Редди, Уильям Фрэнсис

Уильям Фрэнсис Редди
William Francis Readdy
Страна:	США США
Специальность:	лётчик-испытатель
Воинское звание:	полковник ВМС США
Экспедиции:	STS-42, STS-51, STS-79
Время в космосе:	28 сут 0 ч 44 мин
Дата рождения:	24 января 1952(1952-01-24) (72 года)
Место рождения:	Куонсет-Пойнт, Род-Айленд, США

Уи́льям «Билл» Фрэ́нсис Ре́дди (англ. William 'Bill' Francis Readdy; род. 1952) — астронавт НАСА. Совершил три космических полёта на шаттлах: STS-42 (1992, «Дискавери»), STS-51 (1993, «Дискавери») и STS-79 (1996, «Атлантис»), полковник ВМС США.

Личные данные и образование

Уильям Редди родился 24 января 1952 года в городе Куонсет-Пойнт, штата Род-Айленд. Но своим родным считает город Маклин, в штате Виргиния, где в 1970 году окончил среднюю школу. В 1974 году получил степень бакалавра наук (с отличием) в области аэрокосмическая техника в Военно-морской Академии США, в городе Аннаполис, штат Мэриленд.

Женат на Коллин Невиус. У них двое сыновей и дочь. Он любит парусный спорт, бадминтон, полёты и чтение.

До НАСА

После окончания Академии в 1974 году, Редди стал военно-морским лётчиком. После лётной практики на самолётах A-6 Intruder на авиабазе «Океана», штат Виргиния, был распределён в 85-ю штурмовую эскадрилью, которая базировалась на борту авианосца «Форрестол». С 1976 до 1980 год совершал походы по Северной Атлантике и Средиземному морю. Окончил Военно-морское училище лётчиков-испытателей, затем Школу лётчиков-инструкторов. С 1984 года служил на авианосце США «Корал Си», ходил в походы по Карибскому и Средиземному морям. В 1986 Редди был переведён в резерв ВМС и стал работать в НАСА лётчиком-инструктором в Хьюстоне, штат Техас. Он имеет 7 000 часов налёта на более чем 60 различных типах самолётов и вертолётов, а также более 550 посадок на палубы авианосцев..

Подготовка к космическим полётам

В октябре 1986 года Редди пришёл в НАСА, в Космический Центр имени Джонсона в Хьюстон, штат Техас, в качестве пилота-исследователя в Эллингтон-Филд, около Хьюстона, где он летал на модифицированном Боинге-747, перевозил шаттлы с мест посадок на космодромы. Он был приглашён в НАСА в качестве кандидата в астронавты в 1987 году, в составе 12-го набора. Он входил в состав многочисленных групп поддержки лётных экипажей, занимался обучением сотрудников технике безопасности, Директором НАСА по лётным операциям, прошел обучение в Звёздном городке, Россия. Редди был заместителем Администратора НАСА в Управлении космических полетов, контролировал работу Космических Центров имени Маршалла, имени Кеннеди, имени Стенниса и имени Джонсона, что включало надзор за работой Международной космической станции (МКС), полётами космических кораблей, космической связи и космических ракета-носителей.

Полёты в космос

• Первый полёт — STS-42, шаттл «Дискавери». C 22 по 30 января 1992 года в качестве пилота корабля. Экипаж шаттла провёл пятьдесят пять основных научных экспериментов в специальном модуле, который был сконструирован инженерами и исследователями из одиннадцати стран. В «Международной лаборатории микрогравитации-1» проводились исследования влияния микрогравитации на рост белков и полупроводниковых кристаллов, а также в области материаловедения, медицины и биологии. Были проведены два военно-прикладных эксперимента для министерства обороны США. Главная задача этих двух экспериментов — изучение воздействия низкой гравитации на живые организмы и оценка вероятности генетических изменений в длительных пилотируемых межпланетных полётах. Продолжительность полёта составила 8 суток 1 час 16 минут.

• Второй полёт — STS-51, шаттл «Дискавери». C 12 по 22 сентября 1993 года в качестве пилота шаттла. В программу полёта входили вывод на орбиту телекоммуникационного спутника ACTS и телескопа ORFEUS, а также научные эксперименты. Продолжительность полёта составила 9 дней 20 часов 12 минут..

