Редгрейв, Корин
Поделись знанием:
Наполеон опять взял табакерку, молча прошелся несколько раз по комнате и вдруг неожиданно подошел к Балашеву и с легкой улыбкой так уверенно, быстро, просто, как будто он делал какое нибудь не только важное, но и приятное для Балашева дело, поднял руку к лицу сорокалетнего русского генерала и, взяв его за ухо, слегка дернул, улыбнувшись одними губами.
– Avoir l'oreille tiree par l'Empereur [Быть выдранным за ухо императором] считалось величайшей честью и милостью при французском дворе.
– Eh bien, vous ne dites rien, admirateur et courtisan de l'Empereur Alexandre? [Ну у, что ж вы ничего не говорите, обожатель и придворный императора Александра?] – сказал он, как будто смешно было быть в его присутствии чьим нибудь courtisan и admirateur [придворным и обожателем], кроме его, Наполеона.
– Готовы ли лошади для генерала? – прибавил он, слегка наклоняя голову в ответ на поклон Балашева.
– Дайте ему моих, ему далеко ехать…
Письмо, привезенное Балашевым, было последнее письмо Наполеона к Александру. Все подробности разговора были переданы русскому императору, и война началась.
После своего свидания в Москве с Пьером князь Андреи уехал в Петербург по делам, как он сказал своим родным, но, в сущности, для того, чтобы встретить там князя Анатоля Курагина, которого он считал необходимым встретить. Курагина, о котором он осведомился, приехав в Петербург, уже там не было. Пьер дал знать своему шурину, что князь Андрей едет за ним. Анатоль Курагин тотчас получил назначение от военного министра и уехал в Молдавскую армию. В это же время в Петербурге князь Андрей встретил Кутузова, своего прежнего, всегда расположенного к нему, генерала, и Кутузов предложил ему ехать с ним вместе в Молдавскую армию, куда старый генерал назначался главнокомандующим. Князь Андрей, получив назначение состоять при штабе главной квартиры, уехал в Турцию.
Князь Андрей считал неудобным писать к Курагину и вызывать его. Не подав нового повода к дуэли, князь Андрей считал вызов с своей стороны компрометирующим графиню Ростову, и потому он искал личной встречи с Курагиным, в которой он намерен был найти новый повод к дуэли. Но в Турецкой армии ему также не удалось встретить Курагина, который вскоре после приезда князя Андрея в Турецкую армию вернулся в Россию. В новой стране и в новых условиях жизни князю Андрею стало жить легче. После измены своей невесты, которая тем сильнее поразила его, чем старательнее он скрывал ото всех произведенное на него действие, для него были тяжелы те условия жизни, в которых он был счастлив, и еще тяжелее были свобода и независимость, которыми он так дорожил прежде. Он не только не думал тех прежних мыслей, которые в первый раз пришли ему, глядя на небо на Аустерлицком поле, которые он любил развивать с Пьером и которые наполняли его уединение в Богучарове, а потом в Швейцарии и Риме; но он даже боялся вспоминать об этих мыслях, раскрывавших бесконечные и светлые горизонты. Его интересовали теперь только самые ближайшие, не связанные с прежними, практические интересы, за которые он ухватывался с тем большей жадностью, чем закрытое были от него прежние. Как будто тот бесконечный удаляющийся свод неба, стоявший прежде над ним, вдруг превратился в низкий, определенный, давивший его свод, в котором все было ясно, но ничего не было вечного и таинственного.
Из представлявшихся ему деятельностей военная служба была самая простая и знакомая ему. Состоя в должности дежурного генерала при штабе Кутузова, он упорно и усердно занимался делами, удивляя Кутузова своей охотой к работе и аккуратностью. Не найдя Курагина в Турции, князь Андрей не считал необходимым скакать за ним опять в Россию; но при всем том он знал, что, сколько бы ни прошло времени, он не мог, встретив Курагина, несмотря на все презрение, которое он имел к нему, несмотря на все доказательства, которые он делал себе, что ему не стоит унижаться до столкновения с ним, он знал, что, встретив его, он не мог не вызвать его, как не мог голодный человек не броситься на пищу. И это сознание того, что оскорбление еще не вымещено, что злоба не излита, а лежит на сердце, отравляло то искусственное спокойствие, которое в виде озабоченно хлопотливой и несколько честолюбивой и тщеславной деятельности устроил себе князь Андрей в Турции.
