Решетников, Фёдор Михайлович

Фёдор Решетников
Имя при рождении:	Фёдор Михайлович Решетников
Дата рождения:	5 (17) сентября 1841(1841-09-17)
Место рождения:	Екатеринбург, Российская империя
Дата смерти:	9 (21) марта 1871(1871-03-21) (29 лет)
Место смерти:	Санкт-Петербург, Российская империя
Гражданство:	Российская империя Российская империя
Род деятельности:	писатель
Дебют:	1862
Подпись:

Фёдор Миха́йлович Реше́тников (5 (17) сентября 1841, Екатеринбург — 9 (21) марта 1871, Санкт-Петербург) — русский писатель.

Биография

С 1847 учился в начальной школе, затем в Пермском уездном училище. В 1855 за вынос из почтовой конторы пакетов был отдан под суд, после длившегося два года судебного следствия был сослан на 3 месяца в Соликамский монастырь на покаяние. Окончив Пермское уездное училище (1859), служил чиновником в Екатеринбурге (где ныне имеется дом-музей) и Перми.

В 1863 переехал в Санкт-Петербург. Служил в департаменте Министерства финансов. Одновременно публиковал в газете «Северная пчела» очерки о жизни социальных низов. При содействии Н. Г. Помяловского в 1864 сблизился с редакцией «Современника».

В 1865 совершил длительную поездку на Урал, собирая в Перми, Соликамске, Усолье, Чердыни, Тагиле материалы для задуманной серии этнографических очерков о горнозаводских рабочих. Некоторое время сам работал на Демидовском заводе. Впечатления отразились в романах «Горнорабочие», «Глумовы» и других произведениях.

Умер от отёка лёгких.

Творчество

Дебютировал в печати очерками в «Пермских губернских ведомостях» в 1862. Первое значительное произведение — этнографический очерк из жизни бурлаков «Подлиповцы», опубликованный в журнале «Современник» (1864).

В незавершённых романах «Горнорабочие» (1866), «Глумовы» (1866—1867; отдельное издание 1880), «Где лучше?» (1868), очерках «Рабочие лошади», «На большой дороге» (1866), «Очерки обозной жизни» (1867) изобразил быт горнозаводских рабочих. Впервые в русской литературе описал забастовку.

Автор рассказов, повестей «Ставленник» (1864), автобиографической повести «Между людьми» (1865), романа «Свой хлеб» (1870), посвящённого женской эмансипации.

Память

Именем Ф. М. Решетникова назван сквер в Перми (1928 г., бывший Набережный сад), а также улицы в Санкт-Петербурге (с 1940-х гг., бывшая Георгиевская) и Екатеринбурге (1919, бывшая Дровяная), Полевском. В Екатеринбурге в 1991 году был открыт дом-музей Ф. М. Решетникова.

Источники

• [www.krugosvet.ru/articles/91/1009183/print.htm Решетников, Федор Михайлович]. Энциклопедия «Кругосвет». Проверено 31 июля 2007. [www.webcitation.org/65SvRO7HN Архивировано из первоисточника 15 февраля 2012].
• Решетников Федор Михайлович / Клименюк Л. Н. // Большая советская энциклопедия : [в 30 т.] / гл. ред. А. М. Прохоров. — 3-е изд. — М. : Советская энциклопедия, 1969—1978.</span>
• Венгеров С. [www.rulex.ru/01170310.htm Решетников Федор Михайлович] // Новый Энциклопедический Словарь. — 1911.

Библиография

• Шулятиков В. М. [az.lib.ru/s/shuljatikow_w_m/text_0080.shtml Памяти Ф. М. Решетникова.] // Курьер. 1901. No 67

Ссылки

• [az.lib.ru/r/reshetnikow_f_m/ Собрание сочинений Ф. М. Решетникова на сайте Lib.Ru/Классика]
• [www.apiural.ru/culture/?art=45741 В музее имени Решетникова презентуют новый сборник, посвященный уральскому писателю] // apiural.ru, 5 сентября 2008 г.
• [www.ompu.ur.ru/index.php?main=filials&id=100012 Литературно-мемориальный дом-музей Ф. М. Решетникова на сайте объединённого музея писателей Урала]
• [litmostki.ru/reshetnikov/ Надгробие Решетникова на Литераторских мостках]

