Рейнгольд, Валерий Леонидович

Валерий Рейнгольд
Общая информация
Полное имя	Валерий Леонидович Рейнгольд
Прозвище	Электричка Всадник без головы Рэкс
Родился
Гражданство
Рост	168 см
Вес	72 кг
Позиция	нападающий, полузащитник
Информация о клубе
Клуб	завершил карьеру
Карьера
Молодёжные клубы
	Динамо (Москва)
	Спартак (Москва)
Клубная карьера*
1960—1967	Спартак (Москва)	176 (32)
1968—1969	Труд (Воронеж)	55 (7)
1970—1974	Шинник	147 (30)
* Количество игр и голов за профессиональный клуб считается только для различных лиг национальных чемпионатов.

Вале́рий Леони́дович Рейнгольд (18 февраля 1942, Москва, РСФСР, СССР) — советский футболист, выступавший на позициях крайнего нападающего или полузащитника. Мастер спорта СССР (1960).

Биография

Родился в Москве в семье советского немца и русской, там же начал заниматься футболом. Первые шаги в игре делал в своём дворе на Красных Воротах. После случайной встречи с известным игроком московского «Динамо» Леонидом Соловьёвым оказался по его приглашению в динамовской спортшколе. Первым тренером Рейнгольда в школе «Динамо» стал Владимир Иванович Хайдин. Играл за сборную Москвы на Спартакиаде учащихся, и там спартаковский тренер предложил 15-летнему Рейнгольду перейти в юношескую команду «Спартака», тот согласился; поначалу динамовцы не хотели его отпускать и написали протест в федерацию футбола, однако затем он всё же перешёл в «Спартак».

В 1959 году выиграл Кубок СССР по футболу среди производственных коллективов, играя в одной команде с известными хоккеистами Старшиновым и братьями Борисом и Евгением Майоровыми.

В мае 1960 года Рейнгольд дебютировал в основной команде «Спартака» в чемпионате СССР. Последующие пять лет в «Спартаке» сложились для него весьма успешно: он постепенно закрепился в основном составе и выиграл с командой три медали чемпионата СССР разного достоинства и два кубка страны. Всего за восемь лет выступлений за «Спартак» провёл 176 матчей в высшей советской лиге, забил в них 32 гола.

Покинул «Спартак» по окончании сезона 1967 года. После этого два сезона играл в воронежской команде «Труд» во второй группе «А» СССР (втором по значимости дивизионе страны). Последние пять сезонов своей карьеры провёл в ярославском «Шиннике». В сезоне 1970 года, дебютном для себя в составе ярославцев, выиграл в составе команды зональное первенство второй группы «А» (на тот момент третьей по силе лиги). Последующие четыре года «Шинник» был середняком первой (по силе — второй) советской лиги, а Рейнгольд три года из четырёх оставался игроком основного состава команды. В сезоне 1974 года он провёл всего пять игр в лиге и по его окончании завершил игровую карьеру.

После окончания карьеры пробовал работать таксистом, а затем ушёл в бригаду строителей-монтажников. В 1987—1998 годах работал директором стадиона «Локомотив» (Перово, Москва).

Проживает в Москве. Женат, две дочери, четверо внуков. Одна из дочерей — сотрудник Генпрокуратуры.

Ныне ведет свою конференцию на сайте «Советского спорта».

Достижения

• Чемпион СССР: 1962
• Серебряный призёр чемпионата СССР: 1963
• Бронзовый призёр чемпионата СССР: 1961
• Обладатель Кубка СССР: 1963, 1965
• Победитель второй группы «А» (третьей по силе лиги СССР): 1970
• Обладатель Кубка СССР среди производственных коллективов: 1959

Ссылки

• [spartak.com/main/team/first/1768 Профиль на официальном сайте ФК «Спартак» (Москва)] (рус.)
• [www.sport-express.ru/newspaper/2011-03-11/16_1/ Разговор по пятницам] // «Спорт-Экспресс», 11 марта 2011.
• [fcsm.mysoccer.ru/2006/02/18/reyngold_valeriy_leonidovich.html Интервью на сайте рязанских болельщиков ФК «Спартак» Москва]
• [sport.km.ru/v_spartake_tvoritsya_nastoyashhi Интервью на сайте sport.km.ru]

