Резня в Маунтин-Медоуз

Резня в Маунтин-Медоуз (англ. Mountain Meadows massacre) — серия нападений, совершённых на группу Бэйкера-Фэнчера и произошедших в южной части территории Юта, у района Маунтин-Медоуз. Атаки завершились 11 сентября 1857 года массовым убийством переселенцев, в котором приняли участие южный батальон мормонского легиона Наву, а также некоторые из местных и коренных жителей.

Группа Бэйкера-Фэнчера, состоявшая из переселенцев из Арканзаса, направлялась в Калифорнию по маршруту, проходившему через территорию Юта, жители которой в это время находились в конфронтации с правительством США. Достигнув Солт-Лейк-Сити, группа переселенцев свернула на юг и остановилась для привала в Маунтин-Медоуз. В то же время руководители милиционного отряда Исаак Хайт и Джон Ли разработали план нападения на переселенцев. Отряд, официально называвшийся легионом Наву, в основном состоял из поселенцев-мормонов штата Юты. Чтобы дискредитировать индейцев, Хайт и Ли планировали убедить людей из племени пайютов присоединиться к ним, а легион замаскировать под индейцев.

Во время первого нападения переселенцы смогли отбиться и далее смогли сдерживать атаки в течение пяти дней. В конце концов у руководителей отряда стали появляться опасения, что переселенцы среди нападавших на них индейцев могли заметить белых людей и, таким образом, догадаться, кто в действительности стоит за этими атаками. В связи с этим командующий милиционным отрядом Уильям Дейм дал приказ на уничтожение переселенцев. Всего было убито около 120 мужчин, женщин и детей старшего возраста. Семнадцать детей, моложе семи лет, были спасены местными семьями.

После резни преступники поспешно похоронили своих жертв, а их личные вещи продали с аукциона. Расследование данного преступления, прерванное Гражданской войной, было закончено в 1874 году. Виновным был признан только Джон Ли.

Ссылки

• [www.mountainmeadowsmonumentfoundation.org/ Mountain Meadows Monument Foundation]
• [www.mtn-meadows-assoc.com/ Mountain Meadows Association]

Отрывок, характеризующий Резня в Маунтин-Медоуз

Выйдя на большую дорогу, французы с поразительной энергией, с быстротою неслыханной побежали к своей выдуманной цели. Кроме этой причины общего стремления, связывавшей в одно целое толпы французов и придававшей им некоторую энергию, была еще другая причина, связывавшая их. Причина эта состояла в их количестве. Сама огромная масса их, как в физическом законе притяжения, притягивала к себе отдельные атомы людей. Они двигались своей стотысячной массой как целым государством.
Каждый человек из них желал только одного – отдаться в плен, избавиться от всех ужасов и несчастий. Но, с одной стороны, сила общего стремления к цели Смоленска увлекала каждою в одном и том же направлении; с другой стороны – нельзя было корпусу отдаться в плен роте, и, несмотря на то, что французы пользовались всяким удобным случаем для того, чтобы отделаться друг от друга и при малейшем приличном предлоге отдаваться в плен, предлоги эти не всегда случались. Самое число их и тесное, быстрое движение лишало их этой возможности и делало для русских не только трудным, но невозможным остановить это движение, на которое направлена была вся энергия массы французов. Механическое разрывание тела не могло ускорить дальше известного предела совершавшийся процесс разложения.
Ком снега невозможно растопить мгновенно. Существует известный предел времени, ранее которого никакие усилия тепла не могут растопить снега. Напротив, чем больше тепла, тем более крепнет остающийся снег.
Из русских военачальников никто, кроме Кутузова, не понимал этого. Когда определилось направление бегства французской армии по Смоленской дороге, тогда то, что предвидел Коновницын в ночь 11 го октября, начало сбываться. Все высшие чины армии хотели отличиться, отрезать, перехватить, полонить, опрокинуть французов, и все требовали наступления.
Кутузов один все силы свои (силы эти очень невелики у каждого главнокомандующего) употреблял на то, чтобы противодействовать наступлению.
Он не мог им сказать то, что мы говорим теперь: зачем сраженье, и загораживанье дороги, и потеря своих людей, и бесчеловечное добиванье несчастных? Зачем все это, когда от Москвы до Вязьмы без сражения растаяла одна треть этого войска? Но он говорил им, выводя из своей старческой мудрости то, что они могли бы понять, – он говорил им про золотой мост, и они смеялись над ним, клеветали его, и рвали, и метали, и куражились над убитым зверем.