Дагестан

Субъект Российской Федерации
Республика Дагестан авар. Дагъистаналъул Республика агул. Дагъустан Республика азерб. Дағыстан Джумхуриети дарг. Дагъистан Республика кум. Дагъыстан Джумгьурият лакск. Дагъусттаннал Республика лезг. Дагъустан Республика ног. Дагыстан Республикасы рут. Дагъустан Республика таб. Дагъустан Республика татск. Республикей Догъисту цахур. Дагъыстан Республика чеч. ДегIeстан Республика
Столица	Махачкала
Площадь	52-й
- Всего - % водн. пов.	50270 км² 0,4
Население	13-й
- Всего - Плотность	↗3 015 660 (2016) 59.99 чел./км²
ВРП	35-й
- Всего, в текущих ценах - На душу населения	538,3 млрд. руб. (2014) 180,8 тыс. руб.
Федеральный округ	Северо-Кавказский
Экономический район	Северо-Кавказский
Государственный язык	русский, аварский, агульский, азербайджанский, даргинский, кумыкский, лакский, лезгинский, ногайский, рутульский, табасаранский, татский, цахурский, чеченский
Глава Республики	Рамазан Абдулатипов
Председатель Парламента	Хизри Шихсаидов
Председатель Правительства	Абдусамад Гамидов
Код субъекта РФ	05
Часовой пояс	MSK (UTC+3)
Награды:
Официальный сайт:	[www.e-dag.ru/ ag.ru]

Дагеста́н — республика в составе Российской Федерации, самый южный субъект Российской Федерации, входит в состав Северо-Кавказского федерального округа.

Образована 20 января 1921 года. Столица — город Махачкала.

Территория Дагестана граничит с Азербайджаном на юге, с Грузией на юго-западе, также с Чеченской Республикой на западе, со Ставропольским краем на северо-западе и с Республикой Калмыкия на севере.

Этимология

Территория современного Дагестана, и в большей степени горного Дагестана, именуется в исторической литературе по-разному, что имело отношение к соседским народам, или же к нашествиям завоевателей, которые именовали эту территорию на своём языке.

Некоторые историки относят к Южному Дагестану более раннее наименование «Албания», соответствующее «Стране гор». Грузины именуют Дагестан как «Лекетия».

Название «Дагестан» известно с XVII века и означает «горная страна» (от тюркского даг — гора, персидского стан — страна, земля). Согласно В. В. Бартольду название «Дагестан» появилось только в X/XVI вв.. Название «Дагестан» справедливо лишь в историческом смысле, поскольку с включением в состав Дагестанской АССР (ныне Республика Дагестан) равнин Кизляра и ногайских степей на горные регионы приходится лишь 56 % от всей её площади.

География

Дагестан расположен в северо-восточной части Кавказа, вдоль побережья Каспийского моря. В северной части республики — низменность, в южной — предгорья и горы Большого Кавказа. Протяженность территории с севера на юг составляет около 400 км, с запада на восток — примерно 200 км. Дагестан на севере граничит со Ставропольским краем и Калмыкией, на западе с Чеченской Республикой и Грузией, на юге с Азербайджаном. По суше и Каспийскому морю проходят границы с пятью государствами — Азербайджаном, Грузией, Казахстаном, Туркменией и Ираном. На границе с Азербайджаном — крайняя южная точка России (41°10' с. ш.).

Гидрография

• Место слияния рек Аварское Койсу и Андийское Койсу.jpg

  Место образования Сулака

• Ирганайское водохранилище в Дагестане.png

  Ирганайское водохранилище

• Чиркейское вдхр. Дагестан.jpg

  Чиркейское водохранилище

С востока территория Дагестана омывается водами Каспийского моря. Юг и среднюю часть республики занимают горы и предгорья Большого Кавказа, на севере начинается Прикаспийская низменность.

Реки

Через центральную часть республики протекают реки Терек и Сулак. В Дагестане протекает 6255 рек (в том числе 100 главных, имеющих длину более 25 км и площадь водосбора более 100 км, 185 малых и более 5900 мельчайших), наиболее крупными из них являются Терек, Сулак, Самур, Рубас с притоками. Все реки относятся к бассейну Каспийского моря, однако в море впадает только 20 из них.

Север Дагестана из-за сухого климата беден реками. Имеющиеся реки летом используются для орошения и не доходят до моря.

Наиболее многоводны горные реки, которые благодаря быстрому течению не замерзают даже зимой, им свойственны сравнительная многоводность и значительные уклоны.

Самур является второй по величине рекой в Дагестане. Площадь его бассейна составляет 7,3 тыс. км². Исток находится в Рутульском районе Дагестана. При впадении в Каспийское море Самур распадается на рукава и образует дельту. На реке и на её главных притоках планируется строительство трёх ГЭС. Воды Самура также используются в целях орошения: из реки выведены оросительные каналы, орошающие Южный Дагестан (Самур-Дербентский канал) и находящийся по соседству Азербайджан (Самур-Апшеронский канал).

Сулак образуется при слиянии рек Казикумухское Койсу, Аварское Койсу и Андийское Койсу, которые берут начало в горах Большого Кавказа. Площадь его бассейна составляет 15,2 тыс. км². На Сулак приходится половина всех гидроэнергоресурсов Дагестана, здесь расположены Чиркейская ГЭС, Миатлинская ГЭС, Гельбахская ГЭС, Чирюртская ГЭС-1 и Чирюртская ГЭС-2.

Озёра

• Озеро Кезенойам (Ботлихский район, большая часть озера относится Веденскому району Чечни — самое большое и глубокое горное озеро на Северном Кавказе
• Нижнетерские озера
• Озеро Ак-Гёль — Махачкала

Рельеф

К:Википедия:Статьи без источников (тип: не указан)

• Sulak Canyon in Dagestan.jpg

  Сулакский каньон

• Авария. Нижний Арадирих.jpg

  Нижний Арадирих

• Седло гора в Дагестане.jpg

  Седло гора

• Каньон в Шамильском районе Дагестана.jpg

  Каньон в Шамильском районе

• Карадахская теснина.jpg

  Карадахская теснина

• Шалбуздаг1.jpg

  Вершина Шалбуздага

Орография Дагестана своеобразна: 245-километровая полоса предгорий упирается в поперечные хребты, которые окаймляют огромной дугой Внутренний Дагестан. Две основные реки вырываются из гор — Сулак на севере и Самур на юге. Естественными границами горного Дагестана являются: Снеговой и Андийский хребты — до гигантского каньона Сулака, Гимринский, Лес, Кокма, Джуфудаг и Ярудаг — между Сулаком и бассейном Самура, Главный Кавказский хребет — на юго-западе обоих бассейнов.

Внутренний Дагестан, в свою очередь, делится на среднегорный, платообразный район и альпийский, высокогорный.

Горы занимают площадь 25,5 тыс. км², а средняя высота всей территории Дагестана равна 960 м. Высшая точка — Базардюзю (4466 м). Породы, слагающие горы Дагестана, резко разграничены. Главные из них — чёрные и глинистые сланцы, крепкие доломитизированные и слабые щелочные известняки, а также песчаники. К сланцевым хребтам относятся Снеговой с массивом Диклосмта (4285 м), Богос с вершиной Адалла-Шухгельмеэр (4151 м), Шалиб с вершиной Дюльтыдаг (4127 м).

Каспийское побережье и большая часть Терско-Кумской и Терско-Сулакской низменностей лежит на 27 м ниже уровня мирового океана.

Климат

Климат на севере и в центральной части Дагестана умеренно-континентальный и засушливый.

Дагестан подразделён на три почвенно-климатические зоны:

• горная — выше 850 (1000) м (площадь 2,12 млн.га или 39,9 % территории)
• предгорная — от 150 (200) до 850 (1000) м (площадь 0,84 млн.га или 16 % территории)
• равнинная — от −28 до 150 (200) м (2,35 млн.га или 43,3 % территории).

Средние температуры января от +4°С в долинах до −11°С в высокогорьях, июля от +30°С в долинах до +8°С в высокогорьях. Осадков за год выпадает 200—300 и 600—800 мм соответственно.

Вегетационный период составляет 200—240 дней.

Часовой пояс

Дагестан находится в часовом поясе Московское время. Смещение относительно UTC составляет +3:00.

Растительность

Дагестан в географическом отношении делится на предгорный, горный и высокогорный физико-географические пояса, в каждом из них имеются различные виды растительности. В Дагестане произрастают около 4500 видов высших растений, из которых 1100 эндемиков. На равнине растительность в основном полупустынная. В предгорном поясе (начиная с высоты 600 м) распространены луга и леса. В субальпийских и альпийских лугах преобладают овсяница, клевер, астрагал, скабиоза, горечавка и др. На высоте 3200—3600 м преобладают мхи, лишайники и холодоустойчивые растения.

История

Исторические области

Дагестан всегда делился на историко-географические области: Авария, Агул, Акуша-Дарго, Андия, Аух, Дидо, Кайтаг, Кумыкия, Лакия, Лекия, Салатавия, Рутульское вольное общество, Табасаран и др.

Палеолит

Территория Дагестана была обитаема уже более миллиона лет назад (стоянки Айникаб 1-2, Мухкай 1-2, Гегалашур 1-3, Ругуджа). Более полумиллиона лет стоянке Дарвагчай.

Античность

В начале нашей эры часть современного Дагестана была в составе Кавказской Албании.

Средние века

В X веке аварские села были под влиянием раннефеодального царства Сарир со столицей в Хунзахе, Династия правителей, христиан, находилась в родстве с персидскими шахиншахами-Сасанидами.

Во времена арабо-хазарских войн в VII—X века большую часть территории Кавказской Албании, аварские села и северную равнинную часть современного Дагестана заняли хазары.

В VII веке Дербент и Кумух стали важнейшими опорными пунктами Халифата, на Восточный Кавказ проник ислам. С IX по XI век образовался Дербентский эмират.

В XI—XII веках на развалинах христианского Сарира образовалось Аварское нуцальство.

В 1239—1240 годах произошло вторжение татаро-монголов во внутренний Дагестан. Татаро-монгольские отряды пройдя через Приморскую территорию, вторглись в Южный Дагестан, а после на территорию Газикумукского шаухальства.

В конце XIV века — борьба дагестанских народов с Тамерланом. В 1395 году Тамерлан проник через Дербентский проход в дагестанские владения. Походы его войск сопровождались уничтожением дагестанского населения, ввиду того что ряд дагестанских феодалов поддержал противника Тамерлана — Тохтамыша.

В XV веке в Дагестане окончательно и повсеместно распространился ислам. Дагестанцы начали распространять ислам на Северном Кавказе.

XVI—XVII века

1577 г. — Астраханский воевода Лукьян Новосильцев заложил крепость Терки на реке Терек. Эта же дата является днем рождения Терского казачьего войска.

В 1594 году был поход войск царя Фёдора Ивановича под командованием воеводы Хворостинина на Шамхальство с целью посадить на шамхальство свата царя Кахетии Александра. Русские войска взяли Тарки, но оказались заблокированными войсками шамхала и его союзника Аварского хана. Воевода Хворостинин, не дождавшись прихода грузин с претендентом на шамхальство, решил покинуть Дагестан, и вернуться на Терек, прорвав блокаду. На Терек вернулась только четвёртая часть отряда (всего было около 2500 человек).

1601 г. — началось восстание лезгин, лакцев, рутульцев, цахуров, кубачинцев против турецких захватчиков Дагестана.

В 1604 году при царе Борисе Годунове был предпринят поход под командованием И. Бутурлина. Русские войска штурмом заняли Тарки и захватили стратегически важные объекты на территории Дагестана. Однако в следующем 1605 году Эндиреевский правитель Султан-Махмуд сумел объединить разрозненные силы дагестанских владетелей и при поддержке османской армии и крымских татар вытеснил русские гарнизоны с занимаемых ими объектов, но ожесточённый штурм Тарков не увенчался успехом. Тогда измотанные противоборствующие силы вступили в переговоры, по результатам которых, османский паша и шамхал обязались предоставить свободный выход русской рати из Тарков на родину, однако последний, нарушив договор, с объединёнными силами дагестанцев нагнал уходящую рать, и на первом же привале, окружив, внезапной атакой полностью её истребил.

1616 г. — Эндиреевский правитель Султан-Махмуд отправил грамоту царю Михаилу I с просьбой о принятии в российское подданство.

1621 г. — в Москву прибыл сын Тарковского шамхала Амир-Мирза с просьбой о военной помощи.

1627 г. — Царь Михаил Федорович подписал грамоту кумыкскому владетелю Айдемиру о приняти его в русское подданство.

1631 г. — Кайтагский умций Рустам-хан выразил желание вступить в российское подданство и направил к русскому двору своего посла Джемшида.

В XVII век в результате феодальной раздробленности и внутренние смуты, вследствие которых Дагестанское Шамхальство начинает распадаться на уделы. Кроме того шамхалы начинают терять контроль над республиканскими общинами и их союзами (так называемыми «вольными обществами»).

В 1642 году было образовано Тарковское шамхальство. Алибек II создал Газикумухское ханство.

В 1668—1669 годах состоялся «персидский поход» донских казаков Степана Разина — пройдясь по территориям туркменов, персов, азербайджанцев, казаки разгромили персидские войска и флот, в этом походе разрушен город Дербент

XVIII век проходит в конфликте царской Россией и Персией 1717 г. — начался поход на Хиву, в котором принимали участие гребенские казаки, а командовал отрядом князь, житель терского городка Александр Бекович-Черкаский.

1717 г. Петр I подписал грамоту кумыкскому шамхалу Адиль-Герею Будайчиеву о приняти его со всеми подвластными ему улусами в российское подданство с установлением жалования в 3 тысячи рублей.

В 1721 году Сурхай-хан I, Хаджи Давуд и уцмий Ахмед-хан вторично берут Шемаху и осаждают Гянджу. В том же году Сурхай-хан I освобождает от кызылбашей город Кабалу. Уцмий Ахмад-хан Кайтагский вместе с Хаджи-Даудом захватывают далёкий Ардебиль в Иране.

1722—1735 гг. — Вторая русско-персидская война. 1722 г. — Петр I во время Персидского похода остановился лагерем около селения Тарки; здесь Император получил три письма из Дербента, одно—от Юзбаши и два—от жителей, в которых они приглашали Петра I в свой город; впоследствии на землях около селения Тарки, выкупленных у Шамхала Тарковского в пользу русского государства, был основан город Порт-Петровск (Махачкала). Русские войска формально присоединяют все побережье Каспийского моря (включая Гилян и Мазендеран). 28-го июля 1723 г. — русская флотилия под командованием Матюшина завладела Баку; по указу Петра I в бакинском гарнизоне было оставлено 2 полка солдат (2382 человек) под командованием коменданта города князя Барятинского. После смерти Петра I Персия отказывается от условий договора и вновь старается захватить берега Каспийского моря.

1727 г. — Аварский владетель и кюринские старшины в крепости «Святой крест» приняли присягу на верность России.

1731 г. — Андийцы приняли российское подданство.

1734, 1736, 1741—1743 гг. — поход Надир-шаха на Дагестан и его разгром объединёнными войсками дагестанцев под предводительством Муртазали — Хана, в Андалало-Турчидагском сражении

1799 г. — особой грамотой российского императора Павла I его подданным признан Тарковский шамхал Мехти-хан, возведенный в чин генерал-лейтенанта с жалованием 6 тыс. рублей в год.

1801 г. — к российскому императору Александру I с прошением о принятии в подданство обратились кайтагский уцмий Рази-бек, табасаранский владетель Суграб-бек, дербентские ханы Хасан-Али и Шейх-Али.

1803 г. — Началось строительство Военно-Грузинской дороги.

1806 г. — делегация Дидойского союза 12-ти сельских обществ-аулов обратилась к военному российскому командованию в г. Телави с просьбой о принятии в российское подданство.

1811 г. — документально оформлено принятие в российское подданство Ахтыпаринского, Докузпаринского, Алтыпаринского вольных обществ.

1813 — борьба Персии с Россией завершается по условиям Гюлистанского мира отказом Персии от своих притязаний на Восточный Кавказ и Центральное Закавказье.

1846 г. — российские войска приступили к строительству Военно-Ахтынской дороги из Дагестана в Закавказье.

1847 г. — было опубликовано Положение, определяющее взаимоотношения крестьян и феодалов в Шемахинской и Дербентской губерниях.

1857 г. — учреждено почтовое отделение в казачьей слободе Чир-Юрт.

1893 г. — завершено строительство железнодорожной ветки Петровск — Владикавказ.

В составе Российской империи

К:Википедия:Статьи без источников (тип: не указан)

1802 г. — создана Кавказская губерния с центром в станице Георгиевская. Начало 20-х годов XIX века — завершается присоединение дагестанских феодальных владений (Шамхальство Тарковское, Газикумухское ханство, Мехтулинское ханство, Аварское нуцальство, Кайтагское уцмийство, Илисуйский султанат, Табасаранское майсумство) к России.

1829—1859 гг. — восстание под предводительством трёх имамов перерастает в Кавказскую войну. Государство-имамат на территории Дагестана и Чечни. 1851 г. в селении Регужда состоялся съезд горцев. На этом съезде были обсуждены административно-политические вопросы в связи с поражением отрядов Шамиля и переходом большей части дагестанской сельской верхушки на сторону царизма.

1857 г. кавказский наместник князь Александр Барятинский выступил с отношением к председателю Кавказского комитета князю Орлову о преобразовании укрепления «Петровское»(Махачкала) в крепость 3-го класса и портовый город.

1860 — образована Дагестанская область Российской империи под «военно-народным управлением». 1860 г. — Дагестанская область разделена на четыре отдела: Северный, Южный, Средний и Верхний Дагестан.

1866 г. в Дагестане были ликвидированы ханства и ханская власть, а область была поделена на 9 округов, которые разделены на 42 наибства.

1877 — всеобщее шариатское восстание в Дагестане как реакция на начало Русско-Турецкой войны (1877—1878 гг.). Спровоцировано вестями об успешной высадке мухаджиров в Абхазии и о наступлении сына имама Шамиля — маршала османской армии Гази-Мухаммада под Карсом. Основные центры восстания: Ичкерия, Согратль, Кази-Кумух, Цудахар, Телетль, Ассах и др. Краткосрочная реставрация большинства ханств. Несмотря на первые успехи (взятие Кази-Кумухской крепости и уничтожение русского гарнизона), восстание подавлено, основные зачинщики казнены, тысячи участников и подозреваемых с семьями высланы в разные регионы России (от Карелии до Иркутска).

1882 г. — началась научная поездка по Дагестану академика Дмитрия Акчурина. В Дагестане он исследует пещеры, отыскивая в них следы первобытного человека, изучает жизнь и быт местных народов.

Горская республика

После Октябрьской революции в России, в ноябре 1917 года была провозглашена независимая Горская республика, на территории Дагестана и горских округов Терской области Центральным комитетом Союза объединённых горцев Северного Кавказа и Дагестана. Этим же решением ЦК Союза объединённых горцев был преобразован в Горское правительство.

В связи с поражением Германии и Турции в Первой мировой войне и уходом турецких войск из Закавказья и Дагестана, Горское правительство было реорганизовано, и в конце 1918 г. горский съезд в Темир-Хан-Шуре утвердил главой коалиционного кабинета Пшемахо Коцева. Были заключены соглашения с находящимся в Дагестане отрядом терских казаков генерала Колесникова и с представителем Добровольческой армии в Баку генералом И. Г. Эрдели. С помощью Грузии, Азербайджана и Антанты было начато формирование собственных отрядов. В январе 1919 г. были созданы военно-шариатские суды. Первым председателем был избран Мустафаев, Абдул-Басир хаджи.

Весной 1919 г. Дагестан заняли войска генерала Деникина, после чего Горское правительство заявило о самороспуске и вновь эвакуировалось в Тифлис. Горская республика прекратила своё существование.

