Ржевуский, Михал Флориан
| Михал Флориан Ржевуский польск. Michał Florian Rzewuski<tr><td colspan="2" style="text-align: center; border-top: solid darkgray 1px;">  </td></tr>
<tr><td colspan="2" style="text-align: center; border-top: solid darkgray 1px;"> | ||
| ||
|---|---|---|
| 1684 — 1687 | ||
| Предшественник: | Доминик Потоцкий | |
| Преемник: | Атаназий Миончинский | |
| Смерть: | 14 октября 1687 | |
| Род: | Ржевуские | |
| Отец: | Станислав Ржевуский | |
| Мать: | Анна Чернейовская | |
| Супруга: | 1) Анна Дзержковна 2) Аниела (Анна Людвика) Оборская 3) Анна Потоцкая | |
| Дети: | от 1-ой ж.: Адам, Станислав Матеуш, Мориц, Юзеф, Эльжбета Феброния, Марианна от 2-ой ж.: Ангела от 3-ей ж.: Францишек, Анна (Элеонора) | |
Михал Флориан Ржевуский (в некоторых документах Бейдо-Ржевуский) (ум. 14 октября 1687) — государственный и военный деятель Речи Посполитой, подвоевода львовский (1663), писарь земский львовский (1670—1676), полковник королевский (1674), подскарбий надворный коронный (1684—1687), староста хелмский и новосельский.
Биография
Представитель польского магнатского рода Ржевуских герба «Кшивда». Старший сын судьи земского львовского Станислава Ржевуского (ум. 1668). Младший брат — стольник подольский Франтишек Казимир Ржевуский (ум. 1683)
С 1663 года — подвоевода львовский. В 1670-1676 годах — писарь земский львовский. В 1674 году получил чин королевского полковника. В 1684 году был назначен подскарбия надворного коронного.
Храбрый рыцарь, принимал участие в многочисленных военных кампаниях при Яне II Казимире (1648—1668), в 1673 году участвовал в Хотинской битве, затем принимал участие в войнах Яна III Собеского против турок-османов и крымских татар.
Семья
Был трижды женат. До 1662 года первым браком женился на Анне Дзержковне (ум. после 1676 г.), от брака с которой имел четырёх сыновей и двоих дочерей:
- Адам Ржевуский (ум. 1717), ротмистр королевский, каштелян подляшский
- Станислав Матеуш Ржевуский (ум. 1728), гетман великий коронный
- Мориц (Мауриций) Ржевуский (ум. 1699), староста оржеховский
- Юзеф Ржевуский (ум. до 1718), староста ольховецкий, мечник мельницкий
- Эльжбета Феброния (Гелена) Ржевуская (ум. до 1698), жена с 24 июня 1685 года Яна Александра Конецпольского, воеводы серадзского
- Марианна Ржевуская, монашка-бенедиктинка во Львове
Вторично женился на Аниеле (Анне Людвике) Оборской (ум. 1682), дочери Марцина Оборского, воеводы подляшского, от которой имел одну дочь:
- Ангела Ржевуская, жена Стефана Карчевского, сына каштеляна галицкого
В апреле 1683 года в третий раз женился на Анне Потоцкой, дочери каменецкого каштеляна Павла Потоцкого. После смерти своего первого мужа, Михала Флориана Ржевуского в 1687 году, она вышла замуж во второй раз за Каспера Куницкого, подчашего хелмского. От брака с ней имел одного сына и одну дочь:
- Францишек Ржевуский (ум. 1730), полковник войска королевского, староста чулчицкий
- Анна (Элеонора) Ржевуская, жена Кароля Красицкого, каштеляна хелмского
Напишите отзыв о статье "Ржевуский, Михал Флориан"
Ссылки
- [www.genealogy.euweb.cz/poland/rzewuski.html Генеалогия рода Ржевуских]
Отрывок, характеризующий Ржевуский, Михал Флориан
– Маменька, это нельзя; посмотрите, что на дворе! – закричала она. – Они остаются!..– Что с тобой? Кто они? Что тебе надо?
