Резолюция Генеральной Ассамблеи ООН 4686
Резолюция 4686 Генеральной Ассамблеи ООН (Резолюция 46/86) под заголовком «Ликвидация расизма и расовой дискриминации» была принята 16 декабря 1991 года Генеральной Ассамблеей ООН. Она отменила свою резолюцию 3379 (ХХХ) от 10 ноября 1975 года, утверждавшую, что сионизм — это форма расизма и расовой дискриминации.
Израиль обуславливал своё согласие на участие в Мадридской мирной конференции 1991 года отменой резолюции 3379.
Содержание
Итоги голосования
За принятие резолюции проголосовало 111 государств, против — 25, воздержалось — 13[1][2].
- Страны-инициаторы
Австралия, Австрия, Албания, Антигуа и Барбуда, Аргентина, Багамские Острова, Барбадос, Белоруссия, Бельгия, Белиз, Болгария, Боливия, Бразилия, Бурунди, Великобритания, Венгрия, Венесуэла, Гамбия, Гайана, Гватемала, Германия, Гондурас, Гренада, Греция, Дания, Доминика, Доминиканская Республика, Заир, Замбия, Израиль, Исландия, Испания, Ирландия, Италия, Канада, Кипр, Колумбия, Коста Рика, Латвия, Либерия, Литва, Лихтенштейн, Люксембург, Мадагаскар, Малави, Мальта, Маршалловы Острова, Мексика, Мозамбик, Монголия, Никарагуа, Нидерланды, Новая Зеландия, Норвегия, Панама, Папуа — Новая Гвинея, Парагвай, Перу, Польша, Португалия, Республика Корея, Руанда, Румыния, Сальвадор, Самоа, Свазиленд, Сент-Винсент и Гренадины, Сент-Китс и Невис, Сент-Люсия, Сьерра-Леоне, Сингапур, Соломоновы Острова, СССР, Суринам, США, Украина, Уругвай, Федеративные Штаты Микронезии, Финляндия, Франция, Центральноафриканская Республика, Чехословакия, Чили, Швеция, Эквадор, Эстония, Югославия, Ямайка, Япония.
- За
страны-инициаторы, а также Бенин, Бутан, Ботсвана, Габон, Гаити, Индия, Кабо-Верде, Камбоджа, Камерун, Кения, Конго, Кот-д’Ивуар, Лесото, Мадагаскар, Намибия, Непал, Нигерия, Сан-Томе и Принсипи, Сейшелы, Таиланд, Того, Фиджи, Филиппины.
- Против
Афганистан, Алжир, Бангладеш, Бруней, Вьетнам, Иордания, Индонезия, Ирак, Иран, Йемен, Катар, Корейская Народно-Демократическая Республика, Куба, Ливан, Ливия, Мавритания, Малайзия, Мали, Объединённые Арабские Эмираты, Пакистан, Саудовская Аравия, Сирия, Сомали, Судан, Шри-Ланка.
- Воздержались
Ангола, Буркина-Фасо, Гана, Зимбабве, Лаос, Маврикий, Мальдивы, Мьянма, Тринидад и Тобаго, Турция, Уганда, Танзания, Эфиопия.
- Отсутствовали
Бахрейн, Вануату, Гвинея, Гвинея-Бисау, Джибути, Египет, Китайская Народная Республика, Коморы, Кувейт, Марокко, Нигерия, Оман, Сенегал, Тунис, Чад.
Выступления в поддержку
Президент США Джордж Буш лично представил ходатайство об аннулировании Резолюции 3379, заявив, в частности[3]:
Теперь впервые, у нас есть реальный шанс выполнить цель Устава ООН […]
Мы должны серьезно отнестись к основополагающему принципу Устава: «проявлять терпимость и жить вместе в мире друг с другом, как добрые соседи».
Резолюция ГА ООН 3379, приравняв сионизм к расизму, насмехалась … над принципами, на которых была создана Организация Объединенных Наций. И я выступаю за её отмену. Сионизм это не политика, это идея, которая привела к созданию очага для еврейского народа, государства Израиль. И приравнять сионизм к невыносимым грехам расизма, значит исказить историю и забыть ужасное положение евреев как во время Второй мировой войны, так и, по сути, на протяжении истории. Ставить на одну доску сионизм и расизм, значит отказаться от самого Израиля, достойного члена ООН.
ООН не может утверждать, что стремится к миру, и в то же подвергать право Израиля на существование. Безусловная отмена этой резолюции повысит её авторитет ООН, и послужит делу мира.
В 1998 году Генеральный секретарь ООН Кофи Аннан назвал резолюцию 3379 «низшей точкой в отношениях Израиля и Объединённых Наций, сказав, что её отрицательные последствия трудно переоценить»[4][5].
