Рефлюкс
Поделись знанием:
К девяти часам утра, когда войска уже двинулись через Москву, никто больше не приходил спрашивать распоряжений графа. Все, кто мог ехать, ехали сами собой; те, кто оставались, решали сами с собой, что им надо было делать.
Граф велел подавать лошадей, чтобы ехать в Сокольники, и, нахмуренный, желтый и молчаливый, сложив руки, сидел в своем кабинете.
Каждому администратору в спокойное, не бурное время кажется, что только его усилиями движется всо ему подведомственное народонаселение, и в этом сознании своей необходимости каждый администратор чувствует главную награду за свои труды и усилия. Понятно, что до тех пор, пока историческое море спокойно, правителю администратору, с своей утлой лодочкой упирающемуся шестом в корабль народа и самому двигающемуся, должно казаться, что его усилиями двигается корабль, в который он упирается. Но стоит подняться буре, взволноваться морю и двинуться самому кораблю, и тогда уж заблуждение невозможно. Корабль идет своим громадным, независимым ходом, шест не достает до двинувшегося корабля, и правитель вдруг из положения властителя, источника силы, переходит в ничтожного, бесполезного и слабого человека.
Растопчин чувствовал это, и это то раздражало его. Полицеймейстер, которого остановила толпа, вместе с адъютантом, который пришел доложить, что лошади готовы, вошли к графу. Оба были бледны, и полицеймейстер, передав об исполнении своего поручения, сообщил, что на дворе графа стояла огромная толпа народа, желавшая его видеть.
Растопчин, ни слова не отвечая, встал и быстрыми шагами направился в свою роскошную светлую гостиную, подошел к двери балкона, взялся за ручку, оставил ее и перешел к окну, из которого виднее была вся толпа. Высокий малый стоял в передних рядах и с строгим лицом, размахивая рукой, говорил что то. Окровавленный кузнец с мрачным видом стоял подле него. Сквозь закрытые окна слышен был гул голосов.
– Готов экипаж? – сказал Растопчин, отходя от окна.
– Готов, ваше сиятельство, – сказал адъютант.
Растопчин опять подошел к двери балкона.
– Да чего они хотят? – спросил он у полицеймейстера.
– Ваше сиятельство, они говорят, что собрались идти на французов по вашему приказанью, про измену что то кричали. Но буйная толпа, ваше сиятельство. Я насилу уехал. Ваше сиятельство, осмелюсь предложить…
– Извольте идти, я без вас знаю, что делать, – сердито крикнул Растопчин. Он стоял у двери балкона, глядя на толпу. «Вот что они сделали с Россией! Вот что они сделали со мной!» – думал Растопчин, чувствуя поднимающийся в своей душе неудержимый гнев против кого то того, кому можно было приписать причину всего случившегося. Как это часто бывает с горячими людьми, гнев уже владел им, но он искал еще для него предмета. «La voila la populace, la lie du peuple, – думал он, глядя на толпу, – la plebe qu'ils ont soulevee par leur sottise. Il leur faut une victime, [„Вот он, народец, эти подонки народонаселения, плебеи, которых они подняли своею глупостью! Им нужна жертва“.] – пришло ему в голову, глядя на размахивающего рукой высокого малого. И по тому самому это пришло ему в голову, что ему самому нужна была эта жертва, этот предмет для своего гнева.
– Готов экипаж? – в другой раз спросил он.
– Готов, ваше сиятельство. Что прикажете насчет Верещагина? Он ждет у крыльца, – отвечал адъютант.
– А! – вскрикнул Растопчин, как пораженный каким то неожиданным воспоминанием.
И, быстро отворив дверь, он вышел решительными шагами на балкон. Говор вдруг умолк, шапки и картузы снялись, и все глаза поднялись к вышедшему графу.
– Здравствуйте, ребята! – сказал граф быстро и громко. – Спасибо, что пришли. Я сейчас выйду к вам, но прежде всего нам надо управиться с злодеем. Нам надо наказать злодея, от которого погибла Москва. Подождите меня! – И граф так же быстро вернулся в покои, крепко хлопнув дверью.
По толпе пробежал одобрительный ропот удовольствия. «Он, значит, злодеев управит усех! А ты говоришь француз… он тебе всю дистанцию развяжет!» – говорили люди, как будто упрекая друг друга в своем маловерии.
