Речица (приток Черни)
| Речица | |
| Характеристика | |
|---|---|
| Длина |
23 км |
| Бассейн |
164 км² |
| [tools.wmflabs.org/osm4wiki/cgi-bin/wiki/wiki-osm.pl?project=ru&article=Речица+(приток+Черни) Водоток] | |
| Исток | |
| — Местоположение |
д. Харланово Дмитровского района Орловской области |
| — Координаты |
52°26′23″ с. ш. 35°21′28″ в. д. / 52.43972° с. ш. 35.35778° в. д. (G) [www.openstreetmap.org/?mlat=52.43972&mlon=35.35778&zoom=15 (O)] (Я) |
| Устье | |
| — Местоположение | |
| — Координаты |
52°15′51″ с. ш. 35°27′00″ в. д. / 52.26417° с. ш. 35.45000° в. д. (G) [www.openstreetmap.org/?mlat=52.26417&mlon=35.45000&zoom=12 (O)] (Я)Координаты: 52°15′51″ с. ш. 35°27′00″ в. д. / 52.26417° с. ш. 35.45000° в. д. (G) [www.openstreetmap.org/?mlat=52.26417&mlon=35.45000&zoom=12 (O)] (Я) |
| Расположение | |
| Водная система | |
|
| |
| Страна | |
| Регион | |
| Район | |
|
| |
Ре́чица — малая река в России, протекает с севера на юг в Дмитровском районе Орловской области и в Железногорском районе Курской области. Является правым притоком реки Чернь, в которую впадает в районе деревни Остапово
Общая длина 23 километра. Исток находится севернее деревни Харланово Дмитровского района Орловской области, которая также расположена на ней. В районе Железногорска на реке находится Черняковское водохранилище.
Притоки
На протяжении всего течения в Речицу впадает множество ручьёв. Наиболее значимый приток — река Погарщина, впадающая в районе деревни Веретенино Железногорского района.
Населённые пункты
Вниз по течению Речицы расположены:
Орловская область: Харланово, Речица, Опека, Артель-Труд, Долбенкино, Паньшино
Курская область: Хуторской, Железногорск, Черняково, Веретенино, Остапово
|
Это заготовка статьи по географии Курской области. Вы можете помочь проекту, дополнив её. |
|
Это заготовка статьи по географии Орловской области. Вы можете помочь проекту, дополнив её. |
Напишите отзыв о статье "Речица (приток Черни)"
Отрывок, характеризующий Речица (приток Черни)
«Боже мой! Как бы я счастлив был, если бы он велел мне сейчас броситься в огонь», подумал Ростов.Когда смотр кончился, офицеры, вновь пришедшие и Кутузовские, стали сходиться группами и начали разговоры о наградах, об австрийцах и их мундирах, об их фронте, о Бонапарте и о том, как ему плохо придется теперь, особенно когда подойдет еще корпус Эссена, и Пруссия примет нашу сторону.
Но более всего во всех кружках говорили о государе Александре, передавали каждое его слово, движение и восторгались им.
Все только одного желали: под предводительством государя скорее итти против неприятеля. Под командою самого государя нельзя было не победить кого бы то ни было, так думали после смотра Ростов и большинство офицеров.
Все после смотра были уверены в победе больше, чем бы могли быть после двух выигранных сражений.
На другой день после смотра Борис, одевшись в лучший мундир и напутствуемый пожеланиями успеха от своего товарища Берга, поехал в Ольмюц к Болконскому, желая воспользоваться его лаской и устроить себе наилучшее положение, в особенности положение адъютанта при важном лице, казавшееся ему особенно заманчивым в армии. «Хорошо Ростову, которому отец присылает по 10 ти тысяч, рассуждать о том, как он никому не хочет кланяться и ни к кому не пойдет в лакеи; но мне, ничего не имеющему, кроме своей головы, надо сделать свою карьеру и не упускать случаев, а пользоваться ими».
В Ольмюце он не застал в этот день князя Андрея. Но вид Ольмюца, где стояла главная квартира, дипломатический корпус и жили оба императора с своими свитами – придворных, приближенных, только больше усилил его желание принадлежать к этому верховному миру.
Он никого не знал, и, несмотря на его щегольской гвардейский мундир, все эти высшие люди, сновавшие по улицам, в щегольских экипажах, плюмажах, лентах и орденах, придворные и военные, казалось, стояли так неизмеримо выше его, гвардейского офицерика, что не только не хотели, но и не могли признать его существование. В помещении главнокомандующего Кутузова, где он спросил Болконского, все эти адъютанты и даже денщики смотрели на него так, как будто желали внушить ему, что таких, как он, офицеров очень много сюда шляется и что они все уже очень надоели. Несмотря на это, или скорее вследствие этого, на другой день, 15 числа, он после обеда опять поехал в Ольмюц и, войдя в дом, занимаемый Кутузовым, спросил Болконского. Князь Андрей был дома, и Бориса провели в большую залу, в которой, вероятно, прежде танцовали, а теперь стояли пять кроватей, разнородная мебель: стол, стулья и клавикорды. Один адъютант, ближе к двери, в персидском халате, сидел за столом и писал. Другой, красный, толстый Несвицкий, лежал на постели, подложив руки под голову, и смеялся с присевшим к нему офицером. Третий играл на клавикордах венский вальс, четвертый лежал на этих клавикордах и подпевал ему. Болконского не было. Никто из этих господ, заметив Бориса, не изменил своего положения. Тот, который писал, и к которому обратился Борис, досадливо обернулся и сказал ему, что Болконский дежурный, и чтобы он шел налево в дверь, в приемную, коли ему нужно видеть его. Борис поблагодарил и пошел в приемную. В приемной было человек десять офицеров и генералов.
