Речевой звук

Поделись знанием:
Перейти к: навигация, поиск

Речевой звук — звук, образуемый произносительным аппаратом человека с целью языкового общения (к произносительному аппарату относятся: глотка, ротовая полость с языком, лёгкие, носовая полость, губы, зубы).

Наука о звуках речи называется фонетикой.

В целом звуки речи подразделяются на шумы и тоны: тоны в речи возникают в результате колебания голосовых складок; шумы образуются в результате непериодических колебаний выходящей из лёгких струи воздуха. Тонами являются обычно гласные; почти же все глухие согласные относятся к шумам. Звонкие согласные образуются путём слияния шумов и тонов. Шумы и тоны исследуются по их высоте, тембру, силе и многим другим характеристикам.

Наиболее известной характеристикой речевого сигнала является основной тон. Эта характеристика представляет собой обычную частотную модуляцию сигнала, параметры которой легко измеряются (установлено, что частота основного тона разных людей (мужчин, женщин, детей) находится в диапазоне 50-450 Гц.). Классифицируется относительное изменение частоты, и траектория во времени при произнесении слова или фразы. Относительное изменение частоты может достигать 15 %, что в европейских языках передаёт эмоциональную составляющую речи (так, в русском языке различные траектории вызывают ощущение до 28 типов эмоций; однако ударение - музыкальное), а в некоторых восточных - смысловую (см., например, три явления в китайской фонетике).

В силу своей специфики звуки речи рассматриваются с трёх точек зрения:

  • акустической, поскольку звук является акустическим явлением;
  • физиологической, так как звуки являются продуктом деятельности центральной нервной системы и образуются органами речи;
  • лингвистической (социальной), так как при помощи речевых звуков осуществляется общение; звуки определяют различия смысла слов в каждом отдельном языке. Рассматриваемые в этом аспекте, звуки получают название фонем, которые в каждом языке образуют свою систему. Лингвистическая точка зрения является преобладающей: именно она рассматривает отдельные звуки речи.




Акустическая классификация звуков речи

С точки зрения акустики, речевые звуки представляют собой колебания упругой среды (сначала речевого аппарата, потом воздуха, в конце - барабанных перепонок), обладающие определённым спектром, интенсивностью и диапазоном.

Спектр речевого звука можно разложить на тоновую (периодическую) и шумовую (непериодическую) составляющие. Тоновые звуки образуются при участии голосовых связок, шумовые — препятствиями в полости рта. По наличию этих составляющих можно провести первую классификацию речевых звуков:

  • Гласные — тоновые
  • Глухие согласные — шумовые
  • Сонорные согласные — тоновые со слабой примесью шума
  • Звонкие согласные — шумовые с участием тона

Более тонкий анализ спектра (в том числе принимающий во внимание поведение спектра во времени) позволяет следующую классификацию звуков [1]:

  • Вокальные/невокальные звуки. Вокальные звуки обладают ярко выраженными формантами (частотами, сигнал которых усиливается со временем). Все гласные и сонорные согласные — вокальные звуки, все шумные согласные — невокальные.
  • Консонантные/неконсонантные звуки. Консонантными называются звуки со слабым общим уровнем энергии. Все согласные звуки — консонантные, все гласные — неконсонатные.
  • Высокие/низкие звуки. Деление происходит в зависимости от части спектра, в которой расположены основные составляющие звука. Гласные переднего ряда, а также передне- и заднеязычные согласные — высокие звуки, непередние гласные, а также губные и заднеязычные согласные — низкие.
  • Компактные/диффузные. Деление происходит в зависимости от компактности спектра звука. Гласные верхнего подъёма, а также губные и зубные согласные — диффузные звуки, все остальные — компактные.
  • Диезные/недиезные. Деление происходит в зависимости от положения формантов в спектре. Мягкие согласные, а также гласные переднего ряда и гласные, произносимые между двумя мягкими согласными — диезные звуки.
  • Бемольные/небемольные. Бемольными называются звуки, спектр которых (целиком или частично) понижается со временем. Огубленные гласные и согласные — бемольные звуки.
  • Прерванные/непрерывные. Непрерывными называются звуки, энергия которых равномерно распределена во времени, тогда как энергия прерванных звуков имеет максимум в начале звука. Смычные согласные — прерванные.
  • Резкие/нерезкие. Резкими называются звуки с ярко выраженной неоднородностью спектра. Аффрикаты и дрожащие согласные — резкие звуки.
  • Звонкие/глухие. Звонкими называются звуки, основной тон звука которых — самая низкая составляющая спектра (до 300 Герц). Звонкие гласные и согласные — звонкие звуки.