В 12 м году, когда до Букарешта (где два месяца жил Кутузов, проводя дни и ночи у своей валашки) дошла весть о войне с Наполеоном, князь Андрей попросил у Кутузова перевода в Западную армию. Кутузов, которому уже надоел Болконский своей деятельностью, служившей ему упреком в праздности, Кутузов весьма охотно отпустил его и дал ему поручение к Барклаю де Толли.
Прежде чем ехать в армию, находившуюся в мае в Дрисском лагере, князь Андрей заехал в Лысые Горы, которые были на самой его дороге, находясь в трех верстах от Смоленского большака. Последние три года и жизни князя Андрея было так много переворотов, так много он передумал, перечувствовал, перевидел (он объехал и запад и восток), что его странно и неожиданно поразило при въезде в Лысые Горы все точно то же, до малейших подробностей, – точно то же течение жизни. Он, как в заколдованный, заснувший замок, въехал в аллею и в каменные ворота лысогорского дома. Та же степенность, та же чистота, та же тишина были в этом доме, те же мебели, те же стены, те же звуки, тот же запах и те же робкие лица, только несколько постаревшие. Княжна Марья была все та же робкая, некрасивая, стареющаяся девушка, в страхе и вечных нравственных страданиях, без пользы и радости проживающая лучшие годы своей жизни. Bourienne была та же радостно пользующаяся каждой минутой своей жизни и исполненная самых для себя радостных надежд, довольная собой, кокетливая девушка. Она только стала увереннее, как показалось князю Андрею. Привезенный им из Швейцарии воспитатель Десаль был одет в сюртук русского покроя, коверкая язык, говорил по русски со слугами, но был все тот же ограниченно умный, образованный, добродетельный и педантический воспитатель. Старый князь переменился физически только тем, что с боку рта у него стал заметен недостаток одного зуба; нравственно он был все такой же, как и прежде, только с еще большим озлоблением и недоверием к действительности того, что происходило в мире. Один только Николушка вырос, переменился, разрумянился, оброс курчавыми темными волосами и, сам не зная того, смеясь и веселясь, поднимал верхнюю губку хорошенького ротика точно так же, как ее поднимала покойница маленькая княгиня. Он один не слушался закона неизменности в этом заколдованном, спящем замке. Но хотя по внешности все оставалось по старому, внутренние отношения всех этих лиц изменились, с тех пор как князь Андрей не видал их. Члены семейства были разделены на два лагеря, чуждые и враждебные между собой, которые сходились теперь только при нем, – для него изменяя свой обычный образ жизни. К одному принадлежали старый князь, m lle Bourienne и архитектор, к другому – княжна Марья, Десаль, Николушка и все няньки и мамки.
| Корин Редгрейв | |
| Corin Redgrave | |
 | |
| Имя при рождении: |
Корин Уильям Редгрейв |
|---|---|
| Место рождения: | |
| Место смерти: | |
| Профессия: | |
| Карьера: | |
Корин Уильям Редгрейв (англ. Corin Redgrave; 16 июля 1939 — 6 апреля 2010) — британский актёр и политический активист.
Содержание
Молодость
Редгрейв родился в Мэрилебоне, Лондоне, в семье актёров Майкла Редгрейва и Рэйчел Кемпсон. Окончил Королевский колледж в Кембриджском университете.
Карьера
Редгрейв играл широкий диапазон ролей в театре, кино и на телевидении. Он выиграл почётную театральную награду «Laurence Olivier Awards» за роль Босса Уэлена в пьесе Теннесси Уильямса «Не о соловьях». Он позже повторил эту роль на Бродвее, где за неё получил номинацию на премию «Тони». Он также исполнял роли в таких известных произведениях Шекспира как «Много шума из ничего», «Генрих IV, часть 1» и «Буря». Редгрейв также получил одобрение публики и критики за свои работы в пьесах Ноэля Кауарда, особенно за роль в спектакле «Песня сумерек», где он сыграл вместе со своей сестрой Ванессой Редгрейв и со своей второй женой Кикой Маркхам.
На киноэкране он известен ролями в таких фильмах как «Человек на все времена», «Экскалибур» и «Четыре свадьбы и одни похороны».
Также он написал пьесу «Прямо говоря», которая впервые была показана на Чичестерском театральном фестивале.
