Резня в Вочине

Поделись знанием:
Перейти к: навигация, поиск
Резня в Вочине
Место

Вочин, Хорватия

Дата

13 декабря 1991 года

Нападавшие

сербские парамилитарные формирования

Убитые

32[1]—45 человек[2]

 
Война в Хорватии
Пакрац • Плитвице • Кийево (англ.) • Борово-Село • Задар (1) (англ.) • Сплит (англ.) • Сисак • «Жало» (англ.) • Даль (англ.) • «Лабрадор» (англ.) • «Берег-91» • Вуковар (1) • Осиек (англ.) • Госпич (1) (англ.) • Кусонье (англ.) • Казармы (Вараждин (англ.) • Бьеловар (1) (англ.)) • Задар (2) (англ.) • Шибеник (англ.) • Кампания ЮНА (англ.) • Бьеловар (2) • Дубровник • Пакрачка-Поляна • Банские дворы (англ.) • Широка Кула (англ.) • Ловас • Госпич (2) • Бачин • Саборско (англ.) • «Откос 10» • Эрдут (англ.) • Далматинские проливы • Шкабрнья (англ.) • Вуковар (2) • План Вэнса (англ.) • «Вихрь» (англ.) • Паулин-Двор • «Оркан-91» (англ.) • Вочин • Йошевица (англ.) • «Луч дьявола» (англ.) • Брушка (англ.) • Сараево (англ.) • Подруте (англ.) • «Баранья» (англ.) • «Июньский рассвет» (англ.) • Мильевачское плато • «Тигр» (англ.) («Освобождённая земля» (англ.) • Конавле (англ.) • «Влаштица» (англ.) • «Масленица» • «Медакский карман» • Удбина • «Зима '94» (англ.) • «Прыжок 1» (англ.) • «Молния» • Загреб • «Прыжок 2» (англ.) • «Лето '95» • «Буря» • «Мистраль 2» (англ.) • Двор • Грубори • Вариводе

Резня в Вочине — массовое убийство хорватских гражданских лиц в деревне Вочин сербскими полувоенными формированиями в декабре 1991 года, во время Войны в Хорватии[2].

По данным МТБЮ, число погибших составило 32 человека[1], однако по данным начальника местной хорватской полиции были убиты 45 человек[2]. Последствия преступления в том, что оно является одним из наиболее задокументированным случаем жестокости на войне, так как иностранные медицинские эксперты находились в селе, как только оно было освобождено хорватскими силами и они сумели провести судебно-медицинские экспертизы.





Бои вокруг Вочина

Вочин является одной из деревень, расположенных в Западной Славонии, один из трех основных областей движения местного сербского населения против нового правительства Хорватии в период 1990-91 годов. Прибытие югославской армии (ЮНА) в эту область в середине 1991 года стало началом наступления для захвата сербами районов, которые они прежде не контролировали (например, с большинством хорватского населения). Одной из деревень захваченных во время этих наступательных операций был Вочин, который был обстрелян и захвачен утром 19 августа. Сербские силы вступили в контакт с местными сербами, которые помогали им составлять списки неблагонадёжных хорватов. До войны в деревне жило 426 человек, из которых до 80 хорватов были захвачены в плен.

По свидетельствам выживших, деревня находилась под военной оккупацией со стороны военизированных формирований Белые орлы (называвших себя четниками) и его жителей они «рассматривали как рабов», чинили злоупотребления, эксплуатировали и убивали. В ноябре 1991 года Воислав Шешель (основатель и руководитель Белых орлов) посетил Вочин и провоцировал войска сжигать дома и убивать мирных жителей в селах Вочин, Хум, Бокане и Крашкович[3].

К декабрю хорватская армия в этом районе перегруппировалась и начала Операцию Оркан 91. Сербские силы начали общее отступление и решили оставить деревню. Перед уходом, 13 декабря они совершили массовое убийство. Вочин был вновь занят на следующее утро хорватскими силами. Когда они вошли в село, они нашли тела убитых на улицах, в сожженных домах и во дворах.

Конгрессмен Фрэнк Макклоски (демократ от штата Индиана) был в этом районе, когда получил сообщения о том, что произошло. Он приехал в то время, когда село только заняли хорватские войска. Часть жителей выжили, спрятавшись, и давали показания через несколько часов после событий, а также давали показания, захваченные в плен члены военизированных формирований сербов. Конгрессмен связался с доктором Джерри Блашкович из Университета Южной Калифорнии, американским врачом, находившимся в Хорватии в то время, чтобы он устроил проведение судебно-медицинских экспертиз погибших в Загребе.