Физиологическая классификация звуков речи

Звуки речи человека генерируются, как правило, артикуляционным аппаратом. В общем его математическую модель можно представить в виде возбуждающих генераторов тонового и белого шума и группы фильтров, модуляторов и ключей (рот, нос, язык, губы), обеспечивающих фильтрацию и формирование определённого ощущения звука. Речевой аппарат человека при генерации речи использует следующие физические принципы для получения различных типов звуков:

  • гласный — в этом случае голосовая щель генерирует звуковые импульсы;
  • шипящий согласный — в этом случае голосовая щель отключена и артикуляционный аппарат формирует шумовой сигнал;
  • смешанные шипяще-тоновые звуки типа [з] [ж], где одновременно присутствует шумовая составляющая модулированная голосовой щелью, или типа [р], где модулируется тоновый сигнал;
  • взрывной согласный — генерация звука основана на перекрытии потока воздуха артикуляционными органами и последующем акустическом ударе;
  • пауза — отсутствие звука, длина паузы влияет на ощущение следующего за ней звука;
  • изменение параметров артикуляции в процессе генерации (их динамика) также создаёт ощущение определённого звука (дифтонги);
  • интонация — относительное изменение основного тона.

См. также

Напишите отзыв о статье "Речевой звук"

Примечания

Литература

Отрывок, характеризующий Речевой звук

Ростов остановился.
– Вот как! – сказал он. – Ну что?
– Отбили! – оживленно сказал Борис, сделавшийся болтливым. – Ты можешь себе представить?
И Борис стал рассказывать, каким образом гвардия, ставши на место и увидав перед собой войска, приняла их за австрийцев и вдруг по ядрам, пущенным из этих войск, узнала, что она в первой линии, и неожиданно должна была вступить в дело. Ростов, не дослушав Бориса, тронул свою лошадь.
– Ты куда? – спросил Борис.
– К его величеству с поручением.
– Вот он! – сказал Борис, которому послышалось, что Ростову нужно было его высочество, вместо его величества.
И он указал ему на великого князя, который в ста шагах от них, в каске и в кавалергардском колете, с своими поднятыми плечами и нахмуренными бровями, что то кричал австрийскому белому и бледному офицеру.
– Да ведь это великий князь, а мне к главнокомандующему или к государю, – сказал Ростов и тронул было лошадь.
– Граф, граф! – кричал Берг, такой же оживленный, как и Борис, подбегая с другой стороны, – граф, я в правую руку ранен (говорил он, показывая кисть руки, окровавленную, обвязанную носовым платком) и остался во фронте. Граф, держу шпагу в левой руке: в нашей породе фон Бергов, граф, все были рыцари.
Берг еще что то говорил, но Ростов, не дослушав его, уже поехал дальше.
Проехав гвардию и пустой промежуток, Ростов, для того чтобы не попасть опять в первую линию, как он попал под атаку кавалергардов, поехал по линии резервов, далеко объезжая то место, где слышалась самая жаркая стрельба и канонада. Вдруг впереди себя и позади наших войск, в таком месте, где он никак не мог предполагать неприятеля, он услыхал близкую ружейную стрельбу.
«Что это может быть? – подумал Ростов. – Неприятель в тылу наших войск? Не может быть, – подумал Ростов, и ужас страха за себя и за исход всего сражения вдруг нашел на него. – Что бы это ни было, однако, – подумал он, – теперь уже нечего объезжать. Я должен искать главнокомандующего здесь, и ежели всё погибло, то и мое дело погибнуть со всеми вместе».
Дурное предчувствие, нашедшее вдруг на Ростова, подтверждалось всё более и более, чем дальше он въезжал в занятое толпами разнородных войск пространство, находящееся за деревнею Працом.
– Что такое? Что такое? По ком стреляют? Кто стреляет? – спрашивал Ростов, ровняясь с русскими и австрийскими солдатами, бежавшими перемешанными толпами наперерез его дороги.
– А чорт их знает? Всех побил! Пропадай всё! – отвечали ему по русски, по немецки и по чешски толпы бегущих и непонимавших точно так же, как и он, того, что тут делалось.
– Бей немцев! – кричал один.
– А чорт их дери, – изменников.
– Zum Henker diese Ruesen… [К чорту этих русских…] – что то ворчал немец.
Несколько раненых шли по дороге. Ругательства, крики, стоны сливались в один общий гул. Стрельба затихла и, как потом узнал Ростов, стреляли друг в друга русские и австрийские солдаты.
«Боже мой! что ж это такое? – думал Ростов. – И здесь, где всякую минуту государь может увидать их… Но нет, это, верно, только несколько мерзавцев. Это пройдет, это не то, это не может быть, – думал он. – Только поскорее, поскорее проехать их!»
Мысль о поражении и бегстве не могла притти в голову Ростову. Хотя он и видел французские орудия и войска именно на Праценской горе, на той самой, где ему велено было отыскивать главнокомандующего, он не мог и не хотел верить этому.


