Религия в Черногории
Религия в Черногории. Преобладающим вероисповеданием в Черногории является православное христианство. Существуют значительные религиозные общины мусульман и католиков. Численность представителей прочих религий не превышает 0,1 % населения страны.
Численность верующих
Пункт о конфессиональной принадлежности был включён в перепись населения 2003 года. Согласно её итогам население страны распределяется по религиозной самоидентификации следующим образом[1]:
- Православие — 460 383 (74,24 %)
- Ислам — 110 034 (17,74 %)
- Католицизм — 21 972 (3,54 %)
- Протестантизм — 383 (0,06 %)
- Оккультизм — 58 (0,01 %)
- Иудаизм — 12
6 003 человека (0,97 %) заявили что не придерживаются каких-либо религиозных воззрений, 2 424 человека (0,39 %) позиционировали себя агностиками, 13 867 (2,24 %) отказались отвечать на вопрос.
Православие
Подавляющее большинство православных христиан Черногории составляют черногорцы (52,5 %) и сербы (42,7 %). Православные верующие страны принадлежат как к Сербской православной церкви, так и к Черногорской православной церкви (не признанной другими православными церквями). Сербская православная церковь структурно представлена в Черногории Черногорско-Приморской епархией, имеющей статус митрополии, с центром в городе Цетине, а также епархией Будимле-Никшич с центром в Беране.
Католицизм
Католики в Черногории представлены албанцами (36,98 %), хорватами (31 %) и черногорцами (22,76 %) и живут, в основном, вдоль побережья. Структурно католическая церковь страны поделена на Архиепархию Бара и епархию Котора. Барская архиепархия не подчинена никакой митрополии и находится в прямом управлении Святого Престола. Епархия Котора подчинена митрополии Сплит-Макарска в соседней Хорватии.
Ислам
Приверженцы ислама в Черногории принадлежат в основном к следующим национальным группам: боснийцы (43,49 %), славяне-мусульмане (21,91 %), албанцы (20,75 %) и черногорцы (10,64 %). Мусульмане страны населяют главным образом регионы около городов Плав, Рожае и Улцинь, где они составляют большинство населения.
Иудаизм
18 сентября 2011 года Премьер-министр Черногории в разговоре с главным ашкеназским израильским раввином Йоной Мецгером заявил, что Черногория признает иудаизм государственной религией «будь то в рамках нового законопроекта или внесения поправок в существующий закон».[2]
Напишите отзыв о статье "Религия в Черногории"
Примечания
| |||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||
| ||||||||||||||||||||||||||
Отрывок, характеризующий Религия в Черногории
Пьер начинал чувствовать себя неудовлетворенным своей деятельностью. Масонство, по крайней мере то масонство, которое он знал здесь, казалось ему иногда, основано было на одной внешности. Он и не думал сомневаться в самом масонстве, но подозревал, что русское масонство пошло по ложному пути и отклонилось от своего источника. И потому в конце года Пьер поехал за границу для посвящения себя в высшие тайны ордена.Летом еще в 1809 году, Пьер вернулся в Петербург. По переписке наших масонов с заграничными было известно, что Безухий успел за границей получить доверие многих высокопоставленных лиц, проник многие тайны, был возведен в высшую степень и везет с собою многое для общего блага каменьщического дела в России. Петербургские масоны все приехали к нему, заискивая в нем, и всем показалось, что он что то скрывает и готовит.
Назначено было торжественное заседание ложи 2 го градуса, в которой Пьер обещал сообщить то, что он имеет передать петербургским братьям от высших руководителей ордена. Заседание было полно. После обыкновенных обрядов Пьер встал и начал свою речь.
– Любезные братья, – начал он, краснея и запинаясь и держа в руке написанную речь. – Недостаточно блюсти в тиши ложи наши таинства – нужно действовать… действовать. Мы находимся в усыплении, а нам нужно действовать. – Пьер взял свою тетрадь и начал читать.
«Для распространения чистой истины и доставления торжества добродетели, читал он, должны мы очистить людей от предрассудков, распространить правила, сообразные с духом времени, принять на себя воспитание юношества, соединиться неразрывными узами с умнейшими людьми, смело и вместе благоразумно преодолевать суеверие, неверие и глупость, образовать из преданных нам людей, связанных между собою единством цели и имеющих власть и силу.
«Для достижения сей цели должно доставить добродетели перевес над пороком, должно стараться, чтобы честный человек обретал еще в сем мире вечную награду за свои добродетели. Но в сих великих намерениях препятствуют нам весьма много – нынешние политические учреждения. Что же делать при таковом положении вещей? Благоприятствовать ли революциям, всё ниспровергнуть, изгнать силу силой?… Нет, мы весьма далеки от того. Всякая насильственная реформа достойна порицания, потому что ни мало не исправит зла, пока люди остаются таковы, каковы они есть, и потому что мудрость не имеет нужды в насилии.
«Весь план ордена должен быть основан на том, чтоб образовать людей твердых, добродетельных и связанных единством убеждения, убеждения, состоящего в том, чтобы везде и всеми силами преследовать порок и глупость и покровительствовать таланты и добродетель: извлекать из праха людей достойных, присоединяя их к нашему братству. Тогда только орден наш будет иметь власть – нечувствительно вязать руки покровителям беспорядка и управлять ими так, чтоб они того не примечали. Одним словом, надобно учредить всеобщий владычествующий образ правления, который распространялся бы над целым светом, не разрушая гражданских уз, и при коем все прочие правления могли бы продолжаться обыкновенным своим порядком и делать всё, кроме того только, что препятствует великой цели нашего ордена, то есть доставлению добродетели торжества над пороком. Сию цель предполагало само христианство. Оно учило людей быть мудрыми и добрыми, и для собственной своей выгоды следовать примеру и наставлениям лучших и мудрейших человеков.
