Референдум о независимости Армении (1991)
| Референдум по независимости | |||||||||||||||||||||||||||||
|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|
«Согласны ли вы, чтобы Республика Армения была независимым демократическим государством вне состава СССР?»
| |||||||||||||||||||||||||||||
| Источник — [www.sudd.ch/event.php?lang=en&id=am011991 Direct Democracy] | |||||||||||||||||||||||||||||
Референдум по независимости проходил в Армении 21 сентября 1991 года. На нём решался вопрос о независимости республики от СССР[1]. 99,5 % избирателей проголосовали за объявление независимости при явке 95 %[2].
Контекст
23 августа 1990 года Верховный Совет Армянской ССР принял «Декларацию о независимости Армении», ознаменовавшую начало процесса утверждения независимой государственности. Было объявлено о прекращении действия на территории республики Конституции и законов СССР[3].
1 марта 1991 года Верховный Совет Армении постановил провести референдум о выходе из состава СССР и вынести на всенародное голосование следующий вопрос: «Согласны ли Вы, чтобы Республика Армения была независимым демократическим государством вне состава СССР?» Референдум назначен на 21 сентября 1991 года. Президиуму Верховного Совета республики было предоставлено право «в случае резкого изменения ситуации принять решение о досрочном проведении референдума»[4].
25 марта председателю Верховного Совета СССР было направлено заключение, где было сказано, что данное постановление соответствует требованиям Закона СССР от 3 апреля 1990 года «О порядке решения вопросов, связанных с выходом союзной республики из СССР» в части субъекта, выступающего с инициативой о проведении референдума (статья 2), сроков его проведения (не ранее, чем через шесть и не позднее, чем через девять месяцев после принятия решения о постановке вопроса о выходе союзной республики из СССР (часть 3 статьи 2)[5].
5 августа председатель Верховного Совета Армении Левон Тер-Петросян направил письмо председателю Верховного Совета СССР Анатолию Лукьянову, в котором просил его в соответствии со статьей 5 Закона СССР «О порядке решения вопросов, связанных с выходом союзной республики из СССР» решить вопрос о присутствии на территории Армении в качестве наблюдателей уполномоченных представителей Союза ССР, союзных и автономных республик, автономных образований, а также пригласить представителей Организации Объединенных Наций[6].
21 сентября 1991 года референдум состоялся[7] Большинство граждан, имеющих избирательное право, ответили на этот вопрос утвердительно[8].
По результатам референдума 23 сентября 1991 года Верховный Совет Армении подтвердил выход республики из состава СССР.
Напишите отзыв о статье "Референдум о независимости Армении (1991)"
Примечания
- ↑ D. Nohlen, F. Grotz, C. Hartmann (2001). Elections in Asia: A data handbook, Volume I, p329 ISBN 0-19-924958-X
- ↑ D. Nohlen, F. Grotz, C. Hartmann (2001). Elections in Asia: A data handbook, Volume I, p332 ISBN 0-19-924958-X
- ↑ [www.parliament.am/legislation.php?sel=show&ID=2602&lang=rus Декларация о независимости Армении]
- ↑ s:Постановление ВС Республики Армения от 01.03.1991
- ↑ s:Заключение по постановлению ВС Республики Армения от 01.03.1991
- ↑ s:Письмо Председателя ВС Республики Армения Председателю ВС СССР от 05.08.1991
- ↑ [www.yeltsincenter.ru/digest/release/den-za-dnem-21-sentyabrya-1991-goda Референдум: точки над «I»] // «Российская газета», 21 сентября 1991, № 197(243).
- ↑ [www.yeltsincenter.ru/digest/release/den-za-dnem-23-sentyabrya-1991-goda Армения тоже стала независимой] // Известия, 23 сентября 1991, № 227(23493).
Ссылки
- newsarmenia.ru/arm1/20080920/41952241.html
- newsarmenia.ru/arm1/20060822/41584784.html
Отрывок, характеризующий Референдум о независимости Армении (1991)
– Генерал аншеф занят, – спокойно повторил Козловский.Лицо генерала нахмурилось, губы его дернулись и задрожали. Он вынул записную книжку, быстро начертил что то карандашом, вырвал листок, отдал, быстрыми шагами подошел к окну, бросил свое тело на стул и оглянул бывших в комнате, как будто спрашивая: зачем они на него смотрят? Потом генерал поднял голову, вытянул шею, как будто намереваясь что то сказать, но тотчас же, как будто небрежно начиная напевать про себя, произвел странный звук, который тотчас же пресекся. Дверь кабинета отворилась, и на пороге ее показался Кутузов. Генерал с повязанною головой, как будто убегая от опасности, нагнувшись, большими, быстрыми шагами худых ног подошел к Кутузову.
– Vous voyez le malheureux Mack, [Вы видите несчастного Мака.] – проговорил он сорвавшимся голосом.
Лицо Кутузова, стоявшего в дверях кабинета, несколько мгновений оставалось совершенно неподвижно. Потом, как волна, пробежала по его лицу морщина, лоб разгладился; он почтительно наклонил голову, закрыл глаза, молча пропустил мимо себя Мака и сам за собой затворил дверь.
Слух, уже распространенный прежде, о разбитии австрийцев и о сдаче всей армии под Ульмом, оказывался справедливым. Через полчаса уже по разным направлениям были разосланы адъютанты с приказаниями, доказывавшими, что скоро и русские войска, до сих пор бывшие в бездействии, должны будут встретиться с неприятелем.
Князь Андрей был один из тех редких офицеров в штабе, который полагал свой главный интерес в общем ходе военного дела. Увидав Мака и услыхав подробности его погибели, он понял, что половина кампании проиграна, понял всю трудность положения русских войск и живо вообразил себе то, что ожидает армию, и ту роль, которую он должен будет играть в ней.
Невольно он испытывал волнующее радостное чувство при мысли о посрамлении самонадеянной Австрии и о том, что через неделю, может быть, придется ему увидеть и принять участие в столкновении русских с французами, впервые после Суворова.
Но он боялся гения Бонапарта, который мог оказаться сильнее всей храбрости русских войск, и вместе с тем не мог допустить позора для своего героя.
Взволнованный и раздраженный этими мыслями, князь Андрей пошел в свою комнату, чтобы написать отцу, которому он писал каждый день. Он сошелся в коридоре с своим сожителем Несвицким и шутником Жерковым; они, как всегда, чему то смеялись.
– Что ты так мрачен? – спросил Несвицкий, заметив бледное с блестящими глазами лицо князя Андрея.
– Веселиться нечему, – отвечал Болконский.
В то время как князь Андрей сошелся с Несвицким и Жерковым, с другой стороны коридора навстречу им шли Штраух, австрийский генерал, состоявший при штабе Кутузова для наблюдения за продовольствием русской армии, и член гофкригсрата, приехавшие накануне. По широкому коридору было достаточно места, чтобы генералы могли свободно разойтись с тремя офицерами; но Жерков, отталкивая рукой Несвицкого, запыхавшимся голосом проговорил:
– Идут!… идут!… посторонитесь, дорогу! пожалуйста дорогу!
Генералы проходили с видом желания избавиться от утруждающих почестей. На лице шутника Жеркова выразилась вдруг глупая улыбка радости, которой он как будто не мог удержать.
– Ваше превосходительство, – сказал он по немецки, выдвигаясь вперед и обращаясь к австрийскому генералу. – Имею честь поздравить.
Он наклонил голову и неловко, как дети, которые учатся танцовать, стал расшаркиваться то одной, то другой ногой.
