Рейнджер-2
| Рейнджер-2 | |
 «Рейнджер-2» в Лаборатории реактивного движения | |
| Заказчик | |
|---|---|
| Производитель | |
| Задачи | |
| Спутник | |
| Количество витков |
32 |
| Запуск | |
| Ракета-носитель | |
| Стартовая площадка | |
| Длительность полёта |
2 дня |
| Сход с орбиты | |
| NSSDC ID |
[nssdc.gsfc.nasa.gov/nmc/spacecraftOrbit.do?id=1961-032A 1961-032A] |
| SCN |
[www.n2yo.com/satellite/?s=00206 00206] |
| Технические характеристики | |
| Масса |
304 кг |
| Мощность |
150 Вт |
| Источники питания | |
| Срок активного существования |
7 дней |
| Элементы орбиты | |
| Большая полуось |
6574,2 км |
| Наклонение |
33,3° |
| Период обращения |
89 минут |
| Апоцентр |
242 км |
| Перицентр |
150 км |
| Целевая аппаратура | |
| Сканирующий телескоп |
сканирования поверхности Земли в диапазоне длин волн: 1050—1350 А и изучения нейтрального водорода в геокороне |
| Магнитометр |
измерения напряженности и определения направленности магнитного поля, а также его временных и пространственных вариаций |
| Электростатический анализатор |
измерения энергии протонов и электронов низкой энергии в солнечной плазме и определения направления их движения |
| Детекторы частиц средней энергии |
регистрация протонов и электронов в солнечной плазме и измерения вызываемой ими радиации |
| счетчик Гейгера—Мюллера |
изучения радиации в области энергии |
| Ионизационная камера |
изучения первичной радиации и радиации в космическом пространстве вне атмосферы Земли |
| Детектор микрометеоритных частиц |
измерения потоков микрометеоров в функции энергии, импульса и направления движения этих частиц |
| Сцинтилляционные счетчики рентгеновского излучения Солнца |
регистрация малых вариаций рентгеновских лучей низкой энергии солнечного происхождения при солнечных вспышках |
| Динамометры |
измерения трения между различными металлами в условиях космического вакуума |
Рейнджер-2 (англ. Ranger 2) — американская автоматическая межпланетная станция, запущенная 18 ноября 1961 года, с мыса Канаверал ракетой-носителем Атлас-Аджена B. Основная цель запуска — отработка вывода аппаратов программы «Рейнджер». В целом запуск аппарата считается неудачным, так же как и в предыдущем запуске не удалось осуществить повторное включение двигателя II ступени.
Содержание
Цели
Над Рейнджером-2 были поставлены следующие научные задачи:[2]
- Изучение распределения нейтрального водорода в геокороне.
- Изучение частиц низкой энергии в солнечной плазме.
- Исследование космической радиации.
- Изучение рентгеновского излучения Солнца.
- Регистрация метеорных частиц и излучения La.
- Измерение напряженности земного и межпланетного магнитных полей.
- Определение величины трения между различными металлами в условиях космического вакуума.
Устройство
«Рейнджер-2» был практически аналогичен своему предшественнику — «Рейнджеру-1». Аппарат состоит из каркаса — мачты ферменной конструкции, укрепленной на шестиугольном основании, к которому крепятся две панели с солнечными элементами, параболический отражатель, а также антенна с высоким коэффициентом усиления. Каркас изготовлен из сплава алюминия, основание — из хромоплатинового сплава с применением золота. Научные приборы закреплены на каркасе, а электроника аппарата находится в шести модулях.[1]
Суммарная масса аппарата составляет 304 кг (каркас — 108 кг, научные приборы — 40 кг, электронное оборудование — 110 кг).[2] Высота аппарата — 4 метра, размах развёрнутых солнечных батарей составляет 5,18 метров.
Система ориентации включает 6 датчиков направленных на Солнце и 3 датчика направленных в сторону Земли. Маневрирование аппарата осуществляется 10 реактивными соплами, работающих на сжатом азоте. Весь азот массой 1,1 кг хранится в сферическом баллоне диаметром 21 см под давлением 210 атмосфер. Датчики и управляющие реактивные сопла размещены в нижней части основания аппарата.[1]
Аппарат питается от 2 панелей солнечных батарей общей площадью 1,8 м² с 8680 ячейками фотоэлектрических элементов суммарной мощностью 150 Вт. Масса панелей солнечных батарей составляет 23 кг. Электроэнергия накапливается в Серебряно-цинковом аккумуляторе весом 57 кг и мощность 9 кВт/час. Аккумулятор способен поддерживать работу систем аппарата в течение 2 дней.
Система связи включает 2 передатчика, всенаправленную и направленную антенны.
Образцы металлов, имеющие форму дисков, смонтированы на валу, приводимом в движение электромотором; при его вращении они трутся о неподвижные образцы полусферической формы. Всего должно было испытываться 80 различных комбинаций металлов.