Северо-Кавказский эмират

После занятия Чечни и Дагестана войсками ВСЮР в апреле 1919 г. Узун-Хаджи стал собирать отряды добровольцев для оказании помощи в освобождении Чечни. 22 мая 1919 г. в связи с занятием войсками ВСЮР Дагестана? была прекращена деятельность правительства Горской Республики. Узун-Хаджи, собрав своё войско, ушёл в горы на границе Чечни и Дагестана. В конце мая 1919 г. в селе Ботлих он собрал большой маджлис, где по предложению алима из селения Гагатли Саид-Магомеда, Узун-Хаджи был избран эмиром Дагестана и Чечни.

9 сентября 1919 г., на совещании с участием представителей чеченского и дагестанского духовенства было объявлено о создании Северо-Кавказского эмирата во главе с эмиром Узун-Хаир Хаджи-Ханом. В распоряжении премьер-министра правительства эмирата Иналука Дышинского — Арсанукаева, изданном в сентябре 1919 г., было объявлено, что «Северо-Кавказское эмирство является самостоятельной шариатской монархией во главе с эмиром Узун-Хаир-Хаджи-Ханом, но под протекторатом Халифа мусульманского эмира Его Величества Оттоманского императора Магомета-Ваххиддина-VI». В этом документе Горская Республика называлась мифической республикой, не имеющей опоры в народе.

В конце марта 1920 г. большевики направили уже тяжело больному Узун-Хаджи письмо, в котором говорилось: «После переговоров с Вашими представителями нам стало известно, что они принимают Советскую власть. Если и Вы принимаете эту власть как имам Чеченистана и Дагестана, то объявите об этом народам, и тогда между нами установятся дружественные отношения. Ввиду этого Советская власть признает Вас как Имама и духовного лидера главы мусульман Северного Кавказа. Вы тоже после этого, как объявите народам о вашем отношении к Советской власти, должны оставить свои должности и предоставить свои обязанности самому народу. Ваши организации должны быть распущены. Это право должно передаваться Центральному правительству. Что касается финансовых дел, то это решится после получения инструкции от Центра. Во всяком случае, Советская власть не будет касаться Вашего святого Корана и религии. Обо всем этом Вам растолкуют Ваши представители». Узун-Хаджи отказался принять эти условия большевиков и через несколько дней после получения письма, 30 марта 1920 г., он умер.

После Узун-Хаджи титул эмира принял житель села Инхо шейх Дервиш Мухаммад, но несколько дней спустя Северо-Кавказский эмират перестал существовать.

Советское время

20 января 1921 года декретом ВЦИК была образована Дагестанская АССР. Этим же декретом в состав Дагестана включен Хасавюртовский округ Терской области. Постановлением ВЦИК от 16 ноября 1922 года ДАССР передавались Кизлярский округ и Прикумский уезд Терской области.

В 1920—1922 годы в Дагестане была создана система шариатских судов: в самом низу были «шариатские тройки» из двух членов и председателя (дибир, мулла) в отдельных селениях и городах (мелкие гражданские, наследные, уголовные и поземельные иски), выше находились окружные шарсуды (апелляции на решения «шариатских троек», гражданские и наследные споры, дела о разделе имущества на сумму до одной тысячи рублей, поземельные тяжбы между селениями, убийства и другие тяжкие преступления), кассационой инстанцией для шарсудов всех уровней служил с 1922 года Шариатский подотдел при Наркомюсте ДАССР, а контроль за работой сельских и окружных шарсудов был поручен окружным следственным комиссиям. Параллельно была создана система советских народных судов — гражданские и уголовные иски против немусульман, а также обвинения немусульманами мусульман в совершении уголовных преступлений, а также тяжбы между мусульманами в тех случаях, когда хотя бы одна из сторон отказывалась обращаться в шарсуд, а с 1923 года также дела по убийствам и кровной мести. В 1927 году шариатские суды в Дагестане были окончательно закрыты, а в 1928 году статьи 203—204 Уголовного кодекса РСФСР приравнивали отправление шариатского правосудия к уголовным правонарушениям, за которые полагалось заключение в лагере сроком на один год.

В 1929 году была проведена административная реформа, в результате которой вместо 10 округов было образовано 28 районов.

В 1937 году на основании Конституции СССР была принята новая Конституция Дагестанской АССР.

В 1944 году было создано Духовное управление мусульман Северного Кавказа (ДУМСК) во главе с муфтием, резиденцией которого стал город Буйнакск.

В 1957 году Кизлярский и Тарумовский районы из состава Ставропольского края переданы в состав ДАССР.

В 1990 году ввиду распада Духовного управления мусульман Северного Кавказа было образовано Духовное управление мусульман Дагестана (ДУМД).

В составе Российской Федерации

• 24 мая 1991 — переименование в Дагестанскую ССР, а 25 декабря 1993 года после вступления в силу Конституции РФ — в Республику Дагестан.
• 1994 — принятие конституции республики Дагестан.
• 1996 — захват заложников боевиками Салмана Радуева в Кизляре. Подрыв террористами жилого дома в Каспийске.
• 21 мая 1998 — в Махачкале — братья Хачилаевы со своими сторонниками захватывают здание правительства и Госсовета республики и подвергают его разгрому.
• 1999 — Ваххабитский мятеж в Западном и Центральном Дагестане и его подавление. Вторжение чеченских сепаратистов в Дагестан и их последующий разгром. Террористические акты сепаратистов против гражданского населения, наиболее кровопролитным из которых стал взрыв 5-этажного дома в Буйнакске.
• 2002 — взрыв военного ансамбля на праздновании 9 мая в Каспийске. За период с 2002 года по настоящее время участниками религиозно-экстремистского подполья Дагестана совершены десятки террористических актов
• 27 августа 2003 — убийство Министра по национальной политике, информации и внешним связям Дагестана Магомедсалиха Гусаева.
• 2006 — по предложению В. В. Путина, Муху Алиев становится первым президентом республики.
• 2009 — убийство Министра внутренних дел Дагестана Адильгерея Магомедтагирова.
• 2010 — 11 февраля по предложению Д. А. Медведева Магомедсалам Магомедов становится 2-м президентом республики.
• 28 августа 2010 года было подписано Соглашение № 1416-р о делимитации границы между Российской Федерацией и Республикой Азербайджан, а также о рациональном использовании и охране водных ресурсов реки Самур, по которому сток реки Самур был разделён между Россией и Азербайджаном 50 на 50. Ранее Азербайджан забирал 90 % стока Самура. Кроме того, два села Магарамкентского района Дагестана Храх-Уба и Урьян-Уба, образовавшиеся на территориях, которые Дагестан получил в Азербайджане во временное пользование земли для остановки перегоняемого на зимние пастбища скота, отошли к Хачмасскому району Азербайджана вместе с лезгинами—гражданами Российской Федерации. В мае 2013 года ещё три больших дагестанских участка пастбищных угодий в Докузпаринском районе были переданы Азербайджану.

Население

Демография

Численность населения республики по данным Росстата составляет 3 015 660 чел. (2016). Плотность населения — 59,99 чел./км² (2016). Городское население — 45,04 % (2016).

По данным правительства республики, за её пределами постоянно проживает ещё более 700 тысяч дагестанцев.

Рождаемость — 19,5 на тысячу населения (3 место в Российской Федерации, после Ингушетии и Чечни), рождаемость за 2010 год — 18,8 на 1 тыс. человек. Среднее число детей на одну женщину — 2,13.

Согласно предварительным официальным данным переписи населения 2010 года население Дагестана по сравнению с 2002 годом выросло на 15,6 % и достигло 2977,4 тыс. чел. Доля городского населения выросла с 42,8 до 45,3 %. Доля мужчин и женщин осталась стабильной (доля мужчин снизилась на 0,1 % и составила 48,1 %).

Дагестан показал самые высокие темпы прироста населения среди регионов России. Благодаря этому Республика за 2002—2010 годы обогнала многие крупные регионы (Красноярский край, Волгоградскую область, Пермский край и т. д.). К настоящему времени Дагестан занимает 13 место в России по численности населения субъектов Российской Федерации .

Национальный состав

Дагестан является самой многонациональной республикой России. Государственными языками Республики Дагестан являются русский язык и языки народов Дагестана. Лишь 14 языков Дагестана имеют письменность, а остальные являются бесписьменными. Народы Дагестана говорят на языках четырёх основных языковых групп.

Народы	Численность в 2002 году, тыс. чел.	Численность в 2010 году тыс. чел.
Аварцы ↗	758,4 (29,4 %)	850,0 (29,4 %)
Даргинцы ↗	425,5 (16,5 %)	490,4 (17,0 %)
Кумыки ↗	365,8 (14,2 %)	431,7 (14,9 %)
Лезгины ↗	336,7 (13,1 %)	385,2 (13,3 %)
Лакцы ↗	139,7 (5,4 %)	161,3 (5,6 %)
Азербайджанцы ↗	111,7 (4,3 %)	130,9 (4,5 %)
Табасараны ↗	110,2 (4,3 %)	118,9 (4,1 %)
Русские ↘	120,9 (4,7 %)	104,0 (3,6 %)
Чеченцы (Аккинцы)↗	87,9 (3,4 %)	93,7 (3,2 %)
Ногайцы ↗	36,2 (1,4 %)	40,4 (1,4 %)
Агулы ↗	23,3 (0,9 %)	28,1 (1,0 %)
Рутульцы ↗	24,3 (0,9 %)	27,8 (1,0 %)
Цахуры ↗	8,2	9,8
Армяне ↘	5,7	5,0
Татары ↘	4,7	3,7
Евреи ↗	1,5	1,7
Украинцы ↘	2,9	1,5
Таты ↘	1,1

До 40-х годов XX века в Дагестане на территории Бабаюртовского, Хасавюртовского и Кизлярского районов проживало около 6 тыс. немцев. Наиболее крупными колониями их были — Романовка, Эйгенгейм, Вандерлоо № 1, Лениндорф, Ней-Гоффнунг. Всех немцев после начала ВОВ выслали в Казахстан и Среднюю Азию.

В число аварцев включены родственные им андо-цезские народы и арчинцы. Также в число даргинцев включены родственные им кайтагцы и кубачинцы.

По мнению Энвера Кирсиева, ряд малочисленных общностей, считавшихся по переписи 1926 г. группами лезгин (табасаранцы, рутульцы, агулы и цахуры), в переписи населения 1959 г. получили статус отдельных национальностей. Также он считает, что 13 самостоятельных в языковом отношении этничностей андо-цезской языковой группы (андийцы, ахвахцы, багулалы, бежтинцы, ботлихцы, гинухцы, годоберинцы, гунзибцы, дидойцы, каратинцы, тиндинцы, хваршины, чамалалы) и одна группа с языком лезгинской языковой группы (арчинцы) был и отнесены к аварской национальности. Точно так же ранее самостоятельные группы кайтагцев и кубачинцев тогда же были отнесены к даргинцам.

До 20-х годов XX века всё горское население Дагестана за исключением кумыков называли лезгинами, кумыков же именовали дагестанскими татарами. Начиная с 1920 года общедагестанский этноним горских народов перешёл кюринцам — жителям Южного Дагестана.

До 1930—1940-х годов языком межнационального общения в северной, равнинной и предгорной части Дагестана был тюркский язык, но с течением времени произошёл плавный процесс перехода на русский.

Религиозный состав

См. также: Христианство в Дагестане, Терские меннонитские колонии и Махачкалинская епархия

Большая часть населения Дагестана (более 90 %) традиционно исповедует ислам. Первоначально ислам распространился в Дербенте и равнинной части в VII—VIII вв. В горном Дагестане ислам утвердился в VIII в. в лакском Кумухе, о чём свидетельствует Кумухская джума-мечеть. Несмотря на это, ислам стал господствующей религией в горном Дагестане только в XIII—XIV вв. Позднее распространение ислама в горном Дагестане можно объяснить продолжавшимися междоусобными войнами в период X—XII вв. на Восточном Кавказе, нашествием монголо-татар в XIII в. и Тамерлана в XIV в. Ислам стал религией всех горцев в XV веке. В Дагестане ислам представлен двумя направлениями: суннизмом (до 99 %) и шиизмом (около 1 %).

Около 5 % населения Дагестана исповедуют христианство и иудаизм. Христианство представлено следующими направлениями: православие (русские — 3,8 %), армяно-григорианство (армяне 0,2 %). А иудаизм исповедуют горские евреи, большая часть которых ныне записаны татами (1 %).

26 декабря 2012 года решением Священного Синода была образована Махачкалинская епархия, выделенная из состава Владикавказской епархии, с центром в городе Махачкале и с включением в её состав приходов и монастырей в Дагестане, Чечне, Ингушетии

На 1 января 1996 г. в Дагестане действовало 1670 мечетей, 7 церквей, 1 монастырь 4 синагоги, 3 общины адвентистов седьмого дня, 4 общины евангельских христиан-баптистов. В Дербенте расположена самая древняя мечеть на территории современной России — Джума мечеть. А в Махачкале расположена одна из крупнейших в Европе Джума мечеть, в которой одновременно могут совершать намаз до 15 тыс. мусульман.

В настоящее время в республике действует несколько православных храмов, в том числе Знаменский собор (Хасавюрте) — крупнейший православный храм Северного Кавказа, памятник архитектуры начала XX века. Свято-Успенский кафедральный собор — главный и единственный православный храм Махачкалы с 50-х годов XX века. Церковь Святого Григориса — армянская часовня, возведенная в память о событиях IV века, в селе Нюгди.

Религиозные организации

Все религиозные организации	Всего зарегистрировано
Русская Православная Церковь	19
Древлеправославная церковь	1
Римско-католическая Церковь	-
Армянская апостольская церковь	2
Ислам	2495
Иудаизм	5
Евангельские христиане-баптисты	5
Евангельские Христиане	6
Христиане веры евангельской - пятидесятники	5
Адвентисты седьмого дня	6
Свидетели Иеговы	6
Буддизм	-

Населённые пункты

См. также: Переименованные населенные пункты Дагестана

Населённые пункты с численностью населения более 10 тысяч человек

Махачкала	↗587 876
Хасавюрт	↗138 420
Дербент	↗122 354
Каспийск	↗110 080
Буйнакск	↗63 888
Избербаш	↗57 511
Кизляр	↗48 237
Кизилюрт	↗35 762
Дагестанские Огни	↗28 887
Карабудахкент	↗16 861
Бабаюрт	↗16 130
Нижнее Казанище	↗14 000
Ахты	↘13 400
Касумкент	↗13 232
Ботлих	↗12 159
Белиджи	↘11 583
Каякент	↗11 144
Мамедкала	↗11 052
Леваши	↗11 026
Шамхал-Термен	↗10 260
Южно-Сухокумск	↗10 388

Административно-территориальное деление

В состав Дагестана входят 42 района и 10 городских округов:

♦

Южно-Сухокумск

28

33

♦

Кизляр

20

5

♦

♦

Каспийск

Хасавюрт

♦

36

27

♦

Кизилюрт

19

22

15

7

Каспийское море

Махачкала

8

♦

Буйнакск

10

35

38

3

9

11

34

24

41

21

2

12

17

♦

Избербаш

25

30

18

16

Дагестанские
Огни

♦

♦

Дербент

13

32

29

1

37

23

4

14

31

26

42

39

40

6

№	Муниципальный район	Население	Плотность, чел./км²	Округ	Административный центр
1	Агульский район	↘10 479	14	Южный	с. Тпиг
2	Акушинский район	↗53 250	84	Горный	с. Акуша
3	Ахвахский район	↗23 701	73	Горный	с. Карата
4	Ахтынский район	↘31 809	29	Южный	с. Ахты
5	Бабаюртовский район	↗47 979	14	Северный	с. Бабаюрт
6	Бежтинский участок	↗7547	17	Горный	с. Бежта
7	Ботлихский район	↗57 227	77,2	Горный	с. Ботлих
8	Буйнакский район	↗79 172	40	Центральный	г. Буйнакск
9	Гергебильский район	↗20 941	52	Горный	с. Гергебиль
10	Гумбетовский район	↗22 553	25	Горный	с. Мехельта
11	Гунибский район	↗26 506	42	Горный	с. Гуниб
12	Дахадаевский район	↘36 297	25	Южный	с. Уркарах
13	Дербентский район	↗102 154	113,4	Южный	г. Дербент
14	Докузпаринский район	↘15 345	33	Южный	с. Усухчай
15	Казбековский район	↗46 611	75	Северный	с. Дылым
16	Кайтагский район	↗32 542	51	Южный	с. Маджалис
17	Карабудахкентский район	↗80 468	50	Центральный	с. Карабудахкент
18	Каякентский район	↗54 832	87	Центральный	с. Новокаякент
19	Кизилюртовский район	↗68 966	150	Центральный	г. Кизилюрт
20	Кизлярский район	↗71 774	21	Северный	г. Кизляр
21	Кулинский район	↘11 094	16	Горный	с. Вачи
22	Кумторкалинский район	↗26 459	18	Центральный	с. Коркмаскала
23	Курахский район	↘15 042	20	Южный	с. Курах
24	Лакский район	↘11 964	17	Горный	с. Кумух
25	Левашинский район	↗74 929	82	Горный	с. Леваши
26	Магарамкентский район	↘61 951	93	Южный	с. Магарамкент
27	Новолакский район	↗33 023	126	Северный	с. Новолакское
28	Ногайский район	↘19 765	3	Северный	с. Терекли-Мектеб
29	Рутульский район	↘21 490	11	Южный	с. Рутул
30	Сергокалинский район	↗27 960	54	Центральный	с. Сергокала
31	Сулейман-Стальский район	↘57 253	83	Южный	с. Касумкент
32	Табасаранский район	↘50 004	68	Южный	с. Хучни
33	Тарумовский район	↗32 626	11	Северный	с. Тарумовка
34	Тляратинский район	↗23 265	15	Горный	с. Тлярата
35	Унцукульский район	↗30 560	51	Горный	с. Унцукуль
36	Хасавюртовский район	↗151 571	100	Северный	г. Хасавюрт
37	Хивский район	↘21 359	32	Южный	с. Хив
38	Хунзахский район	↗31 971	56	Горный	с. Хунзах
39	Цумадинский район	↗24 716	21	Горный	с. Агвали
40	Цунтинский район	↗19 427	14	Горный	с. Кидеро
41	Чародинский район	↗12 367	11	Горный	с. Цуриб
42	Шамильский район	↗28 999	29	Горный	с. Хебда

Общая площадь земель городских округов в гектарах (значение показателей за год)

Городские округа Республики Дагестан	2006	2007	2008	Округа
Город Махачкала	49 801	49 801	46 813	Центральный
Город Буйнакск	2095	2095	2095	Центральный
Город Дагестанские Огни	927	927	927	Южный
Город Дербент	7100	7100	6963	Южный
Город Избербаш	2292	2292	2255	Центральный
Город Каспийск	3294	3294	3294	Центральный
Город Кизилюрт	2370	2370	2370	Центральный
Город Кизляр	3231	3231	3231	Северный
Город Хасавюрт	3848	3848	3848	Северный
Город Южно-Сухокумск	9170	9170	9170	Северный

Экономика

Основные отрасли производства: сельское хозяйство, виноделие, рыболовство, народные промыслы (в том числе ковроткачество), добыча нефти, добыча природного газа, лёгкая и химическая промышленности, машиностроение, производство электроэнергии. Валовый региональный продукт в 2009 году составил 265,1 млрд рублей (108,9 % к 2008 году). Внешнеторговый оборот — 319 млн долларов (1997 год).

