Республика Кувейт
| Республика Кувейт | |||||||||
| араб. جمهورية الكويت | |||||||||
| Республика | |||||||||
| |||||||||
|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|
| |||||||||
| Столица | Эль-Кувейт | ||||||||
| Язык(и) | арабский | ||||||||
| Религия | ислам | ||||||||
| Денежная единица | кувейтский динар | ||||||||
| Площадь | 17 820 км² | ||||||||
| Форма правления | республика | ||||||||
| глава государства | |||||||||
| - 1990 | Алаа Хусейн Али | ||||||||
| История | |||||||||
| - 4 августа 1990 | Провозглашение республики | ||||||||
| - 28 августа 1990 | Аннексия Кувейта Ираком | ||||||||
Республика Кувейт (араб. جمهورية الكويت) — кратковременное государство, просуществовавшее с 4 по 28 августа 1990 года, когда Кувейт был аннексирован иракским правительством.
Во время вторжения иракские силы способствовали революции, устроенной кувейтскими военными[1]. 4 августа было объявлено о создании «Временного правительства свободного Кувейта», которое включало 9 кувейтских офицеров-коллаборационистов, во главе которых стоял Алаа Хусейн Али, номинальный глава государства (Rais al-Wuzara), главнокомандующий, министр обороны и внутренних дел[2].
Эмир Кувейта бежал в Саудовскую Аравию и учредил правительство в изгнании[3].
Республиканский режим обвинял монархистов в антинародной, антидемократической, проимпериалистической и просионистской политике, а также в обогащении за счёт присвоения национальных ресурсов[4].
7 августа «Временное правительство свободного Кувейта» провозгласило Республику Кувейт с Алаа Хусейном Али в качестве премьер-министра[5].
8 августа иракское правительство объявило о «слиянии» Кувейта с Ираком[6]. Совет революционного командования Ирака заявил: «Свободное временное кувейстское правительство решило просить соплеменников в Ираке, руководимых рыцарем арабов и вождем их похода президентом фельдмаршалом Саддамом Хусейном, о принятии их как сыновей в их большую семью, о возврате Кувейта в состав великого Ирака, родины-матери, и об обеспечении полного единства Ирака и Кувейта»[7] Хуссейну Али предоставили пост заместителя премьер-министра Ирака. 28 августа Кувейт был объявлен 19-й провинцией Ирака, губернатором Кувейта был назначен Али Хассан аль-Маджид.
Напишите отзыв о статье "Республика Кувейт"
Примечания
- ↑ Clive H. Schofield & Richard N. Schofield (Ed.). The Middle East and North Africa. New York: Routledge. 1994. p. 147.
- ↑ Newsweek Vol. 116. 1990. p. 20.
- ↑ Michael S. Casey. The History of Kuwait. Westport, CT: Greenwood Press. 2007. p. 93.
- ↑ Daily Report: Soviet Union. Issues 147—153. 1990. p. 124.
- ↑ Richard Alan Schwartz. The 1990s. New York: Facts on File, Inc. 2006. p. 74.
- ↑ Dale W. Jacobs (Ed.). World Book Focus on Terrorism. Chicago, IL: World Book, Inc. 2002. p. 17.
- ↑ Quoted in Lawrence Freedman. A Choice of Enemies: America Confronts the Middle East. New York: PublicAffairs. 2008. pp. 217—218. See also Rabinovich and Shaked, pp. 403—404.
Отрывок, характеризующий Республика Кувейт
– Я рад, что высказал всё. Может быть, вам неприятно, вы меня извините, – сказал он, успокоивая Пьера, вместо того чтоб быть успокоиваемым им, – но я надеюсь, что не оскорбил вас. Я имею правило говорить всё прямо… Как же мне передать? Вы приедете обедать к Ростовым?И Борис, видимо свалив с себя тяжелую обязанность, сам выйдя из неловкого положения и поставив в него другого, сделался опять совершенно приятен.