• Третий полёт — STS-79, шаттл «Атлантис». C 16 по 26 сентября 1996 года в должности командира корабля. Во время миссии STS-79 была проведена операция по стыковке с орбитальной станцией «Мир», куда шаттл доставил продовольствие, воду, оборудование для научных экспериментов США и России, а также был произведён обмен членами экипажа (первая миссия по смене американского члена экипажа). В ходе миссии был установлен рекорд по состыковке наиболее тяжёлых масс обоих комплексов в пространстве. К тому же STS-79 является первым полётом, где был задействован сдвоенный модуль «Спейсхэб».Продолжительность полёта составила 10 суток 3 часа 20 минут.

Общая продолжительность полётов в космос — 28 дней 0 часов 44 минуты.

После полётов

Был в резерве ВМС и работал в НАСА лётчиком-инструктором. Вышел на пенсию в августе 2000 года.

Награды и премии

Награждён: Медаль «За космический полёт» (1992, 1993 и 1996), Орден «Легион почёта», Крест лётных заслуг (США), Медаль «За выдающуюся службу» (НАСА), Медаль «За выдающееся лидерство» (дважды), Медаль «За исключительные заслуги» (дважды), Медаль похвальной службы (США), Медаль за службу национальной обороне (США) (дважды), Диплом имени В. М. Комарова Международной авиационной федерации и многие другие.

См. также

• Список космонавтов и астронавтов (и кандидатов).
• Список астронавтов США — участников орбитальных космических полётов.
• Хронология пилотируемых космических полётов.

Ссылки

• [www.spacefacts.de/bios/astronauts/english/readdy_william.htm biography of William F. Readdy]

Отрывок, характеризующий Редди, Уильям Фрэнсис

– О чем же вы плачете, maman? – сказала Вера. – По всему, что он пишет, надо радоваться, а не плакать.
Это было совершенно справедливо, но и граф, и графиня, и Наташа – все с упреком посмотрели на нее. «И в кого она такая вышла!» подумала графиня.
Письмо Николушки было прочитано сотни раз, и те, которые считались достойными его слушать, должны были приходить к графине, которая не выпускала его из рук. Приходили гувернеры, няни, Митенька, некоторые знакомые, и графиня перечитывала письмо всякий раз с новым наслаждением и всякий раз открывала по этому письму новые добродетели в своем Николушке. Как странно, необычайно, радостно ей было, что сын ее – тот сын, который чуть заметно крошечными членами шевелился в ней самой 20 лет тому назад, тот сын, за которого она ссорилась с баловником графом, тот сын, который выучился говорить прежде: «груша», а потом «баба», что этот сын теперь там, в чужой земле, в чужой среде, мужественный воин, один, без помощи и руководства, делает там какое то свое мужское дело. Весь всемирный вековой опыт, указывающий на то, что дети незаметным путем от колыбели делаются мужами, не существовал для графини. Возмужание ее сына в каждой поре возмужания было для нее так же необычайно, как бы и не было никогда миллионов миллионов людей, точно так же возмужавших. Как не верилось 20 лет тому назад, чтобы то маленькое существо, которое жило где то там у ней под сердцем, закричало бы и стало сосать грудь и стало бы говорить, так и теперь не верилось ей, что это же существо могло быть тем сильным, храбрым мужчиной, образцом сыновей и людей, которым он был теперь, судя по этому письму.
– Что за штиль, как он описывает мило! – говорила она, читая описательную часть письма. – И что за душа! Об себе ничего… ничего! О каком то Денисове, а сам, верно, храбрее их всех. Ничего не пишет о своих страданиях. Что за сердце! Как я узнаю его! И как вспомнил всех! Никого не забыл. Я всегда, всегда говорила, еще когда он вот какой был, я всегда говорила…
Более недели готовились, писались брульоны и переписывались набело письма к Николушке от всего дома; под наблюдением графини и заботливостью графа собирались нужные вещицы и деньги для обмундирования и обзаведения вновь произведенного офицера. Анна Михайловна, практическая женщина, сумела устроить себе и своему сыну протекцию в армии даже и для переписки. Она имела случай посылать свои письма к великому князю Константину Павловичу, который командовал гвардией. Ростовы предполагали, что русская гвардия за границей , есть совершенно определительный адрес, и что ежели письмо дойдет до великого князя, командовавшего гвардией, то нет причины, чтобы оно не дошло до Павлоградского полка, который должен быть там же поблизости; и потому решено было отослать письма и деньги через курьера великого князя к Борису, и Борис уже должен был доставить их к Николушке. Письма были от старого графа, от графини, от Пети, от Веры, от Наташи, от Сони и, наконец, 6 000 денег на обмундировку и различные вещи, которые граф посылал сыну.