Республиканский бюджет (2009 год):

• расходы — 67 603,7 млн рублей
• доходы — 64 673,4 млн рублей, в том числе:
  • поступления от налогов и сборов — 13 984,4 млн рублей
  • трансферт и финансовая помощь из федерального бюджета — 50 689,0 млн рублей

Банковская сфера

• по количеству региональных банков Дагестан занимает третье место в России (25 региональных банков)

Электроэнергетика

Высокогорные реки региона обладают существенным гидроэлектрическим потенциалом, оцениваемым до 55 млрд кВт·ч в год. На 2010 год выработка действующими станциями составила около 5,1 млрд кВт·ч особенно ценной пиковой электроэнергии в год:

• Чиркейская ГЭС мощностью 1000 МВт
• Ирганайская ГЭС — 400 МВт
• Миатлинская ГЭС — 220 МВт
• Чирюртские ГЭС суммарной мощностью 125 МВт
• Гергебильская ГЭС — 17,8 МВт
• Гунибская ГЭС — 15 МВт
• а также несколько малых ГЭС

Ранее, находящаяся в строительстве Гоцатлинская ГЭС (100 МВт, 310 млн кВт·ч), была введена в эксплуатацию ПАО «РусГидро» 30 сентября 2015 года; существует проект Агвалинской ГЭС (220 МВт, 680 млн кВт·ч)

22 декабря 2013 года, в Каспийске ввели в эксплуатацию первую очередь самой крупной солнечной электростанции в России.

Машиностроение

К:Википедия:Статьи без источников (тип: не указан)

Машиностроительный комплекс — один из основных блоков обрабатывающих производств республики. В настоящее время он представлен в республике производством оборудования для авиа- и судостроения, радиоэлектронной промышленностью, энергетическим машиностроением и электротехнической промышленностью. В последние годы в республике получило развитие производство автомобильных компонентов.

Отрасль насчитывает более 30 действующих предприятий, в том числе 11 предприятий ОПК. Доля оборонной продукции превышает в отрасли половину всех объёмов производства. Отсутствие собственной сырьевой базы и избыток трудовых ресурсов определили его специализацию на нематериалоемких производствах, преимущественно с высокой долей науко- и трудоемкости. По стоимости основных фондов отрасль стоит на первом месте в промышленности, в то же время здесь самый высокий уровень их износа (75-80 %).

Основу отрасли составляют заводы ОАО «Завод Дагдизель», «Авиаагрегат», «Концерн КЭМЗ», ПО «Азимут», «Завод им. Гаджиева», «Электросигнал», «Буйнакский агрегатный завод», «Каспийский завод точной механики», «Избербашский радиозавод», «ДагЗЭТО», «Дагдизель».

Машиностроительные производства генерируют существенную долю валового внутреннего продукта республики, обеспечивают занятость значительной части трудоспособного населения, около 11 тыс. человек.

Промышленность строительных материалов

Основной продукцией промышленности строительных материалов являются сборный железобетон (комбинаты «Дагстройиндустрия» и «Махачкалинский ДСК» в Махачкале; «Дагюгстрой» в Дербенте; «Аист» в Кизилюрте и др.); а также кирпич (завод «Силикат» в Махачкале). Ведётся добыча известняка близ Дербента и минерального строительного сырья близ Избербаша.

Помимо зарегистрированных предприятий имеется много нелегальных мини-заводов. По данным на более чем 500 предприятиях, изготавливающих кирпич, используется труд рабов. При этом в самом Дагестане возбуждено всего два уголовных дела по фактам незаконного удержания работников.

Внешнеэкономические связи

Как и многие другие регионы РФ, Дагестан имеет прямые экономические связи со многими странами мира, в некоторых из которых республика открыла свои внешнеэкономические представительства. В 2012 году объём товарооборота между Дагестаном и Турцией достиг 47,6 млн долларов, что на 60,8 % выше показателей 2011 г. Экспорт составил 22,15 млн.долларов, импорт — 25,5 млн долларов..

За три квартала 2014 года товарооборот между Азербайджаном и Дагестаном составил 136,84 миллиона долларов, при этом на импорт азербайджанской продукции пришлись 122,12 миллиона долларов, на экспорт в Азербайджан — 14,7 миллиона долларов. А с Ираном достиг 160 миллионов долларов.

Государственное устройство

Председатель Государственного совета Республики Дагестан

• Магомедали Магомедов — 13 мая 1991 — 20 февраля 2006.

До 2003 года главой республики являлся Председатель Государственного совета Республики Дагестан.

Глава республики

Руководителем республики является Глава Дагестана (ранее — президент), назначаемый Президентом Российской Федерации. Список руководителей Дагестана:

• Муху Алиев — 20 февраля 2006 года — 20 февраля 2010 года;
• Магомедсалам Магомедов — 20 февраля 2010 года — 28 января 2013 года.

20 февраля 2006 по представлению Президента РФ Владимира Путина первым президентом Республики Дагестан избран Муху Гимбатович Алиев, с 1991 возглавлявший республиканский парламент. Далее его сменил Магомедсалам Магомедов, чью кандидатуру единогласно утвердил парламент. Одновременно с избранием Муху Алиева на пост президента республики был распущен Госсовет. В 2007 году председателем Народного собрания Республики Дагестан стал Сулейманов Магомед Валибагандович, срок полномочий которого истёк в марте 2011 года.

8 февраля 2010 — Президент РФ Дмитрий Медведев внёс на рассмотрение Народного Собрания Дагестана кандидатуру Магомедсалама Магомедова для наделения его полномочиями Президента республики.

28 января 2013 — Президент России Владимир Путин принял отставку Магомедова и назначил временно исполняющим обязанности руководителя Дагестана Рамазана Гаджимурадовича Абдулатипова.

Полномочное Представительство Республики Дагестан при Президенте РФ

Полномочное Представительство Республики Дагестан при Президенте Российской Федерации — государственный орган Дагестана, который входит в систему исполнительной власти Республики и осуществляет свою деятельность под руководством Правительства Республики Дагестан.

Представители Республики Дагестан в Госдуме РФ

Республику Дагестан в Госдуме ФС РФ представляют депутаты: Абасов М. М., Аскендеров З. А., Балашов Б. К., Гаджиев М. Т., Гаджиев М. С., Гасанов М. Н., Курбанов Р. Д., Решульский С. Н., Сафаралиев Г. К., Умаханов У. М.

Представители Республики Дагестан в Совете Федерации РФ

Республику Дагестан в Совет Федерации РФ представляют: Сулейман Керимов и Ильяс Умаханов

Законодательная власть

Парламент Дагестана — Народное Собрание — законодательный орган (парламент) Дагестана, состоящий из 90 депутатов, избираемых на 5 — летний срок.

Председателем Народного Собрания Республики ДАгестан является Хизри Шихсаидов.

К полномочиям Народного Собрания Республики Дагестан относится:

1. Принятие законов Республики Дагестан;
2. Внесение поправок в Конституцию Республики Дагестан, за исключением главы первой настоящей Конституции;
3. Установление порядка проведения выборов в органы местного самоуправления и определение в пределах своих полномочий порядка деятельности органов местного самоуправления;
4. Установление административно-территориального устройства Республики Дагестан и порядка его изменения;
5. Утверждение республиканского бюджета и отчёта о его исполнении;
6. Утверждение программ социально-экономического развития Республики Дагестан;
7. Вынесение согласия Главе Республики Дагестан на назначение Председателя Правительства Республики Дагестан;
8. Назначение Председателя, заместителя Председателя и судей Конституционного Суда Республики Дагестан;
9. Согласование кандидатур для назначения на должности председателей, заместителей председателей и судей Верховного Суда Республики Дагестан, Арбитражного Суда Республики Дагестан, районных судов;
10. Утверждение заключения и расторжения договоров Республики Дагестан, а также соглашения об изменении границы Республики Дагестан;
11. Назначение даты выборов депутатов Народного Собрания Республики Дагестан;
12. Назначение половины членов Избирательной комиссии Республики Дагестан;
13. Назначение референдума Республики Дагестан в случаях и порядке, предусмотренных республиканским конституционным законом;
14. Установление налогов и сборов, отнесённых федеральным законом к компетенции субъектов Российской Федерации, а также порядка их взимания;
15. Установление порядка образования и деятельности внебюджетных и валютных фондов Республики Дагестан, утверждение отчётов о расходовании средств этих фондов;
16. Установление порядка управления и распоряжения собственностью Республики Дагестан;
17. Осуществление иных полномочий, предусмотренных федеральными законами, Конституцией и законами Республики Дагестан.

Исполнительная власть

Высшим органом исполнительной власти до февраля 2006 являлся Государственный Совет, состоявший из представителей 14 народов Дагестана. Состав правительства утверждался Государственным советом, председатель правительства — Народным собранием Дагестана.

По негласному принципу национального паритета, высшие посты в Дагестане (председатель Госсовета, председатель парламента, председатель правительства) должны занимать представители различных национальностей.

Правительство Республики Дагестан:

1. Осуществляет в пределах своих полномочий руководство органами исполнительной власти Республики Дагестан;
2. Разрабатывает и реализует программы социально-экономического и национально-культурного развития Республики Дагестан;
3. Разрабатывает и исполняет республиканский бюджет;
4. Осуществляет меры по обеспечению комплексного социально-экономического развития Республики Дагестан, проведению единой государственной политики в области финансов, науки, образования, здравоохранения, социального обеспечения и охраны окружающей среды;
5. Принимает в соответствии с законодательством меры по реализации, обеспечению и защите прав и свобод человека и гражданина, охране общественного порядка и борьбе с преступностью;
6. Управляет и распоряжается собственностью Республики Дагестан, а также федеральной собственностью, переданной в управление Республики Дагестан;
7. Заключает с федеральными органами исполнительной власти договоры о разграничении предметов ведения и полномочий, а также соглашения о взаимной передаче осуществления части своих полномочий;
8. Осуществляет иные полномочия, предусмотренные Конституцией и законами Республики Дагестан, соглашениями с федеральными органами исполнительной власти, предусмотренными статьёй 78 Конституции Российской Федерации.

Конституция

Конституция — основной закон Дагестана. Принята в 2003 году.

Конституционный Суд Республики Дагестан

Конституционный Суд Республики Дагестан — судебный орган конституционного контроля, самостоятельно и независимо осуществляющий судебную власть посредством конституционного судопроизводства.

Судебная власть и прокуратура

В Республике Дагестан действуют Конституционный Суд Республики Дагестан, Верховный Суд Республики Дагестан, Арбитражный Суд Республики Дагестан, районные суды и мировые судьи.

Символы республики

Нынешние символы Дагестана — флаг и герб — появились через два года после образования республики — в 1994 году. До этого использовалась символика Дагестанской АССР.

Государственный флаг

В 1994 году, согласно постановлению Верховного Совета республики, был учреждён флаг Дагестана. Утверждён он был 26 февраля 1994 года. В 2003 году флаг был незначительно изменён в новой пропорции. Согласно Закону о Государственном флаге Республики Дагестан:

Статья 1. Государственный флаг Республики Дагестан является официальным государственным символом Республики Дагестан. Государственный флаг Республики Дагестан представляет собой прямоугольное полотнище из трех равновеликих горизонтальных полос: верхней — зелёного, средней — синего и нижней — красного цвета. Отношение ширины флага к его длине 2:3. Многоцветный рисунок Государственного флага Республики Дагестан помещен в приложении к настоящему Закону.

Государственный герб

Принят парламентом республики 20 октября 1994 года. Согласно Закону о Государственном гербе Республики Дагестан:

«Статья 1. Государственный герб Республики Дагестан является официальным государственным символом Республики Дагестан. Государственный герб Республики Дагестан представляет собой круглый геральдический щит белого цвета, в центральной части которого изображен золотой орел. Над ним помещено изображение золотого солнца в виде диска, окаймленного спиральным орнаментом. У основания щита расположены бело-золотого цвета снежные вершины гор, равнина, море и в картуше — рукопожатие, по обеим сторонам которых проходит зелёная геральдическая лента с надписью белыми буквами: „Республика Дагестан“. В верхней половине щит обрамлен золотой полосой, в нижней — двумя орнаментальными кантами: слева — синим, справа — красным. Рисунки Государственного герба Республики Дагестан в многоцветном и одноцветном вариантах помещены в приложениях N 1 и N 2 к настоящему Закону.».

Государственный гимн

Гимн Дагестана утвержден на основании Закона № 28 Республики Дагестан «О Государственном гимне Республики Дагестан» 25 февраля 2016 года, и представляет собой музыкальное произведение известного дагестанского композитора Мурада Кажлаева.

Текст гимна основан на стихотворение «Гьа бай» (Клятва) Расула Гамзатова, в переводе Николай Доризо.

Транспорт

Республика Дагестан занимает выгодное геополитическое положение, располагает прямым выходом к международным морским путям, имеет важное транзитное значение для экономических связей России с Закавказьем, Средней Азией, Казахстаном, Турцией и Ираном.

Через территорию Республики Дагестан проходят железнодорожные, автомобильные, воздушные, морские и трубопроводные маршруты федерального и международного значения. В связи с этим важной составляющей производственной инфраструктуры является транспортный комплекс.

Территориальные автомобильные дороги общего пользования Республики Дагестан являются важнейшей составной частью инфраструктуры, способствующей экономическому росту, решению социальных задач и обеспечению национальной безопасности РФ на южных рубежах.

В настоящее время протяженность территориальных автомобильных дорог общего пользования Республики Дагестан составляет 8159 км, в том числе федерального значения — 643 км.

Автомобильные маршруты

В последние годы в обход трудно проезжаемых перевальных участков ряда важнейших республиканских дорог построены обходные дороги, в корне изменившие схему автотранспортного обеспечения районов Нагорного Дагестана (Урма — Губден, Чалда — Карадах и Гимры-Чирката).

2 октября 2012 года после реконструкции торжественным открытием был введен в эксплуатацию Гимринский а/д тоннель, самый длинный автодорожный тоннель в России. Он соединяет Буйнакск и село Гимры Унцукульского района. Тоннель протяженностью 4303 метра обеспечивает наиболее короткую и не зависящую от погодных условий транспортную связь девяти районов горного Дагестана (с населением 375 тысяч человек) с железной дорогой и центром республики. Пропускная способность тоннеля составляет 4 тысячи автомобилей в час. Он запроектирован для пропуска 2-полосного движения автотранспорта в обоих направлениях по параметрам автомобильных дорог IV технической категории. Ширина проезжей части — 7 метров, высота габарита — 5 метров.

Тоннель освещен, оборудован системой автоматической пожарной сигнализации, системой охранной сигнализации, громкоговорящего оповещения, телефонной связью, телевизионным наблюдением, эксплуатационной вентиляцией, центральным диспетчерским управлением.

Через Дагестан проходят федеральная автострада М29 Кавказ, автомобильные магистрали Ростов-на-Дону — Баку, E 119 Р216 Астрахань — Кизляр — Махачкала, E 50 Брест — Махачкала и др. Пассажиропотоки на юге проходят через Дербент, в горы — через Буйнакск, на север — через Кизляр, в центральные равнинные районы — через Хасавюрт, в центральные предгорные районы — от Избербаша. Центральным транзитным пунктом является город Махачкала, расположенный на стыке всех дорог.

Автодороги Дагестана

Автомагистраль Аэропорт - Махачкала

Автомагистраль Каспийск - Махачкала

Дорога Шамилькала - Гергебиль

Горная дорога

Автомагистраль Буйнакск - Махачкала

Дорога Буйнакск - Гимры

Железнодорожные маршруты

По территории республики проходят важнейшие железнодорожные маршруты федерального значения, которые связывают Россию с южными странами ближнего и дальнего зарубежья: «Махачкала — Москва», «Махачкала — Астрахань», «Махачкала — Санкт-Петербург», «Баку — Киев», «Баку — Москва», «Санкт-Петербург — Баку», «Кизляр — Астрахань». Осуществляется пригородные сообщения «Махачкала — Дербент», «Дербент — Госграница».

Морская транспортная связь

Махачкалинский морской торговый порт — основной незамерзающий российский порт на Каспии, обеспечивает морскую транспортную связь с Прикаспийскими государствами и осуществляет переработку транзитных грузов из государств Западной Европы, Скандинавии, Средней Азии, Индии, стран востока.

Порт был основан 17 ноября 1870 года на западном берегу Каспийского моря.

Махачкалинский порт находится на торговом пути Европа-Кавказ-Азия (TRACECA). Способен принимать суда в течение всего года. Имеется сухогрузная гавань, включающая в себя железнодорожный паромный и автопаромный терминал.

Воздушные маршруты

Основная статья: Махачкалинский международный аэропорт «Уйташ»

До декабря 2011 года воздушные перелёты в Махачкалинский международный аэропорт «Уйташ» осуществляла авиакомпания «Авиалинии Дагестана». После остановки операционной деятельности авиакомпании «Авиалинии Дагестана» их рейсы «подхватили» несколько российских и иностранных авиакомпаний.

Сегодня Махачкала связан со многими городами, такие как: Санкт-Петербург, Москва, Сургут, Сочи, Минеральные Воды, Ростов-на-Дону, Самара, Стамбул и Шарджа. Прямые рейсы в эти города из Махачкалы осуществляют разные авиакомпании из Международного аэропорта Махачкала, который является единственными воздушными воротами Дагестана и имеющий федеральное значение.

Аэропорт расположен в 4,5 км от города Каспийска и в 16,2 км от ближайшего микрорайона Махачкалы.

Социальная сфера

Образование

• ДагГосМедАкадемия.jpg

  ДГМА

• Дагестанский ГТУ.jpg

  ДГТУ

• Ошибка создания миниатюры: Файл не найден

  ДГПУ

• ДГУ.png

  ДГУ

1. Дагестанский государственный университет.

2. Дагестанская Государственная Медицинская Академия

3. Дагестанский государственный педагогический университет

4. Дагестанский государственный технический университет

5. Дагестанский государственный институт народного хозяйства

6. Дагестанский государственный аграрный университет имени М. М. Джамбулатова

7. Дагестанский гуманитарный институт

Культура

Благодаря этническому разнообразию Дагестан обладает уникальными культурными богатствами. Национальный фактор играет значительную роль в наличии национальных театров. За последние несколько лет в Республике Дагестан состоялось открытие новых зданий Кумыкского и Даргинского театров, кроме того, в Дагестане находится одно из крупнейших на Северном Кавказе книгохранилищ — Национальная библиотека Республики Дагестан, объём фонда которой составляет свыше 700 тысяч документов.

Государственные театры

• Аварский музыкально-драматический театр имени Гамзата Цадасы
• Даргинский драматический театр
• Русский Государственный музыкально-драматический театр им. А. М. Горького
• Кумыкский Государственный музыкально-драматический театр имени А. П. Салаватова
• Лакский Государственный музыкально-драматический театр имени Э. Капиева
• Лезгинский государственный музыкально-драматический театр имени С. Стальского
• Дагестанский государственный театр кукол
• Дагестанский государственный театр оперы и балета
• Республиканский центр культуры
• Государственный театр песни «Джислам»

Аварский театр	Русский театр	Кумыкский театр	Театр кукол

Памятники архитектуры

В Дагестане находится 1200 строений, признанных памятниками архитектуры, при этом 40 из них относятся к памятникам федерального значения. Среди них есть и памятники всемирного наследия ЮНЕСКО.

