Рейнджерс (футбольный клуб)

Рейнджерс
Полное название	Rangers Football Club
Прозвища	Джерс (англ. The Gers) Плюшевые мишки (англ. The Teddy Bears) Светло-синие (англ. The Light Blues)
Основан	март 1872
Стадион	«Айброкс», Глазго
Вместимость	50 947
Президент	Дейв Кинг
Тренер	Марк Уорбартон
Капитан	Ли Уоллес
Соревнование	Шотландский Чемпионшип
2015/16	1 (▲ выход в Премьершип)
Основная форма Гостевая форма <td> Резервная форма

К:Футбольные клубы, основанные в 1872 годуРейнджерс (футбольный клуб)Рейнджерс (футбольный клуб)

«Ре́йнджерс» (англ. и скотс Rangers Football Club) — шотландский футбольный клуб из города Глазго. Один из клубов-«основателей» шотландской Премьер-лиги. Выступал в ней с 1890 по 2012 год (до своего банкротства). Ныне вернулся в шотландскую Премьерлигу. Клуб выигрывал национальный чемпионат 54 раза.

История

Основание и ранние годы

Четверо футболистов — братья Мозес и Питер Макнил, Питер Кэмпбелл и Уильям Макбит — создали футбольную команду в 1872 году и назвали её по увиденному в книге названию «Rangers». В мае этого же года был сыгран первый матч — товарищеская встреча с клубом Callander F.C. на общественных полях Glasgow Green закончилась вничью 0:0. Ещё один товарищеский матч, сыгранный в том году, был против команды, называющейся «Клайд» (не имеющей отношения к существующему футбольному клубу «Клайд»), окончившийся победой со счётом 11:0. В этом матче команда впервые вышла в своей ставшей потом традиционной синей форме. Официально датой основания «Рейнджерс» считается 15 июля 1873 года, когда клуб провёл первое ежегодное собрание и был выбран состав участников. Все встречи первого сезона носили статус товарищеских, поскольку крайний срок для вступления в Шотландскую футбольную ассоциацию был пропущен, что означало неучастие команды в розыгрыше Кубка Шотландии. В 1876 году игрок «Рейнджерс» впервые представлял страну на международном уровне — Мозес Макнил принял участие в матче Шотландия — Уэльс. В 1877 году клуб достиг финала Кубка Шотландии. Первое в истории дерби «Старой Фирмы» состоялось в 1888 году — в год основания «Селтика». «Рейнджерс» проиграли со счётом 5:2.

В сезоне 1890/91 клуб стал одним из 11 участников сформированной Футбольной лиги Шотландии. К этому моменту «джерс» уже выступали на стадионе «Айброкс». Первый матч в лиге состоялся 16 августа 1890 года и окончился победой над «Харт оф Мидлотиан» со счётом 5:2.

1901—1954

Тренером команды был Уильям Уилтон. В первые два десятилетия 20 века «Рейнджеры» выиграли 7 титулов. Уилтон погиб в 1920 году, и его место у руля команды занял Билл Страт. Он руководил «Рейнджерами» 34 года. За это время клуб выиграл 18 титулов, 6 раз был вторым и один раз третьим. 28 ноября 1945 года на стадионе «Айброкс» состоялась встреча с московским «Динамо» — завершающий матч турне «динамовцев» по Великобритании. Игра завершилась вничью 2:2.

1954—1967

Билл Страт покинул пост главного тренера в 1954 году и его место занял Скотт Симон. Симон стал третьим тренером за 55 лет существования клуба. Симон руководил командой в течение 13 сезонов, в течение которых «Рейнджеры» добились многих успехов, как на внутренней арене — так и на европейской. Команда выиграла 6 национальных чемпионатов (1956,1957,1959,1961,1963 и 1964), пять шотландских Кубков (1960,1962,1963,1964 и 1966) и Кубок Лиги в 1964 году.
«Рейджерс» участвовали в Кубке чемпионов 1956/57 (поражение в 1/8 финала против «Ниццы»). В Кубке чемпионов 1959/60 команда добралась до полуфинала, в котором проиграла «Айнтрахту». В сезоне 1960/61 Кубка обладателей кубков «Рейнджеры» стали первой Шотландской командой которая добралась до финала европейского кубка, в котором их ожидало поражение от «Фиорентины» в домашнем и гостевом матчах.
Перед тем как покинуть пост главного тренера, Симон привел «Рейнджерс» к финалу Кубка обладателей кубков 1966/67, но команда, как и шесть лет ранее, уступила в решающем матче, на этот раз Мюнхенской «Баварии» (в этом же сезоне, когда «Селтик» выиграл Кубок чемпионов.

