Лопух большой

</td>

   </tr>

Лопух большой
Научная классификация
Царство: Растения Отдел: Покрытосеменные Класс: Двудольные Порядок: Астроцветные Семейство: Астровые Род: Лопух Вид: Лопух большой
Латинское название
Arctium lappa L., 1753
Синонимы
Arctium edule Beger Arctium majus Bernh. Lappa edulis Siebold ex Miq., nom. inval. Lappa major Gaertn. Lappa officinalis All. Lappa vulgaris Hill.

Лопух большо́й (лат. Arctium láppa), репейник, репей — вид многолетних травянистых растений из рода Лопух семейства Астровые. Относится к так называемым рудеральным (мусорным) растениям, растущим вблизи человеческого жилья — у дорог, в огородах, на лугах, в полях.

Ботаническая иллюстрация из книги Мартина Циленшека Naše škodljive rastline, 1892

Биологическое описание

Крупное многолетнее или двулетнее травянистое растение, высотой 60—120 см (иногда до трёх метров). Всё растение сильно опушено, особенно корзинки.

Корень толстый стержневой веретеновидный, длиной до 60 см.

Стебель прямостоячий, мощный продольно бороздчатый, нередко красновато окрашенный; ветви многочисленные, прямостояще оттопыренные, покрытые сосочковидными волосками с примесью желёзок, паутинисто опушённые.

Листья очень крупные, черешчатые, сердцевидные или широкосердцевидно-яйцевидные, расставленно выемчато-зубчатые или цельнокрайные, с верхней стороны зелёные почти голые, с редкими короткими волосками, снизу серовато-войлочноопушённые, с рассеянными желтоватыми желёзками. Прикорневые листья до 50 см длиной, на гранистых выполненных черешках, свыше 30 см длиной; стеблевые листья довольно быстро уменьшающиеся, самые верхние при основании слабо сердцевидные.

Соцветие лопуха большого крупным планом

Цветки трубчатые, в тёмно-пурпурных рыхлых щитковидно-кистевидно расположенных крупных шаровидных корзинках, иногда на цветоносах до 10 и более см длиной, находятся почти на одинаковой высоте на концах ветвей. Цветёт в июне—июле.

Листочки обёртки голые или слегка паутинистые; нижние листочки ланцетные, килеватые, 1—1,5 мм шириной, по краю слабо реснитчато-зубчатые, переходящие в узкое линейно-ланцетное, отстоящее остроконечие, заканчивающееся крючком; средние — прижато опушённые; внутренние листочки ланцетовидные зелёные, иногда пурпуровые, опушённые короткими волосками, постепенно заострённые, на верхушке со слабым крючком, одинаковой длины или длиннее цветков.

Венчик пурпурно-красный, внезапно суженный в трубку 5—6 мм длиной, при длине отгиба 4—5 мм, на долю лопастей приходится 1,5—2 мм. Верхний придаток пыльников 0,2 мм длиной, суженный и приостренный, нижний 0,75 мм, простой или двураздельный.

Плоды — семянки 6—6,5 мм длиной и 2,5—2,75 мм шириной, узко-обратнояйцевидные, с узкой площадкой прикрепления. Место прикрепления хохолка окружено четырьмя—шестью бугорками. Семянки продольно ребристые, с поперечной морщинистостью у верхнего и меньшей у нижнего конца, серо-коричневые, с зигзагообразным тёмно-коричневым или почти чёрным рисунком. Хохолок 3—3,5 мм длиной.

К лопуху большому морфологически близок Лопух войлочный, или шерстистый (Arctium tomentosum Mill.), отличающийся более или менее паутинисто-пушистым стеблем, под корзинками — железисто-волосистым.

Распространение и экология

Встречается в умеренном климате Старого Света, от Скандинавии до Средиземноморья, и от Британских островов через Россию и Ближний Восток до Китая и Японии, включая Индию. Занесён в Северную и Южную Америку.

В России — почти повсюду в европейской части, на части Западной Сибири, на юге Дальнего Востока (включая Сахалин).

Обычно произрастает на мусорных, заброшенных и нарушенных территориях, богатых азотом. Растёт по берегам рек и ручьёв, изредка в посевах.

Фармакологические свойства

К:Википедия:Статьи без источников (тип: не указан)

Галеновые препараты корня лопуха увеличивают диурез, оказывают небольшое мочегонное действие и несколько стимулируют образование протеолитических ферментов поджелудочной железы и улучшают минеральный обмен. Благодаря содержанию в растении полисахаридов увеличивается отложение гликогена в печени и улучшается инсулинообразующая функция поджелудочной железы. Алкалоиды лопуха большого обладают противоопухолевой активностью, а молодые листья проявляют антибактериальные свойства.