Отрывок, характеризующий Рейнгольд, Валерий Леонидович

Губка Лизы опустилась. Она приблизила свое лицо к лицу золовки и опять неожиданно заплакала.
– Ей надо отдохнуть, – сказал князь Андрей, морщась. – Не правда ли, Лиза? Сведи ее к себе, а я пойду к батюшке. Что он, всё то же?
– То же, то же самое; не знаю, как на твои глаза, – отвечала радостно княжна.
– И те же часы, и по аллеям прогулки? Станок? – спрашивал князь Андрей с чуть заметною улыбкой, показывавшею, что несмотря на всю свою любовь и уважение к отцу, он понимал его слабости.
– Те же часы и станок, еще математика и мои уроки геометрии, – радостно отвечала княжна Марья, как будто ее уроки из геометрии были одним из самых радостных впечатлений ее жизни.
Когда прошли те двадцать минут, которые нужны были для срока вставанья старого князя, Тихон пришел звать молодого князя к отцу. Старик сделал исключение в своем образе жизни в честь приезда сына: он велел впустить его в свою половину во время одевания перед обедом. Князь ходил по старинному, в кафтане и пудре. И в то время как князь Андрей (не с тем брюзгливым выражением лица и манерами, которые он напускал на себя в гостиных, а с тем оживленным лицом, которое у него было, когда он разговаривал с Пьером) входил к отцу, старик сидел в уборной на широком, сафьяном обитом, кресле, в пудроманте, предоставляя свою голову рукам Тихона.
– А! Воин! Бонапарта завоевать хочешь? – сказал старик и тряхнул напудренною головой, сколько позволяла это заплетаемая коса, находившаяся в руках Тихона. – Примись хоть ты за него хорошенько, а то он эдак скоро и нас своими подданными запишет. – Здорово! – И он выставил свою щеку.
Старик находился в хорошем расположении духа после дообеденного сна. (Он говорил, что после обеда серебряный сон, а до обеда золотой.) Он радостно из под своих густых нависших бровей косился на сына. Князь Андрей подошел и поцеловал отца в указанное им место. Он не отвечал на любимую тему разговора отца – подтруниванье над теперешними военными людьми, а особенно над Бонапартом.
– Да, приехал к вам, батюшка, и с беременною женой, – сказал князь Андрей, следя оживленными и почтительными глазами за движением каждой черты отцовского лица. – Как здоровье ваше?
– Нездоровы, брат, бывают только дураки да развратники, а ты меня знаешь: с утра до вечера занят, воздержен, ну и здоров.
– Слава Богу, – сказал сын, улыбаясь.
– Бог тут не при чем. Ну, рассказывай, – продолжал он, возвращаясь к своему любимому коньку, – как вас немцы с Бонапартом сражаться по вашей новой науке, стратегией называемой, научили.
Князь Андрей улыбнулся.
– Дайте опомниться, батюшка, – сказал он с улыбкою, показывавшею, что слабости отца не мешают ему уважать и любить его. – Ведь я еще и не разместился.
– Врешь, врешь, – закричал старик, встряхивая косичкою, чтобы попробовать, крепко ли она была заплетена, и хватая сына за руку. – Дом для твоей жены готов. Княжна Марья сведет ее и покажет и с три короба наболтает. Это их бабье дело. Я ей рад. Сиди, рассказывай. Михельсона армию я понимаю, Толстого тоже… высадка единовременная… Южная армия что будет делать? Пруссия, нейтралитет… это я знаю. Австрия что? – говорил он, встав с кресла и ходя по комнате с бегавшим и подававшим части одежды Тихоном. – Швеция что? Как Померанию перейдут?
Князь Андрей, видя настоятельность требования отца, сначала неохотно, но потом все более и более оживляясь и невольно, посреди рассказа, по привычке, перейдя с русского на французский язык, начал излагать операционный план предполагаемой кампании. Он рассказал, как девяностотысячная армия должна была угрожать Пруссии, чтобы вывести ее из нейтралитета и втянуть в войну, как часть этих войск должна была в Штральзунде соединиться с шведскими войсками, как двести двадцать тысяч австрийцев, в соединении со ста тысячами русских, должны были действовать в Италии и на Рейне, и как пятьдесят тысяч русских и пятьдесят тысяч англичан высадятся в Неаполе, и как в итоге пятисоттысячная армия должна была с разных сторон сделать нападение на французов. Старый князь не выказал ни малейшего интереса при рассказе, как будто не слушал, и, продолжая на ходу одеваться, три раза неожиданно перервал его. Один раз он остановил его и закричал:
– Белый! белый!
Это значило, что Тихон подавал ему не тот жилет, который он хотел. Другой раз он остановился, спросил:
– И скоро она родит? – и, с упреком покачав головой, сказал: – Нехорошо! Продолжай, продолжай.
В третий раз, когда князь Андрей оканчивал описание, старик запел фальшивым и старческим голосом: «Malbroug s'en va t en guerre. Dieu sait guand reviendra». [Мальбрук в поход собрался. Бог знает вернется когда.]
Сын только улыбнулся.
– Я не говорю, чтоб это был план, который я одобряю, – сказал сын, – я вам только рассказал, что есть. Наполеон уже составил свой план не хуже этого.
– Ну, новенького ты мне ничего не сказал. – И старик задумчиво проговорил про себя скороговоркой: – Dieu sait quand reviendra. – Иди в cтоловую.


В назначенный час, напудренный и выбритый, князь вышел в столовую, где ожидала его невестка, княжна Марья, m lle Бурьен и архитектор князя, по странной прихоти его допускаемый к столу, хотя по своему положению незначительный человек этот никак не мог рассчитывать на такую честь. Князь, твердо державшийся в жизни различия состояний и редко допускавший к столу даже важных губернских чиновников, вдруг на архитекторе Михайле Ивановиче, сморкавшемся в углу в клетчатый платок, доказывал, что все люди равны, и не раз внушал своей дочери, что Михайла Иванович ничем не хуже нас с тобой. За столом князь чаще всего обращался к бессловесному Михайле Ивановичу.