1967—1972

После ухода Симона, у руля «Рейджеров» встал Дэвид Уайт (за два года его правления команда не добилась никаких успехов).
В 1969 пятым в истории клуба тренером стал Вилли Уодделл. В годы его правления «Рейнджерс» ждал сенсационный успех в Кубке обладателей кубков сезона 1971/72, они обыграли московское «Динамо» со счетом 3-2 на стадионе «Камп Ноу» в Барселоне. Шотландские болельщики празднуя победу своей команды своим поведением сорвали церемонию награждения, а также устроили беспорядки на улицах Барселоны, для ликвидации которых пришлось вмешаться полиции. Эта выходка болельщиков стоила «Рейнджерс» запретом на участие в Еврокубках на 2 года (позже было заменено на 1 год).
Через несколько недель после победы в Кубке Кубков Вилли Уодделл был назначен генеральным менеджером клуба, а его место занял его бывший помощник Джон Уоллес (мл).

1972—1978

Джок Уоллес мл. за шесть сезонов в качестве тренера «Рейнджерс» выиграл три национальных титула (1975,1976 и 1978). В 1975 году «Рейнджерс» прервал серию клуба «Селтик» из девяти титулов подряд. В 1978 году Уоллес, неожиданно для всех, подал в отставку. За годы его работы «Рейнджеры» вновь стали лучшим клубом Шотландии. Место Уоллеса занял один из любимцев Глазго, бывший игрок Джон Грейг.

1978—1986

Бывший игрок, Грейг, быстро нашёл общий язык с командой, но это не принесло никаких успехов. Сначала провал на Европейской арене, а затем и на внутреннем уровне. За пять лет в руководства Грейга «Рейнджеры» взяли только два шотландских Кубка в 1979 и 1981 , и два Кубка Лиги в 1979 и 1982. Несмотря на Кубковые победы, Грейг чувствовал вину, что команда не способна выиграть национальный титул, вследствие чего он ушёл в отставку в 1983 году. Джок Уоллес вновь возглавил «Рейнджерс» с надеждой вернуть былую славу, но эти надежды не оправдались. Несмотря на победу в двух Шотландских Кубках подряд, в 1984 и 1985 годах, Уоллес не смог перестроить команду. В сезоне 1985/86, «Рейнджеры» опустились на пятое место в турнирной таблице. Уоллес был уволен.

1986—1991

В 1986 году шотландский футболист Грэм Сунесс, выступавший ранее за Английский «Ливерпуль» и Итальянскую «Сампдорию», вернулся домой и подписал контракт с «Рейнджерс» в качестве играющего тренера. С приходом Сунесса к «Рейнджерам» вновь пришёл успех. 4 титула и одна бронза в Шотландии — вот итог работы Грэма Сунесса. Сунесс покинул «Рейнджеров» в 1991 году, чтобы вернуться в «Ливерпуль» в качестве главного тренера.

1991—2000

Уолтер Смит пришёл на смену Сунессу, и сразу же выиграл титул в 1992 году и следующие 4 чемпионата. «Рейнджеры» остановились в шаге от финала Лиги чемпионов 1992/93, Марсельский «Олимпик» обошёл «Рейнджеров» лишь на одно очко в борьбе за место в финале.
В годы правления Смита команду пополнили известные игроки, в том числе Брайан Лаудруп и Пол Гаскойн. «Рейнджеры» выигрывали внутренний чемпионат вплоть до 1997 года. В последнем для Смита, как для тренера «Рейнджеров», сезоне 1997/98 он упустил победу. Смит ушёл в 1998 году, а следом за ним лидеры команды, в числе которых Лаудруп, МакКойст и Гаф. В 1998 году Уолтера Смита заменил голландец Дик Адвокат, по прозвищу «Маленький Генерал», ранее тренировавший сборную Голландии по футболу и «ПСВ»(Эйндховен). Руководители «Рейнджеров» ожидали от Дика побед на Европейском уровне. В распоряжении голландца оказались 36 млн фунтов стерлингов, которые были использованы для приобретения Нюмана,ван Бронкхорста и других футболистов (в их числе Андрей Канчельскис). Во время работы Адвоката в «Рейнджерс» в «раздевалке» было много конфликтов, и напряженная атмосфера в целом. Он ушёл в 2001 году, оставив за собой два чемпионских титула.

2001—2011

Алекс Маклиш встал у руля клуба в декабре 2001 года. Бюджет клуба был значительно меньше, чем в «эпоху Адвоката». Для реализации амбиций клуба Маклишу пришлось использовать игроков доставшихся ему «по наследству» от предыдущего менеджера. На Алекса Маклиша болельщики возлагали большие надежды, вспоминая то, как он вывел клубы «Хиберниан» и «Мотеруэлл» в элиту шотландского футбола.

