Рено, Джессе
| Джессе Ли Рено | |
 | |
| Дата рождения | |
|---|---|
| Место рождения |
Уилинг, Виргиния |
| Дата смерти |
14 сентября 1862 (39 лет) |
| Место смерти | |
| Принадлежность | |
| Род войск | |
| Годы службы | |
| Звание |
|
| Сражения/войны | |
Джессе Ли Рено (англ. Jesse Lee Reno; 20 апреля 1823 — 14 сентября 1862) — американский кадровый военный, участник войны с Мексикой и генерал армии Союза во время американской гражданской войны. Погиб в 1862 году в ущелье Фокса, когда командовал IX федеральным корпусом в сражении при Южной Горе. В его честь названы округ Рено в Канзасе и город Рино в Неваде.
Содержание
Ранние годы
Рено родился в Уилинге, в штате Вирджиния (сейчас — штат Западная Вирджиния), третьим ребенком из восьми детей Льюиса Томаса и Ребекки Рено. Его предки пришли из Франции в 1770 году и изменили свою фамилию «Renault» на более англообразную «Reno». 1830 году его семья переехала в пенсильванский Франклин, где и прошло детство Рено.
В 1842 году Рено поступил в военную академию Вест-Пойнт и окончил её в 1846, 8-м по успеваемости из 59 кадетов класса 1846 года, среди которых были Томас Джексон, Джордж Пикетт, Дариус Коуч, Джордж Стоунмен и Джордж МакКлеллан. Особенно близким другом по академии у Рено был Томас Джексон. Поле академии Рено был определен в артиллерийский корпус во временном звании второго лейтенанта. Некоторое время он прослужил офицером артиллерии в Нью-Йоркском арсенале Уотервлит.
Мексиканская война
Когда началась война с Мексикой, Рено служил в батарее гаубиц при осаде Веракруса. 3 марта 1847 года он получил постоянное звание второго лейтенанта. В апреле он участвовал в сражении при Сьерро-Гордо, а в августе — в сражении при Контерас. 18 апреля 1847 года он получи временное звание первого лейтенанта за храбрость при Сьерро-Гордо. Он так же сражался при Чурубуско и при Чапультепеке, где был ранен. 13 сентября 1847 года он получил временное звание капитана за Чапультепек.
В 1849 году Рено вернулся в Вест-Пойнт где преподавал математику (9 января — 16 июля 1849).
Гражданская война
Рено вернулся из Юты в 1859 году и сразу получил капитанское звание за выслугу лет. В том же году он принял командование арсеналом Монт-Вернон в Алабаме. Вечером 4 января 1861 года Рено был вынужден сдать арсенал алабамской армии по приказу губернатора Алабамы, Эндрю Мура. Через неделю Алабама вышла из состава Союза.
После возвращения из Алабамы Рено был временно назначен командующим арсеналом форта Ливенворт, а в конце 1861 года ему присвоили звание бригадного генерала, перевели в Вирджинию и поручили командовать 2-й бригадой в экспедиционной армии генерала Бернсайда. С февраля по июль 1862 он участвовал в Северокаролинской экспедиции Бернсайда, сражался при Роанок-Айленд и Нью-Берне. Экспедиционная армия затем была превращена в IX корпус и включена в Потомакскую армию, а Рено стал командиром дивизии. Во время Северовирджинской кампании Рено пришлось сражаться против своего одноклассника и друга по Вест-Пойнту, Томаса Джексона. IX корпус был переведен в Вирджинию и принял участие во втором сражении при Булл-Ране и при Шантильи. 20 августа 1862 года Рено стал генерал-майором, хотя это повышение было официально оформлено уже после его смерти. В начале Мерилендской кампании Бернсайд осуществлял общее командование двумя корпусами, передав 3 сентября IX корпус под командование Рено.
12 сентября 1862 года корпус Рено стоял во Фредерике, а через два дня он лично проводил рекогносцировку позиций противника в ущелья Фокса во время сражения при Южной Горе. Пуля снайпера попала ему в грудь. Его доставили на носилках к генералу Сэмюэлю Стёрджису, которому он сказал: «Привет, Сэм, я мертв!» По его голосу Стёрджис решил, что он шутит, и ответил что надеется, что всё не всё так плохо. Рено ответил: «Да-да, я мертв, пока!» («Yes, yes, I’m dead—good-by!») и умер через несколько минут. Генерал-южанин Дэниель Хилл в рапорте написал: «Янки потеряли генерала Рено, вирджинца-ренегата, который был убит удачным выстрелом солдата 23-го северокаролинского[1]». Джордж МакКлеллан впоследствии писал в мемуарах: «В лице генерала Рено нация потеряла одного из лучших своих генералов. Он был способным солдатом, храбрым и честным человеком»[2].
Рено был единственным вест-пойнтцем класса 1846 года, погибшим в гражданской войне на стороне Севера.
Напишите отзыв о статье "Рено, Джессе"
Примечания
Литература
- William F. McConnell, Remember Reno: A Biography of Major General Jesse Lee Reno
Ссылки
- [freepages.genealogy.rootsweb.ancestry.com/~reynaud/Ren-Reyn/d1483.htm История рода Рено]
- [penelope.uchicago.edu/Thayer/E/Gazetteer/Places/America/United_States/Army/USMA/Cullums_Register/1279*.html Register of Officers and Graduates of the United States Military Academy Class of 1846 ]
Отрывок, характеризующий Рено, Джессе
– Ах, как хорошо, отлично! – приговаривала она ко всему. Ростов почувствовал, как под влиянием жарких лучей любви, в первый раз через полтора года, на душе его и на лице распускалась та детская улыбка, которою он ни разу не улыбался с тех пор, как выехал из дома.– Нет, послушай, – сказала она, – ты теперь совсем мужчина? Я ужасно рада, что ты мой брат. – Она тронула его усы. – Мне хочется знать, какие вы мужчины? Такие ли, как мы? Нет?
