Рёгнвальд Ульвссон
| Рёгнвальд Ульвсон | |
| швед. Ragnvald Ulfsson den gamle | |
| Род деятельности: |
ярл Вестергётланда, посадник в Ладоге |
|---|---|
| Отец: |
Ульф Тостессон |
| Мать: |
Сфандра (Ингеборга) |
| Супруга: | |
| Дети: | |
Рёгнвальд Ульвсон (Рогволод Ульвссон) (швед. Ragnvald Ulfsson den gamle или швед. Ragnvald jarl; ум. 1045[1]) — ярл Вестергётланда (1010—1019), посадник в Ладоге c 1019 года.
Содержание
Биография
Сын ярла Ульфа Тостессона (швед. Ulf Tostesson) и Сфандры (Ингеборги), воспитанный[2] Торгнюром Торгнюрсоном, лагманом Тиундаланда (др.-сканд. Þorgnýr lögmaðr или швед. Torgny Lagman). Родственник по линии матери шведской принцессы Ингегерды — их матери были сёстрами[3].
Известно, что в 1017 году, когда зашла речь о мире между Норвегией и Швецией, по решению тинга в Уппсале, Рёгнвальд, как приближенный шведского короля, женился на Ингибьёрг, старшей сестре короля Норвегии Олафа I Трюггвасона. По этому же решению дочь шведского короля Олафа Шётконунга Ингегерда должна была выйти замуж за короля Норвегии Олафа II Святого, причем известно, что этого брака хотела и сама Ингигерда. Переговоры о браке вел Рёгнвальд Ульвссон. Однако вместо этого, нарушив договоренности, король Швеции выдал свою дочь за новгородского князя Ярослава Мудрого (в 1019 году). Рёгнвальд сумел убедить короля Норвегии жениться на внебрачной дочери Олафа Шётконунга Астрид. Однако это решение вызвало гнев самого Шётконунга, который был готов повесить Рёгнвальда.
Его спасла Ингигерда, которая, согласно «Сагам об Олафе Святом» Снорри Стурлусона и «Пряди об Эймунде», в приданое получила город Альдейгаборг (Старая Ладога) с прилегающими землями, которые с тех пор стали называться Ингерманландии (земли Ингегерды). По её просьбе Рёгнвальд Ульвссон был назначен посадником (ярлом) Ладоги[4][5].
В саге об Олафе Святом говорится, что когда Олаф скрывался в Новгородской земле у Ингегерды с 1028 года по 1030 год, то проездом гостил у Рёгнвальда Ульвссона потому, что между ними была «самая большая дружба».
В шведских источниках также сообщается, что после смерти Ингигерды Рёгнвальд не захотел возвращать Ладогу новгородцам, и им пришлось отбивать город силой[6]. Но, возможно, здесь имеется в виду его сын Эйлив, который, также по скандинавским источникам, стал ладожским посадником после смерти отца.
Браки и дети
Первый брак с Ингеборгой
В Ладогу Регнвальд Ульвсон прибыл вместе с семьёй. Женой его была Ингибьёрг, старшая сестра короля Норвегии Олафа Трюггвасона.
Дети:
- Ульв (Улеб) Рагнвальдсон — упомянут в летописи под 1032 годом, как воевода новгородцев в походе на «Железные Ворота».
- Эйлив Рагнвальдсон — по скандинавским источникам, стал ярлом (посадником) в Ладоге после смерти отца.
Второй брак с Астрид (спорное предположение)
Дети:
- Стенкиль (гипотетически) (1028—1066), король Швеции (1060—1066).
После смерти Регнвальда Астрид вернулась в Швецию с сыном Стенкилем и вышла замуж за шведского короля Эмунда Старого.
Спорное предположение[7][8] в том числе и о втором браке, основано на отождествлении упомянутого в саге о Хервёр отца Стенкиля — Рёгнвальда Старого с Рёгнвальдом Ульвссоном.
Потомство
Некоторые современные исследователи считают его предком нескольких знатнейших родов Новгорода, в частности Мирославичей и Михалковичей. Сын Юрия Долгорукого Мстислав был женат на дочери новгородского боярина Петра Михалковича; а его племянник, старший внук Юрия Долгорукого Мстислав Ростиславич — на дочери другого знатного новгородца — посадника Якуна Мирославича. Ф. Б. Успенский указывает, эта именно эта возможная родственная связь могла послужить причиной браков[9]
Напишите отзыв о статье "Рёгнвальд Ульвссон"
Примечания
- ↑ Глазырина Г.В. Свадебный дар Ярослава Мудрого шведской принцессе Ингигерд (к вопросу о достоверности сообщения Снорри Стурлусона о передаче Альдейгьюборга [Старой Ладоги] скандинавам) // Древнейшие государства Восточной Европы. Материалы и исследования. — М: 1994.