Но были и те кто не верил в то, что человек ранее не работавший в «Рейнджерс», сможет выдержать психологическую нагрузку в борьбе с их «заклятым врагом» «Селтиком». Но Маклиш смог переубедить всех, кто в него не верил, когда в 2002 году выиграл Кубок Шотландии (победив «Селтик» со счетом 3-2). В следующем, 2003, году «Рейнджерс» выиграл Кубок Лиги (вновь обыграв «Селтик», на этот раз 2-1), Чемпионат Шотландии (обыграли «Селтик» лишь по разнице забитых мячей +72 «Селтик» против +73 «Рейнджерс») и, наконец, неделю спустя, Кубок Шотландии (1-0 против «Данди»). Чемпионский титул в этом году стал пятидесятым для клуба, что позволило ему поставить рекорд по этому показателю среди всех клубов.

Несмотря на успехи на поле, финансовое положение ухудшалось — снижение трансферного бюджета, сокращение затрат на оплату персонала, которое привело к уходу лидеров команды, таких как Лоренцо Аморузо и Барри Фергюсон. На смену им пришли воспитанники футбольной академии и свободные агенты. Все это, естественно, привело и к падению результатов команды, как во внутреннем чемпионате так и в еврокубках. Все это вело к увольнению Маклиша, но некоторые дешевые приобретения отлично заиграли за «Рейнджеров» (такие как хорват Пршо и француз Бумсонг), что позволило улучшить ситуацию. «Рейнджеры» выиграли Кубок лиги и, несколько неожиданно, чемпионат Шотландии (опередив «Селтик» лишь в последнем туре). Следующий сезон вновь был провальный и Маклиш ушёл в отставку.

У руля команды встал француз Поль Ле Гуэн, но оставался там не долго, лишь с июля 2006 по январь 2007. Сразу после назначения он приобрел несколько перспективных игроков — южноафриканца Дина Фурмана, французов Уильяма Стренджера и Антуана Порну, чеха Либора Сьонко и шведа Карла Свенссона. Команда дошла до второго раунда Кубка УЕФА и находилась в середине таблицы национального первенства. Начались проблемы внутри коллектива. 4 января 2007 Ле Гуэн подал в отставку с поста тренера.
После ухода печати Ле Гуэна ожидалось возвращение Уолтера Смита в качестве менеджера и Алли Маккойста в качестве его помощника. Однако, поскольку Смит в то время был тренером сборной Шотландии по футболу, он не мог занять пост в клубе по условиям контракта, он занял пост в «Рейнджерах» лишь после отставки из сборной. Под техническим руководством Смита «Рейнджерс» в сезоне 2007/08, вылетел из Лиги чемпионов, но после продолжения выступлений в Кубке УЕФА добрались до финала, в котором проиграли «Зениту» со счетом 0-2. Затем они выиграли Кубок Шотландии. В сезоне 2008/09 «Рейнджеры», после перерыва в несколько лет, вновь выиграли национальный чемпионат, в этом же сезоне выиграли и Кубок Шотландии. Следующие два сезона они так же становились чемпионами Шотландии. В Еврокубках дело обстояло хуже, команда ни разу не вышла из подгруппы.

6 мая 2011 Дэвид Мюррей продал клуб за £1. В июне 2011 пост главного тренера занял Алли Маккойст.

2012 — настоящее время

14 февраля 2012 налоговые задолженности «Рейнджеров» перед Соединенным Королевством превысили £9.000.000. Общая задолженность клуба составляла более €100.000.000. Из-за финансовых проблем клуб был исключён из состава участников Шотландской Премьер-лиги сезона 2012/13. 14 июня 2012 Чарльз Грин через созданную им компанию Sevco Scotland Ltd выкупил бизнес и основные активы, включая футбольный клуб Рейнджерс, у старого владельца — The Rangers Football Club Plc. 13 июля команды Футбольной лиги Шотландии проголосовали за принятие «Рейнджерс» в Третий дивизион, который являлся четвёртой по силе лигой страны.

В конце сезона 2014/15 «Рейнджерс» проиграл стыковые матчи за право выхода в премьер-лигу «Мотеруэллу». Но в следующем сезоне после домашней победы над «Дамбартоном» (1:0) в матче 33-го тура второго дивизона «Глазго Рейнджерс» обеспечил себе путёвку в Премьер-лигу.

10 апреля «Рейнджерс», впервые в своей истории, становится победителем Шотландского кубка вызова, победив в финале Питерхед 4:0.