Использование

Прекрасный медонос — с одного гектара зарослей пчёлы могут собрать до шестисот килограммов мёда.

Использование в медицине

Лопух большой — одно из широко применяемых в народной медицине растений. В большей степени используют корни, реже листья и плоды. Корни содержат эфирное масло, инулин, жирные кислоты, ситостерин и стигмастерин. В семенах найдены лигнановые гликозиды (арктиин). Настои листьев применяют при болезнях почек и жёлчного пузыря, болях в суставах, расстройствах кишечника (запорах), сахарном диабете. Свежие листья используют как жаропонижающее средство, при ревматизме, мастопатии и для заживления ран. Корни применяют в народной медицине в форме настоев, отваров, настоек при ревматизме, подагре как диуретическое и потогонное средство, наружно — при экземах, фурункулёзе. Отвары и настой корня на оливковом или персиковом масле (репейное масло) применяют наружно для лечения кожных заболеваний и укрепления волос при облысении.

Есть сведения, что препараты лопуха эффективны при лечении злокачественных новообразований. У лигнанового агликона арктигенина в эксперименте выявлена противоопухолевая активность.

Лекарственное сырьё — корни под аптечным названием лат. Radix Bardanae, его заготовляют осенью от растений первого года жизни.

Использование в кулинарии

В Средние века использовался как овощ, в настоящее время широко используется в Японии, где носит название «гобо» и применяется в супах и салатах, а также для придания вкуса желе из конжака, Корее, Италии, Бразилии и Португалии («бардана»). В пищу идут стебли до начала цветения, по вкусу напоминающие артишок, родственником которого репейник является, и корни, которые выращивают до 1 метра длиной и 2 см в диаметре. Корни обладают нежным, сладковатым вкусом из-за присутствия в них инулина, а также мягким землистым привкусом, весьма ценимым в японской кухне за хорошую сочетаемость с популярным в ней густым и жирным свиным бульоном тондзиру. В европейской кухне, где этот привкус ценится меньше, его обычно удаляют, вымачивая нарезанный корень несколько часов в воде. В Великобритании отвар из корня лопуха (вместе с аналогичным отваром корня одуванчика) используется как основа для традиционного безалкогольного напитка.

Использование в технике

Масло репейника используется в качестве смазки и демпфирующей жидкости в точных гироскопических приборах.

Литература

• Губанов, И. А. и др. 1266. Arctium lappa L. — Лопух большой, или Репей // [herba.msu.ru/shipunov/school/books/gubanov2004_illustr_opred_rast_sred_rossii_3.djvu Иллюстрированный определитель растений Средней России. В 3 т]. — М.: Т-во науч. изд. КМК, Ин-т технолог. иссл., 2004. — Т. 3. Покрытосеменные (двудольные: раздельнолепестные). — С. 330. — ISBN 5-87317-163-7.
• Лекарственные растения луга. — М.: Изобразительное искусство, 1993. — С. 34—35.

Ссылки

• [eol.org/pages/468152/overview Лопух большой]: информация на сайте «Энциклопедия жизни» (EOL) (англ.) Проверено 16 марта 2009 г.
• [www.ars-grin.gov/cgi-bin/npgs/html/taxon.pl?3857 Лопух большой] (англ.): информация на сайте GRIN (англ.) Проверено 16 марта 2009 г.

