всего | 264 091 | 100 | ||
| Зарегистрированно избирателей/Явка | 676 788 | 39,02 | ||
| Варгас | ||||
| Антонио Родригес | Движение за Пятую республику | 38 920 | 55,22 | |
| Роберто Смит | «Вначале Варгас» | 13 598 | 19,30 | |
| Гладис Рекена | Революционный коллектив Варгаса | 7 200 | 10,22 | |
| Ленин Маркано | Демократическое действие | 5 282 | 7,50 | |
| Хенеросо Массокка | «Солидарность» | 3 322 | 4,71 | |
| Мигель Майора | Независимые для национального сообщества | 559 | 0,80 | |
| Альфредо Лайя | «Вперёд, Варгас» | 361 | 0,51 | |
| Анхель Ранхель | «Да здравствует Варгас» | 297 | 0,42 | |
| Луис Смит | самовыдвиженец | 239 | 0,34 | |
| Русвел Гутьеррес | CADUAINCO | 213 | 0,30 | |
| Убальдо Мартинес | VAMOS | 209 | 0,30 | |
| Друбал Гутьеррес | Gentilicio de Vargas | 171 | 0,24 | |
| Алехандро Лопес | MDB Vargas | 88 | 0,13 | |
| Карлос Пумар | самовыдвиженец | 17 | 0,02 | |
| Недействительные/пустые бюллетени | 3 677 | — | ||
| Всего | 74 153 | 100 | ||
| Зарегистрированно избирателей/Явка | 206 916 | 35,84 | ||
| Гуарико | ||||
| Эдуардо Мануитт | «Отечество для всех» | 115 010 | 78,46 | |
| Хосе Малаве Риссо | Демократическое действие | 27 495 | 18,76 | |
| Алексис Бермудес | «Наш горизонт» | 1 942 | 1,32 | |
| Флорентина Сероло | Боевое гражданское движение | 1 419 | 0,97 | |
| Висенте Фигера | «Проект Гуарико» | 722 | 0,49 | |
| Недействительные/пустые бюллетени | 23 405 | — | ||
| Всего | 169993 | 100 | ||
| Зарегистрированно избирателей/Явка | 373 236 | 45,55 | ||
| Дельта-Амакуро | ||||
| Елице Сантаэлья | Движение за Пятую республику | 29 441 | 61,30 | |
| Эмери Мата | Независимое движение регионального развития | 17 843 | 25,23 | |
| Виктор Седеньо | КОПЕЙ | 695 | 1,45 | |
| Луис Кабареда | самовыдвиженец | 46 | 0,10 | |
| Недействительные/пустые бюллетени | 3 089 | — | ||
| Всего | 51 114 | 100 | ||
| Зарегистрированно избирателей/Явка | 82 833 | 61,71 | ||
| Карабобо | ||||
| Луис Акоста Карлес | Движение за Пятую республику | 311 189 | 51,26 | |
| Энрике Салас Фео | «Проект Венесуэла» | 291 519 | 48,02 | |
| Хосе Грегорио Руис | Организованные управлять | 4 378 | 0,72 | |
| Недействительные/пустые бюллетени | 31 655 | — | ||
| Всего | 634 659 | 100 | ||
| Зарегистрированно избирателей/Явка | 1 128 876 | 56,22 | ||
| Кохедес | ||||
| Джонни Янес Ранхель | Движение за Пятую республику | 54 142 | 56,13 | |
| Альберто Галиндес | Демократическое действие | 35 044 | 36,33 | |
| Хосе Фелипе Мачадо | Избирательное региональное единство за солидарность и организованность | 4 013 | 4,16 | |
| Айман Будиаб | Наш организованный выбор | 1 427 | 1,48 | |
| Хосе Пиментель | Боевое гражданское движение | 1 198 | 1,24 | |
| Хорхе Вивас | самовыдвиженец | 340 | 0,35 | |
| Роберт Ногера | КОПЕЙ | 211 | 0,22 | |
| Феликс Веласкес | самовыдвиженец | 56 | 0,06 | |
| Карлос Витриаго | Молодёжная общественность | 33 | 0,03 | |
| Недействительные/пустые бюллетени | 5 265 | — | ||
| Всего | 101 729 | 100 | ||
| Зарегистрированно избирателей/Явка | 161 049 | 63,17 | ||
| Лара | ||||
| Луис Рейес Рейес | Движение за Пятую республику | 289 945 | 73,56 | |
| Орландо Фернандес | Организация «Сила в движении» | 73 714 | 18,70 | |
| Мариано Наварро | Демократическое действие | 17 307 | 4,39 | |
| Фреди Андраде | Рабочее движение | 8 676 | 2,20 | |
| Исмаэль Бургос | Независимая организации воссоединения и стабильности | 2 452 | 0,62 | |
| Энри Альварес | «За справедливость» | 1 819 | 0,46 | |
| Эдуардо Пирела | «За возрождение Лары» | 260 | 0,07 | |
| Недействительные/пустые бюллетени | 21 313 | — | ||
| Всего | 415 486 | 100 | ||
| Зарегистрированно избирателей/Явка | 908 529 | 45,73 | ||
| Мерида | ||||
| Флоренсио Поррас | Движение за Пятую республику | 135 895 | 60,75 | |
| Вильям Давила | «Проект Венесуэла» | 48 465 | 21,67 | |
| Карлос Беландриа | Демократическое действие | 36 649 | 15,49 | |
| Хесус Рондон Нусете | Сила за прогресс Мериды | 4 150 | 1,86 | |
| Асдрубал Пулидо | Республиканское движение | 543 | 0,24 | |
| Недействительные/пустые бюллетени | 10 464 | — | ||
| Всего | 234 166 | 100 | ||
| Зарегистрированно избирателей/Явка | 454 745 | 51,49 | ||
| Миранда | ||||
| Диосдадо Кабельо | Движение за Пятую республику | 345 752 | 51,88 | |
| Энрике Мендоса | За справедливость | 320 731 | 48,12 | |
| Недействительные/пустые бюллетени | 28 605 | — | ||
| Всего | 695 088 | 100 | ||
| Зарегистрированно избирателей/Явка | 1 516 405 | 45,84 | ||
| Монагас | ||||
| Хосе Грегорио Брисеньо | Движение за Пятую республику | 144 326 | 58,29 | |
| Гильермо Калл | Демократическое действие | 102 599 | 41,44 | |
| Ромуло Рохас | «Дети отечества» | 678 | 0,27 | |
| Недействительные/пустые бюллетени | 5 933 | — | ||