17 апреля в полуфинале Кубка Шотландии, «Рейнджерс» обыграл «Селтик» в серии послематчевых одиннадцатиметровых ударов.

Достижения

Лига

• Чемпион Шотландии (рекорд) (54): 1891, 1899, 1900, 1901, 1902, 1911, 1912, 1913, 1918, 1920, 1921, 1923, 1924, 1925, 1927, 1928, 1929, 1930, 1931, 1933, 1934, 1935, 1937, 1939, 1947, 1949, 1950, 1953, 1956, 1957, 1959, 1961, 1963, 1964, 1975, 1976, 1978, 1987, 1989, 1990, 1991, 1992, 1993, 1994, 1995, 1996, 1997, 1999, 2000, 2003, 2005, 2009, 2010, 2011
• Третий дивизион шотландской Футбольной лиги (1): 2013
• Первая лига Шотландии по футболу (1): 2014
• Шотландский Чемпионшип (1): 2016

Кубки

Обладатель Кубка обладателей Кубков

• 1972

Финалист Кубка обладателей Кубков (2)

• 1961, 1967

Финалист Кубка УЕФА

• 2008

Обладатель Кубка Шотландии (33)

• 1894, 1897, 1898, 1903, 1928, 1930, 1932, 1934, 1935, 1936, 1948, 1949, 1950, 1953, 1960, 1962, 1963, 1964, 1966, 1973, 1976, 1978, 1979, 1981, 1992, 1993, 1996, 1999, 2000, 2002, 2003, 2008, 2009.

Обладатель Кубка шотландской лиги (27) (рекорд)

• 1947, 1949, 1961, 1962, 1964, 1965, 1971, 1976, 1978, 1979, 1982, 1984, 1985, 1987, 1988, 1989, 1991, 1993, 1994, 1997, 1999, 2002, 2003, 2005, 2008, 2010, 2011

Обладатель Кубка Глазго (47) (рекорд)

• 1893, 1894, 1897, 1898, 1900, 1901, 1902, 1911, 1912, 1913, 1914, 1918, 1919, 1922, 1923, 1924, 1925, 1930, 1932, 1933, 1934, 1936, 1937, 1938, 1940, 1942, 1943, 1944, 1945, 1948, 1950, 1954, 1957, 1958, 1960, 1969, 1971, 1975*, 1976, 1979, 1983, 1985, 1986, 1987, 2009, 2010, 2012.

* вместе с Селтиком после ничьи 2:2

Обладатель Кубка Вызова (1)

• 2016

Текущий состав

По состоянию на 11 июля 2016 года

№ Позиция Имя Год рождения 1 Вр Уэс Фодерингем 1991 25 Вр Мэттью Джилкс 1982 2 Защ Джеймс Тавернье 1991 3 Защ Клинт Хилл 1978 4 Защ Роб Кирнан 1991 5 Защ Ли Уоллес (капитан) 1987 6 Защ Дэнни Уилсон 1991 17 Защ Ли Ходсон 1991 24 Защ Филипп Сендерос 1985 8 ПЗ Джои Бартон 1982 11 ПЗ Джош Уиндасс 1994 15 ПЗ Гарри Форрестер 1991

№ Позиция Имя Год рождения 16 ПЗ Энди Халлидей 1991 18 ПЗ Джордан Росситер 1997 19 ПЗ Нико Кранчар 1984 21 ПЗ Мэтт Крукс 1994 23 ПЗ Джейсон Холт 1993 ПЗ Энди Мердок 1995 7 Нап Джо Гарнер 1988 9 Нап Кенни Миллер 1979 10 Нап Барри Маккей 1994 14 Нап Джо Доуду 1995 29 Нап Майкл О’Холлоран 1991 31 Нап Райан Харди 1997 33 Нап Мартин Уогхорн 1990

Ссылки

• [www.rangers.co.uk/ Официальный сайт] (англ.)

Отрывок, характеризующий Рейнджерс (футбольный клуб)

