Резня в Египте (2013)

Резня в Египте — разгром лагерей сторонников свергнутого президента Мухаммеда Мурси военными 14 августа 2013 года.

В результате в некоторых городах по всей стране последовали массовые столкновения. В ответ в стране было объявлено чрезвычайное положение, а во многих областях введён комендантский час. По данным министерства здравоохранения Египта, число погибших достигло 525 человек, из которых 482 — гражданские лица, а 43 — полицейские. По состоянию на 15 августа ранены по меньшей мере 3717 человек.

К началу операции сторонники свергнутого президента располагались в двух палаточных лагерях: на площади Нахда на западе Каира (у Каирского университета) и возле мечети Рабаа Аль-Адавия на востоке города

Предыстория

После революции 2011 года и периода нестабильности, завершившийся свержением президента Мухамеда Мурси в начале июля 2013 года, десятки тысяч сторонников Мурси начали организовывать лагеря протестующих, призывая к возвращению к власти свергнутого президента. Протестующие и временное правительство оставались в противостоянии в течение шести недель, внутренние и внешние силы призывали все стороны конфликта работать в направлении демократического решения. Новое правительство несколько раз угрожало разгоном лагерей. Предполагалось, что даже был объявлен ультиматум до 14 августа; однако Аль-Азхар отрицает, что подобное предупреждение было. Инициативы, принятые для попытки разрешить конфликт, в том числе усилиями арабских стран Персидского залива, ЕС и США, не дали положительных результатов перед властями государства.

3 августа 2013 года военное правительство отдало приказ о блокаде палаточных лагерей

Столкновения

Примерно в 7:00 утра 14 августа 2013 года силы безопасности Египта начали движение к двум лагерям протестующих в Каире. По данным египетского МВД, изначальный план состоял в том, чтобы постепенно приостановить протесты, отрезав линии снабжения и обеспечив безопасный выход для тех, кто решил уйти. Однако, к 8:00 утра ситуация обострилась. Военные использовали бульдозеры и слезоточивый газ против толпы, также в операции были задействованы бронетехника и армейские вертолёты. Для разгона демонстрантов военные использовали снайперов. Обороняющие площадь Нахда исламисты взорвали несколько газовых баллонов. Представители военных отрицали факт расправы над демонстрантами, утверждая что огонь открывался только в ответ на стрельбу со стороны демонстрантов, вернее боевиков, использующих женщин и детей в качестве живого щита. Сами демонстранты отрицали наличие в своих рядах организованных групп боевиков. Основным оружием сопротивления были камни и бутылки с зажигательной смесью, которые, впрочем, и стали причиной пожаров в палаточных лагерях.

Сразу после утреннего разгона, Национальный альянс поддержки легитимности призвала своих членов выйти на улицы, «чтобы остановить резню». Насилие быстро распространилось по столице. Исламисты начали изготовлять бутылки с зажигательной смесью. Остальные хватали все, что можно было бы использовать в качестве оружия . Демонстранты блокировали важные дороги, останавливая движение. В конце утра сторонники Мурси прошли маршем к восточному Каиру. К полудню улицы были пусты. Во второй половине дня протестующие оттеснили полицию к больнице. Однако снайперы продолжали стрелять в тех, кто пытался в неё войти. С наступлением сумерек правительственные войска взяли под контроль уничтожение того, что осталось от лагерей протеста. Вечером под главной площадью сидячей забастовки Рабба аль-Адавии было найдено 20 трупов со следами пыток, которые позже отправили в морг.

Число убитых

По данным египетского министерства здравоохранения, по меньшей мере 235 человек погибли 14 августа. По данным Министерства внутренних дел среди них были 43 офицера полиции. По оценкам, 900 человек получили ранения и ещё несколько сотен были арестованы. По данным New York Times, эти цифры, скорее всего, будут расти по мере поступления информации . Братья-мусульмане оценили число погибших в 2000 человек. Среди погибших оказалось много подростков. На следующее утро погибли, по меньшей мере, 525 человек, из которых 482 были гражданскими лицами (в том числе около 200 в Каире), более 3700 ранены, по данным министра здравоохранения Мухаммеда Фатхаллы.

