Республика Сербия (1990—2006)
| Республика Сербия | |||||||||
| Република Србија | |||||||||
| Республика в составе Социалистической Федеративной Республики Югославия, СРЮ и Государственного Союза Сербии и Черногории | |||||||||
| |||||||||
|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|
| |||||||||
 Сербия — жёлтый цвет Черногория — голубой цвет | |||||||||
| Столица | Белград | ||||||||
| Крупнейшие города | Белград, Нови-Сад, Приштина, Ниш | ||||||||
| Язык(и) | сербохорватский язык | ||||||||
| Денежная единица | Югославский динар, Сербский динар | ||||||||
| Форма правления | Республика | ||||||||
| Президент | Борис Тадич | ||||||||
| Премьер-министр | Воислав Коштуница | ||||||||
| История | |||||||||
| - 28 апреля 1992 | Вхождение в состав Союзной Республики Югославия | ||||||||
| - 4 февраля 2003 | Образование Государственного Союза Сербии и Черногории | ||||||||
| - 5 июня 2006 | Провозглашение независимости | ||||||||
Республика Сербия (серб. Република Србија) — государство-член Социалистической Федеративной Республики Югославия, Союзной Республики Югославия и Государственного Союза Сербии и Черногории существовавшее с 1990 по 2006 годы. 5 июня 2006 года руководство Сербии провозгласило независимость от ГССЧ после референдума в Черногории.
После начала распада Югославии два государства — Сербия и Черногория договорились о формировании Союзной Республики Югославия. В 2003 году СРЮ была преобразована в Государственный Союз Сербии и Черногории. В 2006 году Государственный Союз Сербии и Черногории распался, и Сербия вместе с Черногорией стала полноправным государством.
Социалистическая Федеративная Республика Югославия
В 1990 году Социалистическая Республика Сербия преобразовалась в Республику Сербия. С 1990 года националисты начали требовать отделения от Югославии. Выдвигались различные проекты реформ СФРЮ — совершенствование федерации, превращение её в конфедерацию. Но со второй половины 1990 года движения национальных меньшинств (прежде всего, албанцев Косова в Сербии и сербов в Хорватии) от первоначального требования автономии в рамках существовавших республик все более явно переходили к требованиям отделения «своих» этнических районов — либо с провозглашением независимости (Косово), либо с присоединением к другим республикам (сербы в Хорватии — к Сербии). Хорваты утверждали, что одним из условий вступления в федерацию было признание права отделения от неё же. Туджман часто говорил, что борется за воплощение этого права в виде нового независимого хорватского государства. Итогом стали вооружённые столкновения в Словении между Югославской народной армией и силами самообороны в 1991 году и начавшаяся в том же году Война в Хорватии, в которой помимо регулярной армии принимало участие и население (комплектуя «военизированные формирования», создавая свои этнотерриториальные самопровозглашённые образования и изгоняя из них жителей «чужих» национальностей). В 1992 году началась и война в Боснии и Герцеговине. Впоследствии Сербия и Черногория образовали новую Югославскую федерацию (СРЮ).
Союзная Республика Югославия
27 апреля 1992 года было объявлено о создании Союзной республики Югославии, в составе которой остались лишь Сербия и Черногория. Конституция СРЮ предполагала возможность присоединения к государству сербских территорий Хорватии и Боснии и Герцеговины. Хотя были сформированы союзные органы, реальная власть оставалась в руках президентов обеих республик, прежде всего Слободана Милошевича. После образования СРЮ, власть в Сербии находилась в руках Слободана Милошевича. Длительный период пребывания у власти в Сербии социалистов во главе со Слободаном Милошевичем завершился в 2000 году после бомбардировок в марте-июне 1999 г. сербских городов авиацией НАТО и ввода в Косово миротворческих сил ООН. Поражение в войне с НАТО ослабило позиции националистов в Сербии. В 2000 году на выборах президента Югославии победу одержал кандидат от Демократической оппозиции Сербии (ДОС) — Воислав Коштуница, однако он не набрал абсолютного большинства голосов. Милошевич потребовал проведения в соответствии с законом второго тура голосования. В результате уличных демонстраций при поддержке западных стран и США 5 октября 2000 года был свергнут, сам Милошевич находился дома. Через несколько месяцев он был арестован. Последующие выборы в скупщину Сербии также принесли победу ДОС, премьер-министром стал Зоран Джинджич, лидер Демократической партии. Была принята программа возрождения экономики и усиления социальной защиты населения. Началось сближение Сербии с европейскими государствами. В 2001 году Международному трибуналу в Гааге был выдан Слободан Милошевич, что вызвало раскол в правящей коалиции.