– В нынешнем веке не помнят старых друзей, – говорила графиня вслед за упоминанием о Борисе.
Анна Михайловна, в последнее время реже бывавшая у Ростовых, тоже держала себя как то особенно достойно, и всякий раз восторженно и благодарно говорила о достоинствах своего сына и о блестящей карьере, на которой он находился. Когда Ростовы приехали в Петербург, Борис приехал к ним с визитом.
Он ехал к ним не без волнения. Воспоминание о Наташе было самым поэтическим воспоминанием Бориса. Но вместе с тем он ехал с твердым намерением ясно дать почувствовать и ей, и родным ее, что детские отношения между ним и Наташей не могут быть обязательством ни для нее, ни для него. У него было блестящее положение в обществе, благодаря интимности с графиней Безуховой, блестящее положение на службе, благодаря покровительству важного лица, доверием которого он вполне пользовался, и у него были зарождающиеся планы женитьбы на одной из самых богатых невест Петербурга, которые очень легко могли осуществиться. Когда Борис вошел в гостиную Ростовых, Наташа была в своей комнате. Узнав о его приезде, она раскрасневшись почти вбежала в гостиную, сияя более чем ласковой улыбкой.
Борис помнил ту Наташу в коротеньком платье, с черными, блестящими из под локон глазами и с отчаянным, детским смехом, которую он знал 4 года тому назад, и потому, когда вошла совсем другая Наташа, он смутился, и лицо его выразило восторженное удивление. Это выражение его лица обрадовало Наташу.
– Что, узнаешь свою маленькую приятельницу шалунью? – сказала графиня. Борис поцеловал руку Наташи и сказал, что он удивлен происшедшей в ней переменой.
– Как вы похорошели!
«Еще бы!», отвечали смеющиеся глаза Наташи.
– А папа постарел? – спросила она. Наташа села и, не вступая в разговор Бориса с графиней, молча рассматривала своего детского жениха до малейших подробностей. Он чувствовал на себе тяжесть этого упорного, ласкового взгляда и изредка взглядывал на нее.
Мундир, шпоры, галстук, прическа Бориса, всё это было самое модное и сomme il faut [вполне порядочно]. Это сейчас заметила Наташа. Он сидел немножко боком на кресле подле графини, поправляя правой рукой чистейшую, облитую перчатку на левой, говорил с особенным, утонченным поджатием губ об увеселениях высшего петербургского света и с кроткой насмешливостью вспоминал о прежних московских временах и московских знакомых. Не нечаянно, как это чувствовала Наташа, он упомянул, называя высшую аристократию, о бале посланника, на котором он был, о приглашениях к NN и к SS.
Наташа сидела всё время молча, исподлобья глядя на него. Взгляд этот всё больше и больше, и беспокоил, и смущал Бориса. Он чаще оглядывался на Наташу и прерывался в рассказах. Он просидел не больше 10 минут и встал, раскланиваясь. Всё те же любопытные, вызывающие и несколько насмешливые глаза смотрели на него. После первого своего посещения, Борис сказал себе, что Наташа для него точно так же привлекательна, как и прежде, но что он не должен отдаваться этому чувству, потому что женитьба на ней – девушке почти без состояния, – была бы гибелью его карьеры, а возобновление прежних отношений без цели женитьбы было бы неблагородным поступком. Борис решил сам с собою избегать встреч с Наташей, нo, несмотря на это решение, приехал через несколько дней и стал ездить часто и целые дни проводить у Ростовых. Ему представлялось, что ему необходимо было объясниться с Наташей, сказать ей, что всё старое должно быть забыто, что, несмотря на всё… она не может быть его женой, что у него нет состояния, и ее никогда не отдадут за него. Но ему всё не удавалось и неловко было приступить к этому объяснению. С каждым днем он более и более запутывался. Наташа, по замечанию матери и Сони, казалась по старому влюбленной в Бориса. Она пела ему его любимые песни, показывала ему свой альбом, заставляла его писать в него, не позволяла поминать ему о старом, давая понимать, как прекрасно было новое; и каждый день он уезжал в тумане, не сказав того, что намерен был сказать, сам не зная, что он делал и для чего он приезжал, и чем это кончится. Борис перестал бывать у Элен, ежедневно получал укоризненные записки от нее и всё таки целые дни проводил у Ростовых.