| Всего | 253 536 | 100 | ||
| Зарегистрированно избирателей/Явка | 428 575 | 59,16 | ||
| Нуэва-Эспарта | ||||
| Морель Родригес Авила | Демократическое действие | 66 432 | 51,33 | |
| Алексис Наварро Рохас | Движение за Пятую республику | 56 350 | 43,54 | |
| Эустасио Агилера | T.O.N.G.O. | 4 372 | 3,38 | |
| Мануэль Нарваэс | «Блок самопопощь» | 1 033 | 0,80 | |
| Рафаэль Авила Вивас | «Проект Нуэва-Эспарта» | 938 | 0,73 | |
| Луис Лопес Маркано | самовыдвиженец | 300 | 0,23 | |
| Недействительные/пустые бюллетени | 6 641 | — | ||
| Всего | 136 066 | 100 | ||
| Зарегистрированно избирателей/Явка | 236 089 | 57,63 | ||
| Португеса | ||||
| Антонио Муньос | Движение за Пятую республику | 128 370 | 59,99 | |
| Иван Кольменарес | Демократическое действие | 74 206 | 34,68 | |
| Анхель Гратерол | Альянс революционного содействия | 3 742 | 1,75 | |
| Рафаэль Октавио Риверо | «Сила перемен» | 2 345 | 1,10 | |
| Карлос Наварро Перес | Революционный аграрный фронт | 1 733 | 0,81 | |
| Густаво Леон | «За справедливость» | 1 559 | 0,75 | |
| Аргимиро Мендоса | «Форум здоровья» | 575 | 0,27 | |
| Мануэль Мойя | самовыдвиженец | 468 | 0,22 | |
| Лурдес Де Ариемма | Рабочее движение | 289 | 0,14 | |
| Хосе Сантана | Независимое избирательное общество навстречу организованному народу | 219 | 0,10 | |
| Мигель Вега | GYD | 190 | 0,09 | |
| Ирис Виолета Парра | Независимая сила народной мэрии | 140 | 0,07 | |
| Роберто Канела | самовыдвиженец | 126 | 0,06 | |
| Недействительные/пустые бюллетени | 15 992 | — | ||
| Всего | 229 994 | 100 | ||
| Зарегистрированно избирателей/Явка | 430 968 | 53,37 | ||
| Сукре | ||||
| Рамон Мартинес | Движение за Пятую республику | 140 407 | 62,19 | |
| Рамиро Гомес | Демократическое действие | 80 595 | 35,70 | |
| Наполеон Барриос | «Свободные граждане» | 3 404 | 1,51 | |
| Хосе Луис Меса | Движение к социализму | 750 | 0,33 | |
| Педро Сегундо Бланко | Avanzada Sucrense | 606 | 0,27 | |
| Недействительные/пустые бюллетени | 10 874 | — | ||
| Всего | 236 636 | 100 | ||
| Зарегистрированно избирателей/Явка | 482 243 | 49,07 | ||
| Сулия | ||||
| Мануэль Росалес | Новое время | 483 924 | 54,03 | |
| Альберто Гутьеррес | Движение за Пятую республику | 397 927 | 44,43 | |
| Франсиско Ариас | Союз за прогресс | 5 092 | 0,57 | |
| Атала Уриана | «Рабочая сила» | 4 208 | 0,47 | |
| Гастон Гуисандес | «Национальное мнение» | 2 532 | 0,28 | |
| Ханс Нетцлин | Рабочее движение | 1482 | 0,17 | |
| Сегундо Чиринос | Независимые для национального сообщества | 569 | 0,06 | |
| Недействительные/пустые бюллетени | 31 262 | — | ||
| Всего | 926 996 | 100 | ||
| Зарегистрированно избирателей/Явка | 1 772 458 | 52,3 | ||
| Тачира | ||||
| Рональд Бланко | Движение за Пятую республику | 169 587 | 57,48 | |
| Серхио Омар Кальдерон | КОПЕЙ | 117 682 | 39,88 | |
| Хосе Луис Ринкон | Союз за права человека | 6 763 | 2,29 | |
| Феликс Даса | «За справедливость» | 564 | 0,19 | |
| Тирсо Буитраго | Движение за концентрацию новых людей | 295 | 0,07 | |
| Антонио Масуера | самовыдвиженец | 173 | 0,06 | |
| Недействительные/пустые бюллетени | 13 946 | — | ||
| Всего | 309 010 | 100 | ||
| Зарегистрированно избирателей/Явка | 599 890 | 51,51 | ||
| Трухильо | ||||
| Гильмер Вилориа | Движение за Пятую республику | 101 141 | 54,31 | |
| Конрадо Перес | Демократическое действие | 52 257 | 28,06 | |
| Орестерес Леал | Союз за Трухильо | 27 546 | 14,79 | |
| Маркос Монтилья | КОПЕЙ | 5 291 | 2,84 | |
| Недействительные/пустые бюллетени | 10 383 | — | ||
| Всего | 196 618 | 100 | ||
| Зарегистрированно избирателей/Явка | 380 585 | 51,66 | ||
| Фалькон | ||||
| Хесус Монтилья | Движение за Пятую республику | 118 718 | 59,47 | |
| Луис Стефанелли | Демократическое действие | 73 100 | 36,62 | |
| Йоэль Акоста Чиринос | «Фальконский суверенитет» | 6 922 | 3,47 | |
| Эдгар Гратерол Сантос | самовыдвиженец | 521 | 0,26 | |
| Элисановер Депоол | «Красное знамя» | 292 | 0,15 | |
| Орландо Даал Суарес | самовыдвиженец | 74 | 0,04 | |
| Недействительные/пустые бюллетени | 13 428 | — | ||
| Всего | 213 055 | 100 | ||
| Зарегистрированно избирателей/Явка | 484 061 | 44,01 | ||
| Яракуй | ||||
| Карлос Хименес | Движение за Пятую республику | 101 481 | 50,73 | |
| Эдуардо Лапи Гарсиа | Конвергенция/L.A.P.Y. | 94 835 | 47,41 | |
| Альфонсо Пуче | Демократическое действие | 3 505 | 1,75 | |
| Эдгар Асуахе | «Тупамаро» | 219 | 0,11 | |
| Недействительные/пустые бюллетени | 7 646 | — | ||
| Всего | 207 686 | 100 | ||
| Зарегистрированно избирателей/Явка | 309 348 | 67,14 | ||
Выборы депутатов
Ниже приведены результаты выборов депутатов законодательных собраний штатов. Цветом выделены партии, пропрезидентские и оппозиционные.
