Рено I (граф Бургундии)
| Рено I Бургундский Renaud 1er de Bourgogne<tr><td colspan="2" style="text-align: center; border-top: solid darkgray 1px;">  </td></tr>
<tr><td colspan="2" style="text-align: center;">Рено I Бургундский</td></tr> | ||
| ||
|---|---|---|
| 1026 — 1057 | ||
| Предшественник: | Отто-Гильом | |
| Преемник: | Гильом I Великий | |
| Род: | Иврейская династия | |
| Мать: | Ирментруда де Руси | |
| Супруга: | Алиса Нормандская | |
Рено I (фр. Renaud, нем. Rainald; ок. 990 — 4 сентября 1057) — граф Бургундии с 1026 года из Иврейской династии; сын Отто-Гильома и Ирментруды[en] (ок. 950—5 марта 1003/1004), дочери графа де Руси Рено.
Содержание
Биография
Правление
В 1027 году Рено I вторгся в графство Шалон, но попал в плен к графу Шалона и епископу Осера Гуго I де Шалону. Освобождён он был только благодаря вмешательству тестя, герцога Нормандии Роберта II.
В 1032 году умер король Бургундии Рудольф III, завещавший королевство императору Конраду II. Эта смерть вызвала войну за Бургундское наследство (1032—1034), в которой принял участие и Рено, поддержавший претензии графа Эда II де Блуа. Однако победу одержал император Конрад, присоединивший бургундское королевство к империи. Рено был вынужден бежать в Дижон, а графство Бургундия перешло в подчинение Конраду. В 1037 году произошла битва при Ганоле (между Бар-ле-Дюк и Верденом), в результате которой армия Эда де Блуа оказалась разбита, а сам он погиб. Но Конрад, занятый итальянскими делами, не стал преследовать своих противников, предложив им мир. В результате Рено признал себя вассалом императора, получив от него титул наместника (пфальцграфа) Бургундии, который стали использовать его потомки.
В 1039 году новый император Генрих III приблизил к себе архиепископа Безансона Гуго I де Салена, поддерживавшего императора Конрада во время войны. В январе 1042 года Гуго стал канцлером Бургундского королевства, а в 1043 году император дал Безансону статус имперского города, подчиненного архиепископу, таким образом, выведя его из подчинения графа Бургундии.
В 1042 году император Генрих продолжил вознаграждать тех, кто поддержал его отца. Он отдал графство Монбельяр графу Луи де Муссону, что вызвало в 1044 году новое восстание Рено против императора. Рено попытался захватить Монбельяр, но был разбит, что вынудило его признать независимость Монбельяра от Бургундии.
Рено умер в 1057 году, пережив императора Генриха на год. Похоронен он был в кафедральном соборе Дижона.
Брак и дети
Жена: ранее 1 сентября 1016 Алиса Нормандская[en] (ок. 1000 — после 7 июля 1037), дочь герцога Нормандии Ричарда II
- Гильом I Великий (ок. 1024—12 ноября 1087) — граф Бургундии с 1057 года, граф Макона с 1078 года; жена: с 1049/1057 Стефания де Лонгви (1035—10 октября 1092), дочь герцога Верхней Лотарингии Адальберта
- Ги (умер в 1069) — граф Вернона и Бриона
- Гуго (умер после 1045)
- Фульк
Напишите отзыв о статье "Рено I (граф Бургундии)"
Ссылки
- [gilles.maillet.free.fr/histoire/recit_bourgogne/recit_comte_bourgogne.htm Histoire du Comté de Bourgogne ou Franche-Comté du IXème au XIVème siècle]
- [fmg.ac/Projects/MedLands/BURGUNDIAN%20NOBILITY.htm#OthonIMacondied1026 Сайт MEDIEVAL LANDs]
Отрывок, характеризующий Рено I (граф Бургундии)
С той минуты, как Пьер увидал это страшное убийство, совершенное людьми, не хотевшими этого делать, в душе его как будто вдруг выдернута была та пружина, на которой все держалось и представлялось живым, и все завалилось в кучу бессмысленного сора. В нем, хотя он и не отдавал себе отчета, уничтожилась вера и в благоустройство мира, и в человеческую, и в свою душу, и в бога. Это состояние было испытываемо Пьером прежде, но никогда с такою силой, как теперь. Прежде, когда на Пьера находили такого рода сомнения, – сомнения эти имели источником собственную вину. И в самой глубине души Пьер тогда чувствовал, что от того отчаяния и тех сомнений было спасение в самом себе. Но теперь он чувствовал, что не его вина была причиной того, что мир завалился в его глазах и остались одни бессмысленные развалины. Он чувствовал, что возвратиться к вере в жизнь – не в его власти.Вокруг него в темноте стояли люди: верно, что то их очень занимало в нем. Ему рассказывали что то, расспрашивали о чем то, потом повели куда то, и он, наконец, очутился в углу балагана рядом с какими то людьми, переговаривавшимися с разных сторон, смеявшимися.