• Дербентская стена — двойная стена времён Сасанидов, перекрывающая Каспийские ворота. Стена на протяжении 15 веков использовалась в оборонительных целях персами, арабами и монголами (ильханы, Тимуриды). Представляет собой единственный сохранившийся памятник древнеперсидского фортификационного зодчества и внесена ЮНЕСКО в список Всемирного наследия.
• Нарын-Кала — древняя крепость площадью 4,5 га, которая возвышается над Дербентом с горы. Внутри сохранились бани, резервуары для воды на случай осады и руины древних зданий. К их числу принадлежит крестово-купольная церковь V века, позднее перестроенная под храм огнепоклонников и мечеть. Шахский дворец дошёл до нашего времени в развалинах. В 2003 году признано ЮНЕСКО Всемирным наследием.
• Джума мечеть — древнейшая мечеть в России. Это храм, захваченный арабами-мусульманами и переделанный в мечеть. Храм был создан до появления арабов в Дербенте. Поэтому эта мечеть имеет вход с юга, а не с севера, как должно быть у мечетей. Об этом впервые написал Амри Шихсаидов в книге «Дагестанские святыни». Перед мечетью — медресе XV века. Внесена ЮНЕСКО в список Всемирного наследия.
• Армянская церковь Святого Всеспасителя — памятник архитектуры XIX века. Построен в 1860 году. После завершения капитального ремонта и реставрационных работ — в мае 1982 года в нём открылся музей изобразительного искусства (филиал республиканского музея изобразительного искусства). Музей вошёл в состав Государственного Музея-заповедника на правах отдела «Ковра и декоративно-прикладного искусства». внесена ЮНЕСКО в список Всемирного наследия.
• Церковь Покрова Пресвятой Марии — православная церковь. Построена в 1900 году, открыта — в 1901 году.
• Дербентский маяк (построен в 1853 году). Самый южный маяк России. Маяк включён в список охраняемых памятников России и входит в исторический список ЮНЕСКО.
• Крепость-село Кала-Корейш — село основанное на высокой горе арабским племенем корейшитов в VII веке. Кала-Корейш была важным центром распространения ислама в Дагестане. Настоящей жемчужиной древнего поселения по праву считается его мечеть, предположительно построенная в IX—X веках и тем самым является одной из старейших мечетей Дагестана.
• Джума-мечеть села Рича — памятник истории и архитектуры, построенная в XIII в., XIX в. Расположена она на наклонном рельефе. Это — один из немногих сохранившихся ранних культовых сооружений агулов. Именно в этой мечети в 1239 году оборонялись до последнего от монгольских войск защитники села Рича. Была разрушена монголами и войсками Надир-шаха. С тех времен в мечети сохранился крутящийся столб.
• Ахтынская крепость — русская крепость в селе Ахты Ахтынского района, построенная в 1839 году генералом Е. А. Головиным. Памятник истории и архитектуры федерального значения. Самая южная крепость на территории России.
• Хрюгская Джума-мечеть с минаретом — памятник истории и архитектуры республиканского значения. Построена в 18-19вв.
• Преображенское укрепление — заложена в 1859 году генерал-фельдмаршалом А. И. Барятинским. Крепость перекрывала единственную дорогу проходившую по долине реки Андийское Койсу..

Достопримечательности Дагестана

Крепость Нарын-кала в Дербенте	Джума-мечеть села Рича	Крепость-село Кала-Корейш	Армянская церковь Святого Всеспасителя	Дербентская Джума-мечеть	Аул Старый Кахиб	Старый аул Корода

Заповедники

• Дагестанский — государственный природный заповедник в Республике Дагестан, был создан 9 января 1987 года, располагается на двух разнородных участках в пределах Тарумовского и Буйнакского районов. Площадь 19 061 га. Участки заповедника находятся в пределах равнинного Дагестана.

На прилегающих к заповедным участкам землях и водном пространстве созданы охранные зоны общей площадью 21065 га, в том числе, в Кизлярском заливе — 19890 га, и на Сарыкуме — 1175 га.

Заказники

• Заказник «Тляратинский» — государственный природный заказник федерального значения, расположен в Тляратинском районе, в верховьях реки Аварское Койсу (бассейн р. Джурмут) и охватывает северные склоны Главного Кавказского хребта и юго-западные отроги хребта Нукатль. Организован Приказом Главного управления охотничьего хозяйства и заповедников при Совете Министров РСФСР от 16 декабря 1986 г. № 491 в соответствии с распоряжением Совета Министров Дагестанской АССР от 23 сентября 1986 года № 441-р с целью сохранения, восстановления и воспроизводства ценных в хозяйственном отношении охотничьих животных и среды их обитания в высокогорье Большого Кавказа.

Передан в ведение заповедника Приказом Министерства природных ресурсов и экологии Российской Федерации от 3 ноября 2009 г. N 360.

• Заказник «Самурский» — государственный природный заказник федерального значения, расположен на территории Магарамкентского (9,3 тыс. га) и Дербентского (1,9 тыс. га) районов. «Самурский» организован Приказом Главного управления охотничьего хозяйства и заповедников при Совете Министров РСФСР от 28 мая 1982 г. № 162 без ограничения срока действия.

Передан в ведение заповедника Приказом Министерства природных ресурсов и экологии Российской Федерации от 3 ноября 2009 г. № 362. Заказник имеет профиль биологического (зоологического) и предназначен для сохранения и восстановления ценных в хозяйственном отношении, а также редких и находящихся под угрозой исчезновения объектов животного мира и среды их обитания.

Площадь Заказника 11,2 тыс. га. На территории заказника расположено 7 населенных пунктов сельского типа, 3 пограничные заставы, Приморский рыборазводный завод, земли нескольких сельхозпредприятий и арендаторов.

• Заказник «Аграханский» — государственный природный заказник федерального значения, расположен на территории Аграханского залива. Основан в 1983 году. Всего в заказнике насчитывается 200 видов птиц. На территории 39.000 гектаров, живут пеликаны и розовые фламинго, аисты и цапли и многие другие.

Памятники

• Мемориальный комплекс Азиза Алиева — открытая 11 мая 2016 года мемориальный комплекс имени общественного и политического деятеля Азиза Алиева в Махачкале.
• Мемориальный комплекс «Скорбящая мать» — открытая 8 мая, в канун Дня Победы в Дербенте мемориал, основной элемент которого — фигура женщины с молитвенно протянутыми руками — был отлит из бронзы в Санкт-Петербурге.
• Землянка Петра I в Дербенте — памятник геополитического значения, напоминающее о добровольном присоединении персидского города-крепости к Российской империи почти 300 лет назад.

Спорт

Сегодня Дагестан является одним из лидеров среди регионов России по спортивным достижениям^{[неавторитетный источник?]}. На протяжении 50 лет Дагестан является кузницей кадров всемирно известных борцов. В республике родились 10 олимпийских чемпионов, 41 чемпион мира, 89 чемпионов Европы.

Фотогалерея

• Калининаул.jpg

  село Калининаул

• Баня в с. Гимры.JPG

  Мужская баня в с. Гимры

• Alburikent mosque in Makhachkala (Dagestan).png

  Мечеть Альбурикент в Махачкале

• Mosque in Kaspiysk.jpg

  Мечеть имени Саида Ацаева в Каспийске

• Старый аул Корода. Дагестан.jpg

  Старый аул Корода

• Кураг.jpg

  Аул Кураг

Горы Агульского района. Март 2016.

СМИ

К:Википедия:Статьи без источников (тип: не указан)

В Дагестане издаются газеты на 14 языках народов республики. Среди них 42 районные газеты.

Телевидение Радиостанции Газеты Журналы ГТРК Дагестан — филиал ВГТРК Европаплюс 102.4 FM — Махачкала «Аку хяд» «Дагестан» РГВК Дагестан — ведущий телеканал республики Радио народов Кавказа «АссА» 106.6 FM — Дагестан «Ас-Салам» «Народы Дагестана» ТВРК «Прибой» Хит FM — Дагестан «Вести Агула» «Башня» ТВРК «АссА» Авторадио— Дагестан «Дагестанская правда» «Passport» ТРК «Столица» Прибой — Дагестан «Ёлдаш» Love_radio — Махачкала «Замана» Ностальжи — Дагестан «Заря» Юмор FM — Махачкала «Илчи» Столица — Дагестан «Лезги газет» Дагестан — Дагестан «Махачкалинские известия» OZON — Махачкала «Молодёжь Дагестана» Русское радио 101,9 FM — Махачкала «НасихІат» Эхо Москвы — Махачкала «Настоящее время» Добрые песни — Дагестан «Нийсо-Дагестан» 104,8 FM Ватан — Дагестан «Новое дело» Сафинат «Нур» Страна Гор «Орлёнок Дагестана» Кристалл «Рутульские новости» DFM «Свободная Республика» Столица 107,1 FM «Табасарандин нурар» 105 FM «Табасарандин сес» Седьмое небо — Дербент «Хакикат» ХАС-ФМ Хасавюрт «ХХяххабаргъ» «Черновик»

Персоналии

Герои Советского Союза

• Список Героев Советского Союза

См. также

• История лакцев
• Хронология Кавказской войны
• Список людей из Дагестана
• Список памятников культурного наследия республики Дагестан в Викигиде

Примечания

Комментарии

Использованная литература и источники

Литература

• Ахмедханов К. Э. Путешествие по Дагестану: Практическое руководство. — М.: Физкультура и спорт, 1988. — 272 с. — (По родным просторам).
• История Дагестана с древнейших времен до наших дней. В двух томах. Ред. А. И. Османов. М., Наука, 2004.
• Криштопа, А. Е. Дагестан в ХІІІ — начале ХV вв. Очерк политической истории. М., Мамонт; Таус, 2007.
• Карпов, Ю. Ю. Взгляд на горцев. Взгляд с гор. Мировоззренческие аспекты культуры и социальный опыт горцев Дагестана. СПб., Петербургское востоковедение, 2007.
• Дагестан и мусульманский Восток. Сборник статей в честь профессора Амри Рзаевича Шихсаидова. Сост. и отв. ред. А. К. Аликберов, В. О. Бобровников. М., Издательский дом Марджани, 2010
• Муртазалиев Р. А. [ashipunov.info/shipunov/school/books/murtazaliev2009_konsp_flory_dagestana_01.djvu Конспект флоры Дагестана]. — Махачкала, 2009. — Т. 1 (Lycopodiaceae--Urticaceae).

Ссылки

• [bigenc.ru/text/2627225 Дагестан] // Григорьев — Динамика. — М. : Большая Российская энциклопедия, 2007. — С. 227. — (Большая российская энциклопедия : [в 35 т.] / гл. ред. Ю. С. Осипов ; 2004—, т. 8). — ISBN 978-5-85270-338-5.</span>
• [www.president.e-dag.ru/ Сайт Главы Республики Дагестан]
• [ticrd.ru/ Туристический Информационный центр «Дагестан»]
• [www.nsrd.ru/ Сайт Народного Собрания (парламента) Республики Дагестан]
• [www.e-dag.ru/ Сайт правительства Республики Дагестан]
• Дагестан // Энциклопедический словарь Брокгауза и Ефрона : в 86 т. (82 т. и 4 доп.). — СПб., 1890—1907.
• [pprd.ru/ Сайт постоянного представительства Республики Дагестан при Президенте Российской Федерации]

Отрывок, характеризующий Дагестан

– Si vous comptez sur la soupe du soir, vous venez trop tard, [Если вы рассчитываете на ужин, то вы опоздали.] – сказал с сдержанным смехом голос из за костра.
Долохов отвечал, что они сыты и что им надо в ночь же ехать дальше.
Он отдал лошадей солдату, мешавшему в котелке, и на корточках присел у костра рядом с офицером с длинной шеей. Офицер этот, не спуская глаз, смотрел на Долохова и переспросил его еще раз: какого он был полка? Долохов не отвечал, как будто не слыхал вопроса, и, закуривая коротенькую французскую трубку, которую он достал из кармана, спрашивал офицеров о том, в какой степени безопасна дорога от казаков впереди их.
– Les brigands sont partout, [Эти разбойники везде.] – отвечал офицер из за костра.
Долохов сказал, что казаки страшны только для таких отсталых, как он с товарищем, но что на большие отряды казаки, вероятно, не смеют нападать, прибавил он вопросительно. Никто ничего не ответил.
«Ну, теперь он уедет», – всякую минуту думал Петя, стоя перед костром и слушая его разговор.
Но Долохов начал опять прекратившийся разговор и прямо стал расспрашивать, сколько у них людей в батальоне, сколько батальонов, сколько пленных. Спрашивая про пленных русских, которые были при их отряде, Долохов сказал:
– La vilaine affaire de trainer ces cadavres apres soi. Vaudrait mieux fusiller cette canaille, [Скверное дело таскать за собой эти трупы. Лучше бы расстрелять эту сволочь.] – и громко засмеялся таким странным смехом, что Пете показалось, французы сейчас узнают обман, и он невольно отступил на шаг от костра. Никто не ответил на слова и смех Долохова, и французский офицер, которого не видно было (он лежал, укутавшись шинелью), приподнялся и прошептал что то товарищу. Долохов встал и кликнул солдата с лошадьми.
«Подадут или нет лошадей?» – думал Петя, невольно приближаясь к Долохову.
Лошадей подали.
– Bonjour, messieurs, [Здесь: прощайте, господа.] – сказал Долохов.
Петя хотел сказать bonsoir [добрый вечер] и не мог договорить слова. Офицеры что то шепотом говорили между собою. Долохов долго садился на лошадь, которая не стояла; потом шагом поехал из ворот. Петя ехал подле него, желая и не смея оглянуться, чтоб увидать, бегут или не бегут за ними французы.
Выехав на дорогу, Долохов поехал не назад в поле, а вдоль по деревне. В одном месте он остановился, прислушиваясь.
– Слышишь? – сказал он.
Петя узнал звуки русских голосов, увидал у костров темные фигуры русских пленных. Спустившись вниз к мосту, Петя с Долоховым проехали часового, который, ни слова не сказав, мрачно ходил по мосту, и выехали в лощину, где дожидались казаки.
– Ну, теперь прощай. Скажи Денисову, что на заре, по первому выстрелу, – сказал Долохов и хотел ехать, но Петя схватился за него рукою.
– Нет! – вскрикнул он, – вы такой герой. Ах, как хорошо! Как отлично! Как я вас люблю.
– Хорошо, хорошо, – сказал Долохов, но Петя не отпускал его, и в темноте Долохов рассмотрел, что Петя нагибался к нему. Он хотел поцеловаться. Долохов поцеловал его, засмеялся и, повернув лошадь, скрылся в темноте.

Х
Вернувшись к караулке, Петя застал Денисова в сенях. Денисов в волнении, беспокойстве и досаде на себя, что отпустил Петю, ожидал его.
– Слава богу! – крикнул он. – Ну, слава богу! – повторял он, слушая восторженный рассказ Пети. – И чег'т тебя возьми, из за тебя не спал! – проговорил Денисов. – Ну, слава богу, тепег'ь ложись спать. Еще вздг'емнем до утг'а.
– Да… Нет, – сказал Петя. – Мне еще не хочется спать. Да я и себя знаю, ежели засну, так уж кончено. И потом я привык не спать перед сражением.
Петя посидел несколько времени в избе, радостно вспоминая подробности своей поездки и живо представляя себе то, что будет завтра. Потом, заметив, что Денисов заснул, он встал и пошел на двор.
На дворе еще было совсем темно. Дождик прошел, но капли еще падали с деревьев. Вблизи от караулки виднелись черные фигуры казачьих шалашей и связанных вместе лошадей. За избушкой чернелись две фуры, у которых стояли лошади, и в овраге краснелся догоравший огонь. Казаки и гусары не все спали: кое где слышались, вместе с звуком падающих капель и близкого звука жевания лошадей, негромкие, как бы шепчущиеся голоса.
Петя вышел из сеней, огляделся в темноте и подошел к фурам. Под фурами храпел кто то, и вокруг них стояли, жуя овес, оседланные лошади. В темноте Петя узнал свою лошадь, которую он называл Карабахом, хотя она была малороссийская лошадь, и подошел к ней.
– Ну, Карабах, завтра послужим, – сказал он, нюхая ее ноздри и целуя ее.
– Что, барин, не спите? – сказал казак, сидевший под фурой.
– Нет; а… Лихачев, кажется, тебя звать? Ведь я сейчас только приехал. Мы ездили к французам. – И Петя подробно рассказал казаку не только свою поездку, но и то, почему он ездил и почему он считает, что лучше рисковать своей жизнью, чем делать наобум Лазаря.
– Что же, соснули бы, – сказал казак.
– Нет, я привык, – отвечал Петя. – А что, у вас кремни в пистолетах не обились? Я привез с собою. Не нужно ли? Ты возьми.
Казак высунулся из под фуры, чтобы поближе рассмотреть Петю.
– Оттого, что я привык все делать аккуратно, – сказал Петя. – Иные так, кое как, не приготовятся, потом и жалеют. Я так не люблю.
– Это точно, – сказал казак.
– Да еще вот что, пожалуйста, голубчик, наточи мне саблю; затупи… (но Петя боялся солгать) она никогда отточена не была. Можно это сделать?
– Отчего ж, можно.
Лихачев встал, порылся в вьюках, и Петя скоро услыхал воинственный звук стали о брусок. Он влез на фуру и сел на край ее. Казак под фурой точил саблю.
– А что же, спят молодцы? – сказал Петя.
– Кто спит, а кто так вот.
– Ну, а мальчик что?
– Весенний то? Он там, в сенцах, завалился. Со страху спится. Уж рад то был.
Долго после этого Петя молчал, прислушиваясь к звукам. В темноте послышались шаги и показалась черная фигура.
– Что точишь? – спросил человек, подходя к фуре.
– А вот барину наточить саблю.
– Хорошее дело, – сказал человек, который показался Пете гусаром. – У вас, что ли, чашка осталась?
– А вон у колеса.
Гусар взял чашку.
– Небось скоро свет, – проговорил он, зевая, и прошел куда то.
Петя должен бы был знать, что он в лесу, в партии Денисова, в версте от дороги, что он сидит на фуре, отбитой у французов, около которой привязаны лошади, что под ним сидит казак Лихачев и натачивает ему саблю, что большое черное пятно направо – караулка, и красное яркое пятно внизу налево – догоравший костер, что человек, приходивший за чашкой, – гусар, который хотел пить; но он ничего не знал и не хотел знать этого. Он был в волшебном царстве, в котором ничего не было похожего на действительность. Большое черное пятно, может быть, точно была караулка, а может быть, была пещера, которая вела в самую глубь земли. Красное пятно, может быть, был огонь, а может быть – глаз огромного чудовища. Может быть, он точно сидит теперь на фуре, а очень может быть, что он сидит не на фуре, а на страшно высокой башне, с которой ежели упасть, то лететь бы до земли целый день, целый месяц – все лететь и никогда не долетишь. Может быть, что под фурой сидит просто казак Лихачев, а очень может быть, что это – самый добрый, храбрый, самый чудесный, самый превосходный человек на свете, которого никто не знает. Может быть, это точно проходил гусар за водой и пошел в лощину, а может быть, он только что исчез из виду и совсем исчез, и его не было.
Что бы ни увидал теперь Петя, ничто бы не удивило его. Он был в волшебном царстве, в котором все было возможно.
Он поглядел на небо. И небо было такое же волшебное, как и земля. На небе расчищало, и над вершинами дерев быстро бежали облака, как будто открывая звезды. Иногда казалось, что на небе расчищало и показывалось черное, чистое небо. Иногда казалось, что эти черные пятна были тучки. Иногда казалось, что небо высоко, высоко поднимается над головой; иногда небо спускалось совсем, так что рукой можно было достать его.
Петя стал закрывать глаза и покачиваться.
Капли капали. Шел тихий говор. Лошади заржали и подрались. Храпел кто то.
– Ожиг, жиг, ожиг, жиг… – свистела натачиваемая сабля. И вдруг Петя услыхал стройный хор музыки, игравшей какой то неизвестный, торжественно сладкий гимн. Петя был музыкален, так же как Наташа, и больше Николая, но он никогда не учился музыке, не думал о музыке, и потому мотивы, неожиданно приходившие ему в голову, были для него особенно новы и привлекательны. Музыка играла все слышнее и слышнее. Напев разрастался, переходил из одного инструмента в другой. Происходило то, что называется фугой, хотя Петя не имел ни малейшего понятия о том, что такое фуга. Каждый инструмент, то похожий на скрипку, то на трубы – но лучше и чище, чем скрипки и трубы, – каждый инструмент играл свое и, не доиграв еще мотива, сливался с другим, начинавшим почти то же, и с третьим, и с четвертым, и все они сливались в одно и опять разбегались, и опять сливались то в торжественно церковное, то в ярко блестящее и победное.
«Ах, да, ведь это я во сне, – качнувшись наперед, сказал себе Петя. – Это у меня в ушах. А может быть, это моя музыка. Ну, опять. Валяй моя музыка! Ну!..»
Он закрыл глаза. И с разных сторон, как будто издалека, затрепетали звуки, стали слаживаться, разбегаться, сливаться, и опять все соединилось в тот же сладкий и торжественный гимн. «Ах, это прелесть что такое! Сколько хочу и как хочу», – сказал себе Петя. Он попробовал руководить этим огромным хором инструментов.
«Ну, тише, тише, замирайте теперь. – И звуки слушались его. – Ну, теперь полнее, веселее. Еще, еще радостнее. – И из неизвестной глубины поднимались усиливающиеся, торжественные звуки. – Ну, голоса, приставайте!» – приказал Петя. И сначала издалека послышались голоса мужские, потом женские. Голоса росли, росли в равномерном торжественном усилии. Пете страшно и радостно было внимать их необычайной красоте.
С торжественным победным маршем сливалась песня, и капли капали, и вжиг, жиг, жиг… свистела сабля, и опять подрались и заржали лошади, не нарушая хора, а входя в него.
Петя не знал, как долго это продолжалось: он наслаждался, все время удивлялся своему наслаждению и жалел, что некому сообщить его. Его разбудил ласковый голос Лихачева.
– Готово, ваше благородие, надвое хранцуза распластаете.
Петя очнулся.
– Уж светает, право, светает! – вскрикнул он.
Невидные прежде лошади стали видны до хвостов, и сквозь оголенные ветки виднелся водянистый свет. Петя встряхнулся, вскочил, достал из кармана целковый и дал Лихачеву, махнув, попробовал шашку и положил ее в ножны. Казаки отвязывали лошадей и подтягивали подпруги.
– Вот и командир, – сказал Лихачев. Из караулки вышел Денисов и, окликнув Петю, приказал собираться.