| Штат | Коалиция (партия) | Места | Доля |
|---|---|---|---|
| Амасонас | |||
| «Отечество для всех» | 3 | 42,9 % | |
| Демократическое действие | 2 | 28,6 % | |
| Единство многонациональных народов Амасонас | 1 | 14,3 % | |
| Организация коренных народов Амасонас | 1 | 14,3 % | |
| Всего | 7 | 100 % | |
| Ансоатеги | |||
| Движение за Пятую республику | 5 | 38,5 % | |
| «За социал-демократию» | 5 | 38,5 % | |
| Демократическое действие | 2 | 15,4 % | |
| Национальный совет по делам индейцев Венесуэлы | 1 | 7,7 % | |
| Всего | 13 | 100 % | |
| Апуре | |||
| Движение за Пятую республику | 5 | 71,4 % | |
| «Гражданская сила» | 1 | 14,3 % | |
| Национальный совет по делам индейцев Венесуэлы | 1 | 14,3 % | |
| Всего | 7 | 100 % | |
| Арагуа | |||
| Движение за Пятую республику | 14 | 93,3 % | |
| Демократическое действие | 1 | 6,7 % | |
| Всего | 15 | 100 % | |
| Баринас | |||
| «За социал-демократию» | 5 | 55,6 % | |
| Движение за Пятую республику | 4 | 44,4 % | |
| Всего | 9 | 100 % | |
| Боливар | |||
| «За социал-демократию» | 7 | 53,8 % | |
| Движение за Пятую республику | 5 | 38,5 % | |
| Федерация индейцев штата Боливар | 1 | 7,7 % | |
| Всего | 13 | 100 % | |
| Варгас | |||
| «За социал-демократию» | 4 | 57,1 % | |
| Движение за Пятую республику | 3 | 42,9 % | |
| Всего | 7 | 100 % | |
| Гуарико | |||
| «За социал-демократию» | 4 | 57,1 % | |
| Движение за Пятую республику | 3 | 42,9 % | |
| Всего | 7 | 100 % | |
| Дельта-Амакуро | |||
| Движение интеграции людей | 3 | 42,9 % | |
| Независимое движение регионального развития | 2 | 28,6 % | |
| «За социал-демократию» | 1 | 14,3 % | |
| ACPB (индейцы) | 1 | 14,3 % | |
| Всего | 7 | 100 % | |
| Карабобо | |||
| «Проект Венесуэла» | 9 | 60,0 % | |
| Движение за Пятую республику | 6 | 40,0 % | |
| Всего | 15 | 100 % | |
| Кохедес | |||
| Движение за Пятую республику | 3 | 42,9 % | |
| «За социал-демократию» | 3 | 42,9 % | |
| «Тинакильо — это я» | 1 | 14,2 % | |
| Всего | 7 | 100 % | |
| Лара | |||
| Движение за Пятую республику | 13 | 86,6 % | |
| Организация «Сила в движении» | 2 | 13,4 % | |
| Всего | 15 | 100 % | |
| Мерида | |||
| «Командо Аякучо» | 5 | 55,6 % | |
| Движение за Пятую республику | 4 | 44,4 % | |
| Всего | 9 | 100 % | |
| Миранда | |||
| Движение за Пятую республику | 5 | 33,3 % | |
| «За справедливость» | 5 | 33,3 % | |
| «За социал-демократию» | 4 | 26,7 % | |
| КОПЕЙ | 1 | 6,7 % | |
| Всего | 15 | 100 % | |
| Монагас | |||
| «За социал-демократию» | 3 | 33,3 % | |
| Движение за Пятую республику | 2 | 22,2 % | |
| Демократическое действие | 2 | 22,2 % | |
| Независимое движение «Выиграем все» | 1 | 11,1 % | |
| CI MOSU (индейцы) | 1 | 11,1 % | |
| Всего | 9 | 100 % | |
| Нуэва-Эспарта | |||
| Движение за Пятую республику | 3 | 42,9 % | |
| КОПЕЙ | 2 | 28,6 % | |
| Демократическое действие | 1 | 14,3 % | |
| «За социал-демократию» | 1 | 14,3 % | |
| Всего | 7 | 100 % | |
| Португеса | |||
| Демократическое действие | 4 | 44,4 % | |
| Движение за Пятую республику | 4 | 44,4 % | |
| КОПЕЙ | 1 | 11,2 % | |
| Всего | 9 | 100 % | |
| Сукре | |||
| «За социал-демократию» | 4 | 44,4 % | |
| Движение за Пятую республику | 2 | 22,2 % | |
| Демократическое действие | 2 | 22,2 % | |
| Национальный совет по делам индейцев Венесуэлы | 1 | 11,1 % | |
| Всего | 9 | 100 % | |
| Сулия | |||
| «Новое время» | 6 | 40,0 % | |
| Движение за Пятую республику | 4 | 26,7 % | |
| Демократическое действие | 2 | 13,4 % | |
| «За справедливость» | 1 | 6,7 % | |
| КОПЕЙ | 1 | 6,7 % | |
| Коренные народы | 1 | 6,7 % | |
| Всего | 15 | 100 % | |
| Тачира | |||
| «За социал-демократию» | 7 | 18,2 % | |
| Движение за Пятую республику | 3 | 27,2 % | |
| КОПЕЙ | 1 | 9,1 % | |
| Всего | 11 | 100 % | |
| Трухильо | |||
| «За социал-демократию» | 4 | 57,1 % | |
| Движение за Пятую республику | 2 | 28,6 % | |
| Демократическое действие | 1 | 14,3 % | |
| Всего | 7 | 100 % | |
| Фалькон | |||
| «За социал-демократию» | 5 | 55,6 % | |
| Движение за Пятую республику | 3 | 33,3 % | |
| Демократическое действие | 1 | 11,1 % | |
| Всего | 9 | 100 % | |
| Яракуй | |||
| «Конвергенция» | 3 | 42,8 % | |
| «Отечество для всех» | 2 | 28,6 % | |
| «Достижения Яракуя» (LAPY) | 2 | 28,6 % | |
| Всего | 7 | 100 % |
Выборы в Каракасе
Ниже приведены результаты выборов мэра Столичного округа Каракас (исп. Distrito Metropolitano de Caracas). Цветом выделен победитель выборов, кандидат пропрезидентских сил.
| Кандидат | Коалиция (партия) | Голоса | % |
|---|---|---|---|
| Хуан Баррето | Движение за Пятую республику | 388 356 | 60,33 |
| Клаудио Фермин | Демократическое действие | 252 881 | 39,29 |
| Рейна Секера | «Рабочая сила» | 1 419 | 0,22 |
| Антонио Гонсалес | Независимые для национального сообщества | 673 | 0,11 |
| Анхель Барроета | «Достижения Венесуэлы» | 380 | 0,06 |
| Недействительные/пустые бюллетени | 83 041 | — | |
| Всего | 726 750 | 100 | |
| Зарегистрированно избирателей/Явка | 2 873 621 | 25,29 | |
Ниже приведены результаты выборов депутатов Совета Столичного округа Каракас (исп. Cabildo Metropolitano de Caracas). Цветом выделены пропрезидентские кандидаты и представители оппозиции.
| Коалиция (партия) | Места | Доля |
|---|---|---|
| «За социал-демократию» | 7 | 53,8 % |
| Движение за Пятую республику | 4 | 30,8 % |
| «За справедливость» | 1 | 7,7 % |
| Демократическое действие | 1 | 7,7 % |
| Всего | 13 | 100 % |
Напишите отзыв о статье "Региональные выборы в Венесуэле (2004)"
Примечания
- ↑ 1 2 [news.bbc.co.uk/hi/spanish/latin_america/newsid_3639000/3639616.stm Venezuela: elecciones pospuestas] (исп.). BBC Mundo (8 de septiembre de 2004). — «Las autoridades electorales de Venezuela pospusieron para el 31 de octubre las elecciones de alcaldes y gobernadores, previstas inicialmente para finales de este mes.» Проверено 3 марта 2016.