Последствия

После сообщений о событиях в Каире многие люди вышли на улицы. По стране прокатилась волна насилия. В Гизе разъярённая толпа напала на полицейский участок. Всего был атакован, согласно информации МВД Египта, 21 участок. На юге Египта были сожжены дотла от двух до семи коптских церквей. В результате христианские активисты обвинили сторонников Мурси в введении «войны возмездия против коптов в Египте». По данным правительства, сторонники «Братьев-мусульман» атаковали правительственные штаб-квартиры в нескольких провинциях. Сторонники Мурси провели акции солидарности против репрессий в Исмаилии, Александрии, Суэце, Асуане и в других городах страны. В случае нарушения комендантского часа, сторонники Мурси пообещали вернуться на улицы, чтобы продолжить свою агитацию. Банки и Каирский фондовый рынок закрыли до 15 августа. Железнодорожное сообщение также было приостановлено.

Чрезвычайное положение

Временное правительство ввело чрезвычайное положение сроком на один месяц. Таким образом, право на судебное разбирательство и надлежащие правовые процедуры закона было приостановлено. В 19:00 в 14 из 27 провинций (Каир, Гиза, Александрия, Суэц, Исмаилия, Асьют, Сохаг, Бени Суэф, Минья, Бехейра, Южный Синай, Северный Синай, Фаюм и Кена) был объявлен комендантский час. На следующий день отменили комендантский час в Южном Синае, чтобы избежать вреда туризму в городе Шарм-эш-Шейх. Армия обещала решительно обеспечить соблюдение комендантского часа. Комендантский час будет приведен в исполнение с 21:00-06:00 в течение месяца, наряду с чрезвычайным положением.

Реакция

Внутренняя

Временный вице-президент Мохаммед эль-Барадеи подал в отставку в знак протеста против разгона, заявив, что его совесть была обеспокоена в связи с гибелью мирных жителей «в частности, как я считаю, можно было бы избежать подобного. Стало слишком трудно продолжать нести ответственность за решения, с которыми я не согласен и за последствия которых я боюсь»". Временный премьер-министр Хазем аль-Беблауи похвалил силы безопасности за проделанную работу, говоря, что «мы обнаружили, что вопросы достигли такой точки, что никакое уважающее себя государство с ними не может согласиться … распространение анархии и нападения на больницы и полицейские участки.» Эль-Бельтаги утверждал, что люди поднялись и нанесут удар за восстановление демократии говоря: «Полицейское государство пришло к концу». Государственное телевидение утверждало, что лагеря протеста были очищены «в высшей степени цивилизованно», в то время как временное правительство выпустило заявление об одобрении работы сил безопасности и обвинении исламистов за многочисленные потери. Правительство также называют рейды необходимыми и сообщило, что полиция конфисковала оружие из лагерей. Пресс-служба Братьев-мусульман в Лондоне выступило с заявлением, что мир «не может сидеть сложа руки и смотреть, как невинных мужчин, женщин и детей, в настоящее время убивают без разбора. Мир должен выступить против преступлений военной хунты, пока не стало слишком поздно.»

Верховный имам Ахмед Эль-Тайеб призвал к «сдержанности», говоря, что Аль-Азхар стремится к поиску политического решения ситуации. Коптская Церковь осудила нападения на церкви и призвала армию навести порядок. Партия «Аль-Нур» призвала протестующих проявлять сдержанность, но сообщила, что репрессии теперь ещё больше осложнят политический процесс. Молодёжное движение 6 апреля обвинило «армию, МВД и Братьев-мусульман» в насилии.

