Ретро

Ре́тро (также стиль ретро; ретро-стиль от лат. Retro «назад», «обращённый к прошлому», «ретроспективный») — достаточно абстрактный художественно-исторический термин, применяемый для описания различных категорий старинных вещей, имеющих некую культурную и/или материальную ценность, и, как правило, нечасто встречающихся в современной повседневной жизни с её нарочитой практичностью и стремлением к избавлению от «лишних» деталей.

Определение

Временные рамки стиля ретро несколько расплывчаты, но большинство модельеров и искусствоведов относят к стилю ретро все модные направления второй половины XIX — первой половины XX века. Таким образом, более старые вещи причисляются к антиквариату, более молодые (от 20 до 50 лет) — к винтажу, от 5 до 20 лет — к секонд-хенду

, менее 5 лет считаются современными. К предметам в стиле ретро наиболее часто относят мебель, музыку, книги, картины, плакаты, автомобили, предметы домашнего обихода и т. д. Массовое увлечение стилем ретро может охватывать не только чисто материальные объекты, но также проникать в речь и язык населения определённой эпохи. Примечательно в этом плане возрождение имперских традиций в современной России, особенно после 2000 г. Так, сейчас в России, особенно в крупных городах, очень распространена ориентация на псевдодореволюционное правописание, бытовавшее в Российской империи: использование «ъ», «ять» и «и десятеричного» (зачастую в словах, где эти буквы даже не употреблялись), стилизованной кириллицы в вывесках типа «трактиръ» и т. д. Впрочем, ничуть не менее популярна стилизация под СССР 30-х — 50-х годов, в частности, под классические пропагандистские плакаты.

См. также

• Винтаж
• Ante bellum
• Ретро-автомобиль
• Ретрокомпьютинг
• «Ретро FM»
• Саратовский джаз-оркестр «Ретро»

Ссылки

• [www.jargon.ru/slova.php?id=3484&cat=233 «Стиль ретро» в Интерактивной Энциклопедии современного языка Жаргон. Ру]

Отрывок, характеризующий Ретро

Прежде чем Пьер вышел, княжна сказала ему:
– Это в первый раз она так говорила о нем.


Пьера провели в освещенную большую столовую; через несколько минут послышались шаги, и княжна с Наташей вошли в комнату. Наташа была спокойна, хотя строгое, без улыбки, выражение теперь опять установилось на ее лице. Княжна Марья, Наташа и Пьер одинаково испытывали то чувство неловкости, которое следует обыкновенно за оконченным серьезным и задушевным разговором. Продолжать прежний разговор невозможно; говорить о пустяках – совестно, а молчать неприятно, потому что хочется говорить, а этим молчанием как будто притворяешься. Они молча подошли к столу. Официанты отодвинули и пододвинули стулья. Пьер развернул холодную салфетку и, решившись прервать молчание, взглянул на Наташу и княжну Марью. Обе, очевидно, в то же время решились на то же: у обеих в глазах светилось довольство жизнью и признание того, что, кроме горя, есть и радости.
– Вы пьете водку, граф? – сказала княжна Марья, и эти слова вдруг разогнали тени прошедшего.
– Расскажите же про себя, – сказала княжна Марья. – Про вас рассказывают такие невероятные чудеса.
– Да, – с своей, теперь привычной, улыбкой кроткой насмешки отвечал Пьер. – Мне самому даже рассказывают про такие чудеса, каких я и во сне не видел. Марья Абрамовна приглашала меня к себе и все рассказывала мне, что со мной случилось, или должно было случиться. Степан Степаныч тоже научил меня, как мне надо рассказывать. Вообще я заметил, что быть интересным человеком очень покойно (я теперь интересный человек); меня зовут и мне рассказывают.
Наташа улыбнулась и хотела что то сказать.
– Нам рассказывали, – перебила ее княжна Марья, – что вы в Москве потеряли два миллиона. Правда это?
– А я стал втрое богаче, – сказал Пьер. Пьер, несмотря на то, что долги жены и необходимость построек изменили его дела, продолжал рассказывать, что он стал втрое богаче.
– Что я выиграл несомненно, – сказал он, – так это свободу… – начал он было серьезно; но раздумал продолжать, заметив, что это был слишком эгоистический предмет разговора.
– А вы строитесь?
– Да, Савельич велит.
– Скажите, вы не знали еще о кончине графини, когда остались в Москве? – сказала княжна Марья и тотчас же покраснела, заметив, что, делая этот вопрос вслед за его словами о том, что он свободен, она приписывает его словам такое значение, которого они, может быть, не имели.
– Нет, – отвечал Пьер, не найдя, очевидно, неловким то толкование, которое дала княжна Марья его упоминанию о своей свободе. – Я узнал это в Орле, и вы не можете себе представить, как меня это поразило. Мы не были примерные супруги, – сказал он быстро, взглянув на Наташу и заметив в лице ее любопытство о том, как он отзовется о своей жене. – Но смерть эта меня страшно поразила. Когда два человека ссорятся – всегда оба виноваты. И своя вина делается вдруг страшно тяжела перед человеком, которого уже нет больше. И потом такая смерть… без друзей, без утешения. Мне очень, очень жаль еe, – кончил он и с удовольствием заметил радостное одобрение на лице Наташи.