Стерилизация аппарата не предусматривалась.[1]
Полёт
Запуск аппарата состоялся 18 ноября 1961 года с мыса Канаверал ракетой-носителем Атлас-Аджена B. Полет ракеты-носителя до момента повторного включения двигателя II ступени проходил то программе, близкой к расчетной. Неисправность системы стабилизации привела к вращению II ступени, что препятствовало поступлению топлива в двигатель II ступени. В связи с этим повторно включить его не удалось. Аппарат вышел на не расчетную орбиту с высотой апогея 150 км. 20 ноября 1961 года, совершив несколько витков, он вошёл в плотные слои атмосферы и сгорел.[2]
См. также
Напишите отзыв о статье "Рейнджер-2"
Примечания
- ↑ 1 2 3 4 Баевский А. В. [www.astronaut.ru/bookcase/books/bav/bav.htm Космические автоматические аппараты США для изучения Луны и окололунного пространства 1958-1968 гг]. — М.: Производственно-издательский комбинат ВИНИТИ, 1971. — 600 экз. Ошибка в сносках?: Неверный тег
<ref>: название «baevsky» определено несколько раз для различного содержимого - ↑ 1 2 3 [nssdc.gsfc.nasa.gov/nmc/spacecraftDisplay.do?id=1961-032A «National Space Science Data Center — Ranger 2»]
| ||||||||||
| ||||||||||||||||||||||||||||||||||||||
| ||||||||||
Отрывок, характеризующий Рейнджер-2
Ферапонтов, в жилете, в ситцевой рубахе, стоял у лавки, выходившей на улицу. Увидав Алпатыча, он подошел к нему.– Добро пожаловать, Яков Алпатыч. Народ из города, а ты в город, – сказал хозяин.
– Что ж так, из города? – сказал Алпатыч.
– И я говорю, – народ глуп. Всё француза боятся.
– Бабьи толки, бабьи толки! – проговорил Алпатыч.
– Так то и я сужу, Яков Алпатыч. Я говорю, приказ есть, что не пустят его, – значит, верно. Да и мужики по три рубля с подводы просят – креста на них нет!
Яков Алпатыч невнимательно слушал. Он потребовал самовар и сена лошадям и, напившись чаю, лег спать.
Всю ночь мимо постоялого двора двигались на улице войска. На другой день Алпатыч надел камзол, который он надевал только в городе, и пошел по делам. Утро было солнечное, и с восьми часов было уже жарко. Дорогой день для уборки хлеба, как думал Алпатыч. За городом с раннего утра слышались выстрелы.
С восьми часов к ружейным выстрелам присоединилась пушечная пальба. На улицах было много народу, куда то спешащего, много солдат, но так же, как и всегда, ездили извозчики, купцы стояли у лавок и в церквах шла служба. Алпатыч прошел в лавки, в присутственные места, на почту и к губернатору. В присутственных местах, в лавках, на почте все говорили о войске, о неприятеле, который уже напал на город; все спрашивали друг друга, что делать, и все старались успокоивать друг друга.
У дома губернатора Алпатыч нашел большое количество народа, казаков и дорожный экипаж, принадлежавший губернатору. На крыльце Яков Алпатыч встретил двух господ дворян, из которых одного он знал. Знакомый ему дворянин, бывший исправник, говорил с жаром.
– Ведь это не шутки шутить, – говорил он. – Хорошо, кто один. Одна голова и бедна – так одна, а то ведь тринадцать человек семьи, да все имущество… Довели, что пропадать всем, что ж это за начальство после этого?.. Эх, перевешал бы разбойников…
– Да ну, будет, – говорил другой.
– А мне что за дело, пускай слышит! Что ж, мы не собаки, – сказал бывший исправник и, оглянувшись, увидал Алпатыча.
– А, Яков Алпатыч, ты зачем?
– По приказанию его сиятельства, к господину губернатору, – отвечал Алпатыч, гордо поднимая голову и закладывая руку за пазуху, что он делал всегда, когда упоминал о князе… – Изволили приказать осведомиться о положении дел, – сказал он.
– Да вот и узнавай, – прокричал помещик, – довели, что ни подвод, ничего!.. Вот она, слышишь? – сказал он, указывая на ту сторону, откуда слышались выстрелы.
– Довели, что погибать всем… разбойники! – опять проговорил он и сошел с крыльца.
Алпатыч покачал головой и пошел на лестницу. В приемной были купцы, женщины, чиновники, молча переглядывавшиеся между собой. Дверь кабинета отворилась, все встали с мест и подвинулись вперед. Из двери выбежал чиновник, поговорил что то с купцом, кликнул за собой толстого чиновника с крестом на шее и скрылся опять в дверь, видимо, избегая всех обращенных к нему взглядов и вопросов. Алпатыч продвинулся вперед и при следующем выходе чиновника, заложив руку зазастегнутый сюртук, обратился к чиновнику, подавая ему два письма.
– Господину барону Ашу от генерала аншефа князя Болконского, – провозгласил он так торжественно и значительно, что чиновник обратился к нему и взял его письмо. Через несколько минут губернатор принял Алпатыча и поспешно сказал ему:
– Доложи князю и княжне, что мне ничего не известно было: я поступал по высшим приказаниям – вот…
Он дал бумагу Алпатычу.