См. также

• Военный переворот в Египте (2013)
• R4BIA

Ссылки

• [cliodynamics.ru/index.php?option=com_content&task=view&id=347&Itemid=1 Египетский переворот 2013 года: опыт эконометрического анализа]
• [cliodynamics.ru/index.php?option=com_content&task=view&id=355&Itemid=1 Анатомия египетской контрреволюции]

Отрывок, характеризующий Резня в Египте (2013)

Пьер поспешно подошел к ней. Он думал, что она ему, как всегда, подаст руку; но она, близко подойдя к нему, остановилась, тяжело дыша и безжизненно опустив руки, совершенно в той же позе, в которой она выходила на середину залы, чтоб петь, но совсем с другим выражением.
– Петр Кирилыч, – начала она быстро говорить – князь Болконский был вам друг, он и есть вам друг, – поправилась она (ей казалось, что всё только было, и что теперь всё другое). – Он говорил мне тогда, чтобы обратиться к вам…
Пьер молча сопел носом, глядя на нее. Он до сих пор в душе своей упрекал и старался презирать ее; но теперь ему сделалось так жалко ее, что в душе его не было места упреку.
– Он теперь здесь, скажите ему… чтобы он прост… простил меня. – Она остановилась и еще чаще стала дышать, но не плакала.
– Да… я скажу ему, – говорил Пьер, но… – Он не знал, что сказать.
Наташа видимо испугалась той мысли, которая могла притти Пьеру.
– Нет, я знаю, что всё кончено, – сказала она поспешно. – Нет, это не может быть никогда. Меня мучает только зло, которое я ему сделала. Скажите только ему, что я прошу его простить, простить, простить меня за всё… – Она затряслась всем телом и села на стул.
Еще никогда не испытанное чувство жалости переполнило душу Пьера.
– Я скажу ему, я всё еще раз скажу ему, – сказал Пьер; – но… я бы желал знать одно…
«Что знать?» спросил взгляд Наташи.
– Я бы желал знать, любили ли вы… – Пьер не знал как назвать Анатоля и покраснел при мысли о нем, – любили ли вы этого дурного человека?
– Не называйте его дурным, – сказала Наташа. – Но я ничего – ничего не знаю… – Она опять заплакала.
И еще больше чувство жалости, нежности и любви охватило Пьера. Он слышал как под очками его текли слезы и надеялся, что их не заметят.
– Не будем больше говорить, мой друг, – сказал Пьер.
Так странно вдруг для Наташи показался этот его кроткий, нежный, задушевный голос.
– Не будем говорить, мой друг, я всё скажу ему; но об одном прошу вас – считайте меня своим другом, и ежели вам нужна помощь, совет, просто нужно будет излить свою душу кому нибудь – не теперь, а когда у вас ясно будет в душе – вспомните обо мне. – Он взял и поцеловал ее руку. – Я счастлив буду, ежели в состоянии буду… – Пьер смутился.
– Не говорите со мной так: я не стою этого! – вскрикнула Наташа и хотела уйти из комнаты, но Пьер удержал ее за руку. Он знал, что ему нужно что то еще сказать ей. Но когда он сказал это, он удивился сам своим словам.
– Перестаньте, перестаньте, вся жизнь впереди для вас, – сказал он ей.
– Для меня? Нет! Для меня всё пропало, – сказала она со стыдом и самоунижением.
– Все пропало? – повторил он. – Ежели бы я был не я, а красивейший, умнейший и лучший человек в мире, и был бы свободен, я бы сию минуту на коленях просил руки и любви вашей.
Наташа в первый раз после многих дней заплакала слезами благодарности и умиления и взглянув на Пьера вышла из комнаты.
Пьер тоже вслед за нею почти выбежал в переднюю, удерживая слезы умиления и счастья, давившие его горло, не попадая в рукава надел шубу и сел в сани.
– Теперь куда прикажете? – спросил кучер.
«Куда? спросил себя Пьер. Куда же можно ехать теперь? Неужели в клуб или гости?» Все люди казались так жалки, так бедны в сравнении с тем чувством умиления и любви, которое он испытывал; в сравнении с тем размягченным, благодарным взглядом, которым она последний раз из за слез взглянула на него.
– Домой, – сказал Пьер, несмотря на десять градусов мороза распахивая медвежью шубу на своей широкой, радостно дышавшей груди.
Было морозно и ясно. Над грязными, полутемными улицами, над черными крышами стояло темное, звездное небо. Пьер, только глядя на небо, не чувствовал оскорбительной низости всего земного в сравнении с высотою, на которой находилась его душа. При въезде на Арбатскую площадь, огромное пространство звездного темного неба открылось глазам Пьера. Почти в середине этого неба над Пречистенским бульваром, окруженная, обсыпанная со всех сторон звездами, но отличаясь от всех близостью к земле, белым светом, и длинным, поднятым кверху хвостом, стояла огромная яркая комета 1812 го года, та самая комета, которая предвещала, как говорили, всякие ужасы и конец света. Но в Пьере светлая звезда эта с длинным лучистым хвостом не возбуждала никакого страшного чувства. Напротив Пьер радостно, мокрыми от слез глазами, смотрел на эту светлую звезду, которая, как будто, с невыразимой быстротой пролетев неизмеримые пространства по параболической линии, вдруг, как вонзившаяся стрела в землю, влепилась тут в одно избранное ею место, на черном небе, и остановилась, энергично подняв кверху хвост, светясь и играя своим белым светом между бесчисленными другими, мерцающими звездами. Пьеру казалось, что эта звезда вполне отвечала тому, что было в его расцветшей к новой жизни, размягченной и ободренной душе.