Быстро в полутьме разобрали лошадей, подтянули подпруги и разобрались по командам. Денисов стоял у караулки, отдавая последние приказания. Пехота партии, шлепая сотней ног, прошла вперед по дороге и быстро скрылась между деревьев в предрассветном тумане. Эсаул что то приказывал казакам. Петя держал свою лошадь в поводу, с нетерпением ожидая приказания садиться. Обмытое холодной водой, лицо его, в особенности глаза горели огнем, озноб пробегал по спине, и во всем теле что то быстро и равномерно дрожало.
– Ну, готово у вас все? – сказал Денисов. – Давай лошадей.
Лошадей подали. Денисов рассердился на казака за то, что подпруги были слабы, и, разбранив его, сел. Петя взялся за стремя. Лошадь, по привычке, хотела куснуть его за ногу, но Петя, не чувствуя своей тяжести, быстро вскочил в седло и, оглядываясь на тронувшихся сзади в темноте гусар, подъехал к Денисову.
– Василий Федорович, вы мне поручите что нибудь? Пожалуйста… ради бога… – сказал он. Денисов, казалось, забыл про существование Пети. Он оглянулся на него.
– Об одном тебя пг'ошу, – сказал он строго, – слушаться меня и никуда не соваться.
Во все время переезда Денисов ни слова не говорил больше с Петей и ехал молча. Когда подъехали к опушке леса, в поле заметно уже стало светлеть. Денисов поговорил что то шепотом с эсаулом, и казаки стали проезжать мимо Пети и Денисова. Когда они все проехали, Денисов тронул свою лошадь и поехал под гору. Садясь на зады и скользя, лошади спускались с своими седоками в лощину. Петя ехал рядом с Денисовым. Дрожь во всем его теле все усиливалась. Становилось все светлее и светлее, только туман скрывал отдаленные предметы. Съехав вниз и оглянувшись назад, Денисов кивнул головой казаку, стоявшему подле него.
– Сигнал! – проговорил он.
Казак поднял руку, раздался выстрел. И в то же мгновение послышался топот впереди поскакавших лошадей, крики с разных сторон и еще выстрелы.
В то же мгновение, как раздались первые звуки топота и крика, Петя, ударив свою лошадь и выпустив поводья, не слушая Денисова, кричавшего на него, поскакал вперед. Пете показалось, что вдруг совершенно, как середь дня, ярко рассвело в ту минуту, как послышался выстрел. Он подскакал к мосту. Впереди по дороге скакали казаки. На мосту он столкнулся с отставшим казаком и поскакал дальше. Впереди какие то люди, – должно быть, это были французы, – бежали с правой стороны дороги на левую. Один упал в грязь под ногами Петиной лошади.
У одной избы столпились казаки, что то делая. Из середины толпы послышался страшный крик. Петя подскакал к этой толпе, и первое, что он увидал, было бледное, с трясущейся нижней челюстью лицо француза, державшегося за древко направленной на него пики.
– Ура!.. Ребята… наши… – прокричал Петя и, дав поводья разгорячившейся лошади, поскакал вперед по улице.
Впереди слышны были выстрелы. Казаки, гусары и русские оборванные пленные, бежавшие с обеих сторон дороги, все громко и нескладно кричали что то. Молодцеватый, без шапки, с красным нахмуренным лицом, француз в синей шинели отбивался штыком от гусаров. Когда Петя подскакал, француз уже упал. Опять опоздал, мелькнуло в голове Пети, и он поскакал туда, откуда слышались частые выстрелы. Выстрелы раздавались на дворе того барского дома, на котором он был вчера ночью с Долоховым. Французы засели там за плетнем в густом, заросшем кустами саду и стреляли по казакам, столпившимся у ворот. Подъезжая к воротам, Петя в пороховом дыму увидал Долохова с бледным, зеленоватым лицом, кричавшего что то людям. «В объезд! Пехоту подождать!» – кричал он, в то время как Петя подъехал к нему.
– Подождать?.. Ураааа!.. – закричал Петя и, не медля ни одной минуты, поскакал к тому месту, откуда слышались выстрелы и где гуще был пороховой дым. Послышался залп, провизжали пустые и во что то шлепнувшие пули. Казаки и Долохов вскакали вслед за Петей в ворота дома. Французы в колеблющемся густом дыме одни бросали оружие и выбегали из кустов навстречу казакам, другие бежали под гору к пруду. Петя скакал на своей лошади вдоль по барскому двору и, вместо того чтобы держать поводья, странно и быстро махал обеими руками и все дальше и дальше сбивался с седла на одну сторону. Лошадь, набежав на тлевший в утреннем свето костер, уперлась, и Петя тяжело упал на мокрую землю. Казаки видели, как быстро задергались его руки и ноги, несмотря на то, что голова его не шевелилась. Пуля пробила ему голову.
Переговоривши с старшим французским офицером, который вышел к нему из за дома с платком на шпаге и объявил, что они сдаются, Долохов слез с лошади и подошел к неподвижно, с раскинутыми руками, лежавшему Пете.
– Готов, – сказал он, нахмурившись, и пошел в ворота навстречу ехавшему к нему Денисову.
– Убит?! – вскрикнул Денисов, увидав еще издалека то знакомое ему, несомненно безжизненное положение, в котором лежало тело Пети.
– Готов, – повторил Долохов, как будто выговаривание этого слова доставляло ему удовольствие, и быстро пошел к пленным, которых окружили спешившиеся казаки. – Брать не будем! – крикнул он Денисову.
Денисов не отвечал; он подъехал к Пете, слез с лошади и дрожащими руками повернул к себе запачканное кровью и грязью, уже побледневшее лицо Пети.
«Я привык что нибудь сладкое. Отличный изюм, берите весь», – вспомнилось ему. И казаки с удивлением оглянулись на звуки, похожие на собачий лай, с которыми Денисов быстро отвернулся, подошел к плетню и схватился за него.
В числе отбитых Денисовым и Долоховым русских пленных был Пьер Безухов.


О той партии пленных, в которой был Пьер, во время всего своего движения от Москвы, не было от французского начальства никакого нового распоряжения. Партия эта 22 го октября находилась уже не с теми войсками и обозами, с которыми она вышла из Москвы. Половина обоза с сухарями, который шел за ними первые переходы, была отбита казаками, другая половина уехала вперед; пеших кавалеристов, которые шли впереди, не было ни одного больше; они все исчезли. Артиллерия, которая первые переходы виднелась впереди, заменилась теперь огромным обозом маршала Жюно, конвоируемого вестфальцами. Сзади пленных ехал обоз кавалерийских вещей.
От Вязьмы французские войска, прежде шедшие тремя колоннами, шли теперь одной кучей. Те признаки беспорядка, которые заметил Пьер на первом привале из Москвы, теперь дошли до последней степени.
Дорога, по которой они шли, с обеих сторон была уложена мертвыми лошадьми; оборванные люди, отсталые от разных команд, беспрестанно переменяясь, то присоединялись, то опять отставали от шедшей колонны.
Несколько раз во время похода бывали фальшивые тревоги, и солдаты конвоя поднимали ружья, стреляли и бежали стремглав, давя друг друга, но потом опять собирались и бранили друг друга за напрасный страх.
Эти три сборища, шедшие вместе, – кавалерийское депо, депо пленных и обоз Жюно, – все еще составляли что то отдельное и цельное, хотя и то, и другое, и третье быстро таяло.
В депо, в котором было сто двадцать повозок сначала, теперь оставалось не больше шестидесяти; остальные были отбиты или брошены. Из обоза Жюно тоже было оставлено и отбито несколько повозок. Три повозки были разграблены набежавшими отсталыми солдатами из корпуса Даву. Из разговоров немцев Пьер слышал, что к этому обозу ставили караул больше, чем к пленным, и что один из их товарищей, солдат немец, был расстрелян по приказанию самого маршала за то, что у солдата нашли серебряную ложку, принадлежавшую маршалу.
Больше же всего из этих трех сборищ растаяло депо пленных. Из трехсот тридцати человек, вышедших из Москвы, теперь оставалось меньше ста. Пленные еще более, чем седла кавалерийского депо и чем обоз Жюно, тяготили конвоирующих солдат. Седла и ложки Жюно, они понимали, что могли для чего нибудь пригодиться, но для чего было голодным и холодным солдатам конвоя стоять на карауле и стеречь таких же холодных и голодных русских, которые мерли и отставали дорогой, которых было велено пристреливать, – это было не только непонятно, но и противно. И конвойные, как бы боясь в том горестном положении, в котором они сами находились, не отдаться бывшему в них чувству жалости к пленным и тем ухудшить свое положение, особенно мрачно и строго обращались с ними.
В Дорогобуже, в то время как, заперев пленных в конюшню, конвойные солдаты ушли грабить свои же магазины, несколько человек пленных солдат подкопались под стену и убежали, но были захвачены французами и расстреляны.
Прежний, введенный при выходе из Москвы, порядок, чтобы пленные офицеры шли отдельно от солдат, уже давно был уничтожен; все те, которые могли идти, шли вместе, и Пьер с третьего перехода уже соединился опять с Каратаевым и лиловой кривоногой собакой, которая избрала себе хозяином Каратаева.
С Каратаевым, на третий день выхода из Москвы, сделалась та лихорадка, от которой он лежал в московском гошпитале, и по мере того как Каратаев ослабевал, Пьер отдалялся от него. Пьер не знал отчего, но, с тех пор как Каратаев стал слабеть, Пьер должен был делать усилие над собой, чтобы подойти к нему. И подходя к нему и слушая те тихие стоны, с которыми Каратаев обыкновенно на привалах ложился, и чувствуя усилившийся теперь запах, который издавал от себя Каратаев, Пьер отходил от него подальше и не думал о нем.
В плену, в балагане, Пьер узнал не умом, а всем существом своим, жизнью, что человек сотворен для счастья, что счастье в нем самом, в удовлетворении естественных человеческих потребностей, и что все несчастье происходит не от недостатка, а от излишка; но теперь, в эти последние три недели похода, он узнал еще новую, утешительную истину – он узнал, что на свете нет ничего страшного. Он узнал, что так как нет положения, в котором бы человек был счастлив и вполне свободен, так и нет положения, в котором бы он был бы несчастлив и несвободен. Он узнал, что есть граница страданий и граница свободы и что эта граница очень близка; что тот человек, который страдал оттого, что в розовой постели его завернулся один листок, точно так же страдал, как страдал он теперь, засыпая на голой, сырой земле, остужая одну сторону и пригревая другую; что, когда он, бывало, надевал свои бальные узкие башмаки, он точно так же страдал, как теперь, когда он шел уже босой совсем (обувь его давно растрепалась), ногами, покрытыми болячками. Он узнал, что, когда он, как ему казалось, по собственной своей воле женился на своей жене, он был не более свободен, чем теперь, когда его запирали на ночь в конюшню. Из всего того, что потом и он называл страданием, но которое он тогда почти не чувствовал, главное были босые, стертые, заструпелые ноги. (Лошадиное мясо было вкусно и питательно, селитренный букет пороха, употребляемого вместо соли, был даже приятен, холода большого не было, и днем на ходу всегда бывало жарко, а ночью были костры; вши, евшие тело, приятно согревали.) Одно было тяжело в первое время – это ноги.
Во второй день перехода, осмотрев у костра свои болячки, Пьер думал невозможным ступить на них; но когда все поднялись, он пошел, прихрамывая, и потом, когда разогрелся, пошел без боли, хотя к вечеру страшнее еще было смотреть на ноги. Но он не смотрел на них и думал о другом.
Теперь только Пьер понял всю силу жизненности человека и спасительную силу перемещения внимания, вложенную в человека, подобную тому спасительному клапану в паровиках, который выпускает лишний пар, как только плотность его превышает известную норму.
Он не видал и не слыхал, как пристреливали отсталых пленных, хотя более сотни из них уже погибли таким образом. Он не думал о Каратаеве, который слабел с каждым днем и, очевидно, скоро должен был подвергнуться той же участи. Еще менее Пьер думал о себе. Чем труднее становилось его положение, чем страшнее была будущность, тем независимее от того положения, в котором он находился, приходили ему радостные и успокоительные мысли, воспоминания и представления.


22 го числа, в полдень, Пьер шел в гору по грязной, скользкой дороге, глядя на свои ноги и на неровности пути. Изредка он взглядывал на знакомую толпу, окружающую его, и опять на свои ноги. И то и другое было одинаково свое и знакомое ему. Лиловый кривоногий Серый весело бежал стороной дороги, изредка, в доказательство своей ловкости и довольства, поджимая заднюю лапу и прыгая на трех и потом опять на всех четырех бросаясь с лаем на вороньев, которые сидели на падали. Серый был веселее и глаже, чем в Москве. Со всех сторон лежало мясо различных животных – от человеческого до лошадиного, в различных степенях разложения; и волков не подпускали шедшие люди, так что Серый мог наедаться сколько угодно.
Дождик шел с утра, и казалось, что вот вот он пройдет и на небе расчистит, как вслед за непродолжительной остановкой припускал дождик еще сильнее. Напитанная дождем дорога уже не принимала в себя воды, и ручьи текли по колеям.
Пьер шел, оглядываясь по сторонам, считая шаги по три, и загибал на пальцах. Обращаясь к дождю, он внутренне приговаривал: ну ка, ну ка, еще, еще наддай.
Ему казалось, что он ни о чем не думает; но далеко и глубоко где то что то важное и утешительное думала его душа. Это что то было тончайшее духовное извлечение из вчерашнего его разговора с Каратаевым.
Вчера, на ночном привале, озябнув у потухшего огня, Пьер встал и перешел к ближайшему, лучше горящему костру. У костра, к которому он подошел, сидел Платон, укрывшись, как ризой, с головой шинелью, и рассказывал солдатам своим спорым, приятным, но слабым, болезненным голосом знакомую Пьеру историю. Было уже за полночь. Это было то время, в которое Каратаев обыкновенно оживал от лихорадочного припадка и бывал особенно оживлен. Подойдя к костру и услыхав слабый, болезненный голос Платона и увидав его ярко освещенное огнем жалкое лицо, Пьера что то неприятно кольнуло в сердце. Он испугался своей жалости к этому человеку и хотел уйти, но другого костра не было, и Пьер, стараясь не глядеть на Платона, подсел к костру.
– Что, как твое здоровье? – спросил он.
– Что здоровье? На болезнь плакаться – бог смерти не даст, – сказал Каратаев и тотчас же возвратился к начатому рассказу.
– …И вот, братец ты мой, – продолжал Платон с улыбкой на худом, бледном лице и с особенным, радостным блеском в глазах, – вот, братец ты мой…
Пьер знал эту историю давно, Каратаев раз шесть ему одному рассказывал эту историю, и всегда с особенным, радостным чувством. Но как ни хорошо знал Пьер эту историю, он теперь прислушался к ней, как к чему то новому, и тот тихий восторг, который, рассказывая, видимо, испытывал Каратаев, сообщился и Пьеру. История эта была о старом купце, благообразно и богобоязненно жившем с семьей и поехавшем однажды с товарищем, богатым купцом, к Макарью.
Остановившись на постоялом дворе, оба купца заснули, и на другой день товарищ купца был найден зарезанным и ограбленным. Окровавленный нож найден был под подушкой старого купца. Купца судили, наказали кнутом и, выдернув ноздри, – как следует по порядку, говорил Каратаев, – сослали в каторгу.
– И вот, братец ты мой (на этом месте Пьер застал рассказ Каратаева), проходит тому делу годов десять или больше того. Живет старичок на каторге. Как следовает, покоряется, худого не делает. Только у бога смерти просит. – Хорошо. И соберись они, ночным делом, каторжные то, так же вот как мы с тобой, и старичок с ними. И зашел разговор, кто за что страдает, в чем богу виноват. Стали сказывать, тот душу загубил, тот две, тот поджег, тот беглый, так ни за что. Стали старичка спрашивать: ты за что, мол, дедушка, страдаешь? Я, братцы мои миленькие, говорит, за свои да за людские грехи страдаю. А я ни душ не губил, ни чужого не брал, акромя что нищую братию оделял. Я, братцы мои миленькие, купец; и богатство большое имел. Так и так, говорит. И рассказал им, значит, как все дело было, по порядку. Я, говорит, о себе не тужу. Меня, значит, бог сыскал. Одно, говорит, мне свою старуху и деток жаль. И так то заплакал старичок. Случись в их компании тот самый человек, значит, что купца убил. Где, говорит, дедушка, было? Когда, в каком месяце? все расспросил. Заболело у него сердце. Подходит таким манером к старичку – хлоп в ноги. За меня ты, говорит, старичок, пропадаешь. Правда истинная; безвинно напрасно, говорит, ребятушки, человек этот мучится. Я, говорит, то самое дело сделал и нож тебе под голова сонному подложил. Прости, говорит, дедушка, меня ты ради Христа.
Каратаев замолчал, радостно улыбаясь, глядя на огонь, и поправил поленья.
– Старичок и говорит: бог, мол, тебя простит, а мы все, говорит, богу грешны, я за свои грехи страдаю. Сам заплакал горючьми слезьми. Что же думаешь, соколик, – все светлее и светлее сияя восторженной улыбкой, говорил Каратаев, как будто в том, что он имел теперь рассказать, заключалась главная прелесть и все значение рассказа, – что же думаешь, соколик, объявился этот убийца самый по начальству. Я, говорит, шесть душ загубил (большой злодей был), но всего мне жальче старичка этого. Пускай же он на меня не плачется. Объявился: списали, послали бумагу, как следовает. Место дальнее, пока суд да дело, пока все бумаги списали как должно, по начальствам, значит. До царя доходило. Пока что, пришел царский указ: выпустить купца, дать ему награждения, сколько там присудили. Пришла бумага, стали старичка разыскивать. Где такой старичок безвинно напрасно страдал? От царя бумага вышла. Стали искать. – Нижняя челюсть Каратаева дрогнула. – А его уж бог простил – помер. Так то, соколик, – закончил Каратаев и долго, молча улыбаясь, смотрел перед собой.
Не самый рассказ этот, но таинственный смысл его, та восторженная радость, которая сияла в лице Каратаева при этом рассказе, таинственное значение этой радости, это то смутно и радостно наполняло теперь душу Пьера.


