Республика Новая Африка
Республика Новая Африка (The Republic of New Afrika; аббревиатура RNA) — афроамериканская организация последователей Малкольма Икса, одной из целей которой было создание государства с преобладающим афроамериканским населением на территории южных штатов (Луизиана, Миссисипи, Алабама, Джорджия и Южная Каролина), а также в прилегающих округах штатов Теннесси, Арканзас и Флорида.
Описание
О планах сецессии было впервые объявлено на конференции «временного чёрного правительства» в Детройте 31 марта 1968 года, созванной Сообществом Малкольма Икса и Группой прогрессивного руководства. Президентом временного правительства был избран Роберт Ф. Уильямс (проживший 8 лет в эмиграции), вице-президентами — вдова Малкольма Икса Бетти Шабазз и его верный соратник Милтон Хенри.
Помимо выделения из состава США, «чёрное правительство» планировало истребовать у американского правительства многомиллиардные репарации за ущерб, нанесённый неграм расистским обращением, включая применение законов Джима Кроу. Среди афроамериканцев США предполагалось провести плебисцит на предмет предоставления им двойного гражданства США и Новоафриканской республики.
Активисты Республики Новая Африка пропагандировали коллективистскую модель экономики на основе самоуправления и взаимопомощи по образцу африканского социализма (социализма уджамаа) президента Танзании Джулиуса Ньерере, а также создание афроамериканцами отрядов самообороны («Чёрный легион»).
Деятельность «временного чёрного правительства», принявшего на вооружение лозунги других национально-освободительных движений и апеллировавшего к праву народов на самоопределение, встревожила ФБР. «Чёрное правительство» стало предметом полицейских налётов и действия секретной программы COINTELPRO. Благодаря принятым карательным мерам активность сторонников «чёрного правительства» довольно скоро была сведена к нулю.
Библиография
|
|
См. также
Напишите отзыв о статье "Республика Новая Африка"
Отрывок, характеризующий Республика Новая Африка
– Это всё хорошо, никто не думает, что вы трус, да не в том дело. Спросите у Денисова, похоже это на что нибудь, чтобы юнкер требовал удовлетворения у полкового командира?Денисов, закусив ус, с мрачным видом слушал разговор, видимо не желая вступаться в него. На вопрос штаб ротмистра он отрицательно покачал головой.
– Вы при офицерах говорите полковому командиру про эту пакость, – продолжал штаб ротмистр. – Богданыч (Богданычем называли полкового командира) вас осадил.
– Не осадил, а сказал, что я неправду говорю.
– Ну да, и вы наговорили ему глупостей, и надо извиниться.
– Ни за что! – крикнул Ростов.
– Не думал я этого от вас, – серьезно и строго сказал штаб ротмистр. – Вы не хотите извиниться, а вы, батюшка, не только перед ним, а перед всем полком, перед всеми нами, вы кругом виноваты. А вот как: кабы вы подумали да посоветовались, как обойтись с этим делом, а то вы прямо, да при офицерах, и бухнули. Что теперь делать полковому командиру? Надо отдать под суд офицера и замарать весь полк? Из за одного негодяя весь полк осрамить? Так, что ли, по вашему? А по нашему, не так. И Богданыч молодец, он вам сказал, что вы неправду говорите. Неприятно, да что делать, батюшка, сами наскочили. А теперь, как дело хотят замять, так вы из за фанаберии какой то не хотите извиниться, а хотите всё рассказать. Вам обидно, что вы подежурите, да что вам извиниться перед старым и честным офицером! Какой бы там ни был Богданыч, а всё честный и храбрый, старый полковник, так вам обидно; а замарать полк вам ничего? – Голос штаб ротмистра начинал дрожать. – Вы, батюшка, в полку без году неделя; нынче здесь, завтра перешли куда в адъютантики; вам наплевать, что говорить будут: «между павлоградскими офицерами воры!» А нам не всё равно. Так, что ли, Денисов? Не всё равно?
Денисов всё молчал и не шевелился, изредка взглядывая своими блестящими, черными глазами на Ростова.
– Вам своя фанаберия дорога, извиниться не хочется, – продолжал штаб ротмистр, – а нам, старикам, как мы выросли, да и умереть, Бог даст, приведется в полку, так нам честь полка дорога, и Богданыч это знает. Ох, как дорога, батюшка! А это нехорошо, нехорошо! Там обижайтесь или нет, а я всегда правду матку скажу. Нехорошо!
И штаб ротмистр встал и отвернулся от Ростова.
– Пг'авда, чог'т возьми! – закричал, вскакивая, Денисов. – Ну, Г'остов! Ну!
Ростов, краснея и бледнея, смотрел то на одного, то на другого офицера.
– Нет, господа, нет… вы не думайте… я очень понимаю, вы напрасно обо мне думаете так… я… для меня… я за честь полка.да что? это на деле я покажу, и для меня честь знамени…ну, всё равно, правда, я виноват!.. – Слезы стояли у него в глазах. – Я виноват, кругом виноват!… Ну, что вам еще?…
– Вот это так, граф, – поворачиваясь, крикнул штаб ротмистр, ударяя его большою рукою по плечу.
– Я тебе говог'ю, – закричал Денисов, – он малый славный.
– Так то лучше, граф, – повторил штаб ротмистр, как будто за его признание начиная величать его титулом. – Подите и извинитесь, ваше сиятельство, да с.
– Господа, всё сделаю, никто от меня слова не услышит, – умоляющим голосом проговорил Ростов, – но извиняться не могу, ей Богу, не могу, как хотите! Как я буду извиняться, точно маленький, прощенья просить?
Денисов засмеялся.
– Вам же хуже. Богданыч злопамятен, поплатитесь за упрямство, – сказал Кирстен.
– Ей Богу, не упрямство! Я не могу вам описать, какое чувство, не могу…
– Ну, ваша воля, – сказал штаб ротмистр. – Что ж, мерзавец то этот куда делся? – спросил он у Денисова.
– Сказался больным, завтг'а велено пг'иказом исключить, – проговорил Денисов.
– Это болезнь, иначе нельзя объяснить, – сказал штаб ротмистр.
– Уж там болезнь не болезнь, а не попадайся он мне на глаза – убью! – кровожадно прокричал Денисов.