Политическая деятельность
Всю свою жизнь Редгрейв был активистом левых политических движений. Вместе со своей старшей сестрой Ванессой он был видным членом политической организации троцкистского толка «The Club». Позже он занимался защитой интересов цыган.
Он и его жена Кика Маркхам, а также его сестра Ванесса, выступали в поддержку организации Viva Palestina, занимающейся доставкой гуманитарных грузов в Сектор Газа.
Семья
Корин Редгрейв представляет третье поколение театральной династии, охватывающей четыре поколения.
- Его дедушкой и бабушкой по отцовской линии были Рой Редгрейв и Маргарет Скудамор.
- Его родителями являются Сэр Майкл Редгрейв и Рэйчел Кемпсон.
- У него было две сестры: Ванесса и Линн Редгрейв. Через Ванессу он является дядей Наташи и Джоэли Ричардсон, а также её сына Карло Габриэля Неро.
- Его первой женой была Дейдр Хэмилтон-Хилл (1943—1997). Она родила ему дочь, Джемму Редгрейв, и сына Люка, который работает оператором на съёмочных площадках. Корин Редгейв развёлся с ней в 1975 году[1].
- Его второй женой была Кика Маркхам. Они поженились в Лондоне в 1985 году[2] и жили вместе, пока он не умер. У них родилось двое сыновей: Харви (р. 1979) и Арден (р. 1983).
- Его первая супруга скончалась от рака в 1997 году, а сестра Линн Редгрейв пережила его на месяц и так же скончалась от рака 2 мая 2010 года.
Проблемы со здоровьем и смерть
В 2000 году у Редгрейва был диагностирован рак простаты[3]. В июне 2005 его семья заявила о том, что он находится в «критическом, но стабильном» состоянии после инфаркта, который он пережил, когда находился на встрече со зрителями в Басилдоне, графство Эссекс[4].
В марте 2009 года Редгрейв вернулся на лондонскую сцену в заглавной роли в спектакле «Трамбо», посвящённом жизни известного голливудского сценариста Далтона Трамбо, обвинённого в своё время в связи с коммунистами и включённого в Чёрный список Голливуда. Он посвятил этот спектакль памяти своей племянницы Наташи Ричардсон, которая умерла в начале той же недели после несчастного случая на горнолыжном курорте.
Корин Редгрейв скончался 6 апреля 2010 года в Лондоне, в госпитале Св. Георгия[5]. Его похороны прошли 12 апреля в церкви Св. Павла, Ковент-Гарден, Лондон[6].
Фильмография
| Год | Русское название | Оригинальное название | Роль | |
|---|---|---|---|---|
| 1966 | ф | Человек на все времена | A Man for All Seasons | Уильям Роупер |
| 1966 | ф | Дело самоубийцы | The Deadly Affair | Дэвид |
| 1968 | ф | Не промахнись, Ассунта! | La ragazza con la pistola | самоубийца |
| 1968—1969 | с | Незнакомка из Уайлдфелл-Холла | The Tenant of Wildfell Hall | Артур Хантингдон-старший |
| 1971 | ф | Когда пробьёт восемь склянок | When Eight Bells Toll | Hunslett |
| 1981 | ф | Экскалибур | Excalibur | Корнуолл |
| 1993 | ф | Во имя отца | In the Name of the Father | инспектор Роберт Диксон |
| 1994 | ф | Четыре свадьбы и одни похороны | Four Weddings and a Funeral | Хэмиш |
| 1995 | ф | Доводы рассудка | Persuasion | сэр Уолтер Эллиот |
| 1997 | ф | Женщина в белом | The Woman in White | доктор Кидсон |
| 2001 | ф | Энигма | Enigma | Адмирал Троубридж |
| 2003 | ф | Убить короля | To Kill a King | Хорас Вер |
| 2004 | ф | Испытание любовью | Enduring love | профессор |
| 2002 | с | Сага о Форсайтах | The Forsyte Saga | Старый Джолион Форсайт |
| 2009 | ф | 1939 | Glorious 39 | Оливер Пейдж |
Напишите отзыв о статье "Редгрейв, Корин"
Примечания
- ↑ Michael Billington. [www.guardian.co.uk/stage/2010/apr/06/corin-redgrave-obituary Corin Redgrave obituary | Stage]. The Guardian. Проверено 7 апреля 2010. [www.webcitation.org/676togiEF Архивировано из первоисточника 22 апреля 2012].