- ↑ Снорри Стурлусон. «Круг Земной»
- ↑ [www.skazka.com.ru/myth/saga/0000013saga.html Сага об Эймунде Хрингссоне // Мифы и легенды народов мира. «Сказки» проект ИД «Провинция»]
- ↑ Джаксон Т. Н.. [ricolor.org/history/hr/polit/1/ О Скандинавских браках Ярослава Мудрого и его потомков // сайт «Россия в красках»]
- ↑ Карамзин Н. М.. [www.hrono.ru/libris/karamz02_02.html ИСТОРИЯ ГОСУДАРСТВА РОССИЙСКОГО. т. 2, Гл. II // Проект «Хронос»]
- ↑ Л.Е. Морозова. [www.tinlib.ru/istorija/velikie_i_neizvestnye_zhenshiny_drevnei_rusi/p6.php#metkadoc3 Великие и неизвестные женщины Древней Руси].
- ↑ [norse.ulver.com/articles/uspensky/steinkel.html#_ftn12 Ф. Б. Успенский. К изучению династической истории Швеции XI в.: конунг Стейнкель в «Саге о Хервёр» и у Адама Бременского]
- ↑ [history.org.ua/JournALL/ruthenica/5/3.pdf С. М. Михеев. Эймунд-убийца Бориса, Ингвар Путешественник и Анунд из Руси: к вопросу о шведах на Руси в XI веке // Ruthenica. Киïв, 2006. Т. V. С. 19-36]
- ↑ Литвина А. Ф., Успенский Ф. Б. Выбор имени у русских князей в X—XVI вв. Династическая история сквозь призму антропонимики. — М.: «Индрик», 2006. — 904 с. — 1000 экз. — ISBN 5-85759-339-5. С. 258
Ссылки
- [www.nad.riksarkivet.se/sbl/Presentation.aspx?id=7500 Anders Winroth. Ragnvald Ulfsson // Svenskt biografiskt lexikon, b. 29 (1995—1997), s. 616] (швед.)
- [www.nad.riksarkivet.se/sbl/Presentation.aspx?id=20139 Hans Gillingstam. Stenkil // Svenskt biografiskt lexikon, b. 33 (2007—2011), s. 346] (швед.)
Отрывок, характеризующий Рёгнвальд Ульвссон
– Это я, mon pиre, [батюшка,] виновата, – краснея, заступилась маленькая княгиня.– Вам полная воля с, – сказал князь Николай Андреевич, расшаркиваясь перед невесткой, – а ей уродовать себя нечего – и так дурна.
И он опять сел на место, не обращая более внимания на до слез доведенную дочь.
– Напротив, эта прическа очень идет княжне, – сказал князь Василий.
– Ну, батюшка, молодой князь, как его зовут? – сказал князь Николай Андреевич, обращаясь к Анатолию, – поди сюда, поговорим, познакомимся.
«Вот когда начинается потеха», подумал Анатоль и с улыбкой подсел к старому князю.
– Ну, вот что: вы, мой милый, говорят, за границей воспитывались. Не так, как нас с твоим отцом дьячок грамоте учил. Скажите мне, мой милый, вы теперь служите в конной гвардии? – спросил старик, близко и пристально глядя на Анатоля.
– Нет, я перешел в армию, – отвечал Анатоль, едва удерживаясь от смеха.
– А! хорошее дело. Что ж, хотите, мой милый, послужить царю и отечеству? Время военное. Такому молодцу служить надо, служить надо. Что ж, во фронте?
– Нет, князь. Полк наш выступил. А я числюсь. При чем я числюсь, папа? – обратился Анатоль со смехом к отцу.
– Славно служит, славно. При чем я числюсь! Ха ха ха! – засмеялся князь Николай Андреевич.
И Анатоль засмеялся еще громче. Вдруг князь Николай Андреевич нахмурился.
– Ну, ступай, – сказал он Анатолю.
Анатоль с улыбкой подошел опять к дамам.
– Ведь ты их там за границей воспитывал, князь Василий? А? – обратился старый князь к князю Василью.
– Я делал, что мог; и я вам скажу, что тамошнее воспитание гораздо лучше нашего.