- ↑ 1 2 Carlos Chirinos. [news.bbc.co.uk/hi/spanish/latin_america/newsid_3963000/3963817.stm Venezuela a las regionales] (исп.). BBC Mundo (29 de octubre de 2004). Проверено 3 марта 2016.
- ↑ 1 2 3 María Esperanza Sánchez. [news.bbc.co.uk/hi/spanish/latin_america/newsid_3970000/3970067.stm Prueba de fuego en Venezuela] (исп.). BBC Mundo (31 de octubre de 2004). Проверено 3 марта 2016.
- ↑ 1 2 [www.cne.gob.ve/web/sala_prensa/noticia_detallada.php?id=123 CNE recibió 17 mil 308 postulaciones para Elecciones Regionales 2008] (исп.). CNE (18 de agosto de 2008). Проверено 4 марта 2016.
- ↑ Сапожников К. Н. «Уго Чавес. Одинокий революционер». Глава 4. «„Бандит Майсанта“ — неукротимый предок». М.; «Молодая гвардия», 2011, серия («Жизнь замечательных людей: биография продолжается», вып. 22). 2000 экз. 480 с. ISBN 978-5-235-03373-3
- ↑ 1 2 [news.bbc.co.uk/hi/spanish/latin_america/newsid_3670000/3670432.stm Venezuela: otra vez en campaña] (исп.). BBC Mundo (19 de septiembre de 2004). Проверено 3 марта 2016.
- ↑ 1 2 [www.eluniversal.com/2005/07/31/imp_pol_apo_31114C ¿Qué son "las morochas"?] (исп.). El Universal (31 de julio de 2005). Проверено 3 марта 2016.
- ↑ Carlos Chirinos. [news.bbc.co.uk/hi/spanish/latin_america/newsid_3750000/3750198.stm Caracas: alcalde retira condidatura] (исп.). BBC Mundo (16 de octubre de 2004). Проверено 3 марта 2016.
- ↑ 1 2 3 María Esperanza Sánchez. [news.bbc.co.uk/hi/spanish/latin_america/newsid_3984000/3984197.stm Venezuela: últimos resultados] (исп.). BBC Mundo (4 de noviembre de 2004). Проверено 3 марта 2016.
- ↑ 1 2 [news.bbc.co.uk/hi/spanish/latin_america/newsid_3970000/3970353.stm Venezuela: CNE da victoria a Chávez] (исп.). BBC Mundo (1 de noviembre de 2004). Проверено 3 марта 2016.
Ссылки
- CNE: [www.cne.gob.ve/regionales2004/ Resultados elecciones regionales 2004 → Octubre de 2004] (исп.)
| ||||||||||||||||||||||
Отрывок, характеризующий Региональные выборы в Венесуэле (2004)
– Успокойтесь, княгиня. Вам это так кажется, потому что я вас уверяю, я сам испытал… отчего… потому что… Нет, извините, чужой тут лишний… Нет, успокойтесь… Прощайте…Князь Андрей остановил его за руку.
– Нет, постой, Пьер. Княгиня так добра, что не захочет лишить меня удовольствия провести с тобою вечер.
– Нет, он только о себе думает, – проговорила княгиня, не удерживая сердитых слез.
– Lise, – сказал сухо князь Андрей, поднимая тон на ту степень, которая показывает, что терпение истощено.
Вдруг сердитое беличье выражение красивого личика княгини заменилось привлекательным и возбуждающим сострадание выражением страха; она исподлобья взглянула своими прекрасными глазками на мужа, и на лице ее показалось то робкое и признающееся выражение, какое бывает у собаки, быстро, но слабо помахивающей опущенным хвостом.
– Mon Dieu, mon Dieu! [Боже мой, Боже мой!] – проговорила княгиня и, подобрав одною рукой складку платья, подошла к мужу и поцеловала его в лоб.
– Bonsoir, Lise, [Доброй ночи, Лиза,] – сказал князь Андрей, вставая и учтиво, как у посторонней, целуя руку.
Друзья молчали. Ни тот, ни другой не начинал говорить. Пьер поглядывал на князя Андрея, князь Андрей потирал себе лоб своею маленькою рукой.
– Пойдем ужинать, – сказал он со вздохом, вставая и направляясь к двери.
Они вошли в изящно, заново, богато отделанную столовую. Всё, от салфеток до серебра, фаянса и хрусталя, носило на себе тот особенный отпечаток новизны, который бывает в хозяйстве молодых супругов. В середине ужина князь Андрей облокотился и, как человек, давно имеющий что нибудь на сердце и вдруг решающийся высказаться, с выражением нервного раздражения, в каком Пьер никогда еще не видал своего приятеля, начал говорить:
– Никогда, никогда не женись, мой друг; вот тебе мой совет: не женись до тех пор, пока ты не скажешь себе, что ты сделал всё, что мог, и до тех пор, пока ты не перестанешь любить ту женщину, какую ты выбрал, пока ты не увидишь ее ясно; а то ты ошибешься жестоко и непоправимо. Женись стариком, никуда негодным… А то пропадет всё, что в тебе есть хорошего и высокого. Всё истратится по мелочам. Да, да, да! Не смотри на меня с таким удивлением. Ежели ты ждешь от себя чего нибудь впереди, то на каждом шагу ты будешь чувствовать, что для тебя всё кончено, всё закрыто, кроме гостиной, где ты будешь стоять на одной доске с придворным лакеем и идиотом… Да что!…
Он энергически махнул рукой.
Пьер снял очки, отчего лицо его изменилось, еще более выказывая доброту, и удивленно глядел на друга.
– Моя жена, – продолжал князь Андрей, – прекрасная женщина. Это одна из тех редких женщин, с которою можно быть покойным за свою честь; но, Боже мой, чего бы я не дал теперь, чтобы не быть женатым! Это я тебе одному и первому говорю, потому что я люблю тебя.
Князь Андрей, говоря это, был еще менее похож, чем прежде, на того Болконского, который развалившись сидел в креслах Анны Павловны и сквозь зубы, щурясь, говорил французские фразы. Его сухое лицо всё дрожало нервическим оживлением каждого мускула; глаза, в которых прежде казался потушенным огонь жизни, теперь блестели лучистым, ярким блеском. Видно было, что чем безжизненнее казался он в обыкновенное время, тем энергичнее был он в эти минуты почти болезненного раздражения.