Через несколько минут из парадных дверей поспешно вышел офицер, приказал что то, и драгуны вытянулись. Толпа от балкона жадно подвинулась к крыльцу. Выйдя гневно быстрыми шагами на крыльцо, Растопчин поспешно оглянулся вокруг себя, как бы отыскивая кого то.
– Где он? – сказал граф, и в ту же минуту, как он сказал это, он увидал из за угла дома выходившего между, двух драгун молодого человека с длинной тонкой шеей, с до половины выбритой и заросшей головой. Молодой человек этот был одет в когда то щегольской, крытый синим сукном, потертый лисий тулупчик и в грязные посконные арестантские шаровары, засунутые в нечищеные, стоптанные тонкие сапоги. На тонких, слабых ногах тяжело висели кандалы, затруднявшие нерешительную походку молодого человека.
– А ! – сказал Растопчин, поспешно отворачивая свой взгляд от молодого человека в лисьем тулупчике и указывая на нижнюю ступеньку крыльца. – Поставьте его сюда! – Молодой человек, брянча кандалами, тяжело переступил на указываемую ступеньку, придержав пальцем нажимавший воротник тулупчика, повернул два раза длинной шеей и, вздохнув, покорным жестом сложил перед животом тонкие, нерабочие руки.
Несколько секунд, пока молодой человек устанавливался на ступеньке, продолжалось молчание. Только в задних рядах сдавливающихся к одному месту людей слышались кряхтенье, стоны, толчки и топот переставляемых ног.
Растопчин, ожидая того, чтобы он остановился на указанном месте, хмурясь потирал рукою лицо.
– Ребята! – сказал Растопчин металлически звонким голосом, – этот человек, Верещагин – тот самый мерзавец, от которого погибла Москва.
Молодой человек в лисьем тулупчике стоял в покорной позе, сложив кисти рук вместе перед животом и немного согнувшись. Исхудалое, с безнадежным выражением, изуродованное бритою головой молодое лицо его было опущено вниз. При первых словах графа он медленно поднял голову и поглядел снизу на графа, как бы желая что то сказать ему или хоть встретить его взгляд. Но Растопчин не смотрел на него. На длинной тонкой шее молодого человека, как веревка, напружилась и посинела жила за ухом, и вдруг покраснело лицо.
Все глаза были устремлены на него. Он посмотрел на толпу, и, как бы обнадеженный тем выражением, которое он прочел на лицах людей, он печально и робко улыбнулся и, опять опустив голову, поправился ногами на ступеньке.
– Он изменил своему царю и отечеству, он передался Бонапарту, он один из всех русских осрамил имя русского, и от него погибает Москва, – говорил Растопчин ровным, резким голосом; но вдруг быстро взглянул вниз на Верещагина, продолжавшего стоять в той же покорной позе. Как будто взгляд этот взорвал его, он, подняв руку, закричал почти, обращаясь к народу: – Своим судом расправляйтесь с ним! отдаю его вам!
Рефлю́кс (лат. refluo — течь назад) — обратный ток содержимого полых органов по сравнению с нормальным его движением.
Рефлюкс может быть нормальным для данного физиологического процесса явлением или стать причиной развития заболеваний. Распространённой причиной патологических рефлюксов являются дисфункции сфинктеров, разделяющих полые органы. Субстанция, движущаяся в обратном естественному направлению в результате рефлюкса, называется рефлюксат, или рефлюктат.
Содержание
О терминологии «рефлюксов»
Обычно в наименовании рефлюкса присутствуют два органа (отдела). Первый — откуда идёт заброс, второй — куда попадает рефлюксат, например: гастроэзофагеальный рефлюкс, дуоденогастральный, пузырно-мочеточниковый и т. д. Иногда в названии перечисляется три и даже более органов (отделов), в соответствии с направлением распространения рефлюкса: дуоденогастроэзофагеальный, пузырно-мочеточнико-лоханочный. Исключение — фаринголарингеальный рефлюкс.
Некоторые «рефлюксы» обозначают не только сам физиологический акт заброса содержимого одного органа (отдела) в другой, но и заболевание (патологическое состояние), причиной которого является данный рефлюкс — физиологический акт. Таковы пузырно-мочеточниковый и фаринголарингеальный рефлюксы. В то же время в русскоязычной литературе существует различие между гастроэзофагеальным рефлюксом (ГЭР) — физиологическим актом, не всегда являющимся патологией, и гастроэзофагеальной рефлюксной болезнью (ГЭРБ).