Отрывок, характеризующий Лопух большой

– Что ж вы? – закричал ему Ростов, восторженно озлобленными глазами глядя на него. – Разве вы не слышите; здоровье государя императора! – Пьер, вздохнув, покорно встал, выпил свой бокал и, дождавшись, когда все сели, с своей доброй улыбкой обратился к Ростову.
– А я вас и не узнал, – сказал он. – Но Ростову было не до этого, он кричал ура!
– Что ж ты не возобновишь знакомство, – сказал Долохов Ростову.
– Бог с ним, дурак, – сказал Ростов.
– Надо лелеять мужей хорошеньких женщин, – сказал Денисов. Пьер не слышал, что они говорили, но знал, что говорят про него. Он покраснел и отвернулся.
– Ну, теперь за здоровье красивых женщин, – сказал Долохов, и с серьезным выражением, но с улыбающимся в углах ртом, с бокалом обратился к Пьеру.
– За здоровье красивых женщин, Петруша, и их любовников, – сказал он.
Пьер, опустив глаза, пил из своего бокала, не глядя на Долохова и не отвечая ему. Лакей, раздававший кантату Кутузова, положил листок Пьеру, как более почетному гостю. Он хотел взять его, но Долохов перегнулся, выхватил листок из его руки и стал читать. Пьер взглянул на Долохова, зрачки его опустились: что то страшное и безобразное, мутившее его во всё время обеда, поднялось и овладело им. Он нагнулся всем тучным телом через стол: – Не смейте брать! – крикнул он.
Услыхав этот крик и увидав, к кому он относился, Несвицкий и сосед с правой стороны испуганно и поспешно обратились к Безухову.
– Полноте, полно, что вы? – шептали испуганные голоса. Долохов посмотрел на Пьера светлыми, веселыми, жестокими глазами, с той же улыбкой, как будто он говорил: «А вот это я люблю». – Не дам, – проговорил он отчетливо.
Бледный, с трясущейся губой, Пьер рванул лист. – Вы… вы… негодяй!.. я вас вызываю, – проговорил он, и двинув стул, встал из за стола. В ту самую секунду, как Пьер сделал это и произнес эти слова, он почувствовал, что вопрос о виновности его жены, мучивший его эти последние сутки, был окончательно и несомненно решен утвердительно. Он ненавидел ее и навсегда был разорван с нею. Несмотря на просьбы Денисова, чтобы Ростов не вмешивался в это дело, Ростов согласился быть секундантом Долохова, и после стола переговорил с Несвицким, секундантом Безухова, об условиях дуэли. Пьер уехал домой, а Ростов с Долоховым и Денисовым до позднего вечера просидели в клубе, слушая цыган и песенников.
– Так до завтра, в Сокольниках, – сказал Долохов, прощаясь с Ростовым на крыльце клуба.
– И ты спокоен? – спросил Ростов…
Долохов остановился. – Вот видишь ли, я тебе в двух словах открою всю тайну дуэли. Ежели ты идешь на дуэль и пишешь завещания да нежные письма родителям, ежели ты думаешь о том, что тебя могут убить, ты – дурак и наверно пропал; а ты иди с твердым намерением его убить, как можно поскорее и повернее, тогда всё исправно. Как мне говаривал наш костромской медвежатник: медведя то, говорит, как не бояться? да как увидишь его, и страх прошел, как бы только не ушел! Ну так то и я. A demain, mon cher! [До завтра, мой милый!]
На другой день, в 8 часов утра, Пьер с Несвицким приехали в Сокольницкий лес и нашли там уже Долохова, Денисова и Ростова. Пьер имел вид человека, занятого какими то соображениями, вовсе не касающимися до предстоящего дела. Осунувшееся лицо его было желто. Он видимо не спал ту ночь. Он рассеянно оглядывался вокруг себя и морщился, как будто от яркого солнца. Два соображения исключительно занимали его: виновность его жены, в которой после бессонной ночи уже не оставалось ни малейшего сомнения, и невинность Долохова, не имевшего никакой причины беречь честь чужого для него человека. «Может быть, я бы то же самое сделал бы на его месте, думал Пьер. Даже наверное я бы сделал то же самое; к чему же эта дуэль, это убийство? Или я убью его, или он попадет мне в голову, в локоть, в коленку. Уйти отсюда, бежать, зарыться куда нибудь», приходило ему в голову. Но именно в те минуты, когда ему приходили такие мысли. он с особенно спокойным и рассеянным видом, внушавшим уважение смотревшим на него, спрашивал: «Скоро ли, и готово ли?»
Когда всё было готово, сабли воткнуты в снег, означая барьер, до которого следовало сходиться, и пистолеты заряжены, Несвицкий подошел к Пьеру.
– Я бы не исполнил своей обязанности, граф, – сказал он робким голосом, – и не оправдал бы того доверия и чести, которые вы мне сделали, выбрав меня своим секундантом, ежели бы я в эту важную минуту, очень важную минуту, не сказал вам всю правду. Я полагаю, что дело это не имеет достаточно причин, и что не стоит того, чтобы за него проливать кровь… Вы были неправы, не совсем правы, вы погорячились…
– Ах да, ужасно глупо… – сказал Пьер.
– Так позвольте мне передать ваше сожаление, и я уверен, что наши противники согласятся принять ваше извинение, – сказал Несвицкий (так же как и другие участники дела и как и все в подобных делах, не веря еще, чтобы дело дошло до действительной дуэли). – Вы знаете, граф, гораздо благороднее сознать свою ошибку, чем довести дело до непоправимого. Обиды ни с одной стороны не было. Позвольте мне переговорить…
– Нет, об чем же говорить! – сказал Пьер, – всё равно… Так готово? – прибавил он. – Вы мне скажите только, как куда ходить, и стрелять куда? – сказал он, неестественно кротко улыбаясь. – Он взял в руки пистолет, стал расспрашивать о способе спуска, так как он до сих пор не держал в руках пистолета, в чем он не хотел сознаваться. – Ах да, вот так, я знаю, я забыл только, – говорил он.
– Никаких извинений, ничего решительно, – говорил Долохов Денисову, который с своей стороны тоже сделал попытку примирения, и тоже подошел к назначенному месту.
Место для поединка было выбрано шагах в 80 ти от дороги, на которой остались сани, на небольшой полянке соснового леса, покрытой истаявшим от стоявших последние дни оттепелей снегом. Противники стояли шагах в 40 ка друг от друга, у краев поляны. Секунданты, размеряя шаги, проложили, отпечатавшиеся по мокрому, глубокому снегу, следы от того места, где они стояли, до сабель Несвицкого и Денисова, означавших барьер и воткнутых в 10 ти шагах друг от друга. Оттепель и туман продолжались; за 40 шагов ничего не было видно. Минуты три всё было уже готово, и всё таки медлили начинать, все молчали.