– Да, нынче всё другое, всё по новому. Молодец малый! молодец! Ну, пойдем ко мне.
Он взял князя Василья под руку и повел в кабинет.
Князь Василий, оставшись один на один с князем, тотчас же объявил ему о своем желании и надеждах.
– Что ж ты думаешь, – сердито сказал старый князь, – что я ее держу, не могу расстаться? Вообразят себе! – проговорил он сердито. – Мне хоть завтра! Только скажу тебе, что я своего зятя знать хочу лучше. Ты знаешь мои правила: всё открыто! Я завтра при тебе спрошу: хочет она, тогда пусть он поживет. Пускай поживет, я посмотрю. – Князь фыркнул.
– Пускай выходит, мне всё равно, – закричал он тем пронзительным голосом, которым он кричал при прощаньи с сыном.
– Я вам прямо скажу, – сказал князь Василий тоном хитрого человека, убедившегося в ненужности хитрить перед проницательностью собеседника. – Вы ведь насквозь людей видите. Анатоль не гений, но честный, добрый малый, прекрасный сын и родной.
– Ну, ну, хорошо, увидим.
Как оно всегда бывает для одиноких женщин, долго проживших без мужского общества, при появлении Анатоля все три женщины в доме князя Николая Андреевича одинаково почувствовали, что жизнь их была не жизнью до этого времени. Сила мыслить, чувствовать, наблюдать мгновенно удесятерилась во всех их, и как будто до сих пор происходившая во мраке, их жизнь вдруг осветилась новым, полным значения светом.
Княжна Марья вовсе не думала и не помнила о своем лице и прическе. Красивое, открытое лицо человека, который, может быть, будет ее мужем, поглощало всё ее внимание. Он ей казался добр, храбр, решителен, мужествен и великодушен. Она была убеждена в этом. Тысячи мечтаний о будущей семейной жизни беспрестанно возникали в ее воображении. Она отгоняла и старалась скрыть их.
«Но не слишком ли я холодна с ним? – думала княжна Марья. – Я стараюсь сдерживать себя, потому что в глубине души чувствую себя к нему уже слишком близкою; но ведь он не знает всего того, что я о нем думаю, и может вообразить себе, что он мне неприятен».
И княжна Марья старалась и не умела быть любезной с новым гостем. «La pauvre fille! Elle est diablement laide», [Бедная девушка, она дьявольски дурна собою,] думал про нее Анатоль.
M lle Bourienne, взведенная тоже приездом Анатоля на высокую степень возбуждения, думала в другом роде. Конечно, красивая молодая девушка без определенного положения в свете, без родных и друзей и даже родины не думала посвятить свою жизнь услугам князю Николаю Андреевичу, чтению ему книг и дружбе к княжне Марье. M lle Bourienne давно ждала того русского князя, который сразу сумеет оценить ее превосходство над русскими, дурными, дурно одетыми, неловкими княжнами, влюбится в нее и увезет ее; и вот этот русский князь, наконец, приехал. У m lle Bourienne была история, слышанная ею от тетки, доконченная ею самой, которую она любила повторять в своем воображении. Это была история о том, как соблазненной девушке представлялась ее бедная мать, sa pauvre mere, и упрекала ее за то, что она без брака отдалась мужчине. M lle Bourienne часто трогалась до слез, в воображении своем рассказывая ему , соблазнителю, эту историю. Теперь этот он , настоящий русский князь, явился. Он увезет ее, потом явится ma pauvre mere, и он женится на ней. Так складывалась в голове m lle Bourienne вся ее будущая история, в самое то время как она разговаривала с ним о Париже. Не расчеты руководили m lle Bourienne (она даже ни минуты не обдумывала того, что ей делать), но всё это уже давно было готово в ней и теперь только сгруппировалось около появившегося Анатоля, которому она желала и старалась, как можно больше, нравиться.
Маленькая княгиня, как старая полковая лошадь, услыхав звук трубы, бессознательно и забывая свое положение, готовилась к привычному галопу кокетства, без всякой задней мысли или борьбы, а с наивным, легкомысленным весельем.
Несмотря на то, что Анатоль в женском обществе ставил себя обыкновенно в положение человека, которому надоедала беготня за ним женщин, он чувствовал тщеславное удовольствие, видя свое влияние на этих трех женщин. Кроме того он начинал испытывать к хорошенькой и вызывающей Bourienne то страстное, зверское чувство, которое на него находило с чрезвычайной быстротой и побуждало его к самым грубым и смелым поступкам.