– A vos places! [По местам!] – вдруг закричал голос.
Между пленными и конвойными произошло радостное смятение и ожидание чего то счастливого и торжественного. Со всех сторон послышались крики команды, и с левой стороны, рысью объезжая пленных, показались кавалеристы, хорошо одетые, на хороших лошадях. На всех лицах было выражение напряженности, которая бывает у людей при близости высших властей. Пленные сбились в кучу, их столкнули с дороги; конвойные построились.
– L'Empereur! L'Empereur! Le marechal! Le duc! [Император! Император! Маршал! Герцог!] – и только что проехали сытые конвойные, как прогремела карета цугом, на серых лошадях. Пьер мельком увидал спокойное, красивое, толстое и белое лицо человека в треугольной шляпе. Это был один из маршалов. Взгляд маршала обратился на крупную, заметную фигуру Пьера, и в том выражении, с которым маршал этот нахмурился и отвернул лицо, Пьеру показалось сострадание и желание скрыть его.
Генерал, который вел депо, с красным испуганным лицом, погоняя свою худую лошадь, скакал за каретой. Несколько офицеров сошлось вместе, солдаты окружили их. У всех были взволнованно напряженные лица.
– Qu'est ce qu'il a dit? Qu'est ce qu'il a dit?.. [Что он сказал? Что? Что?..] – слышал Пьер.
Во время проезда маршала пленные сбились в кучу, и Пьер увидал Каратаева, которого он не видал еще в нынешнее утро. Каратаев в своей шинельке сидел, прислонившись к березе. В лице его, кроме выражения вчерашнего радостного умиления при рассказе о безвинном страдании купца, светилось еще выражение тихой торжественности.
Каратаев смотрел на Пьера своими добрыми, круглыми глазами, подернутыми теперь слезою, и, видимо, подзывал его к себе, хотел сказать что то. Но Пьеру слишком страшно было за себя. Он сделал так, как будто не видал его взгляда, и поспешно отошел.
Когда пленные опять тронулись, Пьер оглянулся назад. Каратаев сидел на краю дороги, у березы; и два француза что то говорили над ним. Пьер не оглядывался больше. Он шел, прихрамывая, в гору.
Сзади, с того места, где сидел Каратаев, послышался выстрел. Пьер слышал явственно этот выстрел, но в то же мгновение, как он услыхал его, Пьер вспомнил, что он не кончил еще начатое перед проездом маршала вычисление о том, сколько переходов оставалось до Смоленска. И он стал считать. Два французские солдата, из которых один держал в руке снятое, дымящееся ружье, пробежали мимо Пьера. Они оба были бледны, и в выражении их лиц – один из них робко взглянул на Пьера – было что то похожее на то, что он видел в молодом солдате на казни. Пьер посмотрел на солдата и вспомнил о том, как этот солдат третьего дня сжег, высушивая на костре, свою рубаху и как смеялись над ним.
Собака завыла сзади, с того места, где сидел Каратаев. «Экая дура, о чем она воет?» – подумал Пьер.
Солдаты товарищи, шедшие рядом с Пьером, не оглядывались, так же как и он, на то место, с которого послышался выстрел и потом вой собаки; но строгое выражение лежало на всех лицах.


Депо, и пленные, и обоз маршала остановились в деревне Шамшеве. Все сбилось в кучу у костров. Пьер подошел к костру, поел жареного лошадиного мяса, лег спиной к огню и тотчас же заснул. Он спал опять тем же сном, каким он спал в Можайске после Бородина.
Опять события действительности соединялись с сновидениями, и опять кто то, сам ли он или кто другой, говорил ему мысли, и даже те же мысли, которые ему говорились в Можайске.
«Жизнь есть всё. Жизнь есть бог. Все перемещается и движется, и это движение есть бог. И пока есть жизнь, есть наслаждение самосознания божества. Любить жизнь, любить бога. Труднее и блаженнее всего любить эту жизнь в своих страданиях, в безвинности страданий».
«Каратаев» – вспомнилось Пьеру.
И вдруг Пьеру представился, как живой, давно забытый, кроткий старичок учитель, который в Швейцарии преподавал Пьеру географию. «Постой», – сказал старичок. И он показал Пьеру глобус. Глобус этот был живой, колеблющийся шар, не имеющий размеров. Вся поверхность шара состояла из капель, плотно сжатых между собой. И капли эти все двигались, перемещались и то сливались из нескольких в одну, то из одной разделялись на многие. Каждая капля стремилась разлиться, захватить наибольшее пространство, но другие, стремясь к тому же, сжимали ее, иногда уничтожали, иногда сливались с нею.
– Вот жизнь, – сказал старичок учитель.
«Как это просто и ясно, – подумал Пьер. – Как я мог не знать этого прежде».
– В середине бог, и каждая капля стремится расшириться, чтобы в наибольших размерах отражать его. И растет, сливается, и сжимается, и уничтожается на поверхности, уходит в глубину и опять всплывает. Вот он, Каратаев, вот разлился и исчез. – Vous avez compris, mon enfant, [Понимаешь ты.] – сказал учитель.
– Vous avez compris, sacre nom, [Понимаешь ты, черт тебя дери.] – закричал голос, и Пьер проснулся.
Он приподнялся и сел. У костра, присев на корточках, сидел француз, только что оттолкнувший русского солдата, и жарил надетое на шомпол мясо. Жилистые, засученные, обросшие волосами, красные руки с короткими пальцами ловко поворачивали шомпол. Коричневое мрачное лицо с насупленными бровями ясно виднелось в свете угольев.
– Ca lui est bien egal, – проворчал он, быстро обращаясь к солдату, стоявшему за ним. – …brigand. Va! [Ему все равно… разбойник, право!]
И солдат, вертя шомпол, мрачно взглянул на Пьера. Пьер отвернулся, вглядываясь в тени. Один русский солдат пленный, тот, которого оттолкнул француз, сидел у костра и трепал по чем то рукой. Вглядевшись ближе, Пьер узнал лиловую собачонку, которая, виляя хвостом, сидела подле солдата.
– А, пришла? – сказал Пьер. – А, Пла… – начал он и не договорил. В его воображении вдруг, одновременно, связываясь между собой, возникло воспоминание о взгляде, которым смотрел на него Платон, сидя под деревом, о выстреле, слышанном на том месте, о вое собаки, о преступных лицах двух французов, пробежавших мимо его, о снятом дымящемся ружье, об отсутствии Каратаева на этом привале, и он готов уже был понять, что Каратаев убит, но в то же самое мгновенье в его душе, взявшись бог знает откуда, возникло воспоминание о вечере, проведенном им с красавицей полькой, летом, на балконе своего киевского дома. И все таки не связав воспоминаний нынешнего дня и не сделав о них вывода, Пьер закрыл глаза, и картина летней природы смешалась с воспоминанием о купанье, о жидком колеблющемся шаре, и он опустился куда то в воду, так что вода сошлась над его головой.
Перед восходом солнца его разбудили громкие частые выстрелы и крики. Мимо Пьера пробежали французы.
– Les cosaques! [Казаки!] – прокричал один из них, и через минуту толпа русских лиц окружила Пьера.
Долго не мог понять Пьер того, что с ним было. Со всех сторон он слышал вопли радости товарищей.
– Братцы! Родимые мои, голубчики! – плача, кричали старые солдаты, обнимая казаков и гусар. Гусары и казаки окружали пленных и торопливо предлагали кто платья, кто сапоги, кто хлеба. Пьер рыдал, сидя посреди их, и не мог выговорить ни слова; он обнял первого подошедшего к нему солдата и, плача, целовал его.
Долохов стоял у ворот разваленного дома, пропуская мимо себя толпу обезоруженных французов. Французы, взволнованные всем происшедшим, громко говорили между собой; но когда они проходили мимо Долохова, который слегка хлестал себя по сапогам нагайкой и глядел на них своим холодным, стеклянным, ничего доброго не обещающим взглядом, говор их замолкал. С другой стороны стоял казак Долохова и считал пленных, отмечая сотни чертой мела на воротах.
– Сколько? – спросил Долохов у казака, считавшего пленных.
– На вторую сотню, – отвечал казак.
– Filez, filez, [Проходи, проходи.] – приговаривал Долохов, выучившись этому выражению у французов, и, встречаясь глазами с проходившими пленными, взгляд его вспыхивал жестоким блеском.
Денисов, с мрачным лицом, сняв папаху, шел позади казаков, несших к вырытой в саду яме тело Пети Ростова.


С 28 го октября, когда начались морозы, бегство французов получило только более трагический характер замерзающих и изжаривающихся насмерть у костров людей и продолжающих в шубах и колясках ехать с награбленным добром императора, королей и герцогов; но в сущности своей процесс бегства и разложения французской армии со времени выступления из Москвы нисколько не изменился.
От Москвы до Вязьмы из семидесятитрехтысячной французской армии, не считая гвардии (которая во всю войну ничего не делала, кроме грабежа), из семидесяти трех тысяч осталось тридцать шесть тысяч (из этого числа не более пяти тысяч выбыло в сражениях). Вот первый член прогрессии, которым математически верно определяются последующие.
Французская армия в той же пропорции таяла и уничтожалась от Москвы до Вязьмы, от Вязьмы до Смоленска, от Смоленска до Березины, от Березины до Вильны, независимо от большей или меньшей степени холода, преследования, заграждения пути и всех других условий, взятых отдельно. После Вязьмы войска французские вместо трех колонн сбились в одну кучу и так шли до конца. Бертье писал своему государю (известно, как отдаленно от истины позволяют себе начальники описывать положение армии). Он писал:
«Je crois devoir faire connaitre a Votre Majeste l'etat de ses troupes dans les differents corps d'annee que j'ai ete a meme d'observer depuis deux ou trois jours dans differents passages. Elles sont presque debandees. Le nombre des soldats qui suivent les drapeaux est en proportion du quart au plus dans presque tous les regiments, les autres marchent isolement dans differentes directions et pour leur compte, dans l'esperance de trouver des subsistances et pour se debarrasser de la discipline. En general ils regardent Smolensk comme le point ou ils doivent se refaire. Ces derniers jours on a remarque que beaucoup de soldats jettent leurs cartouches et leurs armes. Dans cet etat de choses, l'interet du service de Votre Majeste exige, quelles que soient ses vues ulterieures qu'on rallie l'armee a Smolensk en commencant a la debarrasser des non combattans, tels que hommes demontes et des bagages inutiles et du materiel de l'artillerie qui n'est plus en proportion avec les forces actuelles. En outre les jours de repos, des subsistances sont necessaires aux soldats qui sont extenues par la faim et la fatigue; beaucoup sont morts ces derniers jours sur la route et dans les bivacs. Cet etat de choses va toujours en augmentant et donne lieu de craindre que si l'on n'y prete un prompt remede, on ne soit plus maitre des troupes dans un combat. Le 9 November, a 30 verstes de Smolensk».
[Долгом поставляю донести вашему величеству о состоянии корпусов, осмотренных мною на марше в последние три дня. Они почти в совершенном разброде. Только четвертая часть солдат остается при знаменах, прочие идут сами по себе разными направлениями, стараясь сыскать пропитание и избавиться от службы. Все думают только о Смоленске, где надеются отдохнуть. В последние дни много солдат побросали патроны и ружья. Какие бы ни были ваши дальнейшие намерения, но польза службы вашего величества требует собрать корпуса в Смоленске и отделить от них спешенных кавалеристов, безоружных, лишние обозы и часть артиллерии, ибо она теперь не в соразмерности с числом войск. Необходимо продовольствие и несколько дней покоя; солдаты изнурены голодом и усталостью; в последние дни многие умерли на дороге и на биваках. Такое бедственное положение беспрестанно усиливается и заставляет опасаться, что, если не будут приняты быстрые меры для предотвращения зла, мы скоро не будем иметь войска в своей власти в случае сражения. 9 ноября, в 30 верстах от Смоленка.]
Ввалившись в Смоленск, представлявшийся им обетованной землей, французы убивали друг друга за провиант, ограбили свои же магазины и, когда все было разграблено, побежали дальше.
Все шли, сами не зная, куда и зачем они идут. Еще менее других знал это гений Наполеона, так как никто ему не приказывал. Но все таки он и его окружающие соблюдали свои давнишние привычки: писались приказы, письма, рапорты, ordre du jour [распорядок дня]; называли друг друга:
«Sire, Mon Cousin, Prince d'Ekmuhl, roi de Naples» [Ваше величество, брат мой, принц Экмюльский, король Неаполитанский.] и т.д. Но приказы и рапорты были только на бумаге, ничто по ним не исполнялось, потому что не могло исполняться, и, несмотря на именование друг друга величествами, высочествами и двоюродными братьями, все они чувствовали, что они жалкие и гадкие люди, наделавшие много зла, за которое теперь приходилось расплачиваться. И, несмотря на то, что они притворялись, будто заботятся об армии, они думали только каждый о себе и о том, как бы поскорее уйти и спастись.


Действия русского и французского войск во время обратной кампании от Москвы и до Немана подобны игре в жмурки, когда двум играющим завязывают глаза и один изредка звонит колокольчиком, чтобы уведомить о себе ловящего. Сначала тот, кого ловят, звонит, не боясь неприятеля, но когда ему приходится плохо, он, стараясь неслышно идти, убегает от своего врага и часто, думая убежать, идет прямо к нему в руки.
Сначала наполеоновские войска еще давали о себе знать – это было в первый период движения по Калужской дороге, но потом, выбравшись на Смоленскую дорогу, они побежали, прижимая рукой язычок колокольчика, и часто, думая, что они уходят, набегали прямо на русских.
При быстроте бега французов и за ними русских и вследствие того изнурения лошадей, главное средство приблизительного узнавания положения, в котором находится неприятель, – разъезды кавалерии, – не существовало. Кроме того, вследствие частых и быстрых перемен положений обеих армий, сведения, какие и были, не могли поспевать вовремя. Если второго числа приходило известие о том, что армия неприятеля была там то первого числа, то третьего числа, когда можно было предпринять что нибудь, уже армия эта сделала два перехода и находилась совсем в другом положении.
Одна армия бежала, другая догоняла. От Смоленска французам предстояло много различных дорог; и, казалось бы, тут, простояв четыре дня, французы могли бы узнать, где неприятель, сообразить что нибудь выгодное и предпринять что нибудь новое. Но после четырехдневной остановки толпы их опять побежали не вправо, не влево, но, без всяких маневров и соображений, по старой, худшей дороге, на Красное и Оршу – по пробитому следу.
Ожидая врага сзади, а не спереди, французы бежали, растянувшись и разделившись друг от друга на двадцать четыре часа расстояния. Впереди всех бежал император, потом короли, потом герцоги. Русская армия, думая, что Наполеон возьмет вправо за Днепр, что было одно разумно, подалась тоже вправо и вышла на большую дорогу к Красному. И тут, как в игре в жмурки, французы наткнулись на наш авангард. Неожиданно увидав врага, французы смешались, приостановились от неожиданности испуга, но потом опять побежали, бросая своих сзади следовавших товарищей. Тут, как сквозь строй русских войск, проходили три дня, одна за одной, отдельные части французов, сначала вице короля, потом Даву, потом Нея. Все они побросали друг друга, побросали все свои тяжести, артиллерию, половину народа и убегали, только по ночам справа полукругами обходя русских.
Ней, шедший последним (потому что, несмотря на несчастное их положение или именно вследствие его, им хотелось побить тот пол, который ушиб их, он занялся нзрыванием никому не мешавших стен Смоленска), – шедший последним, Ней, с своим десятитысячным корпусом, прибежал в Оршу к Наполеону только с тысячью человеками, побросав и всех людей, и все пушки и ночью, украдучись, пробравшись лесом через Днепр.
От Орши побежали дальше по дороге к Вильно, точно так же играя в жмурки с преследующей армией. На Березине опять замешались, многие потонули, многие сдались, но те, которые перебрались через реку, побежали дальше. Главный начальник их надел шубу и, сев в сани, поскакал один, оставив своих товарищей. Кто мог – уехал тоже, кто не мог – сдался или умер.


Казалось бы, в этой то кампании бегства французов, когда они делали все то, что только можно было, чтобы погубить себя; когда ни в одном движении этой толпы, начиная от поворота на Калужскую дорогу и до бегства начальника от армии, не было ни малейшего смысла, – казалось бы, в этот период кампании невозможно уже историкам, приписывающим действия масс воле одного человека, описывать это отступление в их смысле. Но нет. Горы книг написаны историками об этой кампании, и везде описаны распоряжения Наполеона и глубокомысленные его планы – маневры, руководившие войском, и гениальные распоряжения его маршалов.
Отступление от Малоярославца тогда, когда ему дают дорогу в обильный край и когда ему открыта та параллельная дорога, по которой потом преследовал его Кутузов, ненужное отступление по разоренной дороге объясняется нам по разным глубокомысленным соображениям. По таким же глубокомысленным соображениям описывается его отступление от Смоленска на Оршу. Потом описывается его геройство при Красном, где он будто бы готовится принять сражение и сам командовать, и ходит с березовой палкой и говорит:
– J'ai assez fait l'Empereur, il est temps de faire le general, [Довольно уже я представлял императора, теперь время быть генералом.] – и, несмотря на то, тотчас же после этого бежит дальше, оставляя на произвол судьбы разрозненные части армии, находящиеся сзади.
Потом описывают нам величие души маршалов, в особенности Нея, величие души, состоящее в том, что он ночью пробрался лесом в обход через Днепр и без знамен и артиллерии и без девяти десятых войска прибежал в Оршу.
И, наконец, последний отъезд великого императора от геройской армии представляется нам историками как что то великое и гениальное. Даже этот последний поступок бегства, на языке человеческом называемый последней степенью подлости, которой учится стыдиться каждый ребенок, и этот поступок на языке историков получает оправдание.
Тогда, когда уже невозможно дальше растянуть столь эластичные нити исторических рассуждений, когда действие уже явно противно тому, что все человечество называет добром и даже справедливостью, является у историков спасительное понятие о величии. Величие как будто исключает возможность меры хорошего и дурного. Для великого – нет дурного. Нет ужаса, который бы мог быть поставлен в вину тому, кто велик.
– «C'est grand!» [Это величественно!] – говорят историки, и тогда уже нет ни хорошего, ни дурного, а есть «grand» и «не grand». Grand – хорошо, не grand – дурно. Grand есть свойство, по их понятиям, каких то особенных животных, называемых ими героями. И Наполеон, убираясь в теплой шубе домой от гибнущих не только товарищей, но (по его мнению) людей, им приведенных сюда, чувствует que c'est grand, и душа его покойна.
«Du sublime (он что то sublime видит в себе) au ridicule il n'y a qu'un pas», – говорит он. И весь мир пятьдесят лет повторяет: «Sublime! Grand! Napoleon le grand! Du sublime au ridicule il n'y a qu'un pas». [величественное… От величественного до смешного только один шаг… Величественное! Великое! Наполеон великий! От величественного до смешного только шаг.]
И никому в голову не придет, что признание величия, неизмеримого мерой хорошего и дурного, есть только признание своей ничтожности и неизмеримой малости.
Для нас, с данной нам Христом мерой хорошего и дурного, нет неизмеримого. И нет величия там, где нет простоты, добра и правды.