Государственный Союз Сербии и Черногории
4 февраля 2003 года Югославия была преобразована в Государственный Союз Сербии и Черногории. С тех пор Сербия стала более государственной. В 2006 году Черногория добилась проведения референдума о независимости по итогам которого была провозглашена независимость Черногории. Президент Сербии Борис Тадич признал итоги референдума о независимости Черногории сразу после оглашения результатов голосования. Премьер-министр Сербии Воислав Коштуница, противник независимости Черногории, признал результаты референдума лишь в конце недели. Государственный Союз Сербии и Черногории распался на Сербию и Черногорию, и прекратил своё существование 5 июня 2006 года. Сербия стала правопреемником Государственного Союза Сербии и Черногории.
| ||||||||||
Напишите отзыв о статье "Республика Сербия (1990—2006)"
Отрывок, характеризующий Республика Сербия (1990—2006)
– Кузьмич… со всех сторон… и слезы… – повторил кто то смеясь.– Не будьте злы, – погрозив пальцем, с другого конца стола, проговорила Анна Павловна, – c'est un si brave et excellent homme notre bon Viasmitinoff… [Это такой прекрасный человек, наш добрый Вязмитинов…]
Все очень смеялись. На верхнем почетном конце стола все были, казалось, веселы и под влиянием самых различных оживленных настроений; только Пьер и Элен молча сидели рядом почти на нижнем конце стола; на лицах обоих сдерживалась сияющая улыбка, не зависящая от Сергея Кузьмича, – улыбка стыдливости перед своими чувствами. Что бы ни говорили и как бы ни смеялись и шутили другие, как бы аппетитно ни кушали и рейнвейн, и соте, и мороженое, как бы ни избегали взглядом эту чету, как бы ни казались равнодушны, невнимательны к ней, чувствовалось почему то, по изредка бросаемым на них взглядам, что и анекдот о Сергее Кузьмиче, и смех, и кушанье – всё было притворно, а все силы внимания всего этого общества были обращены только на эту пару – Пьера и Элен. Князь Василий представлял всхлипыванья Сергея Кузьмича и в это время обегал взглядом дочь; и в то время как он смеялся, выражение его лица говорило: «Так, так, всё хорошо идет; нынче всё решится». Анна Павловна грозила ему за notre bon Viasmitinoff, а в глазах ее, которые мельком блеснули в этот момент на Пьера, князь Василий читал поздравление с будущим зятем и счастием дочери. Старая княгиня, предлагая с грустным вздохом вина своей соседке и сердито взглянув на дочь, этим вздохом как будто говорила: «да, теперь нам с вами ничего больше не осталось, как пить сладкое вино, моя милая; теперь время этой молодежи быть так дерзко вызывающе счастливой». «И что за глупость всё то, что я рассказываю, как будто это меня интересует, – думал дипломат, взглядывая на счастливые лица любовников – вот это счастие!»
Среди тех ничтожно мелких, искусственных интересов, которые связывали это общество, попало простое чувство стремления красивых и здоровых молодых мужчины и женщины друг к другу. И это человеческое чувство подавило всё и парило над всем их искусственным лепетом. Шутки были невеселы, новости неинтересны, оживление – очевидно поддельно. Не только они, но лакеи, служившие за столом, казалось, чувствовали то же и забывали порядки службы, заглядываясь на красавицу Элен с ее сияющим лицом и на красное, толстое, счастливое и беспокойное лицо Пьера. Казалось, и огни свечей сосредоточены были только на этих двух счастливых лицах.
Пьер чувствовал, что он был центром всего, и это положение и радовало и стесняло его. Он находился в состоянии человека, углубленного в какое нибудь занятие. Он ничего ясно не видел, не понимал и не слыхал. Только изредка, неожиданно, мелькали в его душе отрывочные мысли и впечатления из действительности.
«Так уж всё кончено! – думал он. – И как это всё сделалось? Так быстро! Теперь я знаю, что не для нее одной, не для себя одного, но и для всех это должно неизбежно свершиться. Они все так ждут этого , так уверены, что это будет, что я не могу, не могу обмануть их. Но как это будет? Не знаю; а будет, непременно будет!» думал Пьер, взглядывая на эти плечи, блестевшие подле самых глаз его.