Рефлюксы в органах пищеварения
Рефлюксы верхних отделов желудочного тракта
- Гастроэзофагеальный рефлюкс (синонимы: желудочно-пищеводный рефлюкс, гастроэзофагальный рефлюкс) — попадание содержимого желудка в пищевод; встречается у большинства здоровых людей (физиологический рефлюкс), но гастроэзофагеальные рефлюксы могут стать причиной различных заболеваний пищевода (гастроэзофагеальная рефлюксная болезнь, синдром Золлингера — Эллисона, пищевод Барретта, рак пищевода и другие), гортани, ротовой полости, а также астмы.
- Дуоденогастральный рефлюкс (ДГР) — попадание содержимого двенадцатиперстной кишки в желудок. ДГР может быть физиологичным (до 15 % здоровых людей имеют ДГР), но может быть и причиной целого ряда заболеваний (рефлюкс-гастрита и других).
- Дуоденогастроэзофагеальный рефлюкс (ДГЭР) — дуоденогастральный рефлюкс, при котором содержимое двенадцатиперстной кишки достигает пищевода. Патологический рефлюкс. Может быть причиной различных заболеваний пищевода (гастроэзофагеальная рефлюксная болезнь, синдром Золлингера — Эллисона, пищевод Барретта, рак пищевода и другие).
- Дуоденогастроэзофагооральный рефлюкс — дуоденогастральный рефлюкс, при котором содержимое двенадцатиперстной кишки достигает ротовой полости.
- Фаринголарингеальный рефлюкс (ФЛР) — попадание содержимого желудка в глотку. Всегда патологический рефлюкс, причиной которого являются расстройство функционирования верхнего пищеводного сфинктера.
Распространена также следующая терминология.
- Желчный рефлюкс — ГЭР, ДГР или ДГЭР, основным компонентом которого является желчь (а также дуоденальный сок и панкреатические ферменты), попадающие в желудок, пищевод и даже ротовую полость из двенадцатиперстной кишки. Патологический рефлюкс.
- Щелочной рефлюкс — ГЭР или ДГЭР, кислотность которого определяет желчь и другие щелочные компоненты дуоденального содержимого. Патологический рефлюкс. При анализе рН-грамм под щелочным рефлюксом понимается защелачевание пищевода выше уровня рН = 7.
- Кислый рефлюкс — ГЭР, при котором в рефлюксате присутствуют соляная кислота и пепсины, выработанные в желудке, и отсутствует желчь и другие щелочные компоненты из двенадцатиперстной кишки. Встречается у большинства здоровых людей, но может стать причиной заболеваний пищевода, ротовой полости, кардиозаболеваний, астмы. При анализе рН-грамм под кислым рефлюксом понимается закисление пищевода ниже уровня рН = 4.
- Слабокислый рефлюкс — рефлюкс, аналогичный кислому рефлюксу. При анализе рН-грамм под слабокислым рефлюксом понимается закисление пищевода в пределах 4 < рН < 7.
Рефлюксы, связанные с протоками желчного пузыря, печени, поджелудочной железы
Большинство перечисленных ниже рефлюксов являются результатом врождённых или приобретённых анатомических аномалий билиарно-панкреатических протоков или дисфункции сфинктера Одди:
- дуоденобилиарный рефлюкс — попадание содержимого двенадцатиперстной кишки в желчные протоки;
- холедохопанкреатический рефлюкс — попадание желчи из печеночно-поджелудочной ампулы общего желчного протока в проток поджелудочной железы. Может быть причиной панкреатита;
- билиопанкреатический рефлюкс — попадание желчи из общего желчного протока в проток поджелудочной железы;
- Панкретобилиарный рефлюкс — попадание панкреатического сока в желчный проток. Может быть причиной холангита.
Рефлюксы в мочевыделительных органах
- Пузырно-мочеточниковый рефлюкс (ПМР) (синоним: везико-уретеральный рефлюкс) — обратный ток мочи из мочевого пузыря в мочеточники. Являются следствием поражения клапанов. В результате инфекция распространяется на почки, вызывая периодические рецидивы острого пиелонефрита и рубцовые изменения почек.
- Пузырно-мочеточниково-лоханочный рефлюкс (ПМЛР) — обратный ток мочи из мочевого пузыря через мочеточники в почки.