– Ты не понимаешь, отчего я это говорю, – продолжал он. – Ведь это целая история жизни. Ты говоришь, Бонапарте и его карьера, – сказал он, хотя Пьер и не говорил про Бонапарте. – Ты говоришь Бонапарте; но Бонапарте, когда он работал, шаг за шагом шел к цели, он был свободен, у него ничего не было, кроме его цели, – и он достиг ее. Но свяжи себя с женщиной – и как скованный колодник, теряешь всякую свободу. И всё, что есть в тебе надежд и сил, всё только тяготит и раскаянием мучает тебя. Гостиные, сплетни, балы, тщеславие, ничтожество – вот заколдованный круг, из которого я не могу выйти. Я теперь отправляюсь на войну, на величайшую войну, какая только бывала, а я ничего не знаю и никуда не гожусь. Je suis tres aimable et tres caustique, [Я очень мил и очень едок,] – продолжал князь Андрей, – и у Анны Павловны меня слушают. И это глупое общество, без которого не может жить моя жена, и эти женщины… Ежели бы ты только мог знать, что это такое toutes les femmes distinguees [все эти женщины хорошего общества] и вообще женщины! Отец мой прав. Эгоизм, тщеславие, тупоумие, ничтожество во всем – вот женщины, когда показываются все так, как они есть. Посмотришь на них в свете, кажется, что что то есть, а ничего, ничего, ничего! Да, не женись, душа моя, не женись, – кончил князь Андрей.
– Мне смешно, – сказал Пьер, – что вы себя, вы себя считаете неспособным, свою жизнь – испорченною жизнью. У вас всё, всё впереди. И вы…
Он не сказал, что вы , но уже тон его показывал, как высоко ценит он друга и как много ждет от него в будущем.
«Как он может это говорить!» думал Пьер. Пьер считал князя Андрея образцом всех совершенств именно оттого, что князь Андрей в высшей степени соединял все те качества, которых не было у Пьера и которые ближе всего можно выразить понятием – силы воли. Пьер всегда удивлялся способности князя Андрея спокойного обращения со всякого рода людьми, его необыкновенной памяти, начитанности (он всё читал, всё знал, обо всем имел понятие) и больше всего его способности работать и учиться. Ежели часто Пьера поражало в Андрее отсутствие способности мечтательного философствования (к чему особенно был склонен Пьер), то и в этом он видел не недостаток, а силу.
В самых лучших, дружеских и простых отношениях лесть или похвала необходимы, как подмазка необходима для колес, чтоб они ехали.
– Je suis un homme fini, [Я человек конченный,] – сказал князь Андрей. – Что обо мне говорить? Давай говорить о тебе, – сказал он, помолчав и улыбнувшись своим утешительным мыслям.
Улыбка эта в то же мгновение отразилась на лице Пьера.
– А обо мне что говорить? – сказал Пьер, распуская свой рот в беззаботную, веселую улыбку. – Что я такое? Je suis un batard [Я незаконный сын!] – И он вдруг багрово покраснел. Видно было, что он сделал большое усилие, чтобы сказать это. – Sans nom, sans fortune… [Без имени, без состояния…] И что ж, право… – Но он не сказал, что право . – Я cвободен пока, и мне хорошо. Я только никак не знаю, что мне начать. Я хотел серьезно посоветоваться с вами.
Князь Андрей добрыми глазами смотрел на него. Но во взгляде его, дружеском, ласковом, всё таки выражалось сознание своего превосходства.
– Ты мне дорог, особенно потому, что ты один живой человек среди всего нашего света. Тебе хорошо. Выбери, что хочешь; это всё равно. Ты везде будешь хорош, но одно: перестань ты ездить к этим Курагиным, вести эту жизнь. Так это не идет тебе: все эти кутежи, и гусарство, и всё…
– Que voulez vous, mon cher, – сказал Пьер, пожимая плечами, – les femmes, mon cher, les femmes! [Что вы хотите, дорогой мой, женщины, дорогой мой, женщины!]
– Не понимаю, – отвечал Андрей. – Les femmes comme il faut, [Порядочные женщины,] это другое дело; но les femmes Курагина, les femmes et le vin, [женщины Курагина, женщины и вино,] не понимаю!
Пьер жил y князя Василия Курагина и участвовал в разгульной жизни его сына Анатоля, того самого, которого для исправления собирались женить на сестре князя Андрея.
– Знаете что, – сказал Пьер, как будто ему пришла неожиданно счастливая мысль, – серьезно, я давно это думал. С этою жизнью я ничего не могу ни решить, ни обдумать. Голова болит, денег нет. Нынче он меня звал, я не поеду.
– Дай мне честное слово, что ты не будешь ездить?
– Честное слово!
Уже был второй час ночи, когда Пьер вышел oт своего друга. Ночь была июньская, петербургская, бессумрачная ночь. Пьер сел в извозчичью коляску с намерением ехать домой. Но чем ближе он подъезжал, тем более он чувствовал невозможность заснуть в эту ночь, походившую более на вечер или на утро. Далеко было видно по пустым улицам. Дорогой Пьер вспомнил, что у Анатоля Курагина нынче вечером должно было собраться обычное игорное общество, после которого обыкновенно шла попойка, кончавшаяся одним из любимых увеселений Пьера.
«Хорошо бы было поехать к Курагину», подумал он.
Но тотчас же он вспомнил данное князю Андрею честное слово не бывать у Курагина. Но тотчас же, как это бывает с людьми, называемыми бесхарактерными, ему так страстно захотелось еще раз испытать эту столь знакомую ему беспутную жизнь, что он решился ехать. И тотчас же ему пришла в голову мысль, что данное слово ничего не значит, потому что еще прежде, чем князю Андрею, он дал также князю Анатолю слово быть у него; наконец, он подумал, что все эти честные слова – такие условные вещи, не имеющие никакого определенного смысла, особенно ежели сообразить, что, может быть, завтра же или он умрет или случится с ним что нибудь такое необыкновенное, что не будет уже ни честного, ни бесчестного. Такого рода рассуждения, уничтожая все его решения и предположения, часто приходили к Пьеру. Он поехал к Курагину.
Подъехав к крыльцу большого дома у конно гвардейских казарм, в которых жил Анатоль, он поднялся на освещенное крыльцо, на лестницу, и вошел в отворенную дверь. В передней никого не было; валялись пустые бутылки, плащи, калоши; пахло вином, слышался дальний говор и крик.
Игра и ужин уже кончились, но гости еще не разъезжались. Пьер скинул плащ и вошел в первую комнату, где стояли остатки ужина и один лакей, думая, что его никто не видит, допивал тайком недопитые стаканы. Из третьей комнаты слышались возня, хохот, крики знакомых голосов и рев медведя.
