Режан

Режан
Réjane
Режан. Фотография Надара
Имя при рождении:	Gabrielle-Charlotte Réju
Род деятельности:	актриса
Дата рождения:	5 июня 1856(1856-06-05)
Гражданство:	Франция
Дата смерти:	14 июня 1920(1920-06-14) (64 года)

Режан (фр. Réjane, собственно Gabrielle-Charlotte Réju, 5 июня 1856, Париж — 14 июня 1920, там же) — французская актриса, — вместе со своей соперницей, великой Сарой Бернар, делила славу звезды «прекрасной эпохи».

Биография

Дочь актёра. Драматическому и музыкальному искусству училась в Парижской Консерватории (закончила 1874).

Выступала в популярных пьесах Сарду. Специализировалась на амплуа субреток.

В 1883 имела первый громкий успех после исполнения роли Адриенны де Буастюльбе в пьесе Мельяка и Жиля «Мой товарищ».

Сблизилась с театром французского натурализма («Жермини Ласерте» братьев Гонкур, 1888).

Первая французская исполнительница Норы Хельмер в «Кукольном доме» Ибсена (1894).

В 1895 с триумфом гастролировала в США.

Была моделью многих художников, портрет её, в частности, принадлежит Обри Бёрдсли (1894).

В 1906 приобрела и перестроила Новый театр, который стал носить её имя (сегодня это фр. Théâtre de Paris в 9-м округе столицы) и которым она руководила до 1918. (Здесь, помимо прочего, в 1911 г. состоялась французская премьера «Синей птицы» Метерлинка).

Снималась в кино.

Умерла после тяжёлой болезни, похоронена на кладбище Пасси.

Режан и Пруст

На премьере «Жермини Ласерте» Режан впервые увидел Марсель Пруст. Они познакомились и подружились, Пруст был близок и с сыном Режан, Жаком Порелем. Черты актрисы (а также Бернар и Барте) просматриваются в собирательном образе Берма в его романе «В поисках утраченного времени».

Роли в театре

• 1883 — Адриенна де Буастюльбе — «Мой товарищ», по пьесе Анри Мельяка и Филиппа Жиля, Театр Пале-Рояль
• 1888 — Жермини Ласерте — «Жермини Ласерте», по пьесе братьев Гонкур
• 1894 — Нора Хельмер — «Кукольный дом», по пьесе Ибсена
• 1901 — Сабина Ревель — «Бег с факелом» (фр. «La course au flambeau»), по пьесе, Поля Эрвьё, Театр «Водевиль»

Фильмография

• 1908 — Британник / Britannicus

Литература

• Porel J. Fils de Réjane. Paris: Plon, 1954
• Baudot F. Réjane, la reine du boulevard. Paris: Editions 7L; Göttingen: Steidl, 2001.

Ссылки

• [www.gabrielleray.150m.com/ArchiveTextR/GabrielleRejane.html Gabrielle Réjane] (англ.)
• [www.imdb.com/name/nm0753699 Страница в IMDB]
• Влас Михайлович Дорошевич. «Гаснущие звёзды. Режан»

Отрывок, характеризующий Режан

– Берегись! – послышался испуганный крик солдата, и, как свистящая на быстром полете, приседающая на землю птичка, в двух шагах от князя Андрея, подле лошади батальонного командира, негромко шлепнулась граната. Лошадь первая, не спрашивая того, хорошо или дурно было высказывать страх, фыркнула, взвилась, чуть не сронив майора, и отскакала в сторону. Ужас лошади сообщился людям.
– Ложись! – крикнул голос адъютанта, прилегшего к земле. Князь Андрей стоял в нерешительности. Граната, как волчок, дымясь, вертелась между ним и лежащим адъютантом, на краю пашни и луга, подле куста полыни.
«Неужели это смерть? – думал князь Андрей, совершенно новым, завистливым взглядом глядя на траву, на полынь и на струйку дыма, вьющуюся от вертящегося черного мячика. – Я не могу, я не хочу умереть, я люблю жизнь, люблю эту траву, землю, воздух… – Он думал это и вместе с тем помнил о том, что на него смотрят.
– Стыдно, господин офицер! – сказал он адъютанту. – Какой… – он не договорил. В одно и то же время послышался взрыв, свист осколков как бы разбитой рамы, душный запах пороха – и князь Андрей рванулся в сторону и, подняв кверху руку, упал на грудь.
Несколько офицеров подбежало к нему. С правой стороны живота расходилось по траве большое пятно крови.
Вызванные ополченцы с носилками остановились позади офицеров. Князь Андрей лежал на груди, опустившись лицом до травы, и, тяжело, всхрапывая, дышал.
– Ну что стали, подходи!
Мужики подошли и взяли его за плечи и ноги, но он жалобно застонал, и мужики, переглянувшись, опять отпустили его.
– Берись, клади, всё одно! – крикнул чей то голос. Его другой раз взяли за плечи и положили на носилки.
– Ах боже мой! Боже мой! Что ж это?.. Живот! Это конец! Ах боже мой! – слышались голоса между офицерами. – На волосок мимо уха прожужжала, – говорил адъютант. Мужики, приладивши носилки на плечах, поспешно тронулись по протоптанной ими дорожке к перевязочному пункту.
– В ногу идите… Э!.. мужичье! – крикнул офицер, за плечи останавливая неровно шедших и трясущих носилки мужиков.
– Подлаживай, что ль, Хведор, а Хведор, – говорил передний мужик.
– Вот так, важно, – радостно сказал задний, попав в ногу.
– Ваше сиятельство? А? Князь? – дрожащим голосом сказал подбежавший Тимохин, заглядывая в носилки.
Князь Андрей открыл глаза и посмотрел из за носилок, в которые глубоко ушла его голова, на того, кто говорил, и опять опустил веки.
Ополченцы принесли князя Андрея к лесу, где стояли фуры и где был перевязочный пункт. Перевязочный пункт состоял из трех раскинутых, с завороченными полами, палаток на краю березника. В березнике стояла фуры и лошади. Лошади в хребтугах ели овес, и воробьи слетали к ним и подбирали просыпанные зерна. Воронья, чуя кровь, нетерпеливо каркая, перелетали на березах. Вокруг палаток, больше чем на две десятины места, лежали, сидели, стояли окровавленные люди в различных одеждах. Вокруг раненых, с унылыми и внимательными лицами, стояли толпы солдат носильщиков, которых тщетно отгоняли от этого места распоряжавшиеся порядком офицеры. Не слушая офицеров, солдаты стояли, опираясь на носилки, и пристально, как будто пытаясь понять трудное значение зрелища, смотрели на то, что делалось перед ними. Из палаток слышались то громкие, злые вопли, то жалобные стенания. Изредка выбегали оттуда фельдшера за водой и указывали на тех, который надо было вносить. Раненые, ожидая у палатки своей очереди, хрипели, стонали, плакали, кричали, ругались, просили водки. Некоторые бредили. Князя Андрея, как полкового командира, шагая через неперевязанных раненых, пронесли ближе к одной из палаток и остановились, ожидая приказания. Князь Андрей открыл глаза и долго не мог понять того, что делалось вокруг него. Луг, полынь, пашня, черный крутящийся мячик и его страстный порыв любви к жизни вспомнились ему. В двух шагах от него, громко говоря и обращая на себя общее внимание, стоял, опершись на сук и с обвязанной головой, высокий, красивый, черноволосый унтер офицер. Он был ранен в голову и ногу пулями. Вокруг него, жадно слушая его речь, собралась толпа раненых и носильщиков.