- Лоханочно-почечный рефлюкс (синоним: пиелоренальный рефлюкс) — общее название различных вариантов проникания содержимого почечной лоханки в другие части почки.
Рефлюксы в женских репродуктивных органах
- Маточно-венозный рефлюкс — попадание контрастного вещества при метрографии из полости матки в повреждённые венозные сосуды.
- Рефлюкс менструальной крови из матки в брюшную полость (через маточные трубы) бывает при некоторых врождённых пороках развития внутренних половых органов.
Напишите отзыв о статье "Рефлюкс"
Литература
- [dic.academic.ru/dic.nsf/enc_medicine/26824/Рефлюкс Рефлюкс] // Медицинская энциклопедия.
- Бабак О. Я. [www.gastroscan.ru/pharm/bab01.htm Желчный рефлюкс: современные взгляды на патогенез и лечение] // Сучасна гастроэнтерологія, 2003, № 1 (11).
- Буеверов А. О., Лапина Т. Л. [www.gastroscan.ru/above2/buev01.htm Дуоденогастральный рефлюкс как причина рефлюкс-эзофагита] // Фарматека. 2006, № 1, с. 1-5.
- Солдатский Ю. Л. [www.gastroscan.ru/above6/sold01.htm Отоларингологические проявления гастроэзофагеальной рефлюксной болезни] // Болезни органов пищеварения. 2007. Том 9, № 2, с. 42-47.
| ||||||||||||||||||
Отрывок, характеризующий Рефлюкс
К девяти часам утра, когда войска уже двинулись через Москву, никто больше не приходил спрашивать распоряжений графа. Все, кто мог ехать, ехали сами собой; те, кто оставались, решали сами с собой, что им надо было делать.
Граф велел подавать лошадей, чтобы ехать в Сокольники, и, нахмуренный, желтый и молчаливый, сложив руки, сидел в своем кабинете.
Каждому администратору в спокойное, не бурное время кажется, что только его усилиями движется всо ему подведомственное народонаселение, и в этом сознании своей необходимости каждый администратор чувствует главную награду за свои труды и усилия. Понятно, что до тех пор, пока историческое море спокойно, правителю администратору, с своей утлой лодочкой упирающемуся шестом в корабль народа и самому двигающемуся, должно казаться, что его усилиями двигается корабль, в который он упирается. Но стоит подняться буре, взволноваться морю и двинуться самому кораблю, и тогда уж заблуждение невозможно. Корабль идет своим громадным, независимым ходом, шест не достает до двинувшегося корабля, и правитель вдруг из положения властителя, источника силы, переходит в ничтожного, бесполезного и слабого человека.
Растопчин чувствовал это, и это то раздражало его. Полицеймейстер, которого остановила толпа, вместе с адъютантом, который пришел доложить, что лошади готовы, вошли к графу. Оба были бледны, и полицеймейстер, передав об исполнении своего поручения, сообщил, что на дворе графа стояла огромная толпа народа, желавшая его видеть.
Растопчин, ни слова не отвечая, встал и быстрыми шагами направился в свою роскошную светлую гостиную, подошел к двери балкона, взялся за ручку, оставил ее и перешел к окну, из которого виднее была вся толпа. Высокий малый стоял в передних рядах и с строгим лицом, размахивая рукой, говорил что то. Окровавленный кузнец с мрачным видом стоял подле него. Сквозь закрытые окна слышен был гул голосов.
– Готов экипаж? – сказал Растопчин, отходя от окна.
– Готов, ваше сиятельство, – сказал адъютант.
Растопчин опять подошел к двери балкона.
– Да чего они хотят? – спросил он у полицеймейстера.
– Ваше сиятельство, они говорят, что собрались идти на французов по вашему приказанью, про измену что то кричали. Но буйная толпа, ваше сиятельство. Я насилу уехал. Ваше сиятельство, осмелюсь предложить…
– Извольте идти, я без вас знаю, что делать, – сердито крикнул Растопчин. Он стоял у двери балкона, глядя на толпу. «Вот что они сделали с Россией! Вот что они сделали со мной!» – думал Растопчин, чувствуя поднимающийся в своей душе неудержимый гнев против кого то того, кому можно было приписать причину всего случившегося. Как это часто бывает с горячими людьми, гнев уже владел им, но он искал еще для него предмета. «La voila la populace, la lie du peuple, – думал он, глядя на толпу, – la plebe qu'ils ont soulevee par leur sottise. Il leur faut une victime, [„Вот он, народец, эти подонки народонаселения, плебеи, которых они подняли своею глупостью! Им нужна жертва“.] – пришло ему в голову, глядя на размахивающего рукой высокого малого. И по тому самому это пришло ему в голову, что ему самому нужна была эта жертва, этот предмет для своего гнева.