– И вот, братцы мои… тот самый принц, который (с особенным ударением на слове который)… – говорил чей то голос в противуположном углу балагана.
Молча и неподвижно сидя у стены на соломе, Пьер то открывал, то закрывал глаза. Но только что он закрывал глаза, он видел пред собой то же страшное, в особенности страшное своей простотой, лицо фабричного и еще более страшные своим беспокойством лица невольных убийц. И он опять открывал глаза и бессмысленно смотрел в темноте вокруг себя.
Рядом с ним сидел, согнувшись, какой то маленький человек, присутствие которого Пьер заметил сначала по крепкому запаху пота, который отделялся от него при всяком его движении. Человек этот что то делал в темноте с своими ногами, и, несмотря на то, что Пьер не видал его лица, он чувствовал, что человек этот беспрестанно взглядывал на него. Присмотревшись в темноте, Пьер понял, что человек этот разувался. И то, каким образом он это делал, заинтересовало Пьера.
Размотав бечевки, которыми была завязана одна нога, он аккуратно свернул бечевки и тотчас принялся за другую ногу, взглядывая на Пьера. Пока одна рука вешала бечевку, другая уже принималась разматывать другую ногу. Таким образом аккуратно, круглыми, спорыми, без замедления следовавшими одно за другим движеньями, разувшись, человек развесил свою обувь на колышки, вбитые у него над головами, достал ножик, обрезал что то, сложил ножик, положил под изголовье и, получше усевшись, обнял свои поднятые колени обеими руками и прямо уставился на Пьера. Пьеру чувствовалось что то приятное, успокоительное и круглое в этих спорых движениях, в этом благоустроенном в углу его хозяйстве, в запахе даже этого человека, и он, не спуская глаз, смотрел на него.
– А много вы нужды увидали, барин? А? – сказал вдруг маленький человек. И такое выражение ласки и простоты было в певучем голосе человека, что Пьер хотел отвечать, но у него задрожала челюсть, и он почувствовал слезы. Маленький человек в ту же секунду, не давая Пьеру времени выказать свое смущение, заговорил тем же приятным голосом.
– Э, соколик, не тужи, – сказал он с той нежно певучей лаской, с которой говорят старые русские бабы. – Не тужи, дружок: час терпеть, а век жить! Вот так то, милый мой. А живем тут, слава богу, обиды нет. Тоже люди и худые и добрые есть, – сказал он и, еще говоря, гибким движением перегнулся на колени, встал и, прокашливаясь, пошел куда то.
– Ишь, шельма, пришла! – услыхал Пьер в конце балагана тот же ласковый голос. – Пришла шельма, помнит! Ну, ну, буде. – И солдат, отталкивая от себя собачонку, прыгавшую к нему, вернулся к своему месту и сел. В руках у него было что то завернуто в тряпке.
– Вот, покушайте, барин, – сказал он, опять возвращаясь к прежнему почтительному тону и развертывая и подавая Пьеру несколько печеных картошек. – В обеде похлебка была. А картошки важнеющие!