– Ну, начинать! – сказал Долохов.
– Что же, – сказал Пьер, всё так же улыбаясь. – Становилось страшно. Очевидно было, что дело, начавшееся так легко, уже ничем не могло быть предотвращено, что оно шло само собою, уже независимо от воли людей, и должно было совершиться. Денисов первый вышел вперед до барьера и провозгласил:
– Так как п'отивники отказались от п'ими'ения, то не угодно ли начинать: взять пистолеты и по слову т'и начинать сходиться.
– Г…'аз! Два! Т'и!… – сердито прокричал Денисов и отошел в сторону. Оба пошли по протоптанным дорожкам всё ближе и ближе, в тумане узнавая друг друга. Противники имели право, сходясь до барьера, стрелять, когда кто захочет. Долохов шел медленно, не поднимая пистолета, вглядываясь своими светлыми, блестящими, голубыми глазами в лицо своего противника. Рот его, как и всегда, имел на себе подобие улыбки.
– Так когда хочу – могу стрелять! – сказал Пьер, при слове три быстрыми шагами пошел вперед, сбиваясь с протоптанной дорожки и шагая по цельному снегу. Пьер держал пистолет, вытянув вперед правую руку, видимо боясь как бы из этого пистолета не убить самого себя. Левую руку он старательно отставлял назад, потому что ему хотелось поддержать ею правую руку, а он знал, что этого нельзя было. Пройдя шагов шесть и сбившись с дорожки в снег, Пьер оглянулся под ноги, опять быстро взглянул на Долохова, и потянув пальцем, как его учили, выстрелил. Никак не ожидая такого сильного звука, Пьер вздрогнул от своего выстрела, потом улыбнулся сам своему впечатлению и остановился. Дым, особенно густой от тумана, помешал ему видеть в первое мгновение; но другого выстрела, которого он ждал, не последовало. Только слышны были торопливые шаги Долохова, и из за дыма показалась его фигура. Одной рукой он держался за левый бок, другой сжимал опущенный пистолет. Лицо его было бледно. Ростов подбежал и что то сказал ему.
– Не…е…т, – проговорил сквозь зубы Долохов, – нет, не кончено, – и сделав еще несколько падающих, ковыляющих шагов до самой сабли, упал на снег подле нее. Левая рука его была в крови, он обтер ее о сюртук и оперся ею. Лицо его было бледно, нахмуренно и дрожало.
– Пожалу… – начал Долохов, но не мог сразу выговорить… – пожалуйте, договорил он с усилием. Пьер, едва удерживая рыдания, побежал к Долохову, и хотел уже перейти пространство, отделяющее барьеры, как Долохов крикнул: – к барьеру! – и Пьер, поняв в чем дело, остановился у своей сабли. Только 10 шагов разделяло их. Долохов опустился головой к снегу, жадно укусил снег, опять поднял голову, поправился, подобрал ноги и сел, отыскивая прочный центр тяжести. Он глотал холодный снег и сосал его; губы его дрожали, но всё улыбаясь; глаза блестели усилием и злобой последних собранных сил. Он поднял пистолет и стал целиться.
– Боком, закройтесь пистолетом, – проговорил Несвицкий.
– 3ак'ойтесь! – не выдержав, крикнул даже Денисов своему противнику.