Критика
По мнению российского учёного, доктора исторических наук, профессора Александра Барышева, резолюция 46/86 была принята без всяких объяснений со стороны Генеральной Ассамблеи ООН, что связано с изменившимися международными условиями и «яростным» давлением США— центра мирового сионизма и империализма[6]. Мнение о давлении США подтверждает израильский учёный-политолог Йоханан Манор, со ссылкой на «Jerusalem Post» сообщающий о том, что послам США в других странах были даны инстукции: предупредить, что отказ голосовать за отмену резолюции 3379 может сказаться на отношениях этих стран с США[7].
См. также
[www.jewishvirtuallibrary.org/jsource/UN/gatoc.html#1991 General Assembly Resolutions Related to Israel and the Middle East (In chronological order by year, numerical order by resolution)]
Напишите отзыв о статье "Резолюция Генеральной Ассамблеи ООН 4686"
Примечания
- ↑ [www.mfa.gov.il/MFA/Foreign%20Relations/Israels%20Foreign%20Relations%20since%201947/1988-1992/260%20General%20Assembly%20Resolution%2046-86-%20Revocation 260 General Assembly Resolution 46-86- Revocation of Resolution 3379- 16 December 1991- and statement by President Herzog 16 Dec 1991, VOLUME 11-12: 1988—1992]
- ↑ [daccess-dds-ny.un.org/doc/RESOLUTION/GEN/NR0/586/18/IMG/NR058618.pdf?OpenElement 44/86 Ликвидация расизма и расовой дискриминации, 74-е пленарное заседание, 16 декабря 1991 года]
- ↑ [www.presidency.ucsb.edu/ws/index.php?pid=20012 Address to the 46th Session of the United Nations General Assembly in New York City]. September 23, 1991. The American Presidency Project
- ↑ [fpc.state.gov/documents/organization/115952.pdf The 2009 U.N. Durban Review Conference: Follow-Up to the 2001 U.N. World Conference Against Racism, Luisa Blanchfield, November 20, 2008]
- 13 Then-Secretary-General Kofi Annan called resolution 3379 a «low point» in Israel’s relationship with the United Nations, stating that the "negative resonance [of the resolution] … is difficult to overestimate, "
- ↑ U.N. press release SG/SM/6504/Rev.1, March 25, 1998.
- ↑ Барышев А. П. Мировая политика и Организация Объединенных Наций, 1945-2009. — Общество дружбы и развития сотрудничества с зарубежными странами, 2009. — С. 757. — 1319 с.
- ↑ Yohanan Manor. [www.jcpa.org/JCPA/Templates/ShowPage.asp?DBID=1&LNGID=1&TMID=111&FID=624&PID=0&IID=3670 «Zionism Is Racism» Resolution: The Rise, Fall and Eesurgence of a Libel] (англ.)
Ссылки
- Yohanan Manor. [www.jcpa.org/JCPA/Templates/ShowPage.asp?DBID=1&LNGID=1&TMID=111&FID=624&PID=0&IID=3670 «Zionism Is Racism» Resolution: The Rise, Fall and Eesurgence of a Libel] (англ.)
| ||||||||||||||||||||||||||||||||||||
Отрывок, характеризующий Резолюция Генеральной Ассамблеи ООН 4686
– Он очень, очень хороший, честный и приятный человек, – сказал Борис.Ростов пристально еще раз посмотрел в глаза Борису и вздохнул. Берг вернулся, и за бутылкой вина разговор между тремя офицерами оживился. Гвардейцы рассказывали Ростову о своем походе, о том, как их чествовали в России, Польше и за границей. Рассказывали о словах и поступках их командира, великого князя, анекдоты о его доброте и вспыльчивости. Берг, как и обыкновенно, молчал, когда дело касалось не лично его, но по случаю анекдотов о вспыльчивости великого князя с наслаждением рассказал, как в Галиции ему удалось говорить с великим князем, когда он объезжал полки и гневался за неправильность движения. С приятной улыбкой на лице он рассказал, как великий князь, очень разгневанный, подъехав к нему, закричал: «Арнауты!» (Арнауты – была любимая поговорка цесаревича, когда он был в гневе) и потребовал ротного командира.
– Поверите ли, граф, я ничего не испугался, потому что я знал, что я прав. Я, знаете, граф, не хвалясь, могу сказать, что я приказы по полку наизусть знаю и устав тоже знаю, как Отче наш на небесех . Поэтому, граф, у меня по роте упущений не бывает. Вот моя совесть и спокойна. Я явился. (Берг привстал и представил в лицах, как он с рукой к козырьку явился. Действительно, трудно было изобразить в лице более почтительности и самодовольства.) Уж он меня пушил, как это говорится, пушил, пушил; пушил не на живот, а на смерть, как говорится; и «Арнауты», и черти, и в Сибирь, – говорил Берг, проницательно улыбаясь. – Я знаю, что я прав, и потому молчу: не так ли, граф? «Что, ты немой, что ли?» он закричал. Я всё молчу. Что ж вы думаете, граф? На другой день и в приказе не было: вот что значит не потеряться. Так то, граф, – говорил Берг, закуривая трубку и пуская колечки.