Массовое убийство

За одним исключением, все жертвы были хорватскими католическими жителями деревни. Большое количество было пожилых людей - половина жертв были старше 62 лет, самой старшей было 84 года. Большинство молодых людей, особенно мужчин, из деревни бежали, либо были арестованы сербами и отправлены в неизвестном направлении.

Почти все жертвы подвергались насилию, пыткам, а затем были убиты. Двое из погибших, муж и жена, были найдены связынными цепями и сожженными. Последующий химический анализ тканей осуществлённый в университетской лаборатории Медицинской школы Загреба показал, что они были сожжены заживо. У других черепа были расколоты или разрезанные пополам еще при жизни. Большое количество жертв были убито при помощи цепных пил, ножей, топоров и другого оружия[2].

Одна из погибших, Мария Mажданджич, 72 года, была американской гражданкой, родившейся в городе Эри, штат Пенсильвания. Она погибла в своё доме, который был сожжен. Она была первой американской жертвой этого конфликта. Нехорватской жертвой массового убийства был 77-летний серб, который пытался вмешаться от имени своих хорватских односельчан, чтобы остановить резню. Его пытали, а затем забили до смерти[4].

Католической церковь Вочинской Богоматери, построенная около 750 лет назад, была разрушена. Сербы сложили некоторые тела в церкви, где они пытались их уничтожить с использованием взрывчатых веществ - в фундамент церкви были заложены боеприпасы, так как она использовалась в качестве центрального склада боеприпасов. Несмотря на попытку уничтожения тела были обнаружены в конце концов. Большое количество других людей, включая детей, пропали без вести[4][5].

Последствия

Часть людей выжило из тех, которые находились в деревне во время резни. Они выжили, прячась в подвалах и на кукурузных полях и были свидетелями того, что произошло.

Некоторые из сербов не смогли отступить со своими частями и были захвачены в плен и допрошены. Помимо предоставления информации о совершённых убийствах, сербские солдаты признались, что члены группировок Воислава Шешеля, в том числе «печально известные» Белые орлы, действовали по прямому приказу из Белграда[4].

Конгрессмен Макклоски организовал пресс-конференцию в отеле Инерконтиненталь в Загребе, на следующее утро, где он рассказал, что произошло, назвав резню в Вочине актом геноцида[6]. После этого он стал ярым критиком сербской/югославской стороны в войне в Хорватии и Боснии. Он был одним из первых, кто требовал воздушных ударов по сербским силам.

Расследование

В начале августа 1991 года сербские силы, включая добровольческие отряды «людей Шешеля» и «Белые орлы» взяли под контроль Вочин. 13 декабря 1991 года, в то время как сербские войска выводились из Вочина и его окрестностей, они ходили от дома к дому, убивая значительную часть оставшегося хорватского гражданского населения. В общей сложности 32 гражданских лица были убиты 13 декабря 1991 года. Выжили только те, кто спрятался и которых сербские силы не нашли[7].

— Обвинительное заключение по военным преступлениям против Милошевича и других

Обширная документация о резне была включена в обвинения МТБЮ против сербского президента Слободана Милошевича[8] и Воислава Шешеля[9]. Милошевич умер, находясь под следствием. Суд над Шешелем продолжается до сих пор.

Напишите отзыв о статье "Резня в Вочине"

Примечания

  1. 1 2 [web.archive.org/web/20030310134910/www.un.org/icty/indictment/english/ses-ii030115e.htm Šešelj Indictment]
  2. 1 2 3 4 [www.croatianhistory.net/etf/vocin.html Blaskovich, Jerry (1 November 2002) "The Ghastly Slaughter of Vocin Revisited:Lest We Forget" The New Generation Hrvatski Vjesnik--English supplement]
  3. [www.ictytranscripts.org/TrialTranscripts/HTML/transe67/03-02-26-IA.html ICTY transcript: Šešelj trial, charges]
  4. 1 2 3 Jerry Blaskovich, Anatomy of Deceit: An American Physician's First-hand Encounter With The Realities Of The War In Croatia
  5. [query.nytimes.com/gst/fullpage.html?res=9D0CE4D8173FF93AA25751C1A967958260 Villagers in Croatia Recount Massacre by Serbian Forces - The New York Times]
  6. [www.hic.hr/english/ARCHIVE.htm#abr Croatian American Association: A tribute to Frank McCloskey]
  7. [news.bbc.co.uk/2/hi/europe/354561.stm Indictment against Milosevic and others]
  8. [web.archive.org/web/20070629160223/www.un.org/icty/cases-e/cis/milosevic/cis-060330.pdf Milošević indictment]
  9. [web.archive.org/web/20070626235927/www.un.org/icty/cases-e/cis/seselj/cis-seselj.pdf Šešelj Indictment]

