Пукциниевые (порядок)
| Пукциниевые | |||||||||||||||
 Puccinia coronata | |||||||||||||||
| Научная классификация | |||||||||||||||
|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|
|
промежуточные ранги
| |||||||||||||||
| Международное научное название | |||||||||||||||
| |||||||||||||||
Ржа́вчинные грибы́, пукци́ниевые (лат. Pucciniales) — порядок грибов, входящий в класс Пукциниомицеты (Pucciniomycetes). По данным Словаря грибов Эйнсуорта и Бисби, включает 14 семейств, 166 родов и 7798 видов.
Описание
Ржавчинные грибы обычно произрастают на надземных частях различных растений. Большинство из них погибает, когда растения отмирают, однако существуют и многолетние виды. Некоторые ржавчинные зимуют в корнях растений. Мицелий без пряжек, его тяжи располагаются между клетками растения-хозяина. Распространены по всему миру, вызывают серьёзные болезни цветковых и папоротниковидных растений.
У многих ржавчинных грибов известны пять стадий жизненного цикла (нумеруемые 0—IV). Различные стадии гриба могут жить на одном или на разных видах растений. Во время первой стадии цикла (0) в разнообразных по виду спермогониях (или пикниях) образуются спермации (или пикниоспоры), выходящие из них вместе с жидкостью через остиолы. Для второй стадии (I) характерны образующиеся в эциях (или эцидиосорусах) эциоспоры (плазмогамоспоры). Они одноклеточные, обычно тонкостенные, бородавчатые, из них вырастают гифы двуядерного мицелия. На дикариотическом мицелии образуются урединии (уредии, или уредосорусы, — стадия II) с обычно одноклеточными окрашенными пористыми урединиоспорами. У некоторых видов вместо урединиоспор образуются более тёмные и толстостенные амфиспоры. Из спор третьей стадии снова образуются урединии или же телии (телеутосорусы) — органы четвёртой стадии гриба (III). В них имеются долговечные телиоспоры (также телеутоспоры или телеутоспородесмы), состоящие из нескольких клеток. Стадия гриба с телиями и телиоспорами называется телеоморфой вида. Из телиоспор образуются базидии (или метабазидии, также промицелий) с 2—4 базидиоспорами (споридиями), характерные для последней стадии цикла (IV). Они гаплоидные, одноклеточные быстро прорастают.
Не у всех ржавчинных грибов известны все пять стадий жизненного цикла. По этому признаку пукциниевые делятся на несколько групп, каждая из которых имеет своё название. Иногда некоторые стадии жизни гриба не образуются из-за каких-либо внешних факторов.
Таксономия
Синонимы
- Uredinales G.Winter, 1880
Семейства
- Chaconiaceae Cummins & Y.Hirats., 1983
- Coleosporiaceae Dietel, 1900 — Колеоспориевые
- Cronartiaceae Dietel, 1900 — Кронарциевые
- Melampsoraceae Dietel, 1897 — Мелампсоровые
- Mikronegeriaceae Cummins & Y.Hirats., 1983
- Phakopsoraceae (Arthur) Cummins & Y.Hirats., 1983
- Phragmidiaceae Corda, 1837 — Фрагмидиевые
- Pileolariaceae (Arthur) Cummins & Y.Hirats., 1983
- Pucciniaceae Chevall., 1826 — Пукциниевые
- Pucciniastraceae Gäum. ex Leppik, 1972 — Пукциниастровые
- Pucciniosiraceae (Dietel) Cummins & Y.Hirats., 1983
- Raveneliaceae Leppik, 1972
- Sphaerophragmiaceae Cummins & Y.Hirats., 1983
- Uncolaceae Buriticá, 2000
- Uropyxidaceae (Arthur) Cummins & Y.Hirats., 1983 — Уропиксидовые
Напишите отзыв о статье "Пукциниевые (порядок)"
Примечания
Литература
- Kirk P. M., Cannon P. F., Minter D. W., Stalpers J. A. et al. Ainsworth & Bisby's Dictionary of the Fungi. — CAB International, 2008. — P. 577—580. — ISBN 978-0-85199-826-8.