Человек восемь молодых людей толпились озабоченно около открытого окна. Трое возились с молодым медведем, которого один таскал на цепи, пугая им другого.
– Держу за Стивенса сто! – кричал один.
– Смотри не поддерживать! – кричал другой.
– Я за Долохова! – кричал третий. – Разними, Курагин.
– Ну, бросьте Мишку, тут пари.
– Одним духом, иначе проиграно, – кричал четвертый.
– Яков, давай бутылку, Яков! – кричал сам хозяин, высокий красавец, стоявший посреди толпы в одной тонкой рубашке, раскрытой на средине груди. – Стойте, господа. Вот он Петруша, милый друг, – обратился он к Пьеру.
Другой голос невысокого человека, с ясными голубыми глазами, особенно поражавший среди этих всех пьяных голосов своим трезвым выражением, закричал от окна: «Иди сюда – разойми пари!» Это был Долохов, семеновский офицер, известный игрок и бретёр, живший вместе с Анатолем. Пьер улыбался, весело глядя вокруг себя.
– Ничего не понимаю. В чем дело?
– Стойте, он не пьян. Дай бутылку, – сказал Анатоль и, взяв со стола стакан, подошел к Пьеру.
– Прежде всего пей.
Пьер стал пить стакан за стаканом, исподлобья оглядывая пьяных гостей, которые опять столпились у окна, и прислушиваясь к их говору. Анатоль наливал ему вино и рассказывал, что Долохов держит пари с англичанином Стивенсом, моряком, бывшим тут, в том, что он, Долохов, выпьет бутылку рому, сидя на окне третьего этажа с опущенными наружу ногами.
– Ну, пей же всю! – сказал Анатоль, подавая последний стакан Пьеру, – а то не пущу!
– Нет, не хочу, – сказал Пьер, отталкивая Анатоля, и подошел к окну.
Долохов держал за руку англичанина и ясно, отчетливо выговаривал условия пари, обращаясь преимущественно к Анатолю и Пьеру.
Долохов был человек среднего роста, курчавый и с светлыми, голубыми глазами. Ему было лет двадцать пять. Он не носил усов, как и все пехотные офицеры, и рот его, самая поразительная черта его лица, был весь виден. Линии этого рта были замечательно тонко изогнуты. В средине верхняя губа энергически опускалась на крепкую нижнюю острым клином, и в углах образовывалось постоянно что то вроде двух улыбок, по одной с каждой стороны; и всё вместе, а особенно в соединении с твердым, наглым, умным взглядом, составляло впечатление такое, что нельзя было не заметить этого лица. Долохов был небогатый человек, без всяких связей. И несмотря на то, что Анатоль проживал десятки тысяч, Долохов жил с ним и успел себя поставить так, что Анатоль и все знавшие их уважали Долохова больше, чем Анатоля. Долохов играл во все игры и почти всегда выигрывал. Сколько бы он ни пил, он никогда не терял ясности головы. И Курагин, и Долохов в то время были знаменитостями в мире повес и кутил Петербурга.
Бутылка рому была принесена; раму, не пускавшую сесть на наружный откос окна, выламывали два лакея, видимо торопившиеся и робевшие от советов и криков окружавших господ.
Анатоль с своим победительным видом подошел к окну. Ему хотелось сломать что нибудь. Он оттолкнул лакеев и потянул раму, но рама не сдавалась. Он разбил стекло.
– Ну ка ты, силач, – обратился он к Пьеру.
Пьер взялся за перекладины, потянул и с треском выворотип дубовую раму.
– Всю вон, а то подумают, что я держусь, – сказал Долохов.
– Англичанин хвастает… а?… хорошо?… – говорил Анатоль.
– Хорошо, – сказал Пьер, глядя на Долохова, который, взяв в руки бутылку рома, подходил к окну, из которого виднелся свет неба и сливавшихся на нем утренней и вечерней зари.
Долохов с бутылкой рома в руке вскочил на окно. «Слушать!»
крикнул он, стоя на подоконнике и обращаясь в комнату. Все замолчали.
– Я держу пари (он говорил по французски, чтоб его понял англичанин, и говорил не слишком хорошо на этом языке). Держу пари на пятьдесят империалов, хотите на сто? – прибавил он, обращаясь к англичанину.
– Нет, пятьдесят, – сказал англичанин.
– Хорошо, на пятьдесят империалов, – что я выпью бутылку рома всю, не отнимая ото рта, выпью, сидя за окном, вот на этом месте (он нагнулся и показал покатый выступ стены за окном) и не держась ни за что… Так?…
– Очень хорошо, – сказал англичанин.
Анатоль повернулся к англичанину и, взяв его за пуговицу фрака и сверху глядя на него (англичанин был мал ростом), начал по английски повторять ему условия пари.
– Постой! – закричал Долохов, стуча бутылкой по окну, чтоб обратить на себя внимание. – Постой, Курагин; слушайте. Если кто сделает то же, то я плачу сто империалов. Понимаете?
Англичанин кивнул головой, не давая никак разуметь, намерен ли он или нет принять это новое пари. Анатоль не отпускал англичанина и, несмотря на то что тот, кивая, давал знать что он всё понял, Анатоль переводил ему слова Долохова по английски. Молодой худощавый мальчик, лейб гусар, проигравшийся в этот вечер, взлез на окно, высунулся и посмотрел вниз.
– У!… у!… у!… – проговорил он, глядя за окно на камень тротуара.
– Смирно! – закричал Долохов и сдернул с окна офицера, который, запутавшись шпорами, неловко спрыгнул в комнату.
Поставив бутылку на подоконник, чтобы было удобно достать ее, Долохов осторожно и тихо полез в окно. Спустив ноги и расперевшись обеими руками в края окна, он примерился, уселся, опустил руки, подвинулся направо, налево и достал бутылку. Анатоль принес две свечки и поставил их на подоконник, хотя было уже совсем светло. Спина Долохова в белой рубашке и курчавая голова его были освещены с обеих сторон. Все столпились у окна. Англичанин стоял впереди. Пьер улыбался и ничего не говорил. Один из присутствующих, постарше других, с испуганным и сердитым лицом, вдруг продвинулся вперед и хотел схватить Долохова за рубашку.
– Господа, это глупости; он убьется до смерти, – сказал этот более благоразумный человек.
Анатоль остановил его:
– Не трогай, ты его испугаешь, он убьется. А?… Что тогда?… А?…
Долохов обернулся, поправляясь и опять расперевшись руками.