– Нет, послушайте, – сказал Пьер, успокоиваясь. – Вы удивительный человек. То, что вы сейчас сказали, очень хорошо, очень хорошо. Разумеется, вы меня не знаете. Мы так давно не видались…детьми еще… Вы можете предполагать во мне… Я вас понимаю, очень понимаю. Я бы этого не сделал, у меня недостало бы духу, но это прекрасно. Я очень рад, что познакомился с вами. Странно, – прибавил он, помолчав и улыбаясь, – что вы во мне предполагали! – Он засмеялся. – Ну, да что ж? Мы познакомимся с вами лучше. Пожалуйста. – Он пожал руку Борису. – Вы знаете ли, я ни разу не был у графа. Он меня не звал… Мне его жалко, как человека… Но что же делать?
– И вы думаете, что Наполеон успеет переправить армию? – спросил Борис, улыбаясь.
Пьер понял, что Борис хотел переменить разговор, и, соглашаясь с ним, начал излагать выгоды и невыгоды булонского предприятия.
Лакей пришел вызвать Бориса к княгине. Княгиня уезжала. Пьер обещался приехать обедать затем, чтобы ближе сойтись с Борисом, крепко жал его руку, ласково глядя ему в глаза через очки… По уходе его Пьер долго еще ходил по комнате, уже не пронзая невидимого врага шпагой, а улыбаясь при воспоминании об этом милом, умном и твердом молодом человеке.
Как это бывает в первой молодости и особенно в одиноком положении, он почувствовал беспричинную нежность к этому молодому человеку и обещал себе непременно подружиться с ним.
Князь Василий провожал княгиню. Княгиня держала платок у глаз, и лицо ее было в слезах.
– Это ужасно! ужасно! – говорила она, – но чего бы мне ни стоило, я исполню свой долг. Я приеду ночевать. Его нельзя так оставить. Каждая минута дорога. Я не понимаю, чего мешкают княжны. Может, Бог поможет мне найти средство его приготовить!… Adieu, mon prince, que le bon Dieu vous soutienne… [Прощайте, князь, да поддержит вас Бог.]
– Adieu, ma bonne, [Прощайте, моя милая,] – отвечал князь Василий, повертываясь от нее.
– Ах, он в ужасном положении, – сказала мать сыну, когда они опять садились в карету. – Он почти никого не узнает.
– Я не понимаю, маменька, какие его отношения к Пьеру? – спросил сын.
– Всё скажет завещание, мой друг; от него и наша судьба зависит…
– Но почему вы думаете, что он оставит что нибудь нам?
– Ах, мой друг! Он так богат, а мы так бедны!
– Ну, это еще недостаточная причина, маменька.
– Ах, Боже мой! Боже мой! Как он плох! – восклицала мать.
Когда Анна Михайловна уехала с сыном к графу Кириллу Владимировичу Безухому, графиня Ростова долго сидела одна, прикладывая платок к глазам. Наконец, она позвонила.
– Что вы, милая, – сказала она сердито девушке, которая заставила себя ждать несколько минут. – Не хотите служить, что ли? Так я вам найду место.
Графиня была расстроена горем и унизительною бедностью своей подруги и поэтому была не в духе, что выражалось у нее всегда наименованием горничной «милая» и «вы».
– Виновата с, – сказала горничная.
– Попросите ко мне графа.
Граф, переваливаясь, подошел к жене с несколько виноватым видом, как и всегда.
– Ну, графинюшка! Какое saute au madere [сотэ на мадере] из рябчиков будет, ma chere! Я попробовал; не даром я за Тараску тысячу рублей дал. Стоит!
Он сел подле жены, облокотив молодецки руки на колена и взъерошивая седые волосы.
– Что прикажете, графинюшка?
– Вот что, мой друг, – что это у тебя запачкано здесь? – сказала она, указывая на жилет. – Это сотэ, верно, – прибавила она улыбаясь. – Вот что, граф: мне денег нужно.
Лицо ее стало печально.
– Ах, графинюшка!…
И граф засуетился, доставая бумажник.
– Мне много надо, граф, мне пятьсот рублей надо.
И она, достав батистовый платок, терла им жилет мужа.
– Сейчас, сейчас. Эй, кто там? – крикнул он таким голосом, каким кричат только люди, уверенные, что те, кого они кличут, стремглав бросятся на их зов. – Послать ко мне Митеньку!