- ↑ [www.findmypast.com/BirthsMarriagesDeaths.jsp Marriages England and Wales 1984—2005]
- ↑ [entertainment.timesonline.co.uk/tol/arts_and_entertainment/stage/theatre/article7089645.ece Corin Redgrave, actor who paid dearly for political beliefs, dies aged 70 - Times Online]. Entertainment.timesonline.co.uk. Проверено 7 апреля 2010.
- ↑ Published: 3:20PM BST 06 Apr 2010. [www.telegraph.co.uk/news/obituaries/culture-obituaries/film-obituaries/7559989/Corin-Redgrave.html Corin Redgrave]. Telegraph (16 июля 1939). Проверено 6 апреля 2010. [www.webcitation.org/676yQIiTF Архивировано из первоисточника 22 апреля 2012].
- ↑ [www.thefirstpost.co.uk/61792,people,entertainment,corin-redgrave-dies-brother-of-vanessa-dies-at-70 Corin Redgrave dies at 70]
- ↑ [entertainment.timesonline.co.uk/tol/arts_and_entertainment/stage/theatre/article7095837.ece Corin Redgrave is given one last theatrical goodbye]
Ссылки
- Корин Редгрейв (англ.) на сайте Internet Movie Database
- [web.ukonline.co.uk/suttonelms/corinredgrave.html Радиоспектакли Корина Редгрейва на BBC]
- [news.bbc.co.uk/1/hi/entertainment/4076324.stm Некролог: Корин Редгрейв]
Отрывок, характеризующий Редгрейв, Корин
– И зачем император Александр принял начальство над войсками? К чему это? Война мое ремесло, а его дело царствовать, а не командовать войсками. Зачем он взял на себя такую ответственность?Наполеон опять взял табакерку, молча прошелся несколько раз по комнате и вдруг неожиданно подошел к Балашеву и с легкой улыбкой так уверенно, быстро, просто, как будто он делал какое нибудь не только важное, но и приятное для Балашева дело, поднял руку к лицу сорокалетнего русского генерала и, взяв его за ухо, слегка дернул, улыбнувшись одними губами.
– Avoir l'oreille tiree par l'Empereur [Быть выдранным за ухо императором] считалось величайшей честью и милостью при французском дворе.
– Eh bien, vous ne dites rien, admirateur et courtisan de l'Empereur Alexandre? [Ну у, что ж вы ничего не говорите, обожатель и придворный императора Александра?] – сказал он, как будто смешно было быть в его присутствии чьим нибудь courtisan и admirateur [придворным и обожателем], кроме его, Наполеона.
– Готовы ли лошади для генерала? – прибавил он, слегка наклоняя голову в ответ на поклон Балашева.
– Дайте ему моих, ему далеко ехать…
Письмо, привезенное Балашевым, было последнее письмо Наполеона к Александру. Все подробности разговора были переданы русскому императору, и война началась.
После своего свидания в Москве с Пьером князь Андреи уехал в Петербург по делам, как он сказал своим родным, но, в сущности, для того, чтобы встретить там князя Анатоля Курагина, которого он считал необходимым встретить. Курагина, о котором он осведомился, приехав в Петербург, уже там не было. Пьер дал знать своему шурину, что князь Андрей едет за ним. Анатоль Курагин тотчас получил назначение от военного министра и уехал в Молдавскую армию. В это же время в Петербурге князь Андрей встретил Кутузова, своего прежнего, всегда расположенного к нему, генерала, и Кутузов предложил ему ехать с ним вместе в Молдавскую армию, куда старый генерал назначался главнокомандующим. Князь Андрей, получив назначение состоять при штабе главной квартиры, уехал в Турцию.