12 го ноября кутузовская боевая армия, стоявшая лагерем около Ольмюца, готовилась к следующему дню на смотр двух императоров – русского и австрийского. Гвардия, только что подошедшая из России, ночевала в 15 ти верстах от Ольмюца и на другой день прямо на смотр, к 10 ти часам утра, вступала на ольмюцкое поле.
Николай Ростов в этот день получил от Бориса записку, извещавшую его, что Измайловский полк ночует в 15 ти верстах не доходя Ольмюца, и что он ждет его, чтобы передать письмо и деньги. Деньги были особенно нужны Ростову теперь, когда, вернувшись из похода, войска остановились под Ольмюцом, и хорошо снабженные маркитанты и австрийские жиды, предлагая всякого рода соблазны, наполняли лагерь. У павлоградцев шли пиры за пирами, празднования полученных за поход наград и поездки в Ольмюц к вновь прибывшей туда Каролине Венгерке, открывшей там трактир с женской прислугой. Ростов недавно отпраздновал свое вышедшее производство в корнеты, купил Бедуина, лошадь Денисова, и был кругом должен товарищам и маркитантам. Получив записку Бориса, Ростов с товарищем поехал до Ольмюца, там пообедал, выпил бутылку вина и один поехал в гвардейский лагерь отыскивать своего товарища детства. Ростов еще не успел обмундироваться. На нем была затасканная юнкерская куртка с солдатским крестом, такие же, подбитые затертой кожей, рейтузы и офицерская с темляком сабля; лошадь, на которой он ехал, была донская, купленная походом у казака; гусарская измятая шапочка была ухарски надета назад и набок. Подъезжая к лагерю Измайловского полка, он думал о том, как он поразит Бориса и всех его товарищей гвардейцев своим обстреленным боевым гусарским видом.
Гвардия весь поход прошла, как на гуляньи, щеголяя своей чистотой и дисциплиной. Переходы были малые, ранцы везли на подводах, офицерам австрийское начальство готовило на всех переходах прекрасные обеды. Полки вступали и выступали из городов с музыкой, и весь поход (чем гордились гвардейцы), по приказанию великого князя, люди шли в ногу, а офицеры пешком на своих местах. Борис всё время похода шел и стоял с Бергом, теперь уже ротным командиром. Берг, во время похода получив роту, успел своей исполнительностью и аккуратностью заслужить доверие начальства и устроил весьма выгодно свои экономические дела; Борис во время похода сделал много знакомств с людьми, которые могли быть ему полезными, и через рекомендательное письмо, привезенное им от Пьера, познакомился с князем Андреем Болконским, через которого он надеялся получить место в штабе главнокомандующего. Берг и Борис, чисто и аккуратно одетые, отдохнув после последнего дневного перехода, сидели в чистой отведенной им квартире перед круглым столом и играли в шахматы. Берг держал между колен курящуюся трубочку. Борис, с свойственной ему аккуратностью, белыми тонкими руками пирамидкой уставлял шашки, ожидая хода Берга, и глядел на лицо своего партнера, видимо думая об игре, как он и всегда думал только о том, чем он был занят.
– Ну ка, как вы из этого выйдете? – сказал он.
– Будем стараться, – отвечал Берг, дотрогиваясь до пешки и опять опуская руку.
В это время дверь отворилась.
– Вот он, наконец, – закричал Ростов. – И Берг тут! Ах ты, петизанфан, але куше дормир , [Дети, идите ложиться спать,] – закричал он, повторяя слова няньки, над которыми они смеивались когда то вместе с Борисом.
– Батюшки! как ты переменился! – Борис встал навстречу Ростову, но, вставая, не забыл поддержать и поставить на место падавшие шахматы и хотел обнять своего друга, но Николай отсторонился от него. С тем особенным чувством молодости, которая боится битых дорог, хочет, не подражая другим, по новому, по своему выражать свои чувства, только бы не так, как выражают это, часто притворно, старшие, Николай хотел что нибудь особенное сделать при свидании с другом: он хотел как нибудь ущипнуть, толкнуть Бориса, но только никак не поцеловаться, как это делали все. Борис же, напротив, спокойно и дружелюбно обнял и три раза поцеловал Ростова.