Однажды вечером, когда старая графиня, вздыхая и крехтя, в ночном чепце и кофточке, без накладных буклей, и с одним бедным пучком волос, выступавшим из под белого, коленкорового чепчика, клала на коврике земные поклоны вечерней молитвы, ее дверь скрипнула, и в туфлях на босу ногу, тоже в кофточке и в папильотках, вбежала Наташа. Графиня оглянулась и нахмурилась. Она дочитывала свою последнюю молитву: «Неужели мне одр сей гроб будет?» Молитвенное настроение ее было уничтожено. Наташа, красная, оживленная, увидав мать на молитве, вдруг остановилась на своем бегу, присела и невольно высунула язык, грозясь самой себе. Заметив, что мать продолжала молитву, она на цыпочках подбежала к кровати, быстро скользнув одной маленькой ножкой о другую, скинула туфли и прыгнула на тот одр, за который графиня боялась, как бы он не был ее гробом. Одр этот был высокий, перинный, с пятью всё уменьшающимися подушками. Наташа вскочила, утонула в перине, перевалилась к стенке и начала возиться под одеялом, укладываясь, подгибая коленки к подбородку, брыкая ногами и чуть слышно смеясь, то закрываясь с головой, то взглядывая на мать. Графиня кончила молитву и с строгим лицом подошла к постели; но, увидав, что Наташа закрыта с головой, улыбнулась своей доброй, слабой улыбкой.
– Ну, ну, ну, – сказала мать.
– Мама, можно поговорить, да? – сказала Hаташa. – Ну, в душку один раз, ну еще, и будет. – И она обхватила шею матери и поцеловала ее под подбородок. В обращении своем с матерью Наташа выказывала внешнюю грубость манеры, но так была чутка и ловка, что как бы она ни обхватила руками мать, она всегда умела это сделать так, чтобы матери не было ни больно, ни неприятно, ни неловко.
– Ну, об чем же нынче? – сказала мать, устроившись на подушках и подождав, пока Наташа, также перекатившись раза два через себя, не легла с ней рядом под одним одеялом, выпростав руки и приняв серьезное выражение.
Эти ночные посещения Наташи, совершавшиеся до возвращения графа из клуба, были одним из любимейших наслаждений матери и дочери.
– Об чем же нынче? А мне нужно тебе сказать…
Наташа закрыла рукою рот матери.
– О Борисе… Я знаю, – сказала она серьезно, – я затем и пришла. Не говорите, я знаю. Нет, скажите! – Она отпустила руку. – Скажите, мама. Он мил?
– Наташа, тебе 16 лет, в твои года я была замужем. Ты говоришь, что Боря мил. Он очень мил, и я его люблю как сына, но что же ты хочешь?… Что ты думаешь? Ты ему совсем вскружила голову, я это вижу…
Говоря это, графиня оглянулась на дочь. Наташа лежала, прямо и неподвижно глядя вперед себя на одного из сфинксов красного дерева, вырезанных на углах кровати, так что графиня видела только в профиль лицо дочери. Лицо это поразило графиню своей особенностью серьезного и сосредоточенного выражения.
Наташа слушала и соображала.
– Ну так что ж? – сказала она.
– Ты ему вскружила совсем голову, зачем? Что ты хочешь от него? Ты знаешь, что тебе нельзя выйти за него замуж.
– Отчего? – не переменяя положения, сказала Наташа.
– Оттого, что он молод, оттого, что он беден, оттого, что он родня… оттого, что ты и сама не любишь его.
– А почему вы знаете?
– Я знаю. Это не хорошо, мой дружок.
– А если я хочу… – сказала Наташа.
– Перестань говорить глупости, – сказала графиня.
– А если я хочу…
– Наташа, я серьезно…
Наташа не дала ей договорить, притянула к себе большую руку графини и поцеловала ее сверху, потом в ладонь, потом опять повернула и стала целовать ее в косточку верхнего сустава пальца, потом в промежуток, потом опять в косточку, шопотом приговаривая: «январь, февраль, март, апрель, май».