– Отчего Соня убежала? – спрашивал Ростов.
– Да. Это еще целая история! Как ты будешь говорить с Соней? Ты или вы?
– Как случится, – сказал Ростов.
– Говори ей вы, пожалуйста, я тебе после скажу.
– Да что же?
– Ну я теперь скажу. Ты знаешь, что Соня мой друг, такой друг, что я руку сожгу для нее. Вот посмотри. – Она засучила свой кисейный рукав и показала на своей длинной, худой и нежной ручке под плечом, гораздо выше локтя (в том месте, которое закрыто бывает и бальными платьями) красную метину.
– Это я сожгла, чтобы доказать ей любовь. Просто линейку разожгла на огне, да и прижала.
Сидя в своей прежней классной комнате, на диване с подушечками на ручках, и глядя в эти отчаянно оживленные глаза Наташи, Ростов опять вошел в тот свой семейный, детский мир, который не имел ни для кого никакого смысла, кроме как для него, но который доставлял ему одни из лучших наслаждений в жизни; и сожжение руки линейкой, для показания любви, показалось ему не бесполезно: он понимал и не удивлялся этому.
– Так что же? только? – спросил он.
– Ну так дружны, так дружны! Это что, глупости – линейкой; но мы навсегда друзья. Она кого полюбит, так навсегда; а я этого не понимаю, я забуду сейчас.
– Ну так что же?
– Да, так она любит меня и тебя. – Наташа вдруг покраснела, – ну ты помнишь, перед отъездом… Так она говорит, что ты это всё забудь… Она сказала: я буду любить его всегда, а он пускай будет свободен. Ведь правда, что это отлично, благородно! – Да, да? очень благородно? да? – спрашивала Наташа так серьезно и взволнованно, что видно было, что то, что она говорила теперь, она прежде говорила со слезами.
Ростов задумался.
– Я ни в чем не беру назад своего слова, – сказал он. – И потом, Соня такая прелесть, что какой же дурак станет отказываться от своего счастия?
– Нет, нет, – закричала Наташа. – Мы про это уже с нею говорили. Мы знали, что ты это скажешь. Но это нельзя, потому что, понимаешь, ежели ты так говоришь – считаешь себя связанным словом, то выходит, что она как будто нарочно это сказала. Выходит, что ты всё таки насильно на ней женишься, и выходит совсем не то.
Ростов видел, что всё это было хорошо придумано ими. Соня и вчера поразила его своей красотой. Нынче, увидав ее мельком, она ему показалась еще лучше. Она была прелестная 16 тилетняя девочка, очевидно страстно его любящая (в этом он не сомневался ни на минуту). Отчего же ему было не любить ее теперь, и не жениться даже, думал Ростов, но теперь столько еще других радостей и занятий! «Да, они это прекрасно придумали», подумал он, «надо оставаться свободным».
– Ну и прекрасно, – сказал он, – после поговорим. Ах как я тебе рад! – прибавил он.
– Ну, а что же ты, Борису не изменила? – спросил брат.
– Вот глупости! – смеясь крикнула Наташа. – Ни об нем и ни о ком я не думаю и знать не хочу.
– Вот как! Так ты что же?
– Я? – переспросила Наташа, и счастливая улыбка осветила ее лицо. – Ты видел Duport'a?
– Нет.
– Знаменитого Дюпора, танцовщика не видал? Ну так ты не поймешь. Я вот что такое. – Наташа взяла, округлив руки, свою юбку, как танцуют, отбежала несколько шагов, перевернулась, сделала антраша, побила ножкой об ножку и, став на самые кончики носков, прошла несколько шагов.
– Ведь стою? ведь вот, – говорила она; но не удержалась на цыпочках. – Так вот я что такое! Никогда ни за кого не пойду замуж, а пойду в танцовщицы. Только никому не говори.
Ростов так громко и весело захохотал, что Денисову из своей комнаты стало завидно, и Наташа не могла удержаться, засмеялась с ним вместе. – Нет, ведь хорошо? – всё говорила она.
– Хорошо, за Бориса уже не хочешь выходить замуж?
Наташа вспыхнула. – Я не хочу ни за кого замуж итти. Я ему то же самое скажу, когда увижу.
– Вот как! – сказал Ростов.
– Ну, да, это всё пустяки, – продолжала болтать Наташа. – А что Денисов хороший? – спросила она.
– Хороший.
– Ну и прощай, одевайся. Он страшный, Денисов?
– Отчего страшный? – спросил Nicolas. – Нет. Васька славный.
– Ты его Васькой зовешь – странно. А, что он очень хорош?
– Очень хорош.
– Ну, приходи скорей чай пить. Все вместе.
И Наташа встала на цыпочках и прошлась из комнаты так, как делают танцовщицы, но улыбаясь так, как только улыбаются счастливые 15 летние девочки. Встретившись в гостиной с Соней, Ростов покраснел. Он не знал, как обойтись с ней. Вчера они поцеловались в первую минуту радости свидания, но нынче они чувствовали, что нельзя было этого сделать; он чувствовал, что все, и мать и сестры, смотрели на него вопросительно и от него ожидали, как он поведет себя с нею. Он поцеловал ее руку и назвал ее вы – Соня . Но глаза их, встретившись, сказали друг другу «ты» и нежно поцеловались. Она просила своим взглядом у него прощения за то, что в посольстве Наташи она смела напомнить ему о его обещании и благодарила его за его любовь. Он своим взглядом благодарил ее за предложение свободы и говорил, что так ли, иначе ли, он никогда не перестанет любить ее, потому что нельзя не любить ее.