Около деревни Праца Ростову велено было искать Кутузова и государя. Но здесь не только не было их, но не было ни одного начальника, а были разнородные толпы расстроенных войск.
Он погонял уставшую уже лошадь, чтобы скорее проехать эти толпы, но чем дальше он подвигался, тем толпы становились расстроеннее. По большой дороге, на которую он выехал, толпились коляски, экипажи всех сортов, русские и австрийские солдаты, всех родов войск, раненые и нераненые. Всё это гудело и смешанно копошилось под мрачный звук летавших ядер с французских батарей, поставленных на Праценских высотах.
– Где государь? где Кутузов? – спрашивал Ростов у всех, кого мог остановить, и ни от кого не мог получить ответа.
Наконец, ухватив за воротник солдата, он заставил его ответить себе.
– Э! брат! Уж давно все там, вперед удрали! – сказал Ростову солдат, смеясь чему то и вырываясь.
Оставив этого солдата, который, очевидно, был пьян, Ростов остановил лошадь денщика или берейтора важного лица и стал расспрашивать его. Денщик объявил Ростову, что государя с час тому назад провезли во весь дух в карете по этой самой дороге, и что государь опасно ранен.
– Не может быть, – сказал Ростов, – верно, другой кто.
– Сам я видел, – сказал денщик с самоуверенной усмешкой. – Уж мне то пора знать государя: кажется, сколько раз в Петербурге вот так то видал. Бледный, пребледный в карете сидит. Четверню вороных как припустит, батюшки мои, мимо нас прогремел: пора, кажется, и царских лошадей и Илью Иваныча знать; кажется, с другим как с царем Илья кучер не ездит.
Ростов пустил его лошадь и хотел ехать дальше. Шедший мимо раненый офицер обратился к нему.
– Да вам кого нужно? – спросил офицер. – Главнокомандующего? Так убит ядром, в грудь убит при нашем полку.
– Не убит, ранен, – поправил другой офицер.
– Да кто? Кутузов? – спросил Ростов.
– Не Кутузов, а как бишь его, – ну, да всё одно, живых не много осталось. Вон туда ступайте, вон к той деревне, там всё начальство собралось, – сказал этот офицер, указывая на деревню Гостиерадек, и прошел мимо.
Ростов ехал шагом, не зная, зачем и к кому он теперь поедет. Государь ранен, сражение проиграно. Нельзя было не верить этому теперь. Ростов ехал по тому направлению, которое ему указали и по которому виднелись вдалеке башня и церковь. Куда ему было торопиться? Что ему было теперь говорить государю или Кутузову, ежели бы даже они и были живы и не ранены?
– Этой дорогой, ваше благородие, поезжайте, а тут прямо убьют, – закричал ему солдат. – Тут убьют!
– О! что говоришь! сказал другой. – Куда он поедет? Тут ближе.
Ростов задумался и поехал именно по тому направлению, где ему говорили, что убьют.
«Теперь всё равно: уж ежели государь ранен, неужели мне беречь себя?» думал он. Он въехал в то пространство, на котором более всего погибло людей, бегущих с Працена. Французы еще не занимали этого места, а русские, те, которые были живы или ранены, давно оставили его. На поле, как копны на хорошей пашне, лежало человек десять, пятнадцать убитых, раненых на каждой десятине места. Раненые сползались по два, по три вместе, и слышались неприятные, иногда притворные, как казалось Ростову, их крики и стоны. Ростов пустил лошадь рысью, чтобы не видать всех этих страдающих людей, и ему стало страшно. Он боялся не за свою жизнь, а за то мужество, которое ему нужно было и которое, он знал, не выдержит вида этих несчастных.