– Раненые, вот кто! Это нельзя, маменька; это ни на что не похоже… Нет, маменька, голубушка, это не то, простите, пожалуйста, голубушка… Маменька, ну что нам то, что мы увезем, вы посмотрите только, что на дворе… Маменька!.. Это не может быть!..
Граф стоял у окна и, не поворачивая лица, слушал слова Наташи. Вдруг он засопел носом и приблизил свое лицо к окну.
Графиня взглянула на дочь, увидала ее пристыженное за мать лицо, увидала ее волнение, поняла, отчего муж теперь не оглядывался на нее, и с растерянным видом оглянулась вокруг себя.
– Ах, да делайте, как хотите! Разве я мешаю кому нибудь! – сказала она, еще не вдруг сдаваясь.
– Маменька, голубушка, простите меня!
Но графиня оттолкнула дочь и подошла к графу.
– Mon cher, ты распорядись, как надо… Я ведь не знаю этого, – сказала она, виновато опуская глаза.
– Яйца… яйца курицу учат… – сквозь счастливые слезы проговорил граф и обнял жену, которая рада была скрыть на его груди свое пристыженное лицо.
– Папенька, маменька! Можно распорядиться? Можно?.. – спрашивала Наташа. – Мы все таки возьмем все самое нужное… – говорила Наташа.
Граф утвердительно кивнул ей головой, и Наташа тем быстрым бегом, которым она бегивала в горелки, побежала по зале в переднюю и по лестнице на двор.
Люди собрались около Наташи и до тех пор не могли поверить тому странному приказанию, которое она передавала, пока сам граф именем своей жены не подтвердил приказания о том, чтобы отдавать все подводы под раненых, а сундуки сносить в кладовые. Поняв приказание, люди с радостью и хлопотливостью принялись за новое дело. Прислуге теперь это не только не казалось странным, но, напротив, казалось, что это не могло быть иначе, точно так же, как за четверть часа перед этим никому не только не казалось странным, что оставляют раненых, а берут вещи, но казалось, что не могло быть иначе.
Все домашние, как бы выплачивая за то, что они раньше не взялись за это, принялись с хлопотливостью за новое дело размещения раненых. Раненые повыползли из своих комнат и с радостными бледными лицами окружили подводы. В соседних домах тоже разнесся слух, что есть подводы, и на двор к Ростовым стали приходить раненые из других домов. Многие из раненых просили не снимать вещей и только посадить их сверху. Но раз начавшееся дело свалки вещей уже не могло остановиться. Было все равно, оставлять все или половину. На дворе лежали неубранные сундуки с посудой, с бронзой, с картинами, зеркалами, которые так старательно укладывали в прошлую ночь, и всё искали и находили возможность сложить то и то и отдать еще и еще подводы.
– Четверых еще можно взять, – говорил управляющий, – я свою повозку отдаю, а то куда же их?
– Да отдайте мою гардеробную, – говорила графиня. – Дуняша со мной сядет в карету.
Отдали еще и гардеробную повозку и отправили ее за ранеными через два дома. Все домашние и прислуга были весело оживлены. Наташа находилась в восторженно счастливом оживлении, которого она давно не испытывала.
– Куда же его привязать? – говорили люди, прилаживая сундук к узкой запятке кареты, – надо хоть одну подводу оставить.
– Да с чем он? – спрашивала Наташа.
– С книгами графскими.
– Оставьте. Васильич уберет. Это не нужно.
В бричке все было полно людей; сомневались о том, куда сядет Петр Ильич.
– Он на козлы. Ведь ты на козлы, Петя? – кричала Наташа.
Соня не переставая хлопотала тоже; но цель хлопот ее была противоположна цели Наташи. Она убирала те вещи, которые должны были остаться; записывала их, по желанию графини, и старалась захватить с собой как можно больше.