– Ежели кто ко мне еще будет соваться, – сказал он, редко пропуская слова сквозь стиснутые и тонкие губы, – я того сейчас спущу вот сюда. Ну!…
Сказав «ну»!, он повернулся опять, отпустил руки, взял бутылку и поднес ко рту, закинул назад голову и вскинул кверху свободную руку для перевеса. Один из лакеев, начавший подбирать стекла, остановился в согнутом положении, не спуская глаз с окна и спины Долохова. Анатоль стоял прямо, разинув глаза. Англичанин, выпятив вперед губы, смотрел сбоку. Тот, который останавливал, убежал в угол комнаты и лег на диван лицом к стене. Пьер закрыл лицо, и слабая улыбка, забывшись, осталась на его лице, хоть оно теперь выражало ужас и страх. Все молчали. Пьер отнял от глаз руки: Долохов сидел всё в том же положении, только голова загнулась назад, так что курчавые волосы затылка прикасались к воротнику рубахи, и рука с бутылкой поднималась всё выше и выше, содрогаясь и делая усилие. Бутылка видимо опорожнялась и с тем вместе поднималась, загибая голову. «Что же это так долго?» подумал Пьер. Ему казалось, что прошло больше получаса. Вдруг Долохов сделал движение назад спиной, и рука его нервически задрожала; этого содрогания было достаточно, чтобы сдвинуть всё тело, сидевшее на покатом откосе. Он сдвинулся весь, и еще сильнее задрожали, делая усилие, рука и голова его. Одна рука поднялась, чтобы схватиться за подоконник, но опять опустилась. Пьер опять закрыл глаза и сказал себе, что никогда уж не откроет их. Вдруг он почувствовал, что всё вокруг зашевелилось. Он взглянул: Долохов стоял на подоконнике, лицо его было бледно и весело.
– Пуста!
Он кинул бутылку англичанину, который ловко поймал ее. Долохов спрыгнул с окна. От него сильно пахло ромом.
– Отлично! Молодцом! Вот так пари! Чорт вас возьми совсем! – кричали с разных сторон.
Англичанин, достав кошелек, отсчитывал деньги. Долохов хмурился и молчал. Пьер вскочил на окно.
Господа! Кто хочет со мною пари? Я то же сделаю, – вдруг крикнул он. – И пари не нужно, вот что. Вели дать бутылку. Я сделаю… вели дать.
– Пускай, пускай! – сказал Долохов, улыбаясь.
– Что ты? с ума сошел? Кто тебя пустит? У тебя и на лестнице голова кружится, – заговорили с разных сторон.
– Я выпью, давай бутылку рому! – закричал Пьер, решительным и пьяным жестом ударяя по столу, и полез в окно.
Его схватили за руки; но он был так силен, что далеко оттолкнул того, кто приблизился к нему.
– Нет, его так не уломаешь ни за что, – говорил Анатоль, – постойте, я его обману. Послушай, я с тобой держу пари, но завтра, а теперь мы все едем к***.
– Едем, – закричал Пьер, – едем!… И Мишку с собой берем…
И он ухватил медведя, и, обняв и подняв его, стал кружиться с ним по комнате.
Князь Василий исполнил обещание, данное на вечере у Анны Павловны княгине Друбецкой, просившей его о своем единственном сыне Борисе. О нем было доложено государю, и, не в пример другим, он был переведен в гвардию Семеновского полка прапорщиком. Но адъютантом или состоящим при Кутузове Борис так и не был назначен, несмотря на все хлопоты и происки Анны Михайловны. Вскоре после вечера Анны Павловны Анна Михайловна вернулась в Москву, прямо к своим богатым родственникам Ростовым, у которых она стояла в Москве и у которых с детства воспитывался и годами живал ее обожаемый Боренька, только что произведенный в армейские и тотчас же переведенный в гвардейские прапорщики. Гвардия уже вышла из Петербурга 10 го августа, и сын, оставшийся для обмундирования в Москве, должен был догнать ее по дороге в Радзивилов.
У Ростовых были именинницы Натальи, мать и меньшая дочь. С утра, не переставая, подъезжали и отъезжали цуги, подвозившие поздравителей к большому, всей Москве известному дому графини Ростовой на Поварской. Графиня с красивой старшею дочерью и гостями, не перестававшими сменять один другого, сидели в гостиной.
Графиня была женщина с восточным типом худого лица, лет сорока пяти, видимо изнуренная детьми, которых у ней было двенадцать человек. Медлительность ее движений и говора, происходившая от слабости сил, придавала ей значительный вид, внушавший уважение. Княгиня Анна Михайловна Друбецкая, как домашний человек, сидела тут же, помогая в деле принимания и занимания разговором гостей. Молодежь была в задних комнатах, не находя нужным участвовать в приеме визитов. Граф встречал и провожал гостей, приглашая всех к обеду.
«Очень, очень вам благодарен, ma chere или mon cher [моя дорогая или мой дорогой] (ma сherе или mon cher он говорил всем без исключения, без малейших оттенков как выше, так и ниже его стоявшим людям) за себя и за дорогих именинниц. Смотрите же, приезжайте обедать. Вы меня обидите, mon cher. Душевно прошу вас от всего семейства, ma chere». Эти слова с одинаковым выражением на полном веселом и чисто выбритом лице и с одинаково крепким пожатием руки и повторяемыми короткими поклонами говорил он всем без исключения и изменения. Проводив одного гостя, граф возвращался к тому или той, которые еще были в гостиной; придвинув кресла и с видом человека, любящего и умеющего пожить, молодецки расставив ноги и положив на колена руки, он значительно покачивался, предлагал догадки о погоде, советовался о здоровье, иногда на русском, иногда на очень дурном, но самоуверенном французском языке, и снова с видом усталого, но твердого в исполнении обязанности человека шел провожать, оправляя редкие седые волосы на лысине, и опять звал обедать. Иногда, возвращаясь из передней, он заходил через цветочную и официантскую в большую мраморную залу, где накрывали стол на восемьдесят кувертов, и, глядя на официантов, носивших серебро и фарфор, расставлявших столы и развертывавших камчатные скатерти, подзывал к себе Дмитрия Васильевича, дворянина, занимавшегося всеми его делами, и говорил: «Ну, ну, Митенька, смотри, чтоб всё было хорошо. Так, так, – говорил он, с удовольствием оглядывая огромный раздвинутый стол. – Главное – сервировка. То то…» И он уходил, самодовольно вздыхая, опять в гостиную.
– Марья Львовна Карагина с дочерью! – басом доложил огромный графинин выездной лакей, входя в двери гостиной.
Графиня подумала и понюхала из золотой табакерки с портретом мужа.
– Замучили меня эти визиты, – сказала она. – Ну, уж ее последнюю приму. Чопорна очень. Проси, – сказала она лакею грустным голосом, как будто говорила: «ну, уж добивайте!»
Высокая, полная, с гордым видом дама с круглолицей улыбающейся дочкой, шумя платьями, вошли в гостиную.