Ссылки

  • [www.youtube.com/watch?v=_dVeP7JA7Ew&feature=related Snimka žrtava masakra] na YouTube
  • [www.hlc-rdc.org/srpski/Haski_tribunal/Sudjenje_Milosevicu/incident.php?file=599.html Fond za humanitarno pravo] Suđenje Miloševiću - Haški tribunal - Incidenti - Voćin (хорв.)

Отрывок, характеризующий Резня в Вочине

– Который, который ваш дом? – спросил он.
– О о ох! – завыла девка, указывая на флигель. – Он самый, она самая наша фатера была. Сгорела, сокровище ты мое, Катечка, барышня моя ненаглядная, о ох! – завыла Аниска при виде пожара, почувствовавши необходимость выказать и свои чувства.
Пьер сунулся к флигелю, но жар был так силен, что он невольна описал дугу вокруг флигеля и очутился подле большого дома, который еще горел только с одной стороны с крыши и около которого кишела толпа французов. Пьер сначала не понял, что делали эти французы, таскавшие что то; но, увидав перед собою француза, который бил тупым тесаком мужика, отнимая у него лисью шубу, Пьер понял смутно, что тут грабили, но ему некогда было останавливаться на этой мысли.
Звук треска и гула заваливающихся стен и потолков, свиста и шипенья пламени и оживленных криков народа, вид колеблющихся, то насупливающихся густых черных, то взмывающих светлеющих облаков дыма с блестками искр и где сплошного, сноповидного, красного, где чешуйчато золотого, перебирающегося по стенам пламени, ощущение жара и дыма и быстроты движения произвели на Пьера свое обычное возбуждающее действие пожаров. Действие это было в особенности сильно на Пьера, потому что Пьер вдруг при виде этого пожара почувствовал себя освобожденным от тяготивших его мыслей. Он чувствовал себя молодым, веселым, ловким и решительным. Он обежал флигелек со стороны дома и хотел уже бежать в ту часть его, которая еще стояла, когда над самой головой его послышался крик нескольких голосов и вслед за тем треск и звон чего то тяжелого, упавшего подле него.
Пьер оглянулся и увидал в окнах дома французов, выкинувших ящик комода, наполненный какими то металлическими вещами. Другие французские солдаты, стоявшие внизу, подошли к ящику.
– Eh bien, qu'est ce qu'il veut celui la, [Этому что еще надо,] – крикнул один из французов на Пьера.
– Un enfant dans cette maison. N'avez vous pas vu un enfant? [Ребенка в этом доме. Не видали ли вы ребенка?] – сказал Пьер.
– Tiens, qu'est ce qu'il chante celui la? Va te promener, [Этот что еще толкует? Убирайся к черту,] – послышались голоса, и один из солдат, видимо, боясь, чтобы Пьер не вздумал отнимать у них серебро и бронзы, которые были в ящике, угрожающе надвинулся на него.
– Un enfant? – закричал сверху француз. – J'ai entendu piailler quelque chose au jardin. Peut etre c'est sou moutard au bonhomme. Faut etre humain, voyez vous… [Ребенок? Я слышал, что то пищало в саду. Может быть, это его ребенок. Что ж, надо по человечеству. Мы все люди…]
– Ou est il? Ou est il? [Где он? Где он?] – спрашивал Пьер.
– Par ici! Par ici! [Сюда, сюда!] – кричал ему француз из окна, показывая на сад, бывший за домом. – Attendez, je vais descendre. [Погодите, я сейчас сойду.]
И действительно, через минуту француз, черноглазый малый с каким то пятном на щеке, в одной рубашке выскочил из окна нижнего этажа и, хлопнув Пьера по плечу, побежал с ним в сад.
– Depechez vous, vous autres, – крикнул он своим товарищам, – commence a faire chaud. [Эй, вы, живее, припекать начинает.]
Выбежав за дом на усыпанную песком дорожку, француз дернул за руку Пьера и указал ему на круг. Под скамейкой лежала трехлетняя девочка в розовом платьице.
– Voila votre moutard. Ah, une petite, tant mieux, – сказал француз. – Au revoir, mon gros. Faut etre humain. Nous sommes tous mortels, voyez vous, [Вот ваш ребенок. А, девочка, тем лучше. До свидания, толстяк. Что ж, надо по человечеству. Все люди,] – и француз с пятном на щеке побежал назад к своим товарищам.
Пьер, задыхаясь от радости, подбежал к девочке и хотел взять ее на руки. Но, увидав чужого человека, золотушно болезненная, похожая на мать, неприятная на вид девочка закричала и бросилась бежать. Пьер, однако, схватил ее и поднял на руки; она завизжала отчаянно злобным голосом и своими маленькими ручонками стала отрывать от себя руки Пьера и сопливым ртом кусать их. Пьера охватило чувство ужаса и гадливости, подобное тому, которое он испытывал при прикосновении к какому нибудь маленькому животному. Но он сделал усилие над собою, чтобы не бросить ребенка, и побежал с ним назад к большому дому. Но пройти уже нельзя было назад той же дорогой; девки Аниски уже не было, и Пьер с чувством жалости и отвращения, прижимая к себе как можно нежнее страдальчески всхлипывавшую и мокрую девочку, побежал через сад искать другого выхода.