То вдруг ему становилось стыдно чего то. Ему неловко было, что он один занимает внимание всех, что он счастливец в глазах других, что он с своим некрасивым лицом какой то Парис, обладающий Еленой. «Но, верно, это всегда так бывает и так надо, – утешал он себя. – И, впрочем, что же я сделал для этого? Когда это началось? Из Москвы я поехал вместе с князем Васильем. Тут еще ничего не было. Потом, отчего же мне было у него не остановиться? Потом я играл с ней в карты и поднял ее ридикюль, ездил с ней кататься. Когда же это началось, когда это всё сделалось? И вот он сидит подле нее женихом; слышит, видит, чувствует ее близость, ее дыхание, ее движения, ее красоту. То вдруг ему кажется, что это не она, а он сам так необыкновенно красив, что оттого то и смотрят так на него, и он, счастливый общим удивлением, выпрямляет грудь, поднимает голову и радуется своему счастью. Вдруг какой то голос, чей то знакомый голос, слышится и говорит ему что то другой раз. Но Пьер так занят, что не понимает того, что говорят ему. – Я спрашиваю у тебя, когда ты получил письмо от Болконского, – повторяет третий раз князь Василий. – Как ты рассеян, мой милый.
Князь Василий улыбается, и Пьер видит, что все, все улыбаются на него и на Элен. «Ну, что ж, коли вы все знаете», говорил сам себе Пьер. «Ну, что ж? это правда», и он сам улыбался своей кроткой, детской улыбкой, и Элен улыбается.
– Когда же ты получил? Из Ольмюца? – повторяет князь Василий, которому будто нужно это знать для решения спора.
«И можно ли говорить и думать о таких пустяках?» думает Пьер.
– Да, из Ольмюца, – отвечает он со вздохом.
От ужина Пьер повел свою даму за другими в гостиную. Гости стали разъезжаться и некоторые уезжали, не простившись с Элен. Как будто не желая отрывать ее от ее серьезного занятия, некоторые подходили на минуту и скорее отходили, запрещая ей провожать себя. Дипломат грустно молчал, выходя из гостиной. Ему представлялась вся тщета его дипломатической карьеры в сравнении с счастьем Пьера. Старый генерал сердито проворчал на свою жену, когда она спросила его о состоянии его ноги. «Эка, старая дура, – подумал он. – Вот Елена Васильевна так та и в 50 лет красавица будет».
– Кажется, что я могу вас поздравить, – прошептала Анна Павловна княгине и крепко поцеловала ее. – Ежели бы не мигрень, я бы осталась.
Княгиня ничего не отвечала; ее мучила зависть к счастью своей дочери.
Пьер во время проводов гостей долго оставался один с Элен в маленькой гостиной, где они сели. Он часто и прежде, в последние полтора месяца, оставался один с Элен, но никогда не говорил ей о любви. Теперь он чувствовал, что это было необходимо, но он никак не мог решиться на этот последний шаг. Ему было стыдно; ему казалось, что тут, подле Элен, он занимает чье то чужое место. Не для тебя это счастье, – говорил ему какой то внутренний голос. – Это счастье для тех, у кого нет того, что есть у тебя. Но надо было сказать что нибудь, и он заговорил. Он спросил у нее, довольна ли она нынешним вечером? Она, как и всегда, с простотой своей отвечала, что нынешние именины были для нее одними из самых приятных.
Кое кто из ближайших родных еще оставались. Они сидели в большой гостиной. Князь Василий ленивыми шагами подошел к Пьеру. Пьер встал и сказал, что уже поздно. Князь Василий строго вопросительно посмотрел на него, как будто то, что он сказал, было так странно, что нельзя было и расслышать. Но вслед за тем выражение строгости изменилось, и князь Василий дернул Пьера вниз за руку, посадил его и ласково улыбнулся.
– Ну, что, Леля? – обратился он тотчас же к дочери с тем небрежным тоном привычной нежности, который усвоивается родителями, с детства ласкающими своих детей, но который князем Василием был только угадан посредством подражания другим родителям.
И он опять обратился к Пьеру.
– Сергей Кузьмич, со всех сторон , – проговорил он, расстегивая верхнюю пуговицу жилета.
Пьер улыбнулся, но по его улыбке видно было, что он понимал, что не анекдот Сергея Кузьмича интересовал в это время князя Василия; и князь Василий понял, что Пьер понимал это. Князь Василий вдруг пробурлил что то и вышел. Пьеру показалось, что даже князь Василий был смущен. Вид смущенья этого старого светского человека тронул Пьера; он оглянулся на Элен – и она, казалось, была смущена и взглядом говорила: «что ж, вы сами виноваты».
«Надо неизбежно перешагнуть, но не могу, я не могу», думал Пьер, и заговорил опять о постороннем, о Сергее Кузьмиче, спрашивая, в чем состоял этот анекдот, так как он его не расслышал. Элен с улыбкой отвечала, что она тоже не знает.