«Chere comtesse, il y a si longtemps… elle a ete alitee la pauvre enfant… au bal des Razoumowsky… et la comtesse Apraksine… j'ai ete si heureuse…» [Дорогая графиня, как давно… она должна была пролежать в постеле, бедное дитя… на балу у Разумовских… и графиня Апраксина… была так счастлива…] послышались оживленные женские голоса, перебивая один другой и сливаясь с шумом платьев и передвиганием стульев. Начался тот разговор, который затевают ровно настолько, чтобы при первой паузе встать, зашуметь платьями, проговорить: «Je suis bien charmee; la sante de maman… et la comtesse Apraksine» [Я в восхищении; здоровье мамы… и графиня Апраксина] и, опять зашумев платьями, пройти в переднюю, надеть шубу или плащ и уехать. Разговор зашел о главной городской новости того времени – о болезни известного богача и красавца Екатерининского времени старого графа Безухого и о его незаконном сыне Пьере, который так неприлично вел себя на вечере у Анны Павловны Шерер.
– Я очень жалею бедного графа, – проговорила гостья, – здоровье его и так плохо, а теперь это огорченье от сына, это его убьет!
– Что такое? – спросила графиня, как будто не зная, о чем говорит гостья, хотя она раз пятнадцать уже слышала причину огорчения графа Безухого.
– Вот нынешнее воспитание! Еще за границей, – проговорила гостья, – этот молодой человек предоставлен был самому себе, и теперь в Петербурге, говорят, он такие ужасы наделал, что его с полицией выслали оттуда.
– Скажите! – сказала графиня.
– Он дурно выбирал свои знакомства, – вмешалась княгиня Анна Михайловна. – Сын князя Василия, он и один Долохов, они, говорят, Бог знает что делали. И оба пострадали. Долохов разжалован в солдаты, а сын Безухого выслан в Москву. Анатоля Курагина – того отец как то замял. Но выслали таки из Петербурга.
– Да что, бишь, они сделали? – спросила графиня.
– Это совершенные разбойники, особенно Долохов, – говорила гостья. – Он сын Марьи Ивановны Долоховой, такой почтенной дамы, и что же? Можете себе представить: они втроем достали где то медведя, посадили с собой в карету и повезли к актрисам. Прибежала полиция их унимать. Они поймали квартального и привязали его спина со спиной к медведю и пустили медведя в Мойку; медведь плавает, а квартальный на нем.
– Хороша, ma chere, фигура квартального, – закричал граф, помирая со смеху.
– Ах, ужас какой! Чему тут смеяться, граф?
Но дамы невольно смеялись и сами.
– Насилу спасли этого несчастного, – продолжала гостья. – И это сын графа Кирилла Владимировича Безухова так умно забавляется! – прибавила она. – А говорили, что так хорошо воспитан и умен. Вот всё воспитание заграничное куда довело. Надеюсь, что здесь его никто не примет, несмотря на его богатство. Мне хотели его представить. Я решительно отказалась: у меня дочери.
– Отчего вы говорите, что этот молодой человек так богат? – спросила графиня, нагибаясь от девиц, которые тотчас же сделали вид, что не слушают. – Ведь у него только незаконные дети. Кажется… и Пьер незаконный.
Гостья махнула рукой.
– У него их двадцать незаконных, я думаю.
Княгиня Анна Михайловна вмешалась в разговор, видимо, желая выказать свои связи и свое знание всех светских обстоятельств.
– Вот в чем дело, – сказала она значительно и тоже полушопотом. – Репутация графа Кирилла Владимировича известна… Детям своим он и счет потерял, но этот Пьер любимый был.
– Как старик был хорош, – сказала графиня, – еще прошлого года! Красивее мужчины я не видывала.
– Теперь очень переменился, – сказала Анна Михайловна. – Так я хотела сказать, – продолжала она, – по жене прямой наследник всего именья князь Василий, но Пьера отец очень любил, занимался его воспитанием и писал государю… так что никто не знает, ежели он умрет (он так плох, что этого ждут каждую минуту, и Lorrain приехал из Петербурга), кому достанется это огромное состояние, Пьеру или князю Василию. Сорок тысяч душ и миллионы. Я это очень хорошо знаю, потому что мне сам князь Василий это говорил. Да и Кирилл Владимирович мне приходится троюродным дядей по матери. Он и крестил Борю, – прибавила она, как будто не приписывая этому обстоятельству никакого значения.
– Князь Василий приехал в Москву вчера. Он едет на ревизию, мне говорили, – сказала гостья.
– Да, но, entre nous, [между нами,] – сказала княгиня, – это предлог, он приехал собственно к графу Кирилле Владимировичу, узнав, что он так плох.
– Однако, ma chere, это славная штука, – сказал граф и, заметив, что старшая гостья его не слушала, обратился уже к барышням. – Хороша фигура была у квартального, я воображаю.
И он, представив, как махал руками квартальный, опять захохотал звучным и басистым смехом, колебавшим всё его полное тело, как смеются люди, всегда хорошо евшие и особенно пившие. – Так, пожалуйста же, обедать к нам, – сказал он.
Наступило молчание. Графиня глядела на гостью, приятно улыбаясь, впрочем, не скрывая того, что не огорчится теперь нисколько, если гостья поднимется и уедет. Дочь гостьи уже оправляла платье, вопросительно глядя на мать, как вдруг из соседней комнаты послышался бег к двери нескольких мужских и женских ног, грохот зацепленного и поваленного стула, и в комнату вбежала тринадцатилетняя девочка, запахнув что то короткою кисейною юбкою, и остановилась по средине комнаты. Очевидно было, она нечаянно, с нерассчитанного бега, заскочила так далеко. В дверях в ту же минуту показались студент с малиновым воротником, гвардейский офицер, пятнадцатилетняя девочка и толстый румяный мальчик в детской курточке.
Граф вскочил и, раскачиваясь, широко расставил руки вокруг бежавшей девочки.
– А, вот она! – смеясь закричал он. – Именинница! Ma chere, именинница!
– Ma chere, il y a un temps pour tout, [Милая, на все есть время,] – сказала графиня, притворяясь строгою. – Ты ее все балуешь, Elie, – прибавила она мужу.
– Bonjour, ma chere, je vous felicite, [Здравствуйте, моя милая, поздравляю вас,] – сказала гостья. – Quelle delicuse enfant! [Какое прелестное дитя!] – прибавила она, обращаясь к матери.
Черноглазая, с большим ртом, некрасивая, но живая девочка, с своими детскими открытыми плечиками, которые, сжимаясь, двигались в своем корсаже от быстрого бега, с своими сбившимися назад черными кудрями, тоненькими оголенными руками и маленькими ножками в кружевных панталончиках и открытых башмачках, была в том милом возрасте, когда девочка уже не ребенок, а ребенок еще не девушка. Вывернувшись от отца, она подбежала к матери и, не обращая никакого внимания на ее строгое замечание, спрятала свое раскрасневшееся лицо в кружевах материной мантильи и засмеялась. Она смеялась чему то, толкуя отрывисто про куклу, которую вынула из под юбочки.