– Говорите, мама, что же вы молчите? Говорите, – сказала она, оглядываясь на мать, которая нежным взглядом смотрела на дочь и из за этого созерцания, казалось, забыла всё, что она хотела сказать.
– Это не годится, душа моя. Не все поймут вашу детскую связь, а видеть его таким близким с тобой может повредить тебе в глазах других молодых людей, которые к нам ездят, и, главное, напрасно мучает его. Он, может быть, нашел себе партию по себе, богатую; а теперь он с ума сходит.
– Сходит? – повторила Наташа.
– Я тебе про себя скажу. У меня был один cousin…
– Знаю – Кирилла Матвеич, да ведь он старик?
– Не всегда был старик. Но вот что, Наташа, я поговорю с Борей. Ему не надо так часто ездить…
– Отчего же не надо, коли ему хочется?
– Оттого, что я знаю, что это ничем не кончится.
– Почему вы знаете? Нет, мама, вы не говорите ему. Что за глупости! – говорила Наташа тоном человека, у которого хотят отнять его собственность.
– Ну не выйду замуж, так пускай ездит, коли ему весело и мне весело. – Наташа улыбаясь поглядела на мать.
– Не замуж, а так , – повторила она.
– Как же это, мой друг?
– Да так . Ну, очень нужно, что замуж не выйду, а… так .
– Так, так, – повторила графиня и, трясясь всем своим телом, засмеялась добрым, неожиданным старушечьим смехом.
– Полноте смеяться, перестаньте, – закричала Наташа, – всю кровать трясете. Ужасно вы на меня похожи, такая же хохотунья… Постойте… – Она схватила обе руки графини, поцеловала на одной кость мизинца – июнь, и продолжала целовать июль, август на другой руке. – Мама, а он очень влюблен? Как на ваши глаза? В вас были так влюблены? И очень мил, очень, очень мил! Только не совсем в моем вкусе – он узкий такой, как часы столовые… Вы не понимаете?…Узкий, знаете, серый, светлый…
– Что ты врешь! – сказала графиня.
Наташа продолжала:
– Неужели вы не понимаете? Николенька бы понял… Безухий – тот синий, темно синий с красным, и он четвероугольный.
– Ты и с ним кокетничаешь, – смеясь сказала графиня.
– Нет, он франмасон, я узнала. Он славный, темно синий с красным, как вам растолковать…
– Графинюшка, – послышался голос графа из за двери. – Ты не спишь? – Наташа вскочила босиком, захватила в руки туфли и убежала в свою комнату.
Она долго не могла заснуть. Она всё думала о том, что никто никак не может понять всего, что она понимает, и что в ней есть.
«Соня?» подумала она, глядя на спящую, свернувшуюся кошечку с ее огромной косой. «Нет, куда ей! Она добродетельная. Она влюбилась в Николеньку и больше ничего знать не хочет. Мама, и та не понимает. Это удивительно, как я умна и как… она мила», – продолжала она, говоря про себя в третьем лице и воображая, что это говорит про нее какой то очень умный, самый умный и самый хороший мужчина… «Всё, всё в ней есть, – продолжал этот мужчина, – умна необыкновенно, мила и потом хороша, необыкновенно хороша, ловка, – плавает, верхом ездит отлично, а голос! Можно сказать, удивительный голос!» Она пропела свою любимую музыкальную фразу из Херубиниевской оперы, бросилась на постель, засмеялась от радостной мысли, что она сейчас заснет, крикнула Дуняшу потушить свечку, и еще Дуняша не успела выйти из комнаты, как она уже перешла в другой, еще более счастливый мир сновидений, где всё было так же легко и прекрасно, как и в действительности, но только было еще лучше, потому что было по другому.