– А впрочем, так как князь нездоров, мой совет им ехать в Москву. Я сам сейчас еду. Доложи… – Но губернатор не договорил: в дверь вбежал запыленный и запотелый офицер и начал что то говорить по французски. На лице губернатора изобразился ужас.
– Иди, – сказал он, кивнув головой Алпатычу, и стал что то спрашивать у офицера. Жадные, испуганные, беспомощные взгляды обратились на Алпатыча, когда он вышел из кабинета губернатора. Невольно прислушиваясь теперь к близким и все усиливавшимся выстрелам, Алпатыч поспешил на постоялый двор. Бумага, которую дал губернатор Алпатычу, была следующая:
«Уверяю вас, что городу Смоленску не предстоит еще ни малейшей опасности, и невероятно, чтобы оный ею угрожаем был. Я с одной, а князь Багратион с другой стороны идем на соединение перед Смоленском, которое совершится 22 го числа, и обе армии совокупными силами станут оборонять соотечественников своих вверенной вам губернии, пока усилия их удалят от них врагов отечества или пока не истребится в храбрых их рядах до последнего воина. Вы видите из сего, что вы имеете совершенное право успокоить жителей Смоленска, ибо кто защищаем двумя столь храбрыми войсками, тот может быть уверен в победе их». (Предписание Барклая де Толли смоленскому гражданскому губернатору, барону Ашу, 1812 года.)
Народ беспокойно сновал по улицам.
Наложенные верхом возы с домашней посудой, стульями, шкафчиками то и дело выезжали из ворот домов и ехали по улицам. В соседнем доме Ферапонтова стояли повозки и, прощаясь, выли и приговаривали бабы. Дворняжка собака, лая, вертелась перед заложенными лошадьми.
Алпатыч более поспешным шагом, чем он ходил обыкновенно, вошел во двор и прямо пошел под сарай к своим лошадям и повозке. Кучер спал; он разбудил его, велел закладывать и вошел в сени. В хозяйской горнице слышался детский плач, надрывающиеся рыдания женщины и гневный, хриплый крик Ферапонтова. Кухарка, как испуганная курица, встрепыхалась в сенях, как только вошел Алпатыч.
– До смерти убил – хозяйку бил!.. Так бил, так волочил!..
– За что? – спросил Алпатыч.
– Ехать просилась. Дело женское! Увези ты, говорит, меня, не погуби ты меня с малыми детьми; народ, говорит, весь уехал, что, говорит, мы то? Как зачал бить. Так бил, так волочил!
Алпатыч как бы одобрительно кивнул головой на эти слова и, не желая более ничего знать, подошел к противоположной – хозяйской двери горницы, в которой оставались его покупки.
– Злодей ты, губитель, – прокричала в это время худая, бледная женщина с ребенком на руках и с сорванным с головы платком, вырываясь из дверей и сбегая по лестнице на двор. Ферапонтов вышел за ней и, увидав Алпатыча, оправил жилет, волосы, зевнул и вошел в горницу за Алпатычем.
– Аль уж ехать хочешь? – спросил он.
Не отвечая на вопрос и не оглядываясь на хозяина, перебирая свои покупки, Алпатыч спросил, сколько за постой следовало хозяину.
– Сочтем! Что ж, у губернатора был? – спросил Ферапонтов. – Какое решение вышло?
Алпатыч отвечал, что губернатор ничего решительно не сказал ему.
– По нашему делу разве увеземся? – сказал Ферапонтов. – Дай до Дорогобужа по семи рублей за подводу. И я говорю: креста на них нет! – сказал он.
– Селиванов, тот угодил в четверг, продал муку в армию по девяти рублей за куль. Что же, чай пить будете? – прибавил он. Пока закладывали лошадей, Алпатыч с Ферапонтовым напились чаю и разговорились о цене хлебов, об урожае и благоприятной погоде для уборки.
– Однако затихать стала, – сказал Ферапонтов, выпив три чашки чая и поднимаясь, – должно, наша взяла. Сказано, не пустят. Значит, сила… А намесь, сказывали, Матвей Иваныч Платов их в реку Марину загнал, тысяч осьмнадцать, что ли, в один день потопил.
Алпатыч собрал свои покупки, передал их вошедшему кучеру, расчелся с хозяином. В воротах прозвучал звук колес, копыт и бубенчиков выезжавшей кибиточки.
Было уже далеко за полдень; половина улицы была в тени, другая была ярко освещена солнцем. Алпатыч взглянул в окно и пошел к двери. Вдруг послышался странный звук дальнего свиста и удара, и вслед за тем раздался сливающийся гул пушечной пальбы, от которой задрожали стекла.
Алпатыч вышел на улицу; по улице пробежали два человека к мосту. С разных сторон слышались свисты, удары ядер и лопанье гранат, падавших в городе. Но звуки эти почти не слышны были и не обращали внимания жителей в сравнении с звуками пальбы, слышными за городом. Это было бомбардирование, которое в пятом часу приказал открыть Наполеон по городу, из ста тридцати орудий. Народ первое время не понимал значения этого бомбардирования.