Кто из русских людей, читая описания последнего периода кампании 1812 года, не испытывал тяжелого чувства досады, неудовлетворенности и неясности. Кто не задавал себе вопросов: как не забрали, не уничтожили всех французов, когда все три армии окружали их в превосходящем числе, когда расстроенные французы, голодая и замерзая, сдавались толпами и когда (как нам рассказывает история) цель русских состояла именно в том, чтобы остановить, отрезать и забрать в плен всех французов.
Каким образом то русское войско, которое, слабее числом французов, дало Бородинское сражение, каким образом это войско, с трех сторон окружавшее французов и имевшее целью их забрать, не достигло своей цели? Неужели такое громадное преимущество перед нами имеют французы, что мы, с превосходными силами окружив, не могли побить их? Каким образом это могло случиться?
История (та, которая называется этим словом), отвечая на эти вопросы, говорит, что это случилось оттого, что Кутузов, и Тормасов, и Чичагов, и тот то, и тот то не сделали таких то и таких то маневров.
Но отчего они не сделали всех этих маневров? Отчего, ежели они были виноваты в том, что не достигнута была предназначавшаяся цель, – отчего их не судили и не казнили? Но, даже ежели и допустить, что виною неудачи русских были Кутузов и Чичагов и т. п., нельзя понять все таки, почему и в тех условиях, в которых находились русские войска под Красным и под Березиной (в обоих случаях русские были в превосходных силах), почему не взято в плен французское войско с маршалами, королями и императорами, когда в этом состояла цель русских?
Объяснение этого странного явления тем (как то делают русские военные историки), что Кутузов помешал нападению, неосновательно потому, что мы знаем, что воля Кутузова не могла удержать войска от нападения под Вязьмой и под Тарутиным.
Почему то русское войско, которое с слабейшими силами одержало победу под Бородиным над неприятелем во всей его силе, под Красным и под Березиной в превосходных силах было побеждено расстроенными толпами французов?
Если цель русских состояла в том, чтобы отрезать и взять в плен Наполеона и маршалов, и цель эта не только не была достигнута, и все попытки к достижению этой цели всякий раз были разрушены самым постыдным образом, то последний период кампании совершенно справедливо представляется французами рядом побед и совершенно несправедливо представляется русскими историками победоносным.
Русские военные историки, настолько, насколько для них обязательна логика, невольно приходят к этому заключению и, несмотря на лирические воззвания о мужестве и преданности и т. д., должны невольно признаться, что отступление французов из Москвы есть ряд побед Наполеона и поражений Кутузова.
Но, оставив совершенно в стороне народное самолюбие, чувствуется, что заключение это само в себе заключает противуречие, так как ряд побед французов привел их к совершенному уничтожению, а ряд поражений русских привел их к полному уничтожению врага и очищению своего отечества.
Источник этого противуречия лежит в том, что историками, изучающими события по письмам государей и генералов, по реляциям, рапортам, планам и т. п., предположена ложная, никогда не существовавшая цель последнего периода войны 1812 года, – цель, будто бы состоявшая в том, чтобы отрезать и поймать Наполеона с маршалами и армией.
Цели этой никогда не было и не могло быть, потому что она не имела смысла, и достижение ее было совершенно невозможно.
Цель эта не имела никакого смысла, во первых, потому, что расстроенная армия Наполеона со всей возможной быстротой бежала из России, то есть исполняла то самое, что мог желать всякий русский. Для чего же было делать различные операции над французами, которые бежали так быстро, как только они могли?
Во вторых, бессмысленно было становиться на дороге людей, всю свою энергию направивших на бегство.
В третьих, бессмысленно было терять свои войска для уничтожения французских армий, уничтожавшихся без внешних причин в такой прогрессии, что без всякого загораживания пути они не могли перевести через границу больше того, что они перевели в декабре месяце, то есть одну сотую всего войска.
В четвертых, бессмысленно было желание взять в плен императора, королей, герцогов – людей, плен которых в высшей степени затруднил бы действия русских, как то признавали самые искусные дипломаты того времени (J. Maistre и другие). Еще бессмысленнее было желание взять корпуса французов, когда свои войска растаяли наполовину до Красного, а к корпусам пленных надо было отделять дивизии конвоя, и когда свои солдаты не всегда получали полный провиант и забранные уже пленные мерли с голода.
Весь глубокомысленный план о том, чтобы отрезать и поймать Наполеона с армией, был подобен тому плану огородника, который, выгоняя из огорода потоптавшую его гряды скотину, забежал бы к воротам и стал бы по голове бить эту скотину. Одно, что можно бы было сказать в оправдание огородника, было бы то, что он очень рассердился. Но это нельзя было даже сказать про составителей проекта, потому что не они пострадали от потоптанных гряд.
Но, кроме того, что отрезывание Наполеона с армией было бессмысленно, оно было невозможно.
Невозможно это было, во первых, потому что, так как из опыта видно, что движение колонн на пяти верстах в одном сражении никогда не совпадает с планами, то вероятность того, чтобы Чичагов, Кутузов и Витгенштейн сошлись вовремя в назначенное место, была столь ничтожна, что она равнялась невозможности, как то и думал Кутузов, еще при получении плана сказавший, что диверсии на большие расстояния не приносят желаемых результатов.
Во вторых, невозможно было потому, что, для того чтобы парализировать ту силу инерции, с которой двигалось назад войско Наполеона, надо было без сравнения большие войска, чем те, которые имели русские.
В третьих, невозможно это было потому, что военное слово отрезать не имеет никакого смысла. Отрезать можно кусок хлеба, но не армию. Отрезать армию – перегородить ей дорогу – никак нельзя, ибо места кругом всегда много, где можно обойти, и есть ночь, во время которой ничего не видно, в чем могли бы убедиться военные ученые хоть из примеров Красного и Березины. Взять же в плен никак нельзя без того, чтобы тот, кого берут в плен, на это не согласился, как нельзя поймать ласточку, хотя и можно взять ее, когда она сядет на руку. Взять в плен можно того, кто сдается, как немцы, по правилам стратегии и тактики. Но французские войска совершенно справедливо не находили этого удобным, так как одинаковая голодная и холодная смерть ожидала их на бегстве и в плену.
В четвертых же, и главное, это было невозможно потому, что никогда, с тех пор как существует мир, не было войны при тех страшных условиях, при которых она происходила в 1812 году, и русские войска в преследовании французов напрягли все свои силы и не могли сделать большего, не уничтожившись сами.
В движении русской армии от Тарутина до Красного выбыло пятьдесят тысяч больными и отсталыми, то есть число, равное населению большого губернского города. Половина людей выбыла из армии без сражений.
И об этом то периоде кампании, когда войска без сапог и шуб, с неполным провиантом, без водки, по месяцам ночуют в снегу и при пятнадцати градусах мороза; когда дня только семь и восемь часов, а остальное ночь, во время которой не может быть влияния дисциплины; когда, не так как в сраженье, на несколько часов только люди вводятся в область смерти, где уже нет дисциплины, а когда люди по месяцам живут, всякую минуту борясь с смертью от голода и холода; когда в месяц погибает половина армии, – об этом то периоде кампании нам рассказывают историки, как Милорадович должен был сделать фланговый марш туда то, а Тормасов туда то и как Чичагов должен был передвинуться туда то (передвинуться выше колена в снегу), и как тот опрокинул и отрезал, и т. д., и т. д.
Русские, умиравшие наполовину, сделали все, что можно сделать и должно было сделать для достижения достойной народа цели, и не виноваты в том, что другие русские люди, сидевшие в теплых комнатах, предполагали сделать то, что было невозможно.
Все это странное, непонятное теперь противоречие факта с описанием истории происходит только оттого, что историки, писавшие об этом событии, писали историю прекрасных чувств и слов разных генералов, а не историю событий.
Для них кажутся очень занимательны слова Милорадовича, награды, которые получил тот и этот генерал, и их предположения; а вопрос о тех пятидесяти тысячах, которые остались по госпиталям и могилам, даже не интересует их, потому что не подлежит их изучению.
А между тем стоит только отвернуться от изучения рапортов и генеральных планов, а вникнуть в движение тех сотен тысяч людей, принимавших прямое, непосредственное участие в событии, и все, казавшиеся прежде неразрешимыми, вопросы вдруг с необыкновенной легкостью и простотой получают несомненное разрешение.
Цель отрезывания Наполеона с армией никогда не существовала, кроме как в воображении десятка людей. Она не могла существовать, потому что она была бессмысленна, и достижение ее было невозможно.
Цель народа была одна: очистить свою землю от нашествия. Цель эта достигалась, во первых, сама собою, так как французы бежали, и потому следовало только не останавливать это движение. Во вторых, цель эта достигалась действиями народной войны, уничтожавшей французов, и, в третьих, тем, что большая русская армия шла следом за французами, готовая употребить силу в случае остановки движения французов.
Русская армия должна была действовать, как кнут на бегущее животное. И опытный погонщик знал, что самое выгодное держать кнут поднятым, угрожая им, а не по голове стегать бегущее животное.



Когда человек видит умирающее животное, ужас охватывает его: то, что есть он сам, – сущность его, в его глазах очевидно уничтожается – перестает быть. Но когда умирающее есть человек, и человек любимый – ощущаемый, тогда, кроме ужаса перед уничтожением жизни, чувствуется разрыв и духовная рана, которая, так же как и рана физическая, иногда убивает, иногда залечивается, но всегда болит и боится внешнего раздражающего прикосновения.
После смерти князя Андрея Наташа и княжна Марья одинаково чувствовали это. Они, нравственно согнувшись и зажмурившись от грозного, нависшего над ними облака смерти, не смели взглянуть в лицо жизни. Они осторожно берегли свои открытые раны от оскорбительных, болезненных прикосновений. Все: быстро проехавший экипаж по улице, напоминание об обеде, вопрос девушки о платье, которое надо приготовить; еще хуже, слово неискреннего, слабого участия болезненно раздражало рану, казалось оскорблением и нарушало ту необходимую тишину, в которой они обе старались прислушиваться к незамолкшему еще в их воображении страшному, строгому хору, и мешало вглядываться в те таинственные бесконечные дали, которые на мгновение открылись перед ними.
Только вдвоем им было не оскорбительно и не больно. Они мало говорили между собой. Ежели они говорили, то о самых незначительных предметах. И та и другая одинаково избегали упоминания о чем нибудь, имеющем отношение к будущему.
Признавать возможность будущего казалось им оскорблением его памяти. Еще осторожнее они обходили в своих разговорах все то, что могло иметь отношение к умершему. Им казалось, что то, что они пережили и перечувствовали, не могло быть выражено словами. Им казалось, что всякое упоминание словами о подробностях его жизни нарушало величие и святыню совершившегося в их глазах таинства.
Беспрестанные воздержания речи, постоянное старательное обхождение всего того, что могло навести на слово о нем: эти остановки с разных сторон на границе того, чего нельзя было говорить, еще чище и яснее выставляли перед их воображением то, что они чувствовали.

Но чистая, полная печаль так же невозможна, как чистая и полная радость. Княжна Марья, по своему положению одной независимой хозяйки своей судьбы, опекунши и воспитательницы племянника, первая была вызвана жизнью из того мира печали, в котором она жила первые две недели. Она получила письма от родных, на которые надо было отвечать; комната, в которую поместили Николеньку, была сыра, и он стал кашлять. Алпатыч приехал в Ярославль с отчетами о делах и с предложениями и советами переехать в Москву в Вздвиженский дом, который остался цел и требовал только небольших починок. Жизнь не останавливалась, и надо было жить. Как ни тяжело было княжне Марье выйти из того мира уединенного созерцания, в котором она жила до сих пор, как ни жалко и как будто совестно было покинуть Наташу одну, – заботы жизни требовали ее участия, и она невольно отдалась им. Она поверяла счеты с Алпатычем, советовалась с Десалем о племяннике и делала распоряжения и приготовления для своего переезда в Москву.
Наташа оставалась одна и с тех пор, как княжна Марья стала заниматься приготовлениями к отъезду, избегала и ее.
Княжна Марья предложила графине отпустить с собой Наташу в Москву, и мать и отец радостно согласились на это предложение, с каждым днем замечая упадок физических сил дочери и полагая для нее полезным и перемену места, и помощь московских врачей.
– Я никуда не поеду, – отвечала Наташа, когда ей сделали это предложение, – только, пожалуйста, оставьте меня, – сказала она и выбежала из комнаты, с трудом удерживая слезы не столько горя, сколько досады и озлобления.
После того как она почувствовала себя покинутой княжной Марьей и одинокой в своем горе, Наташа большую часть времени, одна в своей комнате, сидела с ногами в углу дивана, и, что нибудь разрывая или переминая своими тонкими, напряженными пальцами, упорным, неподвижным взглядом смотрела на то, на чем останавливались глаза. Уединение это изнуряло, мучило ее; но оно было для нее необходимо. Как только кто нибудь входил к ней, она быстро вставала, изменяла положение и выражение взгляда и бралась за книгу или шитье, очевидно с нетерпением ожидая ухода того, кто помешал ей.
Ей все казалось, что она вот вот сейчас поймет, проникнет то, на что с страшным, непосильным ей вопросом устремлен был ее душевный взгляд.
В конце декабря, в черном шерстяном платье, с небрежно связанной пучком косой, худая и бледная, Наташа сидела с ногами в углу дивана, напряженно комкая и распуская концы пояса, и смотрела на угол двери.
Она смотрела туда, куда ушел он, на ту сторону жизни. И та сторона жизни, о которой она прежде никогда не думала, которая прежде ей казалась такою далекою, невероятною, теперь была ей ближе и роднее, понятнее, чем эта сторона жизни, в которой все было или пустота и разрушение, или страдание и оскорбление.
Она смотрела туда, где она знала, что был он; но она не могла его видеть иначе, как таким, каким он был здесь. Она видела его опять таким же, каким он был в Мытищах, у Троицы, в Ярославле.
Она видела его лицо, слышала его голос и повторяла его слова и свои слова, сказанные ему, и иногда придумывала за себя и за него новые слова, которые тогда могли бы быть сказаны.
Вот он лежит на кресле в своей бархатной шубке, облокотив голову на худую, бледную руку. Грудь его страшно низка и плечи подняты. Губы твердо сжаты, глаза блестят, и на бледном лбу вспрыгивает и исчезает морщина. Одна нога его чуть заметно быстро дрожит. Наташа знает, что он борется с мучительной болью. «Что такое эта боль? Зачем боль? Что он чувствует? Как у него болит!» – думает Наташа. Он заметил ее вниманье, поднял глаза и, не улыбаясь, стал говорить.
«Одно ужасно, – сказал он, – это связать себя навеки с страдающим человеком. Это вечное мученье». И он испытующим взглядом – Наташа видела теперь этот взгляд – посмотрел на нее. Наташа, как и всегда, ответила тогда прежде, чем успела подумать о том, что она отвечает; она сказала: «Это не может так продолжаться, этого не будет, вы будете здоровы – совсем».
Она теперь сначала видела его и переживала теперь все то, что она чувствовала тогда. Она вспомнила продолжительный, грустный, строгий взгляд его при этих словах и поняла значение упрека и отчаяния этого продолжительного взгляда.
«Я согласилась, – говорила себе теперь Наташа, – что было бы ужасно, если б он остался всегда страдающим. Я сказала это тогда так только потому, что для него это было бы ужасно, а он понял это иначе. Он подумал, что это для меня ужасно бы было. Он тогда еще хотел жить – боялся смерти. И я так грубо, глупо сказала ему. Я не думала этого. Я думала совсем другое. Если бы я сказала то, что думала, я бы сказала: пускай бы он умирал, все время умирал бы перед моими глазами, я была бы счастлива в сравнении с тем, что я теперь. Теперь… Ничего, никого нет. Знал ли он это? Нет. Не знал и никогда не узнает. И теперь никогда, никогда уже нельзя поправить этого». И опять он говорил ей те же слова, но теперь в воображении своем Наташа отвечала ему иначе. Она останавливала его и говорила: «Ужасно для вас, но не для меня. Вы знайте, что мне без вас нет ничего в жизни, и страдать с вами для меня лучшее счастие». И он брал ее руку и жал ее так, как он жал ее в тот страшный вечер, за четыре дня перед смертью. И в воображении своем она говорила ему еще другие нежные, любовные речи, которые она могла бы сказать тогда, которые она говорила теперь. «Я люблю тебя… тебя… люблю, люблю…» – говорила она, судорожно сжимая руки, стискивая зубы с ожесточенным усилием.
И сладкое горе охватывало ее, и слезы уже выступали в глаза, но вдруг она спрашивала себя: кому она говорит это? Где он и кто он теперь? И опять все застилалось сухим, жестким недоумением, и опять, напряженно сдвинув брови, она вглядывалась туда, где он был. И вот, вот, ей казалось, она проникает тайну… Но в ту минуту, как уж ей открывалось, казалось, непонятное, громкий стук ручки замка двери болезненно поразил ее слух. Быстро и неосторожно, с испуганным, незанятым ею выражением лица, в комнату вошла горничная Дуняша.
– Пожалуйте к папаше, скорее, – сказала Дуняша с особенным и оживленным выражением. – Несчастье, о Петре Ильиче… письмо, – всхлипнув, проговорила она.


Кроме общего чувства отчуждения от всех людей, Наташа в это время испытывала особенное чувство отчуждения от лиц своей семьи. Все свои: отец, мать, Соня, были ей так близки, привычны, так будничны, что все их слова, чувства казались ей оскорблением того мира, в котором она жила последнее время, и она не только была равнодушна, но враждебно смотрела на них. Она слышала слова Дуняши о Петре Ильиче, о несчастии, но не поняла их.
«Какое там у них несчастие, какое может быть несчастие? У них все свое старое, привычное и покойное», – мысленно сказала себе Наташа.
Когда она вошла в залу, отец быстро выходил из комнаты графини. Лицо его было сморщено и мокро от слез. Он, видимо, выбежал из той комнаты, чтобы дать волю давившим его рыданиям. Увидав Наташу, он отчаянно взмахнул руками и разразился болезненно судорожными всхлипываниями, исказившими его круглое, мягкое лицо.
– Пе… Петя… Поди, поди, она… она… зовет… – И он, рыдая, как дитя, быстро семеня ослабевшими ногами, подошел к стулу и упал почти на него, закрыв лицо руками.
Вдруг как электрический ток пробежал по всему существу Наташи. Что то страшно больно ударило ее в сердце. Она почувствовала страшную боль; ей показалось, что что то отрывается в ней и что она умирает. Но вслед за болью она почувствовала мгновенно освобождение от запрета жизни, лежавшего на ней. Увидав отца и услыхав из за двери страшный, грубый крик матери, она мгновенно забыла себя и свое горе. Она подбежала к отцу, но он, бессильно махая рукой, указывал на дверь матери. Княжна Марья, бледная, с дрожащей нижней челюстью, вышла из двери и взяла Наташу за руку, говоря ей что то. Наташа не видела, не слышала ее. Она быстрыми шагами вошла в дверь, остановилась на мгновение, как бы в борьбе с самой собой, и подбежала к матери.
Графиня лежала на кресле, странно неловко вытягиваясь, и билась головой об стену. Соня и девушки держали ее за руки.
– Наташу, Наташу!.. – кричала графиня. – Неправда, неправда… Он лжет… Наташу! – кричала она, отталкивая от себя окружающих. – Подите прочь все, неправда! Убили!.. ха ха ха ха!.. неправда!
Наташа стала коленом на кресло, нагнулась над матерью, обняла ее, с неожиданной силой подняла, повернула к себе ее лицо и прижалась к ней.
– Маменька!.. голубчик!.. Я тут, друг мой. Маменька, – шептала она ей, не замолкая ни на секунду.
Она не выпускала матери, нежно боролась с ней, требовала подушки, воды, расстегивала и разрывала платье на матери.
– Друг мой, голубушка… маменька, душенька, – не переставая шептала она, целуя ее голову, руки, лицо и чувствуя, как неудержимо, ручьями, щекоча ей нос и щеки, текли ее слезы.
Графиня сжала руку дочери, закрыла глаза и затихла на мгновение. Вдруг она с непривычной быстротой поднялась, бессмысленно оглянулась и, увидав Наташу, стала из всех сил сжимать ее голову. Потом она повернула к себе ее морщившееся от боли лицо и долго вглядывалась в него.
– Наташа, ты меня любишь, – сказала она тихим, доверчивым шепотом. – Наташа, ты не обманешь меня? Ты мне скажешь всю правду?
Наташа смотрела на нее налитыми слезами глазами, и в лице ее была только мольба о прощении и любви.
– Друг мой, маменька, – повторяла она, напрягая все силы своей любви на то, чтобы как нибудь снять с нее на себя излишек давившего ее горя.
И опять в бессильной борьбе с действительностью мать, отказываясь верить в то, что она могла жить, когда был убит цветущий жизнью ее любимый мальчик, спасалась от действительности в мире безумия.
Наташа не помнила, как прошел этот день, ночь, следующий день, следующая ночь. Она не спала и не отходила от матери. Любовь Наташи, упорная, терпеливая, не как объяснение, не как утешение, а как призыв к жизни, всякую секунду как будто со всех сторон обнимала графиню. На третью ночь графиня затихла на несколько минут, и Наташа закрыла глаза, облокотив голову на ручку кресла. Кровать скрипнула. Наташа открыла глаза. Графиня сидела на кровати и тихо говорила.
– Как я рада, что ты приехал. Ты устал, хочешь чаю? – Наташа подошла к ней. – Ты похорошел и возмужал, – продолжала графиня, взяв дочь за руку.
– Маменька, что вы говорите!..
– Наташа, его нет, нет больше! – И, обняв дочь, в первый раз графиня начала плакать.