Когда Пьер, обежав дворами и переулками, вышел назад с своей ношей к саду Грузинского, на углу Поварской, он в первую минуту не узнал того места, с которого он пошел за ребенком: так оно было загромождено народом и вытащенными из домов пожитками. Кроме русских семей с своим добром, спасавшихся здесь от пожара, тут же было и несколько французских солдат в различных одеяниях. Пьер не обратил на них внимания. Он спешил найти семейство чиновника, с тем чтобы отдать дочь матери и идти опять спасать еще кого то. Пьеру казалось, что ему что то еще многое и поскорее нужно сделать. Разгоревшись от жара и беготни, Пьер в эту минуту еще сильнее, чем прежде, испытывал то чувство молодости, оживления и решительности, которое охватило его в то время, как он побежал спасать ребенка. Девочка затихла теперь и, держась ручонками за кафтан Пьера, сидела на его руке и, как дикий зверек, оглядывалась вокруг себя. Пьер изредка поглядывал на нее и слегка улыбался. Ему казалось, что он видел что то трогательно невинное и ангельское в этом испуганном и болезненном личике.
На прежнем месте ни чиновника, ни его жены уже не было. Пьер быстрыми шагами ходил между народом, оглядывая разные лица, попадавшиеся ему. Невольно он заметил грузинское или армянское семейство, состоявшее из красивого, с восточным типом лица, очень старого человека, одетого в новый крытый тулуп и новые сапоги, старухи такого же типа и молодой женщины. Очень молодая женщина эта показалась Пьеру совершенством восточной красоты, с ее резкими, дугами очерченными черными бровями и длинным, необыкновенно нежно румяным и красивым лицом без всякого выражения. Среди раскиданных пожитков, в толпе на площади, она, в своем богатом атласном салопе и ярко лиловом платке, накрывавшем ее голову, напоминала нежное тепличное растение, выброшенное на снег. Она сидела на узлах несколько позади старухи и неподвижно большими черными продолговатыми, с длинными ресницами, глазами смотрела в землю. Видимо, она знала свою красоту и боялась за нее. Лицо это поразило Пьера, и он, в своей поспешности, проходя вдоль забора, несколько раз оглянулся на нее. Дойдя до забора и все таки не найдя тех, кого ему было нужно, Пьер остановился, оглядываясь.
Фигура Пьера с ребенком на руках теперь была еще более замечательна, чем прежде, и около него собралось несколько человек русских мужчин и женщин.
– Или потерял кого, милый человек? Сами вы из благородных, что ли? Чей ребенок то? – спрашивали у него.
Пьер отвечал, что ребенок принадлежал женщине и черном салопе, которая сидела с детьми на этом месте, и спрашивал, не знает ли кто ее и куда она перешла.
– Ведь это Анферовы должны быть, – сказал старый дьякон, обращаясь к рябой бабе. – Господи помилуй, господи помилуй, – прибавил он привычным басом.
– Где Анферовы! – сказала баба. – Анферовы еще с утра уехали. А это либо Марьи Николавны, либо Ивановы.