Отрывок, характеризующий Пукциниевые (порядок)
– Ну, Федя, прощай, спасибо за всё, прощай, – сказал Анатоль. – Ну, товарищи, друзья… он задумался… – молодости… моей, прощайте, – обратился он к Макарину и другим.Несмотря на то, что все они ехали с ним, Анатоль видимо хотел сделать что то трогательное и торжественное из этого обращения к товарищам. Он говорил медленным, громким голосом и выставив грудь покачивал одной ногой. – Все возьмите стаканы; и ты, Балага. Ну, товарищи, друзья молодости моей, покутили мы, пожили, покутили. А? Теперь, когда свидимся? за границу уеду. Пожили, прощай, ребята. За здоровье! Ура!.. – сказал он, выпил свой стакан и хлопнул его об землю.
– Будь здоров, – сказал Балага, тоже выпив свой стакан и обтираясь платком. Макарин со слезами на глазах обнимал Анатоля. – Эх, князь, уж как грустно мне с тобой расстаться, – проговорил он.
– Ехать, ехать! – закричал Анатоль.
Балага было пошел из комнаты.
– Нет, стой, – сказал Анатоль. – Затвори двери, сесть надо. Вот так. – Затворили двери, и все сели.
– Ну, теперь марш, ребята! – сказал Анатоль вставая.
Лакей Joseph подал Анатолю сумку и саблю, и все вышли в переднюю.
– А шуба где? – сказал Долохов. – Эй, Игнатка! Поди к Матрене Матвеевне, спроси шубу, салоп соболий. Я слыхал, как увозят, – сказал Долохов, подмигнув. – Ведь она выскочит ни жива, ни мертва, в чем дома сидела; чуть замешкаешься, тут и слезы, и папаша, и мамаша, и сейчас озябла и назад, – а ты в шубу принимай сразу и неси в сани.
Лакей принес женский лисий салоп.
– Дурак, я тебе сказал соболий. Эй, Матрешка, соболий! – крикнул он так, что далеко по комнатам раздался его голос.
Красивая, худая и бледная цыганка, с блестящими, черными глазами и с черными, курчавыми сизого отлива волосами, в красной шали, выбежала с собольим салопом на руке.
– Что ж, мне не жаль, ты возьми, – сказала она, видимо робея перед своим господином и жалея салопа.
Долохов, не отвечая ей, взял шубу, накинул ее на Матрешу и закутал ее.
– Вот так, – сказал Долохов. – И потом вот так, – сказал он, и поднял ей около головы воротник, оставляя его только перед лицом немного открытым. – Потом вот так, видишь? – и он придвинул голову Анатоля к отверстию, оставленному воротником, из которого виднелась блестящая улыбка Матреши.
– Ну прощай, Матреша, – сказал Анатоль, целуя ее. – Эх, кончена моя гульба здесь! Стешке кланяйся. Ну, прощай! Прощай, Матреша; ты мне пожелай счастья.
– Ну, дай то вам Бог, князь, счастья большого, – сказала Матреша, с своим цыганским акцентом.
У крыльца стояли две тройки, двое молодцов ямщиков держали их. Балага сел на переднюю тройку, и, высоко поднимая локти, неторопливо разобрал вожжи. Анатоль и Долохов сели к нему. Макарин, Хвостиков и лакей сели в другую тройку.
– Готовы, что ль? – спросил Балага.
– Пущай! – крикнул он, заматывая вокруг рук вожжи, и тройка понесла бить вниз по Никитскому бульвару.
– Тпрру! Поди, эй!… Тпрру, – только слышался крик Балаги и молодца, сидевшего на козлах. На Арбатской площади тройка зацепила карету, что то затрещало, послышался крик, и тройка полетела по Арбату.
Дав два конца по Подновинскому Балага стал сдерживать и, вернувшись назад, остановил лошадей у перекрестка Старой Конюшенной.