Отрывок, характеризующий Решетников, Фёдор Михайлович

«Что мне завидовать, мое не уйдет, и я сейчас, может быть, увижу государя!» подумал Ростов и поскакал дальше.
Поровнявшись с гвардейской пехотой, он заметил, что чрез нее и около нее летали ядры, не столько потому, что он слышал звук ядер, сколько потому, что на лицах солдат он увидал беспокойство и на лицах офицеров – неестественную, воинственную торжественность.
Проезжая позади одной из линий пехотных гвардейских полков, он услыхал голос, назвавший его по имени.
– Ростов!
– Что? – откликнулся он, не узнавая Бориса.
– Каково? в первую линию попали! Наш полк в атаку ходил! – сказал Борис, улыбаясь той счастливой улыбкой, которая бывает у молодых людей, в первый раз побывавших в огне.
Ростов остановился.
– Вот как! – сказал он. – Ну что?
– Отбили! – оживленно сказал Борис, сделавшийся болтливым. – Ты можешь себе представить?
И Борис стал рассказывать, каким образом гвардия, ставши на место и увидав перед собой войска, приняла их за австрийцев и вдруг по ядрам, пущенным из этих войск, узнала, что она в первой линии, и неожиданно должна была вступить в дело. Ростов, не дослушав Бориса, тронул свою лошадь.
– Ты куда? – спросил Борис.
– К его величеству с поручением.
– Вот он! – сказал Борис, которому послышалось, что Ростову нужно было его высочество, вместо его величества.
И он указал ему на великого князя, который в ста шагах от них, в каске и в кавалергардском колете, с своими поднятыми плечами и нахмуренными бровями, что то кричал австрийскому белому и бледному офицеру.
– Да ведь это великий князь, а мне к главнокомандующему или к государю, – сказал Ростов и тронул было лошадь.
– Граф, граф! – кричал Берг, такой же оживленный, как и Борис, подбегая с другой стороны, – граф, я в правую руку ранен (говорил он, показывая кисть руки, окровавленную, обвязанную носовым платком) и остался во фронте. Граф, держу шпагу в левой руке: в нашей породе фон Бергов, граф, все были рыцари.
Берг еще что то говорил, но Ростов, не дослушав его, уже поехал дальше.
Проехав гвардию и пустой промежуток, Ростов, для того чтобы не попасть опять в первую линию, как он попал под атаку кавалергардов, поехал по линии резервов, далеко объезжая то место, где слышалась самая жаркая стрельба и канонада. Вдруг впереди себя и позади наших войск, в таком месте, где он никак не мог предполагать неприятеля, он услыхал близкую ружейную стрельбу.
«Что это может быть? – подумал Ростов. – Неприятель в тылу наших войск? Не может быть, – подумал Ростов, и ужас страха за себя и за исход всего сражения вдруг нашел на него. – Что бы это ни было, однако, – подумал он, – теперь уже нечего объезжать. Я должен искать главнокомандующего здесь, и ежели всё погибло, то и мое дело погибнуть со всеми вместе».
Дурное предчувствие, нашедшее вдруг на Ростова, подтверждалось всё более и более, чем дальше он въезжал в занятое толпами разнородных войск пространство, находящееся за деревнею Працом.
– Что такое? Что такое? По ком стреляют? Кто стреляет? – спрашивал Ростов, ровняясь с русскими и австрийскими солдатами, бежавшими перемешанными толпами наперерез его дороги.
– А чорт их знает? Всех побил! Пропадай всё! – отвечали ему по русски, по немецки и по чешски толпы бегущих и непонимавших точно так же, как и он, того, что тут делалось.
– Бей немцев! – кричал один.
– А чорт их дери, – изменников.
– Zum Henker diese Ruesen… [К чорту этих русских…] – что то ворчал немец.
Несколько раненых шли по дороге. Ругательства, крики, стоны сливались в один общий гул. Стрельба затихла и, как потом узнал Ростов, стреляли друг в друга русские и австрийские солдаты.
«Боже мой! что ж это такое? – думал Ростов. – И здесь, где всякую минуту государь может увидать их… Но нет, это, верно, только несколько мерзавцев. Это пройдет, это не то, это не может быть, – думал он. – Только поскорее, поскорее проехать их!»
Мысль о поражении и бегстве не могла притти в голову Ростову. Хотя он и видел французские орудия и войска именно на Праценской горе, на той самой, где ему велено было отыскивать главнокомандующего, он не мог и не хотел верить этому.


Около деревни Праца Ростову велено было искать Кутузова и государя. Но здесь не только не было их, но не было ни одного начальника, а были разнородные толпы расстроенных войск.
Он погонял уставшую уже лошадь, чтобы скорее проехать эти толпы, но чем дальше он подвигался, тем толпы становились расстроеннее. По большой дороге, на которую он выехал, толпились коляски, экипажи всех сортов, русские и австрийские солдаты, всех родов войск, раненые и нераненые. Всё это гудело и смешанно копошилось под мрачный звук летавших ядер с французских батарей, поставленных на Праценских высотах.