С конца 1811 го года началось усиленное вооружение и сосредоточение сил Западной Европы, и в 1812 году силы эти – миллионы людей (считая тех, которые перевозили и кормили армию) двинулись с Запада на Восток, к границам России, к которым точно так же с 1811 го года стягивались силы России. 12 июня силы Западной Европы перешли границы России, и началась война, то есть совершилось противное человеческому разуму и всей человеческой природе событие. Миллионы людей совершали друг, против друга такое бесчисленное количество злодеяний, обманов, измен, воровства, подделок и выпуска фальшивых ассигнаций, грабежей, поджогов и убийств, которого в целые века не соберет летопись всех судов мира и на которые, в этот период времени, люди, совершавшие их, не смотрели как на преступления.
Что произвело это необычайное событие? Какие были причины его? Историки с наивной уверенностью говорят, что причинами этого события были обида, нанесенная герцогу Ольденбургскому, несоблюдение континентальной системы, властолюбие Наполеона, твердость Александра, ошибки дипломатов и т. п.
Следовательно, стоило только Меттерниху, Румянцеву или Талейрану, между выходом и раутом, хорошенько постараться и написать поискуснее бумажку или Наполеону написать к Александру: Monsieur mon frere, je consens a rendre le duche au duc d'Oldenbourg, [Государь брат мой, я соглашаюсь возвратить герцогство Ольденбургскому герцогу.] – и войны бы не было.
Понятно, что таким представлялось дело современникам. Понятно, что Наполеону казалось, что причиной войны были интриги Англии (как он и говорил это на острове Св. Елены); понятно, что членам английской палаты казалось, что причиной войны было властолюбие Наполеона; что принцу Ольденбургскому казалось, что причиной войны было совершенное против него насилие; что купцам казалось, что причиной войны была континентальная система, разорявшая Европу, что старым солдатам и генералам казалось, что главной причиной была необходимость употребить их в дело; легитимистам того времени то, что необходимо было восстановить les bons principes [хорошие принципы], а дипломатам того времени то, что все произошло оттого, что союз России с Австрией в 1809 году не был достаточно искусно скрыт от Наполеона и что неловко был написан memorandum за № 178. Понятно, что эти и еще бесчисленное, бесконечное количество причин, количество которых зависит от бесчисленного различия точек зрения, представлялось современникам; но для нас – потомков, созерцающих во всем его объеме громадность совершившегося события и вникающих в его простой и страшный смысл, причины эти представляются недостаточными. Для нас непонятно, чтобы миллионы людей христиан убивали и мучили друг друга, потому что Наполеон был властолюбив, Александр тверд, политика Англии хитра и герцог Ольденбургский обижен. Нельзя понять, какую связь имеют эти обстоятельства с самым фактом убийства и насилия; почему вследствие того, что герцог обижен, тысячи людей с другого края Европы убивали и разоряли людей Смоленской и Московской губерний и были убиваемы ими.