Княжна Марья отложила свой отъезд. Соня, граф старались заменить Наташу, но не могли. Они видели, что она одна могла удерживать мать от безумного отчаяния. Три недели Наташа безвыходно жила при матери, спала на кресле в ее комнате, поила, кормила ее и не переставая говорила с ней, – говорила, потому что один нежный, ласкающий голос ее успокоивал графиню.
Душевная рана матери не могла залечиться. Смерть Пети оторвала половину ее жизни. Через месяц после известия о смерти Пети, заставшего ее свежей и бодрой пятидесятилетней женщиной, она вышла из своей комнаты полумертвой и не принимающею участия в жизни – старухой. Но та же рана, которая наполовину убила графиню, эта новая рана вызвала Наташу к жизни.
Душевная рана, происходящая от разрыва духовного тела, точно так же, как и рана физическая, как ни странно это кажется, после того как глубокая рана зажила и кажется сошедшейся своими краями, рана душевная, как и физическая, заживает только изнутри выпирающею силой жизни.
Так же зажила рана Наташи. Она думала, что жизнь ее кончена. Но вдруг любовь к матери показала ей, что сущность ее жизни – любовь – еще жива в ней. Проснулась любовь, и проснулась жизнь.
Последние дни князя Андрея связали Наташу с княжной Марьей. Новое несчастье еще более сблизило их. Княжна Марья отложила свой отъезд и последние три недели, как за больным ребенком, ухаживала за Наташей. Последние недели, проведенные Наташей в комнате матери, надорвали ее физические силы.
Однажды княжна Марья, в середине дня, заметив, что Наташа дрожит в лихорадочном ознобе, увела ее к себе и уложила на своей постели. Наташа легла, но когда княжна Марья, опустив сторы, хотела выйти, Наташа подозвала ее к себе.
– Мне не хочется спать. Мари, посиди со мной.
– Ты устала – постарайся заснуть.
– Нет, нет. Зачем ты увела меня? Она спросит.
– Ей гораздо лучше. Она нынче так хорошо говорила, – сказала княжна Марья.
Наташа лежала в постели и в полутьме комнаты рассматривала лицо княжны Марьи.
«Похожа она на него? – думала Наташа. – Да, похожа и не похожа. Но она особенная, чужая, совсем новая, неизвестная. И она любит меня. Что у ней на душе? Все доброе. Но как? Как она думает? Как она на меня смотрит? Да, она прекрасная».
– Маша, – сказала она, робко притянув к себе ее руку. – Маша, ты не думай, что я дурная. Нет? Маша, голубушка. Как я тебя люблю. Будем совсем, совсем друзьями.
И Наташа, обнимая, стала целовать руки и лицо княжны Марьи. Княжна Марья стыдилась и радовалась этому выражению чувств Наташи.
С этого дня между княжной Марьей и Наташей установилась та страстная и нежная дружба, которая бывает только между женщинами. Они беспрестанно целовались, говорили друг другу нежные слова и большую часть времени проводили вместе. Если одна выходила, то другаябыла беспокойна и спешила присоединиться к ней. Они вдвоем чувствовали большее согласие между собой, чем порознь, каждая сама с собою. Между ними установилось чувство сильнейшее, чем дружба: это было исключительное чувство возможности жизни только в присутствии друг друга.
Иногда они молчали целые часы; иногда, уже лежа в постелях, они начинали говорить и говорили до утра. Они говорили большей частию о дальнем прошедшем. Княжна Марья рассказывала про свое детство, про свою мать, про своего отца, про свои мечтания; и Наташа, прежде с спокойным непониманием отворачивавшаяся от этой жизни, преданности, покорности, от поэзии христианского самоотвержения, теперь, чувствуя себя связанной любовью с княжной Марьей, полюбила и прошедшее княжны Марьи и поняла непонятную ей прежде сторону жизни. Она не думала прилагать к своей жизни покорность и самоотвержение, потому что она привыкла искать других радостей, но она поняла и полюбила в другой эту прежде непонятную ей добродетель. Для княжны Марьи, слушавшей рассказы о детстве и первой молодости Наташи, тоже открывалась прежде непонятная сторона жизни, вера в жизнь, в наслаждения жизни.
Они всё точно так же никогда не говорили про него с тем, чтобы не нарушать словами, как им казалось, той высоты чувства, которая была в них, а это умолчание о нем делало то, что понемногу, не веря этому, они забывали его.
Наташа похудела, побледнела и физически так стала слаба, что все постоянно говорили о ее здоровье, и ей это приятно было. Но иногда на нее неожиданно находил не только страх смерти, но страх болезни, слабости, потери красоты, и невольно она иногда внимательно разглядывала свою голую руку, удивляясь на ее худобу, или заглядывалась по утрам в зеркало на свое вытянувшееся, жалкое, как ей казалось, лицо. Ей казалось, что это так должно быть, и вместе с тем становилось страшно и грустно.
Один раз она скоро взошла наверх и тяжело запыхалась. Тотчас же невольно она придумала себе дело внизу и оттуда вбежала опять наверх, пробуя силы и наблюдая за собой.
Другой раз она позвала Дуняшу, и голос ее задребезжал. Она еще раз кликнула ее, несмотря на то, что она слышала ее шаги, – кликнула тем грудным голосом, которым она певала, и прислушалась к нему.
Она не знала этого, не поверила бы, но под казавшимся ей непроницаемым слоем ила, застлавшим ее душу, уже пробивались тонкие, нежные молодые иглы травы, которые должны были укорениться и так застлать своими жизненными побегами задавившее ее горе, что его скоро будет не видно и не заметно. Рана заживала изнутри. В конце января княжна Марья уехала в Москву, и граф настоял на том, чтобы Наташа ехала с нею, с тем чтобы посоветоваться с докторами.


После столкновения при Вязьме, где Кутузов не мог удержать свои войска от желания опрокинуть, отрезать и т. д., дальнейшее движение бежавших французов и за ними бежавших русских, до Красного, происходило без сражений. Бегство было так быстро, что бежавшая за французами русская армия не могла поспевать за ними, что лошади в кавалерии и артиллерии становились и что сведения о движении французов были всегда неверны.
Люди русского войска были так измучены этим непрерывным движением по сорок верст в сутки, что не могли двигаться быстрее.
Чтобы понять степень истощения русской армии, надо только ясно понять значение того факта, что, потеряв ранеными и убитыми во все время движения от Тарутина не более пяти тысяч человек, не потеряв сотни людей пленными, армия русская, вышедшая из Тарутина в числе ста тысяч, пришла к Красному в числе пятидесяти тысяч.
Быстрое движение русских за французами действовало на русскую армию точно так же разрушительно, как и бегство французов. Разница была только в том, что русская армия двигалась произвольно, без угрозы погибели, которая висела над французской армией, и в том, что отсталые больные у французов оставались в руках врага, отсталые русские оставались у себя дома. Главная причина уменьшения армии Наполеона была быстрота движения, и несомненным доказательством тому служит соответственное уменьшение русских войск.
Вся деятельность Кутузова, как это было под Тарутиным и под Вязьмой, была направлена только к тому, чтобы, – насколько то было в его власти, – не останавливать этого гибельного для французов движения (как хотели в Петербурге и в армии русские генералы), а содействовать ему и облегчить движение своих войск.
Но, кроме того, со времени выказавшихся в войсках утомления и огромной убыли, происходивших от быстроты движения, еще другая причина представлялась Кутузову для замедления движения войск и для выжидания. Цель русских войск была – следование за французами. Путь французов был неизвестен, и потому, чем ближе следовали наши войска по пятам французов, тем больше они проходили расстояния. Только следуя в некотором расстоянии, можно было по кратчайшему пути перерезывать зигзаги, которые делали французы. Все искусные маневры, которые предлагали генералы, выражались в передвижениях войск, в увеличении переходов, а единственно разумная цель состояла в том, чтобы уменьшить эти переходы. И к этой цели во всю кампанию, от Москвы до Вильны, была направлена деятельность Кутузова – не случайно, не временно, но так последовательно, что он ни разу не изменил ей.
Кутузов знал не умом или наукой, а всем русским существом своим знал и чувствовал то, что чувствовал каждый русский солдат, что французы побеждены, что враги бегут и надо выпроводить их; но вместе с тем он чувствовал, заодно с солдатами, всю тяжесть этого, неслыханного по быстроте и времени года, похода.
Но генералам, в особенности не русским, желавшим отличиться, удивить кого то, забрать в плен для чего то какого нибудь герцога или короля, – генералам этим казалось теперь, когда всякое сражение было и гадко и бессмысленно, им казалось, что теперь то самое время давать сражения и побеждать кого то. Кутузов только пожимал плечами, когда ему один за другим представляли проекты маневров с теми дурно обутыми, без полушубков, полуголодными солдатами, которые в один месяц, без сражений, растаяли до половины и с которыми, при наилучших условиях продолжающегося бегства, надо было пройти до границы пространство больше того, которое было пройдено.
В особенности это стремление отличиться и маневрировать, опрокидывать и отрезывать проявлялось тогда, когда русские войска наталкивались на войска французов.
Так это случилось под Красным, где думали найти одну из трех колонн французов и наткнулись на самого Наполеона с шестнадцатью тысячами. Несмотря на все средства, употребленные Кутузовым, для того чтобы избавиться от этого пагубного столкновения и чтобы сберечь свои войска, три дня у Красного продолжалось добивание разбитых сборищ французов измученными людьми русской армии.
Толь написал диспозицию: die erste Colonne marschiert [первая колонна направится туда то] и т. д. И, как всегда, сделалось все не по диспозиции. Принц Евгений Виртембергский расстреливал с горы мимо бегущие толпы французов и требовал подкрепления, которое не приходило. Французы, по ночам обегая русских, рассыпались, прятались в леса и пробирались, кто как мог, дальше.
Милорадович, который говорил, что он знать ничего не хочет о хозяйственных делах отряда, которого никогда нельзя было найти, когда его было нужно, «chevalier sans peur et sans reproche» [«рыцарь без страха и упрека»], как он сам называл себя, и охотник до разговоров с французами, посылал парламентеров, требуя сдачи, и терял время и делал не то, что ему приказывали.
– Дарю вам, ребята, эту колонну, – говорил он, подъезжая к войскам и указывая кавалеристам на французов. И кавалеристы на худых, ободранных, еле двигающихся лошадях, подгоняя их шпорами и саблями, рысцой, после сильных напряжений, подъезжали к подаренной колонне, то есть к толпе обмороженных, закоченевших и голодных французов; и подаренная колонна кидала оружие и сдавалась, чего ей уже давно хотелось.
Под Красным взяли двадцать шесть тысяч пленных, сотни пушек, какую то палку, которую называли маршальским жезлом, и спорили о том, кто там отличился, и были этим довольны, но очень сожалели о том, что не взяли Наполеона или хоть какого нибудь героя, маршала, и упрекали в этом друг друга и в особенности Кутузова.
Люди эти, увлекаемые своими страстями, были слепыми исполнителями только самого печального закона необходимости; но они считали себя героями и воображали, что то, что они делали, было самое достойное и благородное дело. Они обвиняли Кутузова и говорили, что он с самого начала кампании мешал им победить Наполеона, что он думает только об удовлетворении своих страстей и не хотел выходить из Полотняных Заводов, потому что ему там было покойно; что он под Красным остановил движенье только потому, что, узнав о присутствии Наполеона, он совершенно потерялся; что можно предполагать, что он находится в заговоре с Наполеоном, что он подкуплен им, [Записки Вильсона. (Примеч. Л.Н. Толстого.) ] и т. д., и т. д.
Мало того, что современники, увлекаемые страстями, говорили так, – потомство и история признали Наполеона grand, a Кутузова: иностранцы – хитрым, развратным, слабым придворным стариком; русские – чем то неопределенным – какой то куклой, полезной только по своему русскому имени…


В 12 м и 13 м годах Кутузова прямо обвиняли за ошибки. Государь был недоволен им. И в истории, написанной недавно по высочайшему повелению, сказано, что Кутузов был хитрый придворный лжец, боявшийся имени Наполеона и своими ошибками под Красным и под Березиной лишивший русские войска славы – полной победы над французами. [История 1812 года Богдановича: характеристика Кутузова и рассуждение о неудовлетворительности результатов Красненских сражений. (Примеч. Л.Н. Толстого.) ]
Такова судьба не великих людей, не grand homme, которых не признает русский ум, а судьба тех редких, всегда одиноких людей, которые, постигая волю провидения, подчиняют ей свою личную волю. Ненависть и презрение толпы наказывают этих людей за прозрение высших законов.
Для русских историков – странно и страшно сказать – Наполеон – это ничтожнейшее орудие истории – никогда и нигде, даже в изгнании, не выказавший человеческого достоинства, – Наполеон есть предмет восхищения и восторга; он grand. Кутузов же, тот человек, который от начала и до конца своей деятельности в 1812 году, от Бородина и до Вильны, ни разу ни одним действием, ни словом не изменяя себе, являет необычайный s истории пример самоотвержения и сознания в настоящем будущего значения события, – Кутузов представляется им чем то неопределенным и жалким, и, говоря о Кутузове и 12 м годе, им всегда как будто немножко стыдно.
А между тем трудно себе представить историческое лицо, деятельность которого так неизменно постоянно была бы направлена к одной и той же цели. Трудно вообразить себе цель, более достойную и более совпадающую с волею всего народа. Еще труднее найти другой пример в истории, где бы цель, которую поставило себе историческое лицо, была бы так совершенно достигнута, как та цель, к достижению которой была направлена вся деятельность Кутузова в 1812 году.
Кутузов никогда не говорил о сорока веках, которые смотрят с пирамид, о жертвах, которые он приносит отечеству, о том, что он намерен совершить или совершил: он вообще ничего не говорил о себе, не играл никакой роли, казался всегда самым простым и обыкновенным человеком и говорил самые простые и обыкновенные вещи. Он писал письма своим дочерям и m me Stael, читал романы, любил общество красивых женщин, шутил с генералами, офицерами и солдатами и никогда не противоречил тем людям, которые хотели ему что нибудь доказывать. Когда граф Растопчин на Яузском мосту подскакал к Кутузову с личными упреками о том, кто виноват в погибели Москвы, и сказал: «Как же вы обещали не оставлять Москвы, не дав сраженья?» – Кутузов отвечал: «Я и не оставлю Москвы без сражения», несмотря на то, что Москва была уже оставлена. Когда приехавший к нему от государя Аракчеев сказал, что надо бы Ермолова назначить начальником артиллерии, Кутузов отвечал: «Да, я и сам только что говорил это», – хотя он за минуту говорил совсем другое. Какое дело было ему, одному понимавшему тогда весь громадный смысл события, среди бестолковой толпы, окружавшей его, какое ему дело было до того, к себе или к нему отнесет граф Растопчин бедствие столицы? Еще менее могло занимать его то, кого назначат начальником артиллерии.
Не только в этих случаях, но беспрестанно этот старый человек дошедший опытом жизни до убеждения в том, что мысли и слова, служащие им выражением, не суть двигатели людей, говорил слова совершенно бессмысленные – первые, которые ему приходили в голову.
Но этот самый человек, так пренебрегавший своими словами, ни разу во всю свою деятельность не сказал ни одного слова, которое было бы не согласно с той единственной целью, к достижению которой он шел во время всей войны. Очевидно, невольно, с тяжелой уверенностью, что не поймут его, он неоднократно в самых разнообразных обстоятельствах высказывал свою мысль. Начиная от Бородинского сражения, с которого начался его разлад с окружающими, он один говорил, что Бородинское сражение есть победа, и повторял это и изустно, и в рапортах, и донесениях до самой своей смерти. Он один сказал, что потеря Москвы не есть потеря России. Он в ответ Лористону на предложение о мире отвечал, что мира не может быть, потому что такова воля народа; он один во время отступления французов говорил, что все наши маневры не нужны, что все сделается само собой лучше, чем мы того желаем, что неприятелю надо дать золотой мост, что ни Тарутинское, ни Вяземское, ни Красненское сражения не нужны, что с чем нибудь надо прийти на границу, что за десять французов он не отдаст одного русского.
И он один, этот придворный человек, как нам изображают его, человек, который лжет Аракчееву с целью угодить государю, – он один, этот придворный человек, в Вильне, тем заслуживая немилость государя, говорит, что дальнейшая война за границей вредна и бесполезна.
Но одни слова не доказали бы, что он тогда понимал значение события. Действия его – все без малейшего отступления, все были направлены к одной и той же цели, выражающейся в трех действиях: 1) напрячь все свои силы для столкновения с французами, 2) победить их и 3) изгнать из России, облегчая, насколько возможно, бедствия народа и войска.
Он, тот медлитель Кутузов, которого девиз есть терпение и время, враг решительных действий, он дает Бородинское сражение, облекая приготовления к нему в беспримерную торжественность. Он, тот Кутузов, который в Аустерлицком сражении, прежде начала его, говорит, что оно будет проиграно, в Бородине, несмотря на уверения генералов о том, что сражение проиграно, несмотря на неслыханный в истории пример того, что после выигранного сражения войско должно отступать, он один, в противность всем, до самой смерти утверждает, что Бородинское сражение – победа. Он один во все время отступления настаивает на том, чтобы не давать сражений, которые теперь бесполезны, не начинать новой войны и не переходить границ России.
Теперь понять значение события, если только не прилагать к деятельности масс целей, которые были в голове десятка людей, легко, так как все событие с его последствиями лежит перед нами.
Но каким образом тогда этот старый человек, один, в противность мнения всех, мог угадать, так верно угадал тогда значение народного смысла события, что ни разу во всю свою деятельность не изменил ему?
Источник этой необычайной силы прозрения в смысл совершающихся явлений лежал в том народном чувстве, которое он носил в себе во всей чистоте и силе его.
Только признание в нем этого чувства заставило народ такими странными путями из в немилости находящегося старика выбрать его против воли царя в представители народной войны. И только это чувство поставило его на ту высшую человеческую высоту, с которой он, главнокомандующий, направлял все свои силы не на то, чтоб убивать и истреблять людей, а на то, чтобы спасать и жалеть их.
Простая, скромная и потому истинно величественная фигура эта не могла улечься в ту лживую форму европейского героя, мнимо управляющего людьми, которую придумала история.
Для лакея не может быть великого человека, потому что у лакея свое понятие о величии.


5 ноября был первый день так называемого Красненского сражения. Перед вечером, когда уже после многих споров и ошибок генералов, зашедших не туда, куда надо; после рассылок адъютантов с противуприказаниями, когда уже стало ясно, что неприятель везде бежит и сражения не может быть и не будет, Кутузов выехал из Красного и поехал в Доброе, куда была переведена в нынешний день главная квартира.