Князь Андрей считал неудобным писать к Курагину и вызывать его. Не подав нового повода к дуэли, князь Андрей считал вызов с своей стороны компрометирующим графиню Ростову, и потому он искал личной встречи с Курагиным, в которой он намерен был найти новый повод к дуэли. Но в Турецкой армии ему также не удалось встретить Курагина, который вскоре после приезда князя Андрея в Турецкую армию вернулся в Россию. В новой стране и в новых условиях жизни князю Андрею стало жить легче. После измены своей невесты, которая тем сильнее поразила его, чем старательнее он скрывал ото всех произведенное на него действие, для него были тяжелы те условия жизни, в которых он был счастлив, и еще тяжелее были свобода и независимость, которыми он так дорожил прежде. Он не только не думал тех прежних мыслей, которые в первый раз пришли ему, глядя на небо на Аустерлицком поле, которые он любил развивать с Пьером и которые наполняли его уединение в Богучарове, а потом в Швейцарии и Риме; но он даже боялся вспоминать об этих мыслях, раскрывавших бесконечные и светлые горизонты. Его интересовали теперь только самые ближайшие, не связанные с прежними, практические интересы, за которые он ухватывался с тем большей жадностью, чем закрытое были от него прежние. Как будто тот бесконечный удаляющийся свод неба, стоявший прежде над ним, вдруг превратился в низкий, определенный, давивший его свод, в котором все было ясно, но ничего не было вечного и таинственного.
Из представлявшихся ему деятельностей военная служба была самая простая и знакомая ему. Состоя в должности дежурного генерала при штабе Кутузова, он упорно и усердно занимался делами, удивляя Кутузова своей охотой к работе и аккуратностью. Не найдя Курагина в Турции, князь Андрей не считал необходимым скакать за ним опять в Россию; но при всем том он знал, что, сколько бы ни прошло времени, он не мог, встретив Курагина, несмотря на все презрение, которое он имел к нему, несмотря на все доказательства, которые он делал себе, что ему не стоит унижаться до столкновения с ним, он знал, что, встретив его, он не мог не вызвать его, как не мог голодный человек не броситься на пищу. И это сознание того, что оскорбление еще не вымещено, что злоба не излита, а лежит на сердце, отравляло то искусственное спокойствие, которое в виде озабоченно хлопотливой и несколько честолюбивой и тщеславной деятельности устроил себе князь Андрей в Турции.
В 12 м году, когда до Букарешта (где два месяца жил Кутузов, проводя дни и ночи у своей валашки) дошла весть о войне с Наполеоном, князь Андрей попросил у Кутузова перевода в Западную армию. Кутузов, которому уже надоел Болконский своей деятельностью, служившей ему упреком в праздности, Кутузов весьма охотно отпустил его и дал ему поручение к Барклаю де Толли.
Прежде чем ехать в армию, находившуюся в мае в Дрисском лагере, князь Андрей заехал в Лысые Горы, которые были на самой его дороге, находясь в трех верстах от Смоленского большака. Последние три года и жизни князя Андрея было так много переворотов, так много он передумал, перечувствовал, перевидел (он объехал и запад и восток), что его странно и неожиданно поразило при въезде в Лысые Горы все точно то же, до малейших подробностей, – точно то же течение жизни. Он, как в заколдованный, заснувший замок, въехал в аллею и в каменные ворота лысогорского дома. Та же степенность, та же чистота, та же тишина были в этом доме, те же мебели, те же стены, те же звуки, тот же запах и те же робкие лица, только несколько постаревшие. Княжна Марья была все та же робкая, некрасивая, стареющаяся девушка, в страхе и вечных нравственных страданиях, без пользы и радости проживающая лучшие годы своей жизни. Bourienne была та же радостно пользующаяся каждой минутой своей жизни и исполненная самых для себя радостных надежд, довольная собой, кокетливая девушка. Она только стала увереннее, как показалось князю Андрею. Привезенный им из Швейцарии воспитатель Десаль был одет в сюртук русского покроя, коверкая язык, говорил по русски со слугами, но был все тот же ограниченно умный, образованный, добродетельный и педантический воспитатель. Старый князь переменился физически только тем, что с боку рта у него стал заметен недостаток одного зуба; нравственно он был все такой же, как и прежде, только с еще большим озлоблением и недоверием к действительности того, что происходило в мире. Один только Николушка вырос, переменился, разрумянился, оброс курчавыми темными волосами и, сам не зная того, смеясь и веселясь, поднимал верхнюю губку хорошенького ротика точно так же, как ее поднимала покойница маленькая княгиня. Он один не слушался закона неизменности в этом заколдованном, спящем замке. Но хотя по внешности все оставалось по старому, внутренние отношения всех этих лиц изменились, с тех пор как князь Андрей не видал их. Члены семейства были разделены на два лагеря, чуждые и враждебные между собой, которые сходились теперь только при нем, – для него изменяя свой обычный образ жизни. К одному принадлежали старый князь, m lle Bourienne и архитектор, к другому – княжна Марья, Десаль, Николушка и все няньки и мамки.