Для нас, потомков, – не историков, не увлеченных процессом изыскания и потому с незатемненным здравым смыслом созерцающих событие, причины его представляются в неисчислимом количестве. Чем больше мы углубляемся в изыскание причин, тем больше нам их открывается, и всякая отдельно взятая причина или целый ряд причин представляются нам одинаково справедливыми сами по себе, и одинаково ложными по своей ничтожности в сравнении с громадностью события, и одинаково ложными по недействительности своей (без участия всех других совпавших причин) произвести совершившееся событие. Такой же причиной, как отказ Наполеона отвести свои войска за Вислу и отдать назад герцогство Ольденбургское, представляется нам и желание или нежелание первого французского капрала поступить на вторичную службу: ибо, ежели бы он не захотел идти на службу и не захотел бы другой, и третий, и тысячный капрал и солдат, настолько менее людей было бы в войске Наполеона, и войны не могло бы быть.
Ежели бы Наполеон не оскорбился требованием отступить за Вислу и не велел наступать войскам, не было бы войны; но ежели бы все сержанты не пожелали поступить на вторичную службу, тоже войны не могло бы быть. Тоже не могло бы быть войны, ежели бы не было интриг Англии, и не было бы принца Ольденбургского и чувства оскорбления в Александре, и не было бы самодержавной власти в России, и не было бы французской революции и последовавших диктаторства и империи, и всего того, что произвело французскую революцию, и так далее. Без одной из этих причин ничего не могло бы быть. Стало быть, причины эти все – миллиарды причин – совпали для того, чтобы произвести то, что было. И, следовательно, ничто не было исключительной причиной события, а событие должно было совершиться только потому, что оно должно было совершиться. Должны были миллионы людей, отрекшись от своих человеческих чувств и своего разума, идти на Восток с Запада и убивать себе подобных, точно так же, как несколько веков тому назад с Востока на Запад шли толпы людей, убивая себе подобных.
Действия Наполеона и Александра, от слова которых зависело, казалось, чтобы событие совершилось или не совершилось, – были так же мало произвольны, как и действие каждого солдата, шедшего в поход по жребию или по набору. Это не могло быть иначе потому, что для того, чтобы воля Наполеона и Александра (тех людей, от которых, казалось, зависело событие) была исполнена, необходимо было совпадение бесчисленных обстоятельств, без одного из которых событие не могло бы совершиться. Необходимо было, чтобы миллионы людей, в руках которых была действительная сила, солдаты, которые стреляли, везли провиант и пушки, надо было, чтобы они согласились исполнить эту волю единичных и слабых людей и были приведены к этому бесчисленным количеством сложных, разнообразных причин.
Фатализм в истории неизбежен для объяснения неразумных явлений (то есть тех, разумность которых мы не понимаем). Чем более мы стараемся разумно объяснить эти явления в истории, тем они становятся для нас неразумнее и непонятнее.
Каждый человек живет для себя, пользуется свободой для достижения своих личных целей и чувствует всем существом своим, что он может сейчас сделать или не сделать такое то действие; но как скоро он сделает его, так действие это, совершенное в известный момент времени, становится невозвратимым и делается достоянием истории, в которой оно имеет не свободное, а предопределенное значение.