– Готов экипаж? – в другой раз спросил он.
– Готов, ваше сиятельство. Что прикажете насчет Верещагина? Он ждет у крыльца, – отвечал адъютант.
– А! – вскрикнул Растопчин, как пораженный каким то неожиданным воспоминанием.
И, быстро отворив дверь, он вышел решительными шагами на балкон. Говор вдруг умолк, шапки и картузы снялись, и все глаза поднялись к вышедшему графу.
– Здравствуйте, ребята! – сказал граф быстро и громко. – Спасибо, что пришли. Я сейчас выйду к вам, но прежде всего нам надо управиться с злодеем. Нам надо наказать злодея, от которого погибла Москва. Подождите меня! – И граф так же быстро вернулся в покои, крепко хлопнув дверью.
По толпе пробежал одобрительный ропот удовольствия. «Он, значит, злодеев управит усех! А ты говоришь француз… он тебе всю дистанцию развяжет!» – говорили люди, как будто упрекая друг друга в своем маловерии.
Через несколько минут из парадных дверей поспешно вышел офицер, приказал что то, и драгуны вытянулись. Толпа от балкона жадно подвинулась к крыльцу. Выйдя гневно быстрыми шагами на крыльцо, Растопчин поспешно оглянулся вокруг себя, как бы отыскивая кого то.
– Где он? – сказал граф, и в ту же минуту, как он сказал это, он увидал из за угла дома выходившего между, двух драгун молодого человека с длинной тонкой шеей, с до половины выбритой и заросшей головой. Молодой человек этот был одет в когда то щегольской, крытый синим сукном, потертый лисий тулупчик и в грязные посконные арестантские шаровары, засунутые в нечищеные, стоптанные тонкие сапоги. На тонких, слабых ногах тяжело висели кандалы, затруднявшие нерешительную походку молодого человека.
– А ! – сказал Растопчин, поспешно отворачивая свой взгляд от молодого человека в лисьем тулупчике и указывая на нижнюю ступеньку крыльца. – Поставьте его сюда! – Молодой человек, брянча кандалами, тяжело переступил на указываемую ступеньку, придержав пальцем нажимавший воротник тулупчика, повернул два раза длинной шеей и, вздохнув, покорным жестом сложил перед животом тонкие, нерабочие руки.
Несколько секунд, пока молодой человек устанавливался на ступеньке, продолжалось молчание. Только в задних рядах сдавливающихся к одному месту людей слышались кряхтенье, стоны, толчки и топот переставляемых ног.
Растопчин, ожидая того, чтобы он остановился на указанном месте, хмурясь потирал рукою лицо.
– Ребята! – сказал Растопчин металлически звонким голосом, – этот человек, Верещагин – тот самый мерзавец, от которого погибла Москва.
Молодой человек в лисьем тулупчике стоял в покорной позе, сложив кисти рук вместе перед животом и немного согнувшись. Исхудалое, с безнадежным выражением, изуродованное бритою головой молодое лицо его было опущено вниз. При первых словах графа он медленно поднял голову и поглядел снизу на графа, как бы желая что то сказать ему или хоть встретить его взгляд. Но Растопчин не смотрел на него. На длинной тонкой шее молодого человека, как веревка, напружилась и посинела жила за ухом, и вдруг покраснело лицо.
Все глаза были устремлены на него. Он посмотрел на толпу, и, как бы обнадеженный тем выражением, которое он прочел на лицах людей, он печально и робко улыбнулся и, опять опустив голову, поправился ногами на ступеньке.
– Он изменил своему царю и отечеству, он передался Бонапарту, он один из всех русских осрамил имя русского, и от него погибает Москва, – говорил Растопчин ровным, резким голосом; но вдруг быстро взглянул вниз на Верещагина, продолжавшего стоять в той же покорной позе. Как будто взгляд этот взорвал его, он, подняв руку, закричал почти, обращаясь к народу: – Своим судом расправляйтесь с ним! отдаю его вам!