– Да, это славно, – улыбаясь, сказал Ростов.
Но Борис, заметив, что Ростов сбирался посмеяться над Бергом, искусно отклонил разговор. Он попросил Ростова рассказать о том, как и где он получил рану. Ростову это было приятно, и он начал рассказывать, во время рассказа всё более и более одушевляясь. Он рассказал им свое Шенграбенское дело совершенно так, как обыкновенно рассказывают про сражения участвовавшие в них, то есть так, как им хотелось бы, чтобы оно было, так, как они слыхали от других рассказчиков, так, как красивее было рассказывать, но совершенно не так, как оно было. Ростов был правдивый молодой человек, он ни за что умышленно не сказал бы неправды. Он начал рассказывать с намерением рассказать всё, как оно точно было, но незаметно, невольно и неизбежно для себя перешел в неправду. Ежели бы он рассказал правду этим слушателям, которые, как и он сам, слышали уже множество раз рассказы об атаках и составили себе определенное понятие о том, что такое была атака, и ожидали точно такого же рассказа, – или бы они не поверили ему, или, что еще хуже, подумали бы, что Ростов был сам виноват в том, что с ним не случилось того, что случается обыкновенно с рассказчиками кавалерийских атак. Не мог он им рассказать так просто, что поехали все рысью, он упал с лошади, свихнул руку и изо всех сил побежал в лес от француза. Кроме того, для того чтобы рассказать всё, как было, надо было сделать усилие над собой, чтобы рассказать только то, что было. Рассказать правду очень трудно; и молодые люди редко на это способны. Они ждали рассказа о том, как горел он весь в огне, сам себя не помня, как буря, налетал на каре; как врубался в него, рубил направо и налево; как сабля отведала мяса, и как он падал в изнеможении, и тому подобное. И он рассказал им всё это.
В середине его рассказа, в то время как он говорил: «ты не можешь представить, какое странное чувство бешенства испытываешь во время атаки», в комнату вошел князь Андрей Болконский, которого ждал Борис. Князь Андрей, любивший покровительственные отношения к молодым людям, польщенный тем, что к нему обращались за протекцией, и хорошо расположенный к Борису, который умел ему понравиться накануне, желал исполнить желание молодого человека. Присланный с бумагами от Кутузова к цесаревичу, он зашел к молодому человеку, надеясь застать его одного. Войдя в комнату и увидав рассказывающего военные похождения армейского гусара (сорт людей, которых терпеть не мог князь Андрей), он ласково улыбнулся Борису, поморщился, прищурился на Ростова и, слегка поклонившись, устало и лениво сел на диван. Ему неприятно было, что он попал в дурное общество. Ростов вспыхнул, поняв это. Но это было ему всё равно: это был чужой человек. Но, взглянув на Бориса, он увидал, что и ему как будто стыдно за армейского гусара. Несмотря на неприятный насмешливый тон князя Андрея, несмотря на общее презрение, которое с своей армейской боевой точки зрения имел Ростов ко всем этим штабным адъютантикам, к которым, очевидно, причислялся и вошедший, Ростов почувствовал себя сконфуженным, покраснел и замолчал. Борис спросил, какие новости в штабе, и что, без нескромности, слышно о наших предположениях?
– Вероятно, пойдут вперед, – видимо, не желая при посторонних говорить более, отвечал Болконский.
Берг воспользовался случаем спросить с особенною учтивостию, будут ли выдавать теперь, как слышно было, удвоенное фуражное армейским ротным командирам? На это князь Андрей с улыбкой отвечал, что он не может судить о столь важных государственных распоряжениях, и Берг радостно рассмеялся.
– Об вашем деле, – обратился князь Андрей опять к Борису, – мы поговорим после, и он оглянулся на Ростова. – Вы приходите ко мне после смотра, мы всё сделаем, что можно будет.
И, оглянув комнату, он обратился к Ростову, которого положение детского непреодолимого конфуза, переходящего в озлобление, он и не удостоивал заметить, и сказал:
– Вы, кажется, про Шенграбенское дело рассказывали? Вы были там?
– Я был там, – с озлоблением сказал Ростов, как будто бы этим желая оскорбить адъютанта.
Болконский заметил состояние гусара, и оно ему показалось забавно. Он слегка презрительно улыбнулся.
– Да! много теперь рассказов про это дело!
– Да, рассказов, – громко заговорил Ростов, вдруг сделавшимися бешеными глазами глядя то на Бориса, то на Болконского, – да, рассказов много, но наши рассказы – рассказы тех, которые были в самом огне неприятеля, наши рассказы имеют вес, а не рассказы тех штабных молодчиков, которые получают награды, ничего не делая.
