Рекке, Фёдор Фёдорович
Барон Генрих Фридрих Вильгельм фон дер (Федор Федорович) Рекке (25.1.1794, имение Георгенгоф, герцогство Курляндское и Семигальское — 27.2.1859, имение Ямайкен Газенпотского обергауптманства Курляндской губ.), гвардии поручик в отставке. Участник Освободительной войны (1813 г).
Содержание
Биография
Происходил из баронского рода, принадлежавшего к древнему прибалтийскому дворянству и 17.10.1620 г. внесенного в матрикул курляндского дворянства. Племянник Рекке Ивана Фёдоровича.
С 1810 г. по 1813 г. обучался в Гейдельберге.
Военная служба
В 1813 г. выехал в Саксонию, чтобы вступить в русскую армию. На службу поступил 10.11.1813 г. юнкером в Лейб-гвардии Кирасирский (с 22 августа 1831 г. — Его Величества) полк.
В 1813 г. вместе с полком был в Саксонии во владениях Веймарском, Вазбурском, Баварском, Емнском, Дормштатском и в Швейцарии.
В 1814 г. переправился за реку Рейн во Францию, участвовал в сражениях: 25 января — под г. Бриенн-ле-Шато, 11 марта — при г. Арси-сюр-Обе, 13 марта — при г. Фер-Шампенуазе. Юнкер Лейб-Кирасирского полка барон фон дер Рек за отличие в сражении под г. Фер-Шампенуаз во время заграничных походов русской армии 1813—1814 гг. был награждён знаком отличия Военного ордена Св. Георгия № 21661 (Георгиевским крестом).
18 марта 1814 года принимал участие во взятии г. Парижа. А потом — с 21 мая по 29 августа — в обратном следовании через те же владения и Пруссию к российской границе.
12 января 1814 г. произведен в корнеты.
25 января 1816 г. уволен от службы поручиком.
После службы
Являлся владельцем имений Шмуккен (Туккумского обергауптманства), Салленен и Ямайкен (Газенпотского обергауптманства).
Награды
- Знак отличия Военного ордена Св. Георгия № 21661 (за сражение под Фер-Шампенуазом)
- Медаль «За взятие Парижа».
Семья
Был женат (брак заключен 21.10.1819 г. в Митаве) на Вильгельмине Рикман (29.5.1802 — 25.11.1889), дочери ротмистра Германа Иоганна Рикмана и Иоганны фон дер Остен-Сакен из дома Певикен.
У них было многочисленное потомство.
Интересный факт
Георгиевский крест был оценен в 200 000 рублей и продан на аукционе «Награды России» в 2010 году. Представленный крест происходит из собрания известного коллекционера Е. С. Молло.[1] Описание лота:
Знак отличия Военного ордена Св. Георгия без степени № 21661. Российская Империя, 1820-е — 1830-е гг. Неизвестная мастерская. Без клейм. Серебро, 11,69 г. Размеры 35,3×31,2 мм. Сохранность почти отличная.
Источники
- ↑ [www.numismat.ru/au.shtml?descr=%25D0%25E5%25EA%25EA%25E5&au=-1&per=0&material=0&lottype=0 Аукцион. Монеты и Медали.]. www.numismat.ru. Проверено 12 марта 2016.
(РГВИА. Ф. 103. Оп. 1/208а. Св. 37. Д. 1. Л. 39об.-40, 42об.).
Напишите отзыв о статье "Рекке, Фёдор Фёдорович"
Отрывок, характеризующий Рекке, Фёдор Фёдорович
Пьер опустил глаза, опять поднял их и снова хотел увидеть ее такою дальнею, чужою для себя красавицею, какою он видал ее каждый день прежде; но он не мог уже этого сделать. Не мог, как не может человек, прежде смотревший в тумане на былинку бурьяна и видевший в ней дерево, увидав былинку, снова увидеть в ней дерево. Она была страшно близка ему. Она имела уже власть над ним. И между ним и ею не было уже никаких преград, кроме преград его собственной воли.– Bon, je vous laisse dans votre petit coin. Je vois, que vous y etes tres bien, [Хорошо, я вас оставлю в вашем уголке. Я вижу, вам там хорошо,] – сказал голос Анны Павловны.
И Пьер, со страхом вспоминая, не сделал ли он чего нибудь предосудительного, краснея, оглянулся вокруг себя. Ему казалось, что все знают, так же как и он, про то, что с ним случилось.
Через несколько времени, когда он подошел к большому кружку, Анна Павловна сказала ему:
– On dit que vous embellissez votre maison de Petersbourg. [Говорят, вы отделываете свой петербургский дом.]
(Это была правда: архитектор сказал, что это нужно ему, и Пьер, сам не зная, зачем, отделывал свой огромный дом в Петербурге.)
– C'est bien, mais ne demenagez pas de chez le prince Ваsile. Il est bon d'avoir un ami comme le prince, – сказала она, улыбаясь князю Василию. – J'en sais quelque chose. N'est ce pas? [Это хорошо, но не переезжайте от князя Василия. Хорошо иметь такого друга. Я кое что об этом знаю. Не правда ли?] А вы еще так молоды. Вам нужны советы. Вы не сердитесь на меня, что я пользуюсь правами старух. – Она замолчала, как молчат всегда женщины, чего то ожидая после того, как скажут про свои года. – Если вы женитесь, то другое дело. – И она соединила их в один взгляд. Пьер не смотрел на Элен, и она на него. Но она была всё так же страшно близка ему. Он промычал что то и покраснел.
Вернувшись домой, Пьер долго не мог заснуть, думая о том, что с ним случилось. Что же случилось с ним? Ничего. Он только понял, что женщина, которую он знал ребенком, про которую он рассеянно говорил: «да, хороша», когда ему говорили, что Элен красавица, он понял, что эта женщина может принадлежать ему.
«Но она глупа, я сам говорил, что она глупа, – думал он. – Что то гадкое есть в том чувстве, которое она возбудила во мне, что то запрещенное. Мне говорили, что ее брат Анатоль был влюблен в нее, и она влюблена в него, что была целая история, и что от этого услали Анатоля. Брат ее – Ипполит… Отец ее – князь Василий… Это нехорошо», думал он; и в то же время как он рассуждал так (еще рассуждения эти оставались неоконченными), он заставал себя улыбающимся и сознавал, что другой ряд рассуждений всплывал из за первых, что он в одно и то же время думал о ее ничтожестве и мечтал о том, как она будет его женой, как она может полюбить его, как она может быть совсем другою, и как всё то, что он об ней думал и слышал, может быть неправдою. И он опять видел ее не какою то дочерью князя Василья, а видел всё ее тело, только прикрытое серым платьем. «Но нет, отчего же прежде не приходила мне в голову эта мысль?» И опять он говорил себе, что это невозможно; что что то гадкое, противоестественное, как ему казалось, нечестное было бы в этом браке. Он вспоминал ее прежние слова, взгляды, и слова и взгляды тех, кто их видал вместе. Он вспомнил слова и взгляды Анны Павловны, когда она говорила ему о доме, вспомнил тысячи таких намеков со стороны князя Василья и других, и на него нашел ужас, не связал ли он уж себя чем нибудь в исполнении такого дела, которое, очевидно, нехорошо и которое он не должен делать. Но в то же время, как он сам себе выражал это решение, с другой стороны души всплывал ее образ со всею своею женственной красотою.