На другой день графиня, пригласив к себе Бориса, переговорила с ним, и с того дня он перестал бывать у Ростовых.


31 го декабря, накануне нового 1810 года, le reveillon [ночной ужин], был бал у Екатерининского вельможи. На бале должен был быть дипломатический корпус и государь.
На Английской набережной светился бесчисленными огнями иллюминации известный дом вельможи. У освещенного подъезда с красным сукном стояла полиция, и не одни жандармы, но полицеймейстер на подъезде и десятки офицеров полиции. Экипажи отъезжали, и всё подъезжали новые с красными лакеями и с лакеями в перьях на шляпах. Из карет выходили мужчины в мундирах, звездах и лентах; дамы в атласе и горностаях осторожно сходили по шумно откладываемым подножкам, и торопливо и беззвучно проходили по сукну подъезда.
Почти всякий раз, как подъезжал новый экипаж, в толпе пробегал шопот и снимались шапки.
– Государь?… Нет, министр… принц… посланник… Разве не видишь перья?… – говорилось из толпы. Один из толпы, одетый лучше других, казалось, знал всех, и называл по имени знатнейших вельмож того времени.
Уже одна треть гостей приехала на этот бал, а у Ростовых, долженствующих быть на этом бале, еще шли торопливые приготовления одевания.
Много было толков и приготовлений для этого бала в семействе Ростовых, много страхов, что приглашение не будет получено, платье не будет готово, и не устроится всё так, как было нужно.
Вместе с Ростовыми ехала на бал Марья Игнатьевна Перонская, приятельница и родственница графини, худая и желтая фрейлина старого двора, руководящая провинциальных Ростовых в высшем петербургском свете.
В 10 часов вечера Ростовы должны были заехать за фрейлиной к Таврическому саду; а между тем было уже без пяти минут десять, а еще барышни не были одеты.
Наташа ехала на первый большой бал в своей жизни. Она в этот день встала в 8 часов утра и целый день находилась в лихорадочной тревоге и деятельности. Все силы ее, с самого утра, были устремлены на то, чтобы они все: она, мама, Соня были одеты как нельзя лучше. Соня и графиня поручились вполне ей. На графине должно было быть масака бархатное платье, на них двух белые дымковые платья на розовых, шелковых чехлах с розанами в корсаже. Волоса должны были быть причесаны a la grecque [по гречески].
Все существенное уже было сделано: ноги, руки, шея, уши были уже особенно тщательно, по бальному, вымыты, надушены и напудрены; обуты уже были шелковые, ажурные чулки и белые атласные башмаки с бантиками; прически были почти окончены. Соня кончала одеваться, графиня тоже; но Наташа, хлопотавшая за всех, отстала. Она еще сидела перед зеркалом в накинутом на худенькие плечи пеньюаре. Соня, уже одетая, стояла посреди комнаты и, нажимая до боли маленьким пальцем, прикалывала последнюю визжавшую под булавкой ленту.
– Не так, не так, Соня, – сказала Наташа, поворачивая голову от прически и хватаясь руками за волоса, которые не поспела отпустить державшая их горничная. – Не так бант, поди сюда. – Соня присела. Наташа переколола ленту иначе.
– Позвольте, барышня, нельзя так, – говорила горничная, державшая волоса Наташи.
– Ах, Боже мой, ну после! Вот так, Соня.
– Скоро ли вы? – послышался голос графини, – уж десять сейчас.
– Сейчас, сейчас. – А вы готовы, мама?
– Только току приколоть.
– Не делайте без меня, – крикнула Наташа: – вы не сумеете!
– Да уж десять.
На бале решено было быть в половине одиннадцатого, a надо было еще Наташе одеться и заехать к Таврическому саду.
Окончив прическу, Наташа в коротенькой юбке, из под которой виднелись бальные башмачки, и в материнской кофточке, подбежала к Соне, осмотрела ее и потом побежала к матери. Поворачивая ей голову, она приколола току, и, едва успев поцеловать ее седые волосы, опять побежала к девушкам, подшивавшим ей юбку.
Дело стояло за Наташиной юбкой, которая была слишком длинна; ее подшивали две девушки, обкусывая торопливо нитки. Третья, с булавками в губах и зубах, бегала от графини к Соне; четвертая держала на высоко поднятой руке всё дымковое платье.
– Мавруша, скорее, голубушка!
– Дайте наперсток оттуда, барышня.
– Скоро ли, наконец? – сказал граф, входя из за двери. – Вот вам духи. Перонская уж заждалась.
– Готово, барышня, – говорила горничная, двумя пальцами поднимая подшитое дымковое платье и что то обдувая и потряхивая, высказывая этим жестом сознание воздушности и чистоты того, что она держала.
Наташа стала надевать платье.
– Сейчас, сейчас, не ходи, папа, – крикнула она отцу, отворившему дверь, еще из под дымки юбки, закрывавшей всё ее лицо. Соня захлопнула дверь. Через минуту графа впустили. Он был в синем фраке, чулках и башмаках, надушенный и припомаженный.
– Ах, папа, ты как хорош, прелесть! – сказала Наташа, стоя посреди комнаты и расправляя складки дымки.
– Позвольте, барышня, позвольте, – говорила девушка, стоя на коленях, обдергивая платье и с одной стороны рта на другую переворачивая языком булавки.
– Воля твоя! – с отчаянием в голосе вскрикнула Соня, оглядев платье Наташи, – воля твоя, опять длинно!
Наташа отошла подальше, чтоб осмотреться в трюмо. Платье было длинно.
– Ей Богу, сударыня, ничего не длинно, – сказала Мавруша, ползавшая по полу за барышней.
– Ну длинно, так заметаем, в одну минутую заметаем, – сказала решительная Дуняша, из платочка на груди вынимая иголку и опять на полу принимаясь за работу.
В это время застенчиво, тихими шагами, вошла графиня в своей токе и бархатном платье.
– Уу! моя красавица! – закричал граф, – лучше вас всех!… – Он хотел обнять ее, но она краснея отстранилась, чтоб не измяться.
– Мама, больше на бок току, – проговорила Наташа. – Я переколю, и бросилась вперед, а девушки, подшивавшие, не успевшие за ней броситься, оторвали кусочек дымки.
– Боже мой! Что ж это такое? Я ей Богу не виновата…
– Ничего, заметаю, не видно будет, – говорила Дуняша.
– Красавица, краля то моя! – сказала из за двери вошедшая няня. – А Сонюшка то, ну красавицы!…
В четверть одиннадцатого наконец сели в кареты и поехали. Но еще нужно было заехать к Таврическому саду.
Перонская была уже готова. Несмотря на ее старость и некрасивость, у нее происходило точно то же, что у Ростовых, хотя не с такой торопливостью (для нее это было дело привычное), но также было надушено, вымыто, напудрено старое, некрасивое тело, также старательно промыто за ушами, и даже, и так же, как у Ростовых, старая горничная восторженно любовалась нарядом своей госпожи, когда она в желтом платье с шифром вышла в гостиную. Перонская похвалила